ОДНОКУРСНИЦА
Был тихий осенний вечер. В прочем, погодные условия, мне кажется, никому не интересны. Я шел по улице, имея острое желание купить курево. Те, кто одержим этой пагубной привычкой, знают, как действует отсутствие сигарет в кармане. Даже пейзаж вокруг меня изменился не в лучшую сторону.
Я прошел уже несколько кварталов, но киоски по странному совпадению были наглухо закрыты.
- Они, что, - раздраженно подумал я, - Хотят отучить меня от табака? Желание смелое, но бесполезное.
И вдруг, о, Небо, я увидел на противоположной стороне улицы небольшую витринку с табачными изделиями, врезанную в стену относительно нового кирпичного дома. Наплевав на все предосторожности, я пошел к этому оазису. Какой-то шоферюга резко дал по тормозам и обложил меня с ног до головы самыми отборными характеристиками. Я, конечно, тоже не остался в долгу, но это к делу не относится.
- Пачку "Кента", пожалуйста, - я нагнулся к маленькому окошку, протягивая деньги.
И обомлел! За прилавком сидела моя бывшая однокурсница, с которой у нас произошла очень неприятная история, после которой эта красавица вылетела из института в конце первого курса. И вот теперь – какая неожиданная встреча, черт бы её побрал!
Но на моё счастье, она меня не узнала. Вытянув из пачки долгожданную сигарету, я расплылся в улыбке, как блаженный. Вот она – первая затяжка! Вот в чем кроется самое обычное счастье! Дымя, как паровоз, я отправился подальше от этого киоска.
***
Эта история случилась в стародавние времена, когда на свете еще не существовало ни мобильных телефонов, ни интернета. Люди общались, что называется, вживую, изредка прибегая к услугам обычного телефона. Сейчас это звучит немного диковато, но тогда люди были более общительными и открытыми.
Как только Элеонора Зарянова появилась в нашем институте, она с первых же дней стала объектом всеобщего интереса. Не могу сказать, что эта рыжеволосая девица очаровала всё мужское население нашего курятника своей небесной красотой. Самая обычная смазливая девчонка. Стройная, но не худая. Высокая, но не каланча. Приятное кругленькое личико, красивые зеленоватые чуть раскосые глаза, которые называют кошачьими. Длинные, ниже лопаток темно рыжие волосы, расчесанные на прямой пробор. Ничего особенного кроме…
Вот в этом "КРОМЕ" и заключался весь секрет. Когда Эля входила в аудиторию, первой появлялась её грудь, как нос у Сирано де-Бержерака. Она медленно проходила между рядами старых парт, мерно покачивая бедрами и лениво, чуть сонно здороваясь с подругами и стреляя глазками в сторону парней, усаживалась обычно сзади и замирала, бережно уложив свой безразмерный бюст на край парты. В таком столбнячном состоянии эта краля могла находиться очень долго, что иногда вызывало смех со стороны однокурсников.
- Опять застыла, - хихикали девушки, - Спит, что ли?
Самым интересным было то, что они были правы. Элька умудрялась именно спать с открытыми глазами. Так что всю первую пару (две сорокапятиминутки с пятиминутным перерывом) она дрыхла. Потом обводила всех томным взором и уже после этого приходила в нормальное состояние.
Разговаривала она тихо и медленно, немного растягивая слова и гнусавя. С девушками была ровна, с ребятами – подчеркнуто холодна. Если по какой-то причине кто-нибудь из мужиков усаживался с Элькой рядом, она сразу же отворачивалась от него или садилась полубоком, недвусмысленно давая понять, что сосед ей не интересен.
Все попытки завязать с ней хоть какой-нибудь контакт, или закадрить, как говорила современная молодежь, терпели крах. Эля отшивала соискателя моментально. В конце концов, ребята просто перестали обращать на неё внимание. Девчонки тоже не слишком охотно общались с ней.
- Да ну её, - отмахивались они, - Вечно спит. А если и откроет рот, то несет какую-то чушь.
Так продолжалось почти весь первый семестр, пока не настала пора сдавать курсовые работы и зачеты. И тут выяснилось, что Эля ничего еще не сделала. То есть, даже не приступала.
И вот однажды морозным декабрьским днем, когда занятия уже закончились, и все уже собирались расходиться по своим делам, эта рыжая деваха, даже не подошла, а подплыла ко мне. Почему её выбор пал на мою персону, ответить затрудняюсь, но именно я оказался первым парнем на курсе, к которому она обратилась за помощью.
- Иво, - тихо начала она, - Мне нужно с тобой поговорить. Ты не торопишься?
- Сегодня – нет, - ответил я, - Давай поговорим.
- Только не здесь, - оглядываясь по сторонам, - пролепетала Эля, - Пойдем куда-нибудь, где нет посторонних глаз.
У меня от собратьев-студентов секретов никогда не было (в разумных пределах). Пожав плечами, я согласился. Мы вышли на улицу. Стоял прекрасный зимний день. Светило солнце, отражаясь в недавно выпавшем снегу. Приличный морозец хватал за нос и уши. Эля сразу же подняла воротник своей шубы и натянула шарф под самый нос.
Рядом с главным корпусом института в подвальном помещении было организовано маленькое студенческое кафе, где можно было недорого перекусить, выпить кофе или просто посидеть с друзьями. Обслуживали это заведение в основном студенты. Это и приработок, и приятное времяпрепровождение. Говорили, что кое-кто даже умудрился там сдать сразу два зачета и экзамен.
Мы уселись за дальний столик, и я приготовился слушать. Было видно, что девушка никак не решается начать разговор. Я терпеливо ждал. Но вот, набравшись мужества, она глубоко вздохнула.
- Иво, - медленно проговорила Эля, - Я слышала, ты из Прибалтики.
- Из Тарту, - уточнил я, - из Эстонии.
- Но ведь ты не живешь в общаге.
- Последние два года я живу в городе. Отца перевели в Министерство торгового флота. Дали квартиру, помогли переехать.
Элька облокотилась на стол и подперла голову кулачком. Вот тогда-то я и смог рассмотреть её лицо. Как и все рыжие от природы, она была чуть бледновата, но такую белизну можно было списать на недостаток солнца. Лицо девушки мне теперь не казалось круглым. Наоборот, я увидел правильный овал с аккуратным носиком и чувственными розовыми немного влажными губками. В кафе было тепло, и Элька сняла свою лисью шапку.
Я, молча, уставился на неё. Меня поразили волосы девушки, забранные в тугой пучок на затылке. Поймав мой немигающий взгляд, она округлила свои зеленые глаза.
- Почему ты на меня так смотришь? – с тревогой в голосе спросила Эля, - У меня что-то не так?
- Всё нормально, - сдержанно улыбнувшись, ответил я, - Просто смотрю. А ты – красивая. Только, мне кажется, тебе не подходит такая прическа.
- А какая? – удивленно воскликнула девушка.
- Тебе больше подойдут распущенные волосы, - высказал я свою точку зрения.
Не долго думая, она выдернула из пучка заколку и встряхнула головой. Густые волосы рассыпались по плечам, в мгновение ока преобразив мою собеседницу до неузнаваемости. Я даже рот раскрыл, удивившись, как точно попал в цель.
Элька улыбнулась, сообразив, что первая победа осталась за ней. Немного выждав, она сделала грустное лицо и немного мурлыкающим голосом начала жалиться на свою судьбину, рассчитывая тем самым добить меня окончательно. Если бы она знала, что такие фокусы со мной не проходят, то очень огорчилась бы.
Догадавшись, что этой рыжей бестии от меня что-то нужно, я принял игру и изо всех сил старался изображать восторженного идиота, однако, не теряя над собой контроля. Я терпеливо ждал, когда Элька, закончив мусолить свою горькую долю, перейдет к теме, ради которой мы пришли в это кафе.
И такой момент настал. Переведя дух, девушка выпалила без всяких предисловий:
- Скажи, ты мог бы помочь мне с курсовой.
- Могу, - обрадовано ответил я.
- Дай мне её списать, - не менее радостно воскликнула девица, - Я только свои данные подставлю.
- А у меня её уже нет, - развел я руками, - Неделю назад спихнул. Но там всё очень просто.
- А-а, - Элины губки надулись, а на лице появилась неприглядная гримаса, - А я думала…
- Ты что раскисла? – усмехнулся я, - Приезжай ко мне домой. Мы её за день сделаем.
- Ой, что ты! – девушка даже подскочила на стуле, - Как это?
- Ну, просто, - спокойно ответил я, - Утром в воскресенье приедешь, а вечером я тебя до дома провожу.
Элеонора как-то странно вдруг засуетилась и, сославшись на срочные дела, растворилась без осадка. Еще немного посидев, я тоже отправился домой.
- Чокнутая, - думал я, сидя в автобусе, - Или испугалась, что я её в койку потащу?! Тогда она – непроходимая дура. Нужна она мне, как протухшая рыба.
В нашем институте, как и во многих других, училось полно иностранцев из "дружественных" стран. В том числе и с Кубы. Как раз в нашей группе была одна такая. Звали её Тереза. Это была стройная высокая девушка с прекрасной фигурой и миловидным смуглым, но не черным личиком. Негроидные черты различались очень мягко, что придавало кубинке особую привлекательность.
Тереза была веселой и в меру общительной. Одинаково вела себя как со своими земляками, так и с нами, не отдавая никому особого предпочтения. Так вот эта смуглокожая красавица с первых же дней, что называется, положила на меня глаз. То на лекции сядет рядом, то обратится с какой-нибудь пустяковой просьбой.
А через пару месяцев после начала занятий она сама предложила сходить в кино. Я не возражал. Тем более, что мне эта девушка самому нравилась. Мы очень быстро сдружились. Тереза стала бывать у меня дома. Но дальше поцелуев и сдержанных объятий дело не шло.
И вот, когда я вернулся домой после разговора с Элькой, зазвонил телефон.
- Иви! – раздался веселый голос кубинки, - Как дьеля? Я тебье звоню уже час.
- В институте был, - спокойно ответил я.
- Можно, я к тебье приеду? – спросила Тереза, - Я зачет, как это, скинуля.
- Спихнула, - поправил я, - Молодец! Приезжай. Я дома буду. Только у меня холодильник пустой. Родичи умотали в Тарту до конца января, а мне по магазинам бегать лень было. Так что я сейчас в гастроном сбегаю быстро.
- Не надо, - рассмеялась девушка, - Я сама всьё куплу.
Часа через полтора раздался звонок. Тереза, словно ей помогли сзади, влетела в квартиру, размахивая огромной сумкой, полной свертков. Из-за пазухи торчало горлышко бутылки. Заметив мой удивленный вид, она невинно улыбнулась, кокетливо пожав плечами, и сунула мне в руку свою поклажу.
Пока я разгружал её кошелку, моя подруга, сняв верхнюю одежду, исследовала квартиру и, не обнаружив ничего подозрительного, уселась на кухне.
- Мне Анхель сказаль, што ты ходиль в кафе с этой рижей девисей, - без предисловий начала Тереза.
- Твоему Анхелю надо язык оторвать, - пробурчал я, - Сплетничает, как баба.
- Што есть "баба"? – девушка замотала головой.
- Это такая женщина, - злясь, начал объяснять я, - Которая разносит сплетни, устраивает скандалы из-за ерунды. Вообще, ведет себя очень некрасиво. А ты, если будешь ревновать, тоже скоро станешь бабой.
- Так ты не биль в кафе? – продолжала допрос Тереза.
- Был, - я кивнул головой, - Элька попросила помочь. Вот мы там и посидели недолго.
- Что ей нужно билё? – не унималась девушка.
- Чтобы я ей дал списать курсовую, - честно ответил я.
- Сама нищево делять не кочет, - зло бросила Тереза, - толко ноги раздвигает. Не зналь?
- Мне до лампочки, - отмахнулся я.
- Буд уверен, - подруга медленно подошла ко мне, - Она ещо в отлишницы выйдет. Анхель сказаль, што эта идиётка пошла учитэля искат.
- Ну и черт с ней, - отмахнулся я, - Садись, будем ужинать. И запомни – рыжие не в моём вкусе.
- А я? – Тереза обвила мою шею руками.
Ты – другое дело, - я поцеловал её в губы.
За окном снова повалил снег. Но в комнате, где мы сидели, было тепло и уютно. Я притушил светильник, и девушка, закинув ноги на диван, устроилась сбоку, прижавшись к моему плечу. При красноватом отсвете лампы её большие черные глаза поблескивали, как угольки в догоравшем костре.
Обхватив меня обеими руками, Тереза прошептала в самое ухо:
- Ты не ругай менья. Я не ревнивая. Но я не кочу дэлит тебья с кем-то ишо. А с этой рижей – особенно. Кочешь, я у тебья сегоднья останус?
- Хочу, - сознался я, - Давно хочу.
Тереза приблизилась ко мне почти вплотную. Я даже почувствовал её горячее дыхание. Пухленькие губки девушки немного приоткрылись, словно приглашая к себе. Я обнял её и впился долгим поцелуем. Тело подруги расслабилось, ротик приоткрылся, и теплый язычок начал обшаривать мой рот изнутри.
Незаметно для себя мы освободились от одежды и переместились в мою спальню. Тереза юркнула под одеяло, протянув ко мне свои смуглые руки.
- Иди ко мнье, - прошептала она, - Я покажу тебье, как льюбят у нас на Кува.
Не успел я примоститься рядом, как мулатка легла сверху и обхватила мою шею. Её полные крепкие груди заскользили по моему торсу, ноги немного раздвинулись, и я почувствовал, как девушка, делая легкие движения низом живота, трется о моё бедро увлажнившимся лоном.
Я начал поглаживать девушку по спине, постепенно спускаясь к оттопыренным упругим ягодицам. Лежа под партнершей, я наслаждался теплом её напрягшегося от страсти молодого тела, с наслаждением вдыхал аромат её густых черных волос, большими волнами спускавшихся на моё лицо. Я был счастлив, как юнец, впервые попавший в руки опытной в любовных играх женщины.
Тереза легким взмахом откинула одеяло в сторону. В полумраке ночника она показалась мне тонкой и маленькой. Соскользнув с меня, девушка ловко перевернулась и улеглась лицом на мой живот, подставив мне раскрытую норку. Я не удержался и провел пальцами по гладко выбритому треугольнику лобка, одурманившего меня своими запахами.
Встав на колени, моя любовница чуть оттопырила попку, прогнув спину, осторожно обхватила восставший член своей узкой мягкой ладошкой и принялась целовать обнажившуюся головку, поглаживая её и ствол подушечками пальцев. Делала она это так нежно и ласково, что моя "гордость" очень быстро обрела нужную твердость.
Тереза, однако, не спешила. Наоборот, она замедлила движения, заставив мой член немного смягчиться. Продолжая ласкать меня, она одной рукой оттянула в сторону ягодицу, приглашая принять участие в любовной игре.
Я приник к её норке и стал лизать её, постепенно охватывая всю промежность вплоть до ануса. Видимо, мои ласки пришлись кубинке по вкусу. Не прекращая своих действий, она начала тихо постанывать и покачиваться. А в это время её язычок исследовал мой член по всей его длине.
Но вот и Тереза почувствовала приближение долгожданного пика. Выпустив изо рта фалл, она уселась попочкой на мой живот, прогнулась назад и ловко ввела в свой распалившийся от желания грот мой уже готовый разорваться член. Я почувствовал, как он пробирается между тугими половыми губками в горячую пещеру.
Подхватив партнершу под бедра, я проник еще глубже в её недра. Тереза сама нанизалась на мой кол и стала двигаться, подмахивая животом, упершись руками в постель, а я в это время ласкал её прекрасные груди, теребя затвердевшие бусины темных сосочков.
Любовница задвигалась быстрее. Я, как мог, оттягивал разрядку, но и мои возможности были не беспредельны. Не выдержав, я разрядился в неё с таким напором, что силы этой вполне хватило бы, чтобы потушить неслабый пожар.
- О-у-м-у! – простонала Тереза, задрожав всем телом и тут же обмякла, улегшись на меня спиной.
Она была вся мокрая от пота и дышала так, будто пробежала стометровку. Но и я вымотался до предела.
- Ох, как корошо! – сдавленным голосом прохрипела девушка, - А ты там живый?
- Пока не знаю, - усмехнулся я.
- Отдыкхай, - Тереза улеглась рядом, - А ты – силний. Отдокхни.
Обхватив меня рукой, девушка начала целовать меня, нежно касаясь губами тела. Постепенно мужская сила возвращалась ко мне, и кубинка поняла это. Мы снова слились в долгом страстном поцелуе, и всё началось сначала.
Зачетная неделя и экзамены пролетели, как один день. Многие, жившие в общаге, засобирались домой на каникулы, и очень скоро огромный шестнадцатиэтажный корпус заметно опустел. Уехали на свой остров и последователи учений Фиделя Кастро. Только Тереза никуда не поехала. Собрав свои вещички, она перебралась ко мне.
Две недели мы наслаждались дуг другом. Когда приехала мать, я ожидал от неё серьезный скандал, но мудрая женщина, коей оказалась моя родительница, только улыбнулась и сама предложила Терезе остаться. Девушка с радостью согласилась, дав самые горячие заверения в том, что "оправдает оказанное доверие".
Слова моей смуглой кубиночки подтвердились. Элька не только сдала все зачеты, но и экзамены. Как ей этот фокус удался, можно было только догадываться.
- Какая мне разница, - отбрыкивался я, - Каким образом эта грудастая сучка замарала свою зачетку приличными оценками.
Но с наступлением второго семестра эта рыжеволосая дрянь стала вести себя подчеркнуто вызывающе. Она грубила направо и налево, открыто насмехалась над нами. Короче, вела себя, как уличная шалава. Только что не щеголяла по институту в костюие Евы.
Хотя, как сказать! Прикид её кардинально изменился. Если в начале она была одета относительно скромно и, даже можно сказать, целомудренно: юбка ниже колен без вырезов и намеков, свитерок под горло, который, всё же, не мог скрыть очевидного, минимум косметики. Сейчас же эта бестия щеголяла в мини, даже микро юбке, выставляя напоказ свои ляжки, которые, правды ради, были даже очень ничего.
А если учесть, что юбки были либо кожаные, либо джинсовые, сдобренные чулками, какие используют профессиональные шлюхи, то эффект этот набор раздражающих факторов имел немалый.
И верх её корпуса независимо от времени года и температуры окружающей среды был максимально выставлен на всеобщее обозрение. Молодые преподаватели, проводившие семинары, нередко сбивались с мысли, уставившись на роскошества этой рыжекудрой девицы.
Однажды наш одногруппник Сергей, будучи в крепком подпитии, но еще державшийся на ногах, каким-то образом уболтал Эльку поехать с ним домой. Не буду уточнять, как ему это удалось, потому что просто не знаю. Но на следующей неделе Серега на занятиях не появился.
Все расспросы не дали результата, и я решил поехать к нему. Мой приятель "возлежал" на тахте с лицом, напоминавшим плохо порубленный фарш. Под обоими глазами ярко светились желто-лиловые "фонари", а на голове отчетливо был виден просвет, вызванный отсутствием хорошего клока волос.
- Хорошо же я тогда набрался, - грустно ответил Сережка, - Но, ты понимаешь, помню, как Эльку в такси сажал, как к дому подкатили. А дальше – провал. Будто выключили.
- А вы еще что-нибудь пили? – спросил я так, на всякий случай.
- Минералочку, - пожал плечами мой друг, - Элька предложила.
- А сама пила?
- А я помню? – развел руками Сергей.
- Та-ак! – страшная догадка влетела мне в голову, - Я, кажется, знаю, что произошло. Только доказать будет невозможно. Прошло дня три. Всё прокисло.
Мы с Сережкой жили в одном районе, и я знал всю местную шпану в округе. А после того, как начистил рыло самому главному хулигану, стал для них своим человеком. Оставив друга в его же положении, я устремился к месту, где обычно эта братия собиралась по вечерам. Поговорив с "братвой", я до мельчайших подробностей выяснил все нюансы того злополучного вечера.
Когда к дому подъехало такси, из него вывалился уже ничего не соображавший соискатель женской ласки. Следом выскочила рыжая девка в откровенном наряде. Как только "мотор" уехал, она начала орать и звать на помощь. Околачивавшиеся рядом "братья во Христе", тут же поспешили заступиться за невинно (?) страдавшую красотку. Серегу отделали за милую душу и оставили в сугробе. На его счастье мимо шел участковый. Он-то и оттащил парня сначала в отделение, а потом, когда тот пришел в себя и рассказал, что помнил, лейтенант, не усмотрев криминала, отправил измочаленного юношу домой.
Но, как оказалось, это был еще не конец. Элька развила такую бурную деятельность, что Серегу чуть не вытурили за попытку изнасилования. Но, на его счастье, всё обошлось. Рыжая лахудра ходила по институту, сверкая зрявнями и скрежеща зубами. Но на неё, на эту мегеру уже никто не обращал внимания.
Но мы рано успокоились. Эта тварь задумала очередную гадость, которая, в прочем, стоила ей больших неприятностей. Но обо всё попорядку.
На дворе был уже апрель. Таял снег, распускались почки. У кого-то из общежития созрела идея отпраздновать день рождения. Мы закупили всё необходимое, приволокли "музыку", согласовали нашу пьянку с комендантом. Правда, для того, чтобы получить разрешение, пришлось и его пригласить тоже. Но Колька Кузнецов – парень правильный и на всякие подлости не способен.
Всё шло, как по маслу. Сперва мы дружно сидели за столом, ели, пили, смеялись. Потом притушили свет. Начались танцы – парное покачивание под медленный темп или хоровое дрыганье под быстрый. Тереза всё время была рядом со мной, но внезапно я заметил, что моя дама куда-то исчезла.
- Пошла к своим, - подумал я и не очень волновался.
Тревога появилась, когда её отлучка слишком затянулась. Я вышел в коридор покурить, и тут передо мной вырос вездесущий Анхель. Кое-как он мне объяснил, что видел, как Терезу увела на верхние этажи Элька. Причем, не вела, а тащила за шиворот.
Почуяв недоброе, быстро вернулся в комнату, где шла гульба, разыскал Сергея, и мы вдвоём помчались наверх. Так получилось, что на последнем шестнадцатом этаже никто не жил. Комнаты, предназначенные для проживания, были завалены разным хламом, старой рухлядью и всевозможным мусором.
Облазав весь этаж, мы, естественно, ни фига не нашли.
- Давай на чердаке посмотрим, - предложил приятель.
Дверь оказалась незапертой, но припертой чем-то изнутри. Серега одним ударом вышиб эту подпорку, и мы ворвались в запыленное полутемное помещение.
- Картина маслом! – воскликнул мой приятель, - Смотри!
И я увидел. В дальнем углу чердачного отсека стояла, тяжело дыша, Тереза, прижимая кого-то ногой к полу. К нашему удивлению это была Элька. Она лежала тихо, не дергаясь и не скуля. Руки у неё были связаны за спиной, волосы растрепаны.
- Что случилось? – я подлетел к кубинке, - Ты в порядке?
- Да, - кивнув, ответила девушка.
Она тоже выглядела не в лучшем виде: перепачканная побелкой, с разбитой губой и тоже всклокоченная. К тому же, Тереза тяжело дышала. Скорее всего, тут произошла настоящая битва.
- Эта сволошь хотьела менья убит, - после небольшой паузы произнесла Тереза.
- Кто? Эта? – театрально воскликнул я и тут же сам ответил, - А, эта может!
Сережка вяло улыбнулся, и я сразу понял, что шутка не удалась. Найдя какой-то еще целый стул, я сел на него и попросил Терезу рассказать всё в подробностях. После её не очень ровного повествования выходила примерно такая картина.
В самый разгар гулянки к ней подошла Элька с двумя бокалами, в которых была налита какая-то красноватая жидкость. Тереза прекрасно помнила историю с Сергеем, поэтому вежливо отказалась.
- Это обычный лимонад, - сказала Эля и отхлебнула из одного из фужеров.
В комнате было душно, и мулатка сломалась. После первого же глотка голова пошла кругом. У девушки хватило ума больше не пить. Она медленно встала, стараясь не выдавать своего состояния, и незаметно выскользнула в туалет. Там она напилась чистой воды из-под крана. Стало немного легче. Тогда Тереза вернулась в комнату. Элька всё еще сидела на своём месте.
- Фу, жарко здесь, - произнесла она, едва увидев вернувшуюся девушку, - Не хочешь проветриться?
Не успела Тереза что-либо сообразить, как Элька подхватила её под локоть и вытащила из комнаты. К этому моменту кубинка уже мало соображала, а Элька всё тянула её за собой. На ккаком-то из лестничных пролетов она сунула ей под нос резко пахшую тряпку. Перерд глазами поплыли круги. Дальше Тереза уже ничего не помнила.
Очнулась она от резкого запаха нашатыря. Над ней склонилась Элька и совала в нос какой-то флакон.
- Очухалась, макака черножопая? – Элькино лицо исказила злорадная улыбка, - Лежи и не дергайся. И не ори, а то рот заткну и зубы вышибу.
Она вдруг запрокинула свою рыжую голову и разразилась противным каркающим смехом. Тереза искоса смотрела на эту стерву и соображала, что ей нужно. "Рыжая", немного успокоившись, снова наклонилась к девушке и, гаденько улыбаясь, сказала:
- А с зубами – идея хорошая. Могу себе представить, как вытянется морда у твоего Ивика.
- Он тебья убёт, - Тереза сверкнула глазами.
Элька покрылась румянцем и двинулась на девушку, сжав кулаки так, что побелели пальцы. Мулатка поджала под себя ноги, сделав вид, что испугалась, и. когда "Рыжая" подошла вплотную, уперлась ступнями ей в живот и сильно оттолкнула.
Противница отлетела к стене, ударилась головой о трубу и начала медленно сползать вниз. Кубинка была очень гибкой, поэтому, ей ничего не стоило протолкнуть свой аккуратный задик между руками. В результате связанные кисти оказались под коленками. Сложив ноги "лотосом", она пропихнула их в образовавшуюся петлю.
Элька пришла в себя и попыталась подняться. Заметив это и понимая, что даже в таком положении рыжеволосая стерва может с ней справиться, Тереза, как пантера, бросилась на неё. Захватив руками прядь рыжих волос, девушка несколько раз шмякнула Эльку головой об пол, расквасив нос и разбив в кровь губы.
"Рыжая" опять затихла. Развязав зубами узел, кубинка с удивлением воскликнула:
- Это же мой пояс!
Заломив Элькины руки, она крепко связала их и уселась девице на спину. Элька снова зашевелилась.
- Слезь, сука, - прохрипела она, пытаясь сбросить Терезу.
- Переживешь, - ухмыльнувшись, отозвалась та, но всё же встала и уперла ногу между лопатками.
Именно в таком виде мы и застали их на чердаке.
- Ну, и дела, - пробубнил Сергей, - Я её сейчас изородую, как Бог – черепаху.
- Не пачкайся, - остановил я друга, - Её и без нас отнянькают по самые помидоры.
Я подошел к всё еще лежавшей на животе Эльке и схватил за локоть. Тереза, молча, отошла в сторону.
- Вставай! – прикрикнул я и дернул девицу за руку.
Когда Элька, кряхтя и отплевываясь от засохшей на губах крови, встала на ноги, мы все трое чуть не покатились со смеху от её вида. У одного сапога не было каблука. Оба чулка сияли огромными дырами. Короткая кожаная юбка задралась почти до пояса и, как бы её хозяйка не виляла задом, она не хотела спускаться вниз. На белом треугольнике трусиков отчетливо проступало в районе влагалища огромное желтое пятно. Узкая блузка была распахнута почти до пупа, открывая вид на тот самый бюст, на который заглядывались все представители мужской части института.
Я даже вздохнул с сожалением. Одна из бретелек бюстгальтера была оборвана, и огромная чашка, не найдя поддержки, "выплюнула" её содержимое наружу. Над съехавшим вниз лифом, как старая половая тряпка, нависала рыхлая грудь, вся заляпанная побелкой и чердачной грязью. Я тут же вспомнил великолепный бюст Терезы: упругий и чувственный. А ведь Элька была моложе кубинки года на два.
- Развяжи руки, - проскрипела "Рыжая".
- Так дотопаешь, - в том же духе ответил Серега, жаждавший мести, - Пошла вперед!
Припадая на безкоблучную ногу, Элька медленно заковыляла к выходу. Лифт вызывать не стали, и Сережка и Тереза, встав по бокам, конвоировали её, следя, чтобы не подвернулась нога, и "Рыжая" не спикировала вниз по ступенькам. Попадавшиеся на лестнице редкие обитатели общаги, с интересом взирали на нашу кавалькаду, но ничего не спрашивали. Лишь на одном пролете к Элке подлетела маленькая раскосая девушка с короткой стрижкой, скорее всего, вьетнамка, и закатила звонкую оплеуху, промяукав что-то скороговоркой.
Добравшись до нужного этажа, мы втолкнули нашу пленницу в комнату. Веселье еще продолжалось, но, завидев нашу процессию, все оторвались от своих занятий и уставились на полурастерзанную Эльку. Сергей приволок заспанного лидера нашего комсомольского бюро, потом сходил на вахту и вызвал милицию.
Не буду описывать все разборки, которые происходили в тот вечер. Только после этого предварительного следствия участковый увез девицу в КПЗ, ответственно заявив, что "на лицо попытка изнасилования".
Все выходные Элька просидела в "зверинце" – большой зарешеченной комнате в отделении милиции. А в понедельник после занятий состоялось собрание, на котором эту бестию вытурили отовсюду, откуда только было можно.
Уже вечером, возвращаясь домой, Тереза созналась мне, что ей немного жаль эту рыжую дуру.
- Она бы тебя не пожалела, - с большой долей уверенности ответил я, - Она вообще не знает, что это такое.
***
Я сидел в маленькой однокомнатной квартирке и еще и еще раз вспоминал ту историю, которая как произошла в нашем институте. Еще неделю студенческая братия зудела и жужжала, как растревоженный улей, а потом неожиданно все успокоились.
Мы благополучно защитили дипломы и разъехались по всей стране. Тереза вернулась на Кубу, пообещав писать. Сперва письма приходили часто, потом – реже. И, наконец, совсем прекратились.
- Мало ли что, - думал я, - Замуж вышла.
Но однажды раздался телефонный звонок, и моя мулатка нежным голосом сообщила, что скоро приезжает в Россию насовсем.
Ну, хотя бы!
Пишите мне
Linna.ivo@rambler.ru