Глава десятая
Записка
Неверной и плотной стеной навалился сладкий и призрачный туман. Время перестало ощущаться – в качестве реальной и непреложной субстанции. Только приятные и смутно-знакомые мелодии – время от времени – звучали-прорывались.
«Что за мелодии-трели такие?», - непонимающе хмыкал легкомысленный внутренний голос. - «Откуда они, интересно, берутся? Зачем? Впрочем, не так и важно. Мало ли…. Не отвлекайся, братец, от рабочего процесса. Не отлынивай…».
- Эй, где вы? - долетел со стороны невского русла чей-то встревоженный голос. - Отзовитесь! Эй! Ау!
- Ау! Ау! Ау! - послушно подхватило насмешливое речное эхо. - Ау…
- Что это такое? - отстраняясь от горячего женского тела, встревожился Григорий. - Какая зараза надрывается?
Рядом раздался заразительный и беззаботный смех.
- Ха-ха-ха! - веселилась Сова. - Ну, надо же! Совсем головы потеряли, бегемоты престарелые…
- Оля, поясни, пожалуйста.
- Я мельком взглянула на часы. Три часа, отпущенные Мазаю на визит вежливости, уже давно истекли.
- Как такое может быть? - засомневался Антонов.
- Вот, и я говорю, мол, странные дела творятся…. Пятнадцать минут поплескались. Потом полчаса ловили раков…. Получается, что мы уже больше двух часов занимаемся активным и разнообразным сексом? В этом, право слово, есть что-то нездоровое…
- Почему, собственно?
- Нездоровое – для нашего, милый, почтенного возраста, - смущённо улыбнувшись, договорила фразу напарница. - Не мальчик с девочкой уже, чай.
- А я всё сомневался, мол: - «Что это за трели всякие звучат в ушах?». Оказывается, это Мазай упорно названивал по мобильной связи. Потом ему это бесперспективное дело слегка надоело, и он решил отправиться на поиски.
- Ау! - снова зазвучало над речными просторами. - Где вы?
- Где вы, где вы, где вы-вы-вы…
- Слезай с меня, Антонов, - строгим и целомудренным голосом велела Сова. - И позвони, пожалуйста, этому беспокойному античному герою. Заявится ещё, не дай Бог. А я, понимаешь, не одета.
Гришка, отыскав мобильник, нажал на нужные кнопки.
- Куда вас, чертей, черти унесли? - бесконечно хмуро поинтересовался Мазай. - Я уже Шефу хотел звонить.
- Зачем это?
- Ну, чтобы объявить всеобщую тревогу. Мол, два ценных «дозорных» пропали бесследно. И, вообще…
- Что – вообще?
- Хрень сплошная и непруха полная.
- На барже-то – Северина? - уточнил Антонов.
- Она самая. Стерва законченная! Тварь грязная! Дура набитая! Ненавижу! И ты, Брюс, хорош гусь. Такую гнилую подставу мне организовал. Век не забуду!
- Угомонись, неврастеник.
- Угомонился, - недовольно буркнул подчинённый. - Что дальше?
- Ничего. Сиди на речном берегу, загорай, никому не звони и жди. Мы подойдём минут через десять. Роджер.
Надувная лодка была на одну треть вытащена на песчаную косу. На резиновом тугом борту, развернувшись в сторону Невы и печально сгорбив плечи, сидел Мазай.
- Почему весло только одно? - ставя на плоский прибрежный камень картонную коробку с раками, спросил Гришка. - И куда подевались спиннинг, удочка и подсачник? А для чего ты налил в лодку столько воды? С какой целью?
Мазай, нервно помотав головой, обернулся.
- Ух, ты, ёлочки-сосёнки зелёные! Красота неописуемая! - восхитилась Сова. - Давно уже не видала таких шикарных фингалов. Пухленький, нежно-фиолетовый. Глаз практически заплыл. Бровь, похоже, качественно рассечена. Вся грудь и живот в каких-то красных полосах…. Как это тебя, недотёпу, угораздило? Докладывай, давай, обормот смазливый!
- Брюс, а чего это она тут раскомандовалась? По какому праву?
- Докладывай, - подтвердил Антонов. - Не тяни сиамского кота за куцый хвост. Это, дружок кудрявый, может плохо закончиться. В том плане, что и второй фингал может образоваться. Ещё краше первого…
- Одна морока с этим Дозором, - принялся ворчать Мазай. - Сплошные неприятности и никакой личной пользы-выгоды…. Всё, прекращаю нытьё. Рассказываю…. Подплываю, как и было велено. Баржа старенькая, ржавая, ветхая. Почти половина корпуса, слегка надломленного, находится на пологой островной косе. Давно, судя по всему, произошло это кораблекрушение – вдоль бортов судна уже приличный кустарник нарос. То ли ива, то ли ракита…. В соответствии с полученными инструкциями, встал на якорь примерно в десяти метрах от кормы «Афродиты», на которой наблюдалась какая-то странная металлическая конструкция. Что за конструкция? Потом расскажу…. И тут всё пошло наперекосяк, вопреки разработанному плану. Размахнулся я спиннингом, старенькую блесёнку забросил в речные воды метров на двадцать пять, катушку тихонько кручу-верчу, на баржу мимоходом посматриваю. То бишь, отрабатываю первую рабочую фазу сценария. Вдруг, удар! Спиннинг тут же дугой выгнулся, леска зазвенела – как гитарная струна…. И, что прикажете делать? Я, ведь, рыбак неопытный. Лавливал, конечно, рыбку на спиннинг, не без этого. Но так, ничего серьёзного – щурки и судачки до килограмма, окушки грамм по двести-триста. А здесь, чувствую, что-то серьёзное попалось. Типа – монстр речной…. Делать нечего, начал барахтаться – катушку подкручивать в меру сил, удилище поворачивать из стороны в сторону. Тут рыбина и выпрыгнула из воды. То есть, как принято говорить, «дала свечу»…. Мать моя женщина-красавица! Невский лосось! Да, ещё какой! Здоровенный! Натуральный поросёнок…. Естественно, я растерялся окончательно. Засуетился, зачем-то решил подняться на ноги. Лодка угрожающе закачалась из стороны в сторону, того и гляди перевернётся…. В этот момент женский голос – командный такой, хорошо поставленный – велел: - «Сесть на место, морда! Отставить панику! Страви – для начала – метров десять лески с катушки. Только медленно стравливай, под натягом, без слабины…. Ну, кому сказано?». Спорить не стал, сел, начал стравливать леску. Тут оно и началось по полной и расширенной программе. В смысле, бесконечный поток ценных начальственных указаний, мол: - «Тяни! Спиннинг правее разверни…. Крути катушку. Сильней крути, морда! Каши мало поел с утра? А теперь, наоборот, стравливай! Она же под лодку нацелилась уйти. Хочешь, чтобы леской надувной борт разрезало к нехорошей маме? И откуда только такие лохи чилийские берутся? Крути катушку, мать твою! Подсачник готовь…. Не давай слабину, так тебя и растак! Заводи подсачник! Вытащил? Молодец! Возьми с полки румяный пирожок. Теперь оглуши рыбину, чтобы не выпрыгнула за борт…. Чем оглушить? Весло вытащи из уключины и вмажь – от всей души – по рыбьей башке комлем. Всему учить надо. Ну, и мужики пошли. Слюнтяи законченные и неумелые…». Короче говоря, рыбалка завершилась успешно. Только руки-ноги слегка подрагивают, а по всему телу капельки пота текут-ползут. Что там – капельки, ручейки полноценные…. Смотрю, на дне лодки рыбина лежит огромная – красивая, серебристая-серебристая такая, слегка похожая на торпеду. Сева потом сказала, что это – семикилограммовая кумжа. Мол, в Неву из Ладоги зашла…
- Значит, знакомство состоялось?
- Состоялось. Если, конечно, так можно выразиться…. Отдышался я, значит, наспех сполоснул ладони и физиономию невской водичкой, голову повернул. С кормы баржи свешивается лукавая женская мордашка – в обрамлении тёмно-рыжих коротких волос. Ну, думаю, точно она – Северина Ивановна Никонова-Логинова, собственной знаменитой персоной…. «Меня Севой зовут», - представилась барышня. «А я – Юлиан», - вежливо отвечаю…
- Юлиан? - захихикала Сова. - Уписаться можно.
- А, что такого? - обиделся Мазай. - Это моё настоящее имя. Могу паспорт показать. Потом, конечно. Когда вернёмся в город.
- Ладно, красавчик, продолжай. Не буду больше перебивать. По крайней мере, постараюсь.
- Красавчик…. Ну, и парочка из вас получилась. Мрак сплошной. Брюса нам было мало с его армейскими шуточками и подколами. Теперь, похоже, неприятности удваиваются, если не утраиваются. Эффект синергии , так её и растак…
- Ты историю так и не дорассказал, - напомнил Антонов. - Откуда фингал-то взялся?
- Оттуда…. Сева, обворожительно улыбнувшись, спросила: - «Не хотите ли, милый юноша, продать мне пойманную рыбку? Могу деньгами заплатить, или чем-нибудь другим. Например, хорошим импортным алкоголем…». «Ага», - смекаю. - «Чем-нибудь другим? Понятное дело. Рыженькая плотвичка заглотила наживку, причём, вместе с крючком. То бишь, запала на мою неземную сексуальную привлекательность…». Согласился, конечно. Причалил к берегу. По деревянным сходням, прихватив с собой серебристую рыбину, поднялся на баржу. Северина тут же принялась восхищаться добычей, мол: - «Какую классную кумжину мы поймали! Отличный экземпляр. Килограмм на семь потянет…». Представляете? «Мы поймали…». Наглая, до полной невозможности. И, вообще, не похожа она на столичную фотомодель.
- Почему – не похожа?
- Действительно, почему? - задумался Мазай. - Ну, фотомодели, они все такие томные из себя, гламурные и сахарные. Эта же рыжеволосая особа…. Манеры и особенности речи – как у отвязанного подростка с рабочих окраин. Например, как у уважаемой Совы. Извините, само вырвалось…. Да и одета Северина была немного странно – потёртые джинсовые шортики, старенькая клетчатая ковбойка, завязанная на животе небрежным узлом. Странно, я имею в виду, для капризной и избалованной фотомодели.
- Заканчивай трепаться. К делу переходи.
- К делу, так к делу.…То, сё, посмеялись, пошутили, поболтали о политике, рыбину – между делом – выпотрошили и очистили от чешуи. Сева кумжу в трюм отнесла. Потом выбралась обратно: в правой руке – пухлый кошелёк, в левой – литровая бутылка виски. Предложила попробовать. Я глотнул парочку раз. Потом она – к бутылочному горлышку – приложилась по-взрослому. Анекдотами свежими обменялись, ещё выпили. Ну, думаю, пора переходить к активным боевым действиям…. Нежно и игриво приобнял девушку правой рукой за стройную талию. Мол, готов к сексуальным подвигам, утехам и усладам. А Северина неожиданно удивилась, мол: - «Что это, молокосос курчавый, ты себе позволяешь?». Так и сказала: - «Молокосос». Немного обидно, право…. Ладно, я правую руку опустил ниже. Левую подключил. Бемц! Бемц! Бемц! Боль – во всех местах сразу – пронзила. Перед глазами поплыли ярко-фиолетовые и тёмно-жёлтые круги…. Очнулся я уже на тёплом песочке. Слышу – где-то совсем недалеко дизель тарахтит. Сел, старательно отплевался, кровь стёр с лица. Команда следует: - «Встал, морда наглая! Сел в лодочку и отчалил! Короче говоря, пшёл вон отсюда, пёс похотливый!». И рядом со мной плюхается початая бутылка с виски. Голову поворачиваю, а прямо на меня дуло смотрит. Причём, очень приличного калибра…
- Дуло пистолета? - испуганно охнула Сова.
- Я сперва подумал, что зенитной пушки. Или же крупнокалиберного пулемёта. Ну, как в крутых голливудских боевиках про Рембо, - чуть смутившись, признался Мазай. - Даже испугался слегка. Мол, кто её, психопатку гламурную, знает? Пальнёт ещё в горячке…. Поднялся на ноги, отряхнулся от песка, лодку спихнул в воду, оттолкнул, уселся. А бутылку с виски подбирать не стал. Мол, природная гордость не позволяет – подачки принимать…. Отплыл немного от баржи, ну, и слегка осмелел. В том плане, что выдал пару длинных тирад – относительно наклонностей и сущности подлой фотомодели. Естественно, не стесняясь в выражениях…. Тут по лодке и ударила мощная струя воды. Пушка-то водяной оказалась. Весло, вынутое из уключины, улетело куда-то. Вслед за ним – спиннинг, удочка и подсачник. Да и мне прилично досталось. Больно, честно говоря. Повезло ещё, что подвесной моторчик уцелел. Или же коварная Северина специально так прицелилась? С такой станется…. Делать нечего. По-быстрому завёлся и сюда приплыл, а вас нет, на звонки не отвечаете. Стал звать-кричать. Всё. Доклад закончен…. Наверное, надо Шефа оповестить?
- Подождём, - поморщился Гришка. - Не будем спешить.
- Почему?
- Рано. Не о чем пока докладывать. Надо окончательно отработать личность фигурантки. Есть ряд важных моментов, требующих дополнительных уточнений…
- Полностью согласна, - неожиданно подключилась Сова. - Необходимо ещё раз наведаться к барже. Верно, Гриня? Давайте-ка, отчерпаем воду из лодки и вернёмся на «Кошку». Вернее, перевернём посудину на борт, пусть водичка выливается самотёком. Так будет гораздо быстрей…
«Странное дело», - принялся по-свойски нашептывать подозрительный внутренний голос. - «Создаётся устойчивое впечатление, что Ольга специально скомкала разговор, как только речь зашла о сомнениях по поводу личности обитательницы баржи. Для чего? Почему? Не доверяет Мазаю? Или здесь что-то другое?».
Когда раки были успешно сварены, Григорий объявил:
- Приступаем к осуществлению второй попытки. Вы, господа Мазай и Медведь, остаётесь на борту яхты – наблюдаете за невской акваторией, вслушиваетесь, вглядывайтесь в речные просторы и ни с кем не выходите на связь. А мы, соответственно, садимся в лодочку и отбываем к таинственной барже. С собой возьмём варёных раков, две бутылки «Шампанского» и пистолеты…. Медведь, у тебя какой ствол?
- «Тэтэшка». Почти новая, приличная, сам пристреливал.
- Отдай Сове. На время, понятное дело.
- Э-э-э…
- Отдай. Я сказал…. Всё, приступаем к выполнению поставленных задач. Если услышите со стороны баржи стрельбу, то ставьте в известность Шефа и выдвигайтесь – на всех парах – к нам на помощь. Вопросы? Отсутствуют? Молодцы. Пожелайте нам удачи…
- Подожди, Гриня, - вмешалась напарница. - Ты что, хочешь поехать на рандеву без парика?
- Ну, да. Жарко.
- Не стоит нарушать инструкции. Шеф узнает – будет ругаться. Надень, пожалуйста.
- Как скажешь, - согласился Антонов. - Уже облачаюсь. На споры времени нет. Дело уверенно двигается к закату. … Довольна? Позвольте, прекрасная сеньора, сопроводить вас к каравелле.
- Позволяю, идальго, сопровождайте…
Хриплым фальцетом запел маломощный подвесной мотор, и надувная лодка медленно отплыла от борта яхты.
Вокруг, действительно, безраздельно властвовал поздний летний вечер. Тёмно-багровое солнце уже коснулось краем диска линии далёкого горизонта.
- Темнеет, однако, - пробормотал Гришка. - Как принято выражаться в толстых приключенческих романах, на близлежащие природные ландшафты медленно и величественно опускался тёмно-фиолетовый плащ Госпожи Ночи. А мы, дурилки картонные, даже карманного фонарика не захватили с собой. Непорядок…
Когда до островка, где расположилась на вечную стоянку старенькая «Афродита», оставалось порядка двадцати метров, он заглушил мотор. Лодка, пройдя по инерции оставшееся расстояние, мягко ткнулась носом в тёмный песок низкой косы.
В этот момент солнце окончательно (то есть, до рассвета), скрылось за западным лесистым берегом Невы.
- Знаковое, блин, совпадение, - вылезая на островной песок, проворчала Сова. - К чему бы это? Кстати, Гриня, а имеется ли у нас план оперативных действий?
- Чёткий план отсутствует, - вздохнув, признался Антонов. - Будем, что называется, импровизировать…. Надеюсь, ты не против?
- Наоборот, однозначно «за». Авантюры – моя ярко-выраженная слабость. Природная, скорее всего…
Неожиданно – со стороны баржи – раздалось тихое и монотонное тарахтенье.
«Эге, дизель заработал», - определил опытный внутренний голос. - «Причём, судя по размеренному стуку, находящийся в отличном состоянии. Очередная странность…».
Ещё через несколько секунд над палубой «Афродиты» загорелись четыре яркие лампочки, подвешенные на длинных прутьях арматуры, прикреплённых к бортам судна с разных сторон.
- Неужели, стесняемся? - насмешливо поинтересовался томный женский голосок, в котором без труда угадывались хмельные нотки. - Прибыли на светскую вечеринку, и, вдруг, засомневались, охваченные приступом провинциальной неуверенности? Напрасно, право. Я же не кусаюсь. По крайней мере, в хорошую летнюю погоду. Зимой, конечно, могу и тяпнуть. Типа – измученная отсутствием полноценного солнечного света и коварным авитаминозом…. Ха-ха-ха! Заходите, гости дорогие. Заходите. Вот же, они, сходни.
- Пойдём? - хватаясь ладошкой за Гришкину ладонь, неуверенно прошептала Сова.
- Для этого мы сюда и приплыли. Шагаем.
- Кстати, а кто вы такие? - запоздало поинтересовался голос. - Часом, не тати ночные? Я девушка нервная. Могу – в любой момент – и зубы показать. Не обессудьте, ежели что.
- Мы из питерского Дозора, - бухнул Григорий. - Разговор есть.
- Даже так? - удивилась женщина. - Тогда, тем более, заходите. Давно уже мечтала познакомиться с легендарными «дозорными»…
Поднявшись по широким сходням, они оказались на палубе баржи.
«Уютненько, ничего не скажешь», - предупредительно зашелестел внутренний голос. - «Доски палубы на удивление новые. Под лампами стоит длинный четырёхугольный стол, застеленный симпатичной льняной скатертью, которая – в свою очередь – заставлена тарелочками с разнообразными закусками, фужерами, рюмашками и разнокалиберными бутылками. А, вот, раздвижных стульев – четыре штуки. Ещё кого-то ждём? Ну-ну…. Хозяйка здешних мест, стоящая рядом со столиком? Да, высший класс! Смотришь на неё, и – сами собой – возникают мысли о Кэти-Скарлетт О’Хара Гамильтон Кеннеди Батлер . И, вообще…. Вечернее декольтированное длинное платье цвета осенней балтийской волны, идеально облегающее стройную фигурку. Пикантный разрез – практически до талии – на левом бедре. Не менее пикантный треугольный вырез на правом боку. Шпильки на высоченном каблуке. Симпатичный тёмно-рыжий «костерок» на голове. Серые шальные глаза. Шальные? Пьяненькие, выражаясь напрямую. О-па! Барышня слегка покачнулась и торопливо ухватилась ладошкой за край стола. Да, набралась-то она прилично, от души. Может, оно и к лучшему. То бишь, в свете предстоящего непростого разговора…».
- О, какая славная и необычная парочка! - старательно пытаясь собрать взгляд «в кучку», одобрительно хихикнула девица. - Похожи чем-то друг на дружку. Ощущается некая единая общность, она же сущность. Но сразу видно, я имею в виду – опытному глазу, что родственниками не являются. Любовь-морковь, не иначе…. Проходите, ребятки. Присаживайтесь. Не смущайтесь. Угощайтесь – чем Бог послал. А я, извините, отлучусь на минутку другую. По техническим причинам, так сказать…. О, чёртовы каблуки! Симпатичный кабальеро «дозорный». Подойдите поближе и помогите слегка уставшей даме избавиться от противных туфлей. Если вас, конечно, не затруднит…. О, спасибо! Какое волшебное облегченье…. Я скоро вернусь. Адиос! Не скучайте…
Странная барышня, слегка покачиваясь, проследовала к чёрному люку в палубе и, напоследок икнув, скрылась в трюме.
- Ты, Гриня, грязный и позорный свин! - присаживаясь на один из стульев, заявила Сова. - Когда, стоя на одном колене, снимал с ножек Северины туфельки, то так похотливо и откровенно разглядывал пошлый разрез на её платье – это что-то. До сих пор так и подмывает – вцепиться острыми ногтями в твою наглую и самодовольную физиономию…
- С ножек Северины? - въедливо уточнил Антонов. - Ты на сто процентов уверена, что это она?
- Кто же ещё? Мирной домохозяйкой буду, она. Лицо, фигура, причёска, цвет волос. Устойчивый запах шотландского виски, в конце-то концов, модного в среде столичной богемы. Ещё платьице приметное имеет место быть. Именно в нём госпожа Никонова-Логинова и щеголяла – два-три месяца тому назад – во всех глянцевых дамских журналах…. Ой, сушки на блюдечке! И с маком, и с солью! Как мило. Хрум-хрум-хрум…. А Мазай, как выясняется, приличный путаник. Какие ещё потёртые шорты и старенькая ковбойская рубашка? Врун, да и только….
«Глянцевые дамские журналы на российской зоне?», - недоверчиво захмыкал внутренний голос, внимательный к разным мелочам. - «Ну-ну…».
- Оля, а давай будем разговаривать потише? - нейтрально-равнодушным голосом предложил Гришка. - Раскричались, как грибники, потерявшиеся в осеннем лесу. А речное эхо, оно, как известно, очень чуткое.
- Думаешь? - засмущалась напарница. - Пожалуй, что ты прав. Надо поаккуратней себя вести, с элементарной оглядкой…. А почему, милый, ты такой смурной? Словно обиделся на что-то?
- Конечно, обиделся. Для тебя даже сушки приготовили, а где моя любимая «Охота»? Не честный расклад, как ни крути.
- Ну, знаешь, хрум-хрум. Сушки – продукт диетический, способствующий не только активизации работы головного мозга, но и нормализации обмена веществ в организме. Пиво же напиток плебейский, не достойный чести – оказаться на богемном столе. Дурной тон, так сказать…. Доставай-ка, Гриня, наших раков и выкладывай – и тут, и там. Да и «Шампанское» открывай, раз привезли. Дерябнем по бокальчику. Говорят, что его шипучие пузырьки эффективно улучшают настроение. Хрум-хрум-хрум…. Да, ещё один важный момент. Вернее, нижайшая просьба. Воздержись, пожалуйста, от употребления крепких алкогольных напитков. Только на сегодняшнюю ночь, я имею в виду. Договорились?
- Лады…
Вскоре вернулась слегка посвежевшая Северина. Появление варёных раков она одобрила, мол, очень красивый и приятный цвет, вносящий дополнительную эстетику в общий дизайн стола, а к «Шампанскому» отнеслась равнодушно, заявив:
- Я уже давно не девочка, чтобы употреблять данное псевдо романтическое пойло. Более того, вдовушка. Поэтому, гости неожиданные, балуйтесь «шипучкой», коль вам делать больше нечего. Мне же виски плесните. Вот, в этот бокал. Грамм так девяносто-сто.
- За незабываемую и загадочную питерскую ночь! - провозгласила тост Сова. - Ну, и за её благополучный исход, понятное дело…
- Зовите меня, милые «дозорные», простым и исконно-славянским именем – «Сева», - поставив на льняную скатерть опустевший бокал, попросила фотомодель. - Конечно, и мне не терпится узнать ваши славные имена. Но, сугубо для начала продуктивной беседы, снимите, пожалуйста, с ваших голов симпатичные парички и сложите их на свободный стул. Так, на мой взгляд, будет честнее…. Совсем другое дело! Вы стали ещё симпатичней. Да и внутренняя схожесть-похожесть, ик, удвоилась…. Или же утроилась? Ик. Плесните-ка мне ещё виски. Сколько? Я не имею вредной и дурацкой привычки – менять дозы…. Итак, с кем имею честь беседовать?
- Брюс.
- Сова.
- Отличные имена. Ик. Ну, за знакомство! И, естественно, за славный питерский Дозор!
- За – Дозор…
Ещё через пару тостов Григорий предложил:
- Попробуйте, Сева, раков. Я тут очистил парочку.
- П-почему бы и нет? П-попробую…. Да, в этом что-то есть. Н-накапайте ещё в-восемьдесят капель. Спасибо…. Ага, в-вспомнила! Изложите, п-пожалуйста, суть…э-э-э, вопроса. Для чего, всё-таки, я вам п-понадобилась?
Антонов коротко поведал о беспокойстве Дозора, завершив повествование следующими словами:
- Бесу и тем, кто за ним стоит, главное – установить место, где хранятся архивы вашего покойного супруга. То есть, узнать наименование банка, а также название или номер конкретного банковского отделения, где находится заветное хранилище. Дальше всё просто. Напрягутся, возьмут в оборот банковских клерков и – без особого труда – добудут номер нужной бронированной ячейки. После этого и ваш «живой» пальчик не понадобится. Заплатят – кому надо – денег, да и, не мудрствуя лукаво, вскроют ячейку. Например, с помощью «холодного» автогена. А по завершению означенного процесса я за вашу жизнь, уважаемая Сева, не дам и понюшки самого дешёвого табака.
- П-пусть вычисляют. П-пусть вскрывают, - пьяным жестом отмахнулась фотомодель. - Накапай-ка, Б-брюс, ещё. С-спасибо…. Р-разве я похожа на д-дуру? Нет в ячейке ничего. П-пусто. И м-мобильник я выключила. П-пусть понервничают…
- Серьёзно? - заинтересовалась Сова. - Хрум-хрум.
- С-серьёзно…. Мне что н-надо от них? Встретиться с Г-главным…. То есть, с Х-хозяином. Встретиться и окончательно д-договориться…. П-пусть он сам ко мне п-придёт. Л-лично…
- А где архивы-то?
- Всё с-своё ношу с с-собой, - хмельно улыбнулась Северина и многозначительно ткнула тоненьким указательным пальчиком в чёрно-жёлтый кулон на золотой цепочке, украшавший её стройную шею. - Д-думаете, что это – модная б-безделушка? Мол, ч-чёрный коралл со в-вставками янтаря? Н-напрасно…. Это она и есть, ф-флешка. На ней з-записан весь отсканированный архив академика Л-логинова…. П-понятно, что ф-флешку надо вставить в к-конкретный ноутбук. В с-специальный, изготовленный на з-заказ. И код входа надо з-знать…. Так что, фигня, п-прорвёмся. С-сижу в полном одиночестве. С-скучаю и жду. Чего ж-жду? Мне д-должны сообщить об их визите в б-банк. По отдельному к-каналу. Тогда и включу т-телефон…».
«Как-то странно наша подвыпившая фотомодель заикается», - сообщил внутренний голос. - «Неравномерно и с некой искусственностью. Да и в серых огромных глазищах – время от времени – проскальзывает холодная и расчётливая трезвость…. Может, она только притворяется пьяной в хлам? То бишь, играет на публику? Где, в таком случае, эта почтеннейшая публика?».
- Милый Б-брюс, угостите даму с-сигареткой, - попросила Сева. - И з-зажигалку дайте. С-спасибо…. Я отойду к б-борту. П-перекурю…
Передавая сигарету, Гришка почувствовал, как в его пальцах – на месте табачного изделия – оказался листок тонкой бумаги, сложенный в несколько раз.
Фотомодель – неверной, но грациозной походкой, в которой угадывалось что-то кошачье – прошла на корму «Афродиты».
Антонов, заговорщицки подмигнув напарнице, торопливо развернул бумажный лист. Сова, встав со стула, подошла и, пристроившись за его плечом, прошептала в ухо:
- Про себя читай, дурилка…
В записке значилось: - «Иван Петрович (сиречь, Николай Борисович), в курсе всех текущих событий. Требуется ваша помощь, вернее, элементарная подстраховка на всякий пожарный случай. Мало ли что может случиться…. Короче. По моей команде делаете вид, что уплываете к «Кошке». На самом деле к яхте следует только Сова. Брюс, ты, столкнув лодку с косы, обходишь баржу. Там, в носовой части, есть лаз. Пройдёшь по нему до упора, поднимешься по лесенке и окажешься в рулевой рубке. Сиди там и жди. Скоро, как я думаю, появится ещё один гость. Страхуй. Если на меня нападут, то открывай огонь. Но сугубо по конечностям. Надо взять голубчика живым. Сева. P.S. Следите, пожалуйста, за языками…