Красный воздух вливался в просторные комнанты пожилых домов, выдавливая из них людей, как насекомых из муравейника под напором мочи. Крохотные лапки скользят по бетону, запинаясь об острые камушки и истлевшие сигареты, брошенные второпях, убегающими людьми от смерти. Вот он, чудодейственный глоток морского затишья. Пиво льется по подбородку, а взгляд все туманней пронзает горизонт воды. Конца не будет. Вечное начало плещется в лучах холодной луны. Пьяное сознание всему голова. Я вижу на теле девушки резаные раны, сочащиеся кровью. У меня в руках нож. У второй разбита голова и держится она на тоненькой шее со следами от веревки. Все делать правильно - наихудший вариант действия. Смыться пока не пришла охрана - истории для детей. В наше время бьются до последнего. Кашель в темных очках и холодные ноги. Эту дверь невозможно закрыть. Все, во что веришь, наполняется навозом из зловонной ржавой бочки, рано или поздно. Не лучше ли нырять сразу в бездну, без сожалений и разочарований. Люди больны. Стук клавиш не сделает их выносливей и не принесет исцеление. Время сидеть на месте. Ждать. Ждать, пока обстоятельства не закрутятся сами собой. Пока волна не скроет с головой. Лучше кухонь, как мест медитации, человечество еще не придумало. Галька у воды в это время жутко холодная. Завтра можно не проснуться, это знают все, но многие забывают. Иногда приходится действовать одной рукой, потому что другая утопает в центре наслаждения. Цена страха - экстаз от животного саморазрушения. Исчезнуть навсегда, как сопли, смываемые в раковине, и воскреснуть в чистых простынях. Снега в этих местах не ждут.
Окунуться с головой в пучину грязи, скрываемой под фантиком красоты, животворящего боя и нестерпимой боли. В этом что-то есть. Но не больше, чем думают многие. Смерть в чистом виде. Не разбавленная и, без примесей жизни. Разрушающая сила наполняет твои суставы и рвет на части неподготовленные сухожилия. Пот перестает быть просто житкостью. Это кровь, сочащаяся из пор. Отсюда не уходят целыми. Калеки всюду тащат свои тела после этого испытания. Посмотри вокруг. Еще глоток? Горло жгет так, что внутренности сжимаются в страхе перед поступающим ядом. Легкие лопаются. С курткой на голое тело, босиком я выбегаю на улицу и рассекаю взглядом окрестности. Я был в аду. Где же я теперь? Добежав до какой-то дороги, пытаюсь поймать машину. Все проезжают, будто не замечая меня вовсе. Или я невидимый?
Участники жизни по прежнему смеялись, спасаясь с тонущего корабля, когда мы затягивали петли на шеях, кувыркаясь в божественных оргиях. Отсутствие смысла возводило нас в ряды сверхнедолюдей. Холод изнутри куда изнурительней беспощадной погоды, поэтому стоит выше по значимости. Серые болоневые куртки устало висят на прохожих. Тошнота. Куда привлекательнее вид замученного бездыханного тела, чем брыкающаяся личность современности на углях эгоцентризма. Автоматная очередь прошивает толпу футбольных фанатов, обезглавливая лидера. Вперед, скандируйте свои требования. Это завод полевых затрат по удалению лишних тенденций развития геморроидальных шишек. По коридору, чьи стены сочатся человеческими выделениями, бегут мальчики, оставляя за собой капли спермы. Женщину преклонных лет оседает рептилия и впивается когтями в мягкую ткань вожделеющего тела. Нервными толчками ящер входит в нее и заставляет извиваться в судорогах. В пытках аналього блаженства она издает блаженный стон, а ее влагалище взрывается под натиском оргазменного гейзера. Рептилия откладывает в кратере ****ы свои яйца и пускается прочь, попадая в сети Чрево-Охотников, которые мигом забивают ее камнями и сжигают останки напалмом. Машина по управлению сознанием гасит свет в бюро подготовки протоплазменного вируса и подмешивает морфий через виски в головы испытуемых. В засранном туалете с ошметками говна на кафельном полу, мальчик, лет двенадцати, отрезает себе ступни бритвенным лезвием, чтобы больше никогда не вернуться обратно. Отрезав, он хочет положить их в сливной бочек, но обнаруживает, что он уже занят чужими изъеденными паразитами ногами. В лодке посреди тропической реки доктор засовывает руку под намокшие трусики дамы в прозрачном льняном платье на голое тело и легкой шляпе с широкими полями, закрывающими ее плечи. Вынужден констатировать у вас наличие африканских червей, охотящимися за маточной тканью. Это смертельно? Говорят на вкус они как сладкий имбирь. Доктор прислоняется к гнилой киске губами и начинает высасывать утробных мстителей. Не успев захватить их зубами, они устремляются прямиком ему в пищевод и извергают там влагалищные ткани, которые успели выдрать на выходе. Дама кончает и в восторге минутного счастья выталкивает ногами задыхающегося доктор за борт.
Проснулся. Поднял глаза - за окном пошел снег, увесистыми хлопьями покрывая холодную землю. В газовой камере закрыты все окна, смертники раскуривают по последней сигарете. Пока он спал, у него своровали конечности, отпилили пилой "Дружба" на пару два весельчака и отправили на склад человеческих запчастей. Очччень ннннеплохо - прорычал местных барыга, получив новый товар. Беззубый старик, облизывая кровоточащие десна, заказывает новую партию наркоты из простаты молодых девственников.
Все просто. Искать-желать-находить-убивать. Мы уничтожаем все вокруг себя. Или оно рушится само собой. Кирпич за кирпичом остаемся ни с чем. А потом ложимся в гроб и вновь обретаем стены. Никогда не думал, что хотеть чего-то так страшно.