Рукописи не горят. А кинопленка?
Размышления после просмотра телесериала "Мастер и Маргарита"
Мужчина, который родит ребёнка, получит Нобелевскую премию. Аллегория здесь ни при чём. Да, именно "родит ребёнка". И это не символ, скрывающий за собой, скажем, рождение идеи. Думается, Михаил Булгаков, который закончил медицинский факультет Киевского университета, был настолько профессионален, что прекрасно осознавал всю фантастичность упомянутых родов…
По складу характера Михаил Булгаков — романтик "гофмановского типа". Жаль, что мысль
о мужских родах не пришла к нему. Иначе сегодня мы, возможно, читали бы ещё одно произведение в стиле "Роковых яиц" или "Собачьего сердца". К слову, авторская любовь к профессорам Персикову и Филиппу Филипповичу очевидна. Эта любовь вполне реальна, хоть сам Михаил Афанасьевич называл себя "мистическим писателем". Надо понимать: мистическое для Булгакова — это литературный приём. В далеко не сверхъестественном письме к правительству автор "Мастера и Маргариты" весьма недвусмысленно отметил: "Я горячий поклонник… свободы печати. Вот одна из черт моего творчества… Но с первой чертой в связи все остальные, выступающие в моих сатирических повестях: чёрные и мистические краски (я — мистический писатель), в которых изображены бесчисленные уродства нашего быта, яд, которым пропитан мой язык, глубокий скептицизм.., а самое главное — изображение страшных черт моего народа, тех черт, которые… вызывали глубочайшие страдания моего учителя М.Е.Салтыкова-Щедрина".
Писатель умел приготовить коктейль, который мог утолить интеллектуальную жажду людей с мозгами. Причём так, чтобы при этом рождались мысли. Ингредиенты известны: реальность и фантастика, эпос и быт. Дозы варьирует автор, умело перемешивая происходящие события, соткав в реальном пространстве некую гофмановскую мнимость и взбалтывая потусторонний мир, превращая его в рационально существующую действительность.
Попытаемся понять режиссёра, который взялся выпить коктейль, приготовленный писателем, и должен был родить мысли и ощущения, чтобы заразить ими зрителя.
Владимир Бортко уже "общался" с Михаилом Булгаковым: "Собачье сердце" — 1990 год. Тогда, как мне показалось, режиссёр приступил к работе не с пустыми руками. У него сложилось определённое, детально разработанное видение повести. Сомнений у Владимира Владимировича не было. Он шёл точно по тексту, исключив возможности личной инициативы актёров, среди которых был, например, Евгений Евстигнеев… Уже тогда возникла у меня крамольная мысль: "А есть ли у режиссёра художественная идея?". Ведь если нет своего понимания, своего перевода книжного текста на актёрский язык, то не может быть создан живой характер, который, как известно, рождается в результате переплетения качеств персонажа и личности актёра-творца. Но шут с ним, с "Собачьим сердцем".
Прошло пятнадцать лет. И что мы видим? Метод режиссёра не изменился. Возможно, это признак мастерства. Но ведь скучно! Да и роман "Мастер и Маргарита" — не повесть "Собачье сердце".
Хочется думать, что режиссёр достаточно образован, чтобы понимать: Михаил Булгаков, создавая повесть, ориентировался на фантастические изыски Герберта Уэллса, философскую прозу Анатоля Франса, символизм Андрея Белого, мистический романтизм Эрнста Теодора Амадея Гофмана, сатиру Николая Васильевича Гоголя… При этом вырабатывался особенный булгаковский стиль. Он-то наиболее полно и проявился в романе "Мастер и Маргарита", где мир евангельской истории тесно переплёлся с бытовыми реалиями, доведя некоторых участников до конкретного сумасшествия.
Итак, с одной стороны — русский национальный писатель, соткавший величественное полотно романа, а с другой — беспомощная попытка достойно осветить его. Куда направлен луч мысли, о чём хотел сказать режиссёр, чем (по Станиславскому) надеялся удивить зрителя (простите за каламбур!) — один Воланд знает.
О методе я уже говорил. Он остался, повторю, прежним, хотя произведения разные.
Теперь о тексте, которому так преданно дословно следует Владимир Бортко. Такой подход, безусловно, облегчает дело и даёт возможность буквально обсасывать каждую фразу. Но ведь существует ещё подтекст, вторые, третьи (и т.д.!) планы, реализовать которые таким мастерам как Олег Басилашвили, Кирилл Лавров, Валентин Гафт, Сергей Безруков, Владислав Галкин – и в радость, и в удовольствие.
Однако всё это возможно при одном условии, о котором я уже говорил: обязательное наличие позиции режиссёра. Без оной из произведения исчезает основное — его дух. А без духа, как известно, Адам так и остался бы ещё одним, ничем не отличающимся от других, существом.
Теперь о распределении ролей. Что в образе Воланда, созданном замечательным актёром Олегом Басилашвили, сатанинского? Слабый, энергетически не наполненный Воланд далеко не харизматичен. Всё, о чём я буду говорить ниже, – вина режиссёра. Не поставлена задача "Про что?". Отсюда — старческое лицо Воланда-Басилашвили, неуклюже сидящая кираса на Понтии Пилате-Лаврове, незамысловатый карнавальный костюм Кота-Бегемота-Баширова, Мироняна, Фурмана… От таких "мелких" недочётов страдает эмоциональное воздействие. Между действиями, совершаемыми героями, и ощущениями, которые должны возникнуть у зрителей, никакой связи нет.
Почему ведьма Маргарита, устраивая погром в квартире критика Латунского, выглядела, как бытовая хулиганка? Булгаковский текст драматургичен: ведь написано "разъярённая" Маргарита, руки которой "тряслись от нетерпения". А в одной из восьми редакций романа есть и такое: "Теперь ведьма сдерживала и уговаривала себя. Руки её тряслись, в помутневших глазах плавало бешенство… рот кривился улыбкой".
Всё это могло быть в кадре. Анна Ковальчук наверняка справилась бы, но… В интервью с одним из самых образованных телеведущих отечественного телевидения Дмитрием Дибровым Владимир Бортко сказал, что использовал последнюю редакцию романа, считая её самой лучшей, «потому что она последняя». Но неужели неинтересно режиссёру следить за развитием мысли великого драматурга и при этом осознавать, что пьеса — лишь повод для спектакля?! Так и хочется посоветовать создателям фильма прислушаться к Ивану Бездомному: "…стишков больше писать не буду. Меня другое теперь интересует".
И ещё. Всероссийское народное помешательство на почве телесериалов не имеет никакого отношения к Искусству. Последнее потому и написано мною с большой буквы, что раскрыться может и, следовательно, произвести впечатление в тех формах, в которых создаётся. Сфера его обитания — большие экраны кинотеатров, художественные галереи, сцены театров и концертных залов… Для того, чтобы встреча с Искусством состоялась у экранов ТВ, нужны совершенно другие усилия творцов действа, другие умения, другие подходы… И дело не в количестве денег, отпущенных на фильм, а в уровне таланта и степени творческой наглости создателей.
Рождения шедевра не произошло, получился аборт вскладчину. Рекламный баритон обещал нам "фильм года". Тех, кто читал роман, обманули: эпические сцены не потрясают, бытовые — не превратили документальные кадры в художественные. В общем, ничего достойного. И если не прочитать источник, то совершенно непонятно, почему роман "Мастер и Маргарита", как утверждают критики, — величайшее достижение русской и мировой прозы прошедшего века. Рамки газетной публикации не позволяют написать о музыкальном сопровождении и примитивных постановочных решениях.
И все же, всё же… Фильм вышел, название и автор прозвучали для миллионов. И те, кто впервые узнал об истории, начавшейся на Патриарших прудах, могут совершить чудо в стиле Булгакова: превратиться из зрителя в читателя. "Дитя аборта" может оказаться полезным тем, кто роман не читал. Поэтому отправляйтесь на встречу с ним. Телевизионный сериал сделал, что мог: он обозначил, с кем, собственно, желательно встречаться, чтобы получать удовольствие от Искусства.
Вперёд, читатель!