Когда бил Главный Барабан – дум, дум, ту-ду-ду-дум, дум – всё было легко и правильно. Мы исполняли Танец Ветра. Того, что пришел сегодня ночью и выдул золу из очага. Того, что весь день развевал наши волосы и щекотал наши щеки. Того, что мы пытаемся удержать в наших сетях, но не сможем. Того, что войдет в наш Парус.
Мы исполняли Танец, матери пели, отцы глядели и молчали, и только Старшие неслышно переговаривались. Время от времени они кивали головами, и тогда Серый поднимался, подходил к нам, брал одного из нас за руку и выводил из круга. А мы продолжали танец. Сначала он забрал Бу, и я подумал, что Старшие очень добры, что выбрали хромого. А потом подумал, что на Корабле не важно, хромой он или нет. И загнул палец.
За ним выбрали Юне, который похож на скелета и которого сегодня Ветер уже опрокидывал. И это правильно, Кораблю будет легче, а Юне тоже будет лучше там, чем тут. Еще один палец.
Потом он увел Рюнe-заику, который плюется вместо того, чтобы говорить, и Кари, которая писается по ночам. И неповоротливого Сигве. И Хейди, которая плохо видит. А мы все танцевали, а матери пели, и Барабан стучал, и все было правильно. Пальцы на одной руке уже закончилась, и я начал загибать на другой.
Мы уже устали, а он больше никого не уводил, хотя пальцы на другой руке еще были не все. И я подумал, что им сложно выбирать, потому что в этом году было много еды и мало дождей. И что, может, им хватит и так. А потом он забрал моего друга, Аре, и я не знаю почему, он сильный и быстрый, это было неправильно. Но Барабан бил – дум, дум, ту-ду-ду-дум, дум – и значит, это было правильно, только нелегко.
А потом, потом он вывел Янни, мою Янни, и это стало совсем неправильно, хоть Барабан все бил и бил. И я решил, что тоже пойду к ним, сам, даже если меня и не выберут. И я споткнулся и упал, и лежал до тех пор, пока Серый ко мне не подошел. Тут мне стало страшно, и я сказал, что у меня много сил и я нарочно падал, а теперь передумал. Но он меня не слушал и повел за собой, и Большой Барабан остановился. Вместо него зазвучали малые – ту, ту-ту-ту, ту-ту-ту-ту-ту – и танец изменился, теперь это был Танец Рыб и Птиц. Я его исполнял много раз, но этот уже был не мой.
Нас привели в Дом, и там уже была еда, много еды, я никогда столько не видел. Нам разрешили ее есть, не дожидаясь больших, и мы на нее набросились, ведь Танец был долгим, очень долгим. И я ел, и все мы ели, пока могли, и ели еще и еще. И пили Ту Воду, первый раз в жизни. А потом я не помню.
Когда нас разбудили, было уже немножко светло. Нас повели на берег, к Кораблю, и я держал Янни за руку. Все люди выстроились у дороги, по которой мы шли, и молчали. Наверно, там была и моя мать, но я ее не увидел. Мы зашли на Корабль, и вместе с нами еще Эйгон и Руне, хотя больших там быть не должно. Они стали поднимать парус, а на нем была огромная птица, и в когтях он держала человечка. И Ветер сразу влетел в Парус, и глаза у Птицы открылись, и в них тоже были человечки.
Потом Эйгон и Руне сошли на берег, а Серый перерубил канат. И корабль дернулся и поплыл.
Мы все молчали, а на берегу мужчины начали петь. Сначала очень тихо, но я помнил слова:
Море, бескрайнее Море,
Рвется к Земле ветрами,
Тянется к ней дождями,
Хочет прийти и остаться.
В Море, бескрайнем Море,
Рыбы живут и гады,
Что на Земле им делать?
Вспомни об этом, Море!
Они уже пели громко, и мы тоже должны были петь, но я почему-то не мог, и другие тоже молчали. А в Песню вошли женские голоса:
Наша Земля не хочет
Кануть в морскую воду,
Но если Море нагрянет,
Что она может сделать?
Больно Земле и страшно,
Она кричать не умеет,
Но иногда вздыхает –
И рождается Ветер.
Нас уже отнесло от берега и их стало хуже слышно, но теперь запели и на Корабле, сначала девчоночий голос, это Хейди, потом несколько мальчишеских:
Ветер с Земли на Море
Приходит глубокой ночью,
Чтоб унести подальше
В Море земные страхи.
Мы на Корабль отправим
Беды свои и печали,
Парус расскажет Ветру
Нашу горькую правду.
Я понял, что уже и сам пою, и Аре, и Янни, и все поют:
Ветер его погонит
Прочь от нашего Дома,
В самые черные дали,
Откуда нету возврата.
Вперед, несчастные души,
Да будет жизнь ваша кратка!
И мчится Корабль уродцев
В Море, бескрайнее Море...
и что мне опять не страшно, и что все правильно.