Глава девятая
На речной излучине
С момента задержания Поэта, Карлсона и Юльки прошло четверо суток с маленьким хвостиком, а похвастаться было нечем – никаких следов загадочной фотомодели обнаружено не было.
- Не знаю, что делать дальше, - входя в кухню и вытирая мокрую голову полотенцем, признался Гришка. - Все адреса и люди, отображённые в ментовском досье, отработаны по полной программе. Телефоны, включая мобильные, взяты на постоянную прослушку. «Жучков» понаставили больше двух с половиной сотен – на квартирах, дачах и в машинах. Соседки-старушки, дворники, сантехники и консьержки опрошены. Я уже молчу про круглосуточное визуальное наблюдение. Пришлось даже запросить у начальства ещё два десятка сотрудников. Выделили, естественно…. И, что? Полный и круглый ноль. Шеф рвёт, мечет и грязно ругается…. Что у нас сегодня на завтрак?
- А? Куда? - не отрываясь взглядом от монитора ноутбука, забормотала Сова. - Извини, я сейчас…. Завтрак? Яичница на плите. Хлеб в хлебнице. Масло и колбаса в холодильнике. Чайник, пожалуйста, подогрей. Кофе в банке. Молоко в молочнике. Сахар в сахарнице…
- Оля, очнись, пожалуйста! Что-то случилось?
- С чего ты взял?
- С того, - обеспокоенно нахмурился Антонов. - Ты меня уже успела слегка избаловать всякими необычными и экзотическими завтраками. Оладушки, начинённые сосисками. Рисовая кашка с черносливом, изюмом и цукатами. Вареники с ветчиной и сыром. Настоящий кофе, сваренный по-арабски. К хорошему быстро привыкаешь…. А здесь, пожалуйте, обыкновенная яичница. Причём, слегка подгоревшая. Кофе, вообще, баночное предлагается. Мрак полный.
- Извини, милый, ради Бога, - переводя ноутбук в «спящий режим», улыбнулась напарница. - Заработалась слегка, вот, и пустила текущие дела на самотёк. А тут, как назло, и сушки закончились…. Ты пока разбирайся с яичницей, а я разогрею – вдогонку – магазинные чебуреки и заварю кофе. По-арабски…
- Во сколько ты встала?
- В пять сорок пять. Ничего не поделаешь. Аналитическая работа, она требует тишины и покоя. Нынче двигаюсь по спирали. То есть, изучаю ближайшее окружение людей, знакомых с Севериной. В питерском аспекте, понятное дело.
- Трудяга ты у меня, - присаживаясь на табуретку и пододвигая к себе сковородку с яичницей, одобрил Григорий. - Кстати, сегодня, определённо, намечается самое натуральное пекло. Ещё утро, а уже нестерпимо душно. Из открытого окна жаром так и пышет.…Эх, сейчас бы оказаться на речном берегу! Только на диком, вольном и безлюдном. Без всяких шумных народных толп, истосковавшихся по прохладе и природе. Тихое журчание водицы, чайки изредка покрикивают в безоблачном небе, рыбка беззаботно плещется за кормой старенького баркаса. Красота.
- Стоп-стоп! - насторожилась Сова. - Как ты сказал? Ну-ка, повтори.
- Пожалуйста…. Сегодня предвидится пекло. Ну, как в пустыне Кызылкум в майский полдень. Из окошка так и пышет жаром.
- Нет, не то.
- Ладно, попробую ещё разок…. Сейчас бы оказаться на диком и пустынном речном пляже. Тихо и ненавязчиво журчит прохладная водичка. Корма старого баркаса, с которой так удобно ловить шустрых окуньков, желтоглазых уклеек и упитанных плотвичек…
- Достаточно, милый. Спасибо за своевременную подсказку…. Подвинься-ка, дай пройти к ноутбуку. Извини, но чебуреки сам поджаришь. Дела.
- Как же так? - возмутился Гришка. - А, кофе по-арабски?
- Обойдёшься растворимым. Кстати, и на меня оформи – парочку чебуреков. Если, конечно, не трудно.
- Не понял…
- Я, кажется, взяла след. Не мешай.
Минут через десять-двенадцать Сова, победно улыбаясь, объявила:
- Гриня, я её вычислила!
- Никто и не сомневался в твоих способностях. Молодец, госпожа талантливый аналитик. Докладывай.
- Можно, я буду кушать чебуреки и – параллельно с этим – рассказывать? Понимаешь, я столько времени голову ломала над этим делом, а тут…. Короче говоря, словно гора свалилась с хрупких женских плеч. Аппетит же, наоборот, проснулся…. Так, как?
- Можно, - разрешил Антонов. - Утоляй аппетит, работница умственного труда. Восстанавливай затраченные калории.
- Значится так, - напарница жадно впилась белоснежными зубами в румяный бок чебурека. - О, какая вкуснотища! Впрочем, под пивко было бы ещё козырней…
- В холодильнике завалялось пара-тройка банок «Охоты». Могу, от широкой русской души, одну презентовать.
- Спасибо, но не могу воспользоваться твоим благородным и щедрым предложением. Мне же ещё машину вести…. Итак, Гриня, без твоей подсказки я бы ни за что не догадалась бы. А тут представила себе – как наяву – речной безлюдный бережок. Старый уютный баркас. Рыбка плещется. Чайки покрикивают…. По такой жаре – замечательный и спасительный вариант. Любой нормальный человек – при первой же удобной возможности – сбежит, не раздумывая, из раскалённого города на природу. Правда, в нашем конкретном случае нужно говорить не про древний баркас, а про ржавую-прержавую баржу.
- Обязательно про ржавую? - уточнил Гришка.
- Ага, обязательно. В этом вся фишка.…Видишь ли, у любвеобильной Севы в Питере живёт…м-м-м, один хороший знакомый. Один из многих, ясная табачная плантация. Богатенький кондитерский магнат с красивой и многоговорящей фамилией – «Абдуллаев».
- Этот гражданин фигурирует в ментовском досье. По нему наш Медведь работал. Только ничего не накопал.
- Не накопал-л-л, - заурчав, взялась за поедание последнего чебурека Сова. - Мол, никаких следов недавнего пребывания Северины не обнаружено. Последний раз она выходила на связь с фигурантом года полтора назад. А сам кондитерский магнат – уже почти три недели как – выехал в Африку. Типа – на плановый отдых. Экзотическое кенийское сафари и всё такое. Медведь и сделал преждевременный вывод – о полной бесперспективности данного направления…. Но у господина Абдуллаева имеется двоюродный брат – Семён Николаев.
- Ничего не путаешь? - засомневался Антонов.
- Не-а. Данный хитрый узбек (таджик, туркмен?), в своё время женился на симпатичной русской девице. Ну, и, будучи очень предусмотрительным и осторожным человеком, взял фамилию супруги. А при смене паспорта и имечко – для полного комплекта – сменил. Был, понимаешь, «Саидом», а стал «Семёном». Обычное дело – по нашим хитрым временам…
- Итак?
- Семёну Николаеву принадлежала достаточно крупная судоходная компания: пять сухогрузов «река – море», парочка нефтеналивных судов регионального значения, с десяток допотопных барж, на которых – как правило – перевозили сосновый кругляк и берёзово-еловый баланс. Потом грянул мировой финансовый кризис: резкое сокращение заказов на перевозки грузов, хронические неплатежи со стороны деловых партнёров, невозможность оперативно перекредитоваться. Как закономерный итог-результат – банкротство…. После целой череды арбитражных заседаний все суда компании, пройдя через запутанную процедуру аукционов, поменяли владельца. Все, кроме одной старенькой баржи, носящей гордое наименование – «Афродита».
- Она какая-то особенная?
- Особенная. Угадал, бродяга, в очередной раз…. «Афродита», ещё за два с половиной года до объявления компанией банкротства, проходя по невской излучине, неосторожно села на мель – между посёлком имени Якова Свердлова и городком Отрадное. Причём, баржа шла пустая, без груза. Но капитан был пьян в стельку. Дал команду на «полный ход». В очередной поворот – должным образом – судно не вписалось. А русло Невы в этом месте особенное – отмели, острова, затоны с полуразвалившимися древними причалами, толстые деревянные сваи, торчащие над поверхностью воды и тут, и там…. Села на мель «Афродита» качественно. Вернее, «въехала» на половину корпуса на крохотный островок, поросший низенькими кустами ивы, ольхи и ракиты…
- И, что было дальше? Попытались стащить, но столкнулись с серьёзными техническими трудностями?
- Даже и не пытались, - напарница небрежно отодвинула пустую тарелку в сторону. - По корпусу баржи прошли широкие трещины, заварить которые можно было только в условиях заводского дока. То бишь, задача заведомо невыполнимая…. Ик! Извини, пожалуйста. Объелась слегка. Жирноваты, всё же, эти магазинные чебуреки. Ничего, я – при первой же оказии – наготовлю настоящих, домашних. Пальчики оближешь, Небом клянусь…. Где мой кофе? Спасибо, милый…. На этом повороте Невы течение – ближе к упомянутой излучине – творит, что хочет. Отмели меняются местами – как пятисотрублёвые проститутки в кемеровском привокзальном борделе.
- Ёмкое сравнение.
- Стараюсь. Ик! Вот же, привязалось…. Гринь, доставай «Охоту». Иначе будет не избавиться.
- Тебе же сегодня рулить.
- Наплевать. У меня же ты есть. Неужели, не отмажешь, если «гаишники» остановят и привяжутся? С твоей-то крутизной…. А?
- Отмажу, - улыбнулся Гришка. - Причём, в любом раскладе. А если не отмажу, то застрелю. Хоть – полмира. Хоть – целиком.
- Тронута. Верю. Спасибо, любимый…
- Ты сказала – «любимый»? Я – случаем – не ослышался?
- Нет, не ослышался…. Давай, об этом попозже поговорим?
- Это, собственно, когда?
- Не знаю, - на лице Совы отобразилась неуверенность, граничащая с паникой. - Потом. Когда-нибудь. Например, после того, как справимся с поставленной задачей…. Согласен?
- Лады, договорились, - задумчиво шмыгнул носом Антонов. - Что касаемо твоей смелой версии – относительно «Афродиты». Белыми нитками всё шито, боевая подруга. Призрачная и откровенно сомнительная ситуация. Из серии: - «На безрыбье и серо-бурый рак – красная рыба…». Нет ни одной дельной идеи, вот, ты и цепляешься – за любое совпадение. Мол, логика у всех людей одинаковая. От жары надо, наплевав на всё и вся, бежать – со всех ног – к речной прохладе…
- Логика – вещь упрямая. Как, впрочем, и городская жара, щедро разбавленная бензиновым смогом. Да и других здравых идей что-то не наблюдается на горизонте…. Проверим?
- В обязательном порядке. Срочно заходи на сайт, где можно ознакомиться с подробными картами Ленинградской области.
- Уже. За кого ты меня держишь? - слегка обиделась напарница. - Пожалуйста, знакомься…. Вот, посёлок имени пламенного революционера Свердлова. А выше по речному течению наблюдается поворот с одновременным расширением русла. Эти чёрные точки – разнокалиберные острова и островки. Предположительно на этом и квартирует искомая нами «Афродита».
- Приличных дорог в этом районе нет. По крайней мере, на карте их не нарисовано. То есть, не изображено.
- Лодочка, однако, нужна. Желательно с моторчиком.
- Лодочка, говоришь? Ну-ну, - Гришка пробежался пальцами по кнопкам мобильного телефона. - Медведь? Здорово…. Да, я. Как жизнь? Понял. Слышал, что твой деверь является записным яхтсменом…. Двоюродный брат жены? А, какая разница? Понял, не лечи. Доктор выискался…. Где, кстати, сейчас находится упомянутое корыто? Понял. Нам подходит, берём. Типа – напрокат. Звони родственнику…
Сова отправилась принять душ, а Антонов извлёк из холодильника и вскрыл очередную банку «Охоты».
Сидел себе на широком подоконнике, попивал пивко, бездумно пялился в окошко, а вредный и подозрительный внутренний голос надоедливо нашёптывал: - «Ничего с Совёнком не понятно. Не, так-то всё, вроде, нормально. И человек она душевный, и как женщина – высший сексуальный класс. Вот, только…. Как разговор заходит о любви, так наша Оля сразу же тушуется, смущается и прячется «в раковину». Это как-то связано с её Прошлым? Может, и ревнивый муж имеется? Надо бы, братец, прояснить этот важный момент…. А, зачем она, следуя в ванну, прихватила с собой мобильный телефон? Неужели, имеются некие секреты и тайны? Ты, братец, о бдительности-то не забывай…. Куда-куда пойти? Понял, не дурак. Покорно замолкаю…».
Плавсредство базировалось по правому восточному берегу реки, примерно в трёх с половиной километрах выше по течению от знаменитого вантового моста.
- Сюрреализм подкрался незаметно, - вылезая из «Шкоды», поделилась ощущениями-впечатлениями Сова. - Еще пару минут назад петляли среди современных многоэтажек. А, это что такое, блин горелый? Самая натуральная деревушка. Причём, насквозь провинциальная. Никаких тебе уродливых коттеджей красного кирпича под чёрной металлической черепицей. Только бревенчатые избушки – ветхие, покосившиеся, много лет некрашеные, но с резными наличниками. Смотри, настоящий журавль-колодец. Несколько чёрных треугольников. Погреба, надо думать. Надо же…. Ага, старенький причал, возле которого разместились различные катера и лодки. Ну, куда нам?
- Направо, - ткнул пальцем Гришка. - Видишь, тёмно-синий клотик торчит? Шагаем…. Подожди-ка. Тут такое дело…. С нами поплывут, то есть, пойдут Медведь и Мазай. Ну, с Медведем все, более-менее, понятно. Да, ты с ним и знакома. А, вот, Мазай…. Он, видишь ли, писаный красавчик и известный сердцеед. Э-э-э…. Короче говоря, если замечу, что ты ему строишь глазки, то сама, наверное, понимаешь, что за этим последует. То бишь, ничего хорошего.
- Ха-ха-ха! Какой смешной! Обещаю, что флиртовать и кокетничать не буду…. Доволен? Подойди-ка поближе, Отелло купчинского розлива. Поцелую…. Кстати, а ты Шефу сообщил о предстоящем маршруте?
- Зачем кипежь – на ровном месте – поднимать? Для начала, Совёнок, проверим твою сомнительную гипотезу. Если обнаружим потерявшуюся фотомодель, то и доложимся. Естественно, по всей форме и с чувством выполненного долга…
На борту яхты – ближе к носу – были закреплены тускло-жёлтые латунные буквы.
- «Кошка», - по-доброму усмехнулась Сова. - Чуть ниже – «Санкт-Петербург»…. Да, очень красивая яхточка. Длинная – метров двенадцать-тринадцать, узкая, низко посаженная, с мачтой – пропорционально невысокой. Борта белые, с редкими синими полосами. Верхняя половина мачты сиреневая. Клотик же тёмно-синий. Эстетика сплошная, бесхитростная и совершенная…. Верно, Гриня?
- Полностью согласен. Красивая посудина. И название ей очень подходит. Смотришь со стороны, и что-то такое грациозное – по-настоящему кошачье – ощущаешь. Наверное, очень ходкая и манёвренная штучка…
На корме яхты стояли, беззаботно покуривая и вяло переговариваясь между собой, двое мужчин. Широкоплечий, приземистый и слегка медлительный паренёк звался – «Медведем». А второй – высокий, стройный, кучерявый, однозначно похожий (судя по музейно-парковым статуям), на древнегреческого Бога Аполлона – «Мазаем».
- Всё готово к старту? - вместо приветствия, поднимаясь по сходням, спросил Антонов.
- Всё, - с циничным интересом разглядывая Сову, вальяжно отозвался Мазай.
- Тогда отчаливаем. То бишь, отходим. Медведь, разбирайся с канатами и затаскивай сходни. А ты, повелитель лесных зайцев, у меня, честное слово, когда-нибудь допросишься. Всю чавку сплющу на фиг. А ещё почки с печёнками отобью. Качественно так, со знанием дела. Как учили – в своё время – суровые прапорщики.
- Да, я ничего такого…
- Об этом ты потом расскажешь, - плотоядно оскалился Гришка. - Старенькому очкастому доктору. В ближайшей больнице…. Ещё раз взглянешь в сторону этой сеньоры – голову оторву, насажу её на самый большой рыболовный крючок и поймаю – на данную кучерявую наживку – огромного голодного сома. Которому потом и скормлю – поочерёдно – остальные части твоего фигуристого античного тела…. Всё, надеюсь, ясно и понятно?
- Так точно!
- Тогда иди, заводи двигатель. С парусами не будем заморачиваться…. Медведь, как дела? Может, помочь?
- Шагай, Брюс, к рулю. Я здесь сам управлюсь.
Яхта, как и предполагалось, оказалась очень ходкой и прекрасно слушалась руля.
За кормой – друг за другом – остались Рыбацкое, Усть-Ижора и посёлок имени Свердлова.
- Подходим к нужной излучине, - объявила Сова, стоявшая на носу яхты с мощным биноклем в руках. - Островки, отмели, стаи наглых и крикливых чаек…. Вижу баржу! Ржавая-ржавая. Похоже, что она – почти посерёдке – слегка надломилась…. На палубе, недалеко от ходовой рубки, стоит пляжный шезлонг. В шезлонге сидит барышня в купальнике. Загорает, понятное дело…. Лица не видно. Северина? Извини, не разобрать. Надо подойти поближе…
- А, вот, этого мы делать не будем, - ловко управляясь с рулём, решил Гришка. - Вспугнём ещё, не дай Бог, фигурантку…. Следуем прежним курсом. Оля, как пройдём ближайший мыс и повернём, высматривай подходящее место для стоянки.
- Слушаюсь, мой капитан!
«Кошка» встала на якорь в крохотной бухточке.
- Чуть дальше в Неву впадает безымянный ручей, - доложила Сова. - Или же это – старица? За плотной стеной камыша виднеется водная гладь. Там, похоже, что-то вроде речного разлива, оставшегося с весны…. Наши дальнейшие действия, господин командор?
- Четырнадцать сорок пять, - взглянув на наручные часы, задумался Григорий. - Неплохо было бы определиться до вечера…. Надувная лодка имеется?
- Так точно, - дисциплинированно откликнулся Медведь. - С подвесным моторчиком. Правда, с маломощным. Всего-то две с половиной лошадиные силы.
- А всякие удочки? Подсачники? Спиннинги?
- Найдём. Не вопрос.
- Значится так. Накачиваем лодочку. Спускаем её на воду, загружаем удочками-спиннингами, забрасываем моток крепкой верёвки, вставляем в уключины вёсла и прицепляем мотор. Ты, косолапый, остаёшься на борту яхты.
- Почему это? Я тоже люблю рыбачить.
- Отставить глупые споры! Рыбку половишь в следующий раз. Пока же стой возле борта, наблюдай за окрестностями, бди и мурлыкай со своей красавицей «Кошкой»…
- Она, к сожалению, не моя. А двоюродного брата жены.
- Тьфу, на тебя! - разозлился Антонов. - Что это за дурацкая мода – перебивать, не дослушав, начальство? Сразу видно, что в армии не служил. Дурилка штатская, блин…. Короче говоря, остаёшься на борту и наблюдаешь за акваторией – на предмет всяких странностей и неожиданностей. Потом доложишь…. Остальные бойцы, меня включая, залезают в надувное плавсредство и отбывают. Куда? Маршрут обозначу чуть позже. За дело, соратники!
Лодка отчалила от борта «Кошки».
- Заводим мотор? - хмурым голосом спросил Мазай, всё ещё дувшийся за недавнюю выволочку.
- Пока не надо, - активно заработал вёслами Гришка. - Для начала выберемся на берег. Поговорим. Жарко, однако, сегодня…
Они, проплыв метров семьдесят-восемьдесят за устье безымянного ручейка, пристали к песчаной косе, за которой наблюдались высоченные камыши, отделявшие невское русло от старицы.
Троица выбралась на низкий берег.
- Раздевайся, заячий благодетель! - состроив звёрскую физиономию, велел Антонов.
- Ты что задумал, Брюс? - трусливо заблажил Мазай. - Я не позволю! Я кричать буду…
- Молчать! До плавок раздевайся, паникёр смазливый и нервный. Не более того…. Вот, молодец. В таком завлекательном виде, накачанными мускулами поигрывая, и поплывёшь к барже. Типа – к «Афродите», навстречу с неизвестной барышней, любящей принимать солнечные ванны на палубах умирающих корабликов…. А верхнюю одёжку здесь оставишь. Зачем она тебе, милок? Только мешать будет. Мешать, уточняю, пользе нашего общего дела.
- А вы?
- Мы здесь останемся, на берегу. Осмотреться надо. Решить пару локальных и жутко-секретных задач. Извини, брат античный, но не твоего ума дело. Всё ясно?
- Э-э-э, не очень…. Мне-то что делать конкретно? Какая диспозиция? Цели? Задачи?
- Изображаешь из себя беззаботного туриста-раздолбая, - лениво зевнул Гришка. - Уточняю, симпатичного, общительного, интеллигентного, вежливого и безумно-сексуального рыбачка…. Подплываешь к барже и становишься на якорь метрах в десяти-двенадцати от неё. Откуда – якорь? А для чего, спрашивается, я велел прихватить с собой моток надёжной верёвки? Ты, небось, подумал, что для твоей заметной персоны? Ошибся ты, братец. Я садистскими наклонностями не страдаю…. Сейчас привяжем к концу (к верёвочному, понятное дело), десятикилограммовый булыжник. Якорёк получится – для нашей надувной лоханки – лучше не бывает…. Итак, подплываешь. Якоришься. Минут пять-шесть – ради пущей достоверности – развлекаешься со спиннингом. Потом спиннинг, сплюнув от досады, убираешь и достаёшь поплавочную удочку. Настраиваешь, забрасываешь. Наблюдая за поплавком, напеваешь что-нибудь романтическое и завлекательное.
- Что конкретно? - по-деловому уточнил Мазай, который – как бы там не было – являлся крепким профи. - На каком языке?
- На каком хочешь. Главное, чтобы смысл серенады был бы примерно таким: - «Я очень брутальный и сексуальный юноша. Вернее, необузданный самец, не имеющий ни единого нарекания от обслуженных мною дам…. Нелёгкая занесла меня на этот пустынный и скучный речной берег. Ни одной симпатичной самки – на многие километры. А импортные плавки, не выдерживая напора могучей плоти, рвутся на части. Что делать? Кто поможет несчастному страдальцу?»…. Ну, как-то так. Из серии: - «Ловим оголодавшую рыбку на аппетитного дождевого червячка….». Чего, собственно, непонятного? Хорошо известно, что Северина является дамочкой развратной и сексуально-невоздержанной. Все глянцевые журналы об этом пишут. Причём, уже на протяжение почти десяти лет.
- Слаба на передок, - хмыкнула Сова.
- Спасибо, соратница, за дельное уточнение. Продолжаю рабочий инструктаж…. Твоя, Мазай, задача-минимум проста, однозначна и непритязательна – заинтересовать неизвестную девицу, вступить в разговор и идентифицировать её личность. То есть, однозначно понять – Северина это или нет. Ты, сердцеед, видел фотки знаменитой фотомодели? Сможешь её опознать?
- Многократно наблюдал – и по телевизору, и в Интернете, и на бумажных носителях. Опознаю. Такую женщину один раз увидишь – никогда уже не забудешь…
- Молодец, - одобрил Антонов. - Теперь о задаче-максимуме. Если дама, отдыхающая на барже, является Севериной, то неплохо было бы вступить с ней…э-э-э, в доверительные отношения. Не обязательно, что в интимные, хотя, тебе виднее…. Главное, ты должен договориться с фигуранткой о небольшом вечернем пикнике. То бишь, о светской вечеринке. Коктейли там всякие, шашлычки. Мол: - «Имеется интересная компания. Буду я и милая семейная пара…». Всё понятно?
- Понятно, - криво улыбнулся Мазай. - А я и не знал, Брюс, что ты нынче являешься женатым человеком. Как говорится, стройные ряды идейных холостяков понесли невосполнимую потерю.
- Иди к чёрту, заячий охранитель. Заканчивай трепаться и выдвигайся на задание. Три часа у тебя на всё и про всё. На обратной дороге, когда будешь подплывать к этому месту, отзвонишься и заберёшь нас. Всё. Удачи на охоте. Усаживайся, я оттолкну лоханку от берега…
Противно затарахтел подвесной моторчик, и лодка, огибая по широкой дуге «Кошку», ходко пошла вниз по течению и вскоре скрылась за поворотом речного русла.
- А, что это за «пара локальных и жутко-секретных задач»? - поинтересовалась Сова.
- Конечно, искупаться. Жара стоит – не приведи Бог. Три часа просидеть на яхте, палуба которой раскалена до полной невозможности? Извините, но это сомнительное развлечение не для меня.
- Я купальник не захватила с собой.
- Оля, я тебя умоляю! - развеселился Гришка. - Голышом будем купаться, ясная сексуальная революция. Только не здесь, а за камышами. В тёплых водах старицы. Там некому будет подглядывать за твоими женскими прелестями, а также за татуировками с изображением Эрнесто Че Гевары на пикантных местах. Пошли, отбросив глупые сомнения…
Пробравшись через высоченные и густые камышовые заросли, они вышли к каменистому руслу, бывшему когда-то – в незапамятные времена – рукавом Невы.
- Настоящая «Каменная страна»! - объявила непосредственная и впечатлительная напарница. - Разноразмерные, солидные, выложенные ярусами валуны. В основном, различные разновидности гранита, но и гнейсы встречаются…. Богатые японцы и китайцы обожают обустраивать такие «сады камней» в своих загородных поместьях. Я по телеку видела. А у нас и заморачиваться не надо. Госпожа природа постаралась самостоятельно, без людской помощи…. Подожди, а где же здесь купаться? Можно запросто пораниться о камни.
- Вижу отличную песчаную площадку, - махнул рукой Антонов. - Передвигаемся, перепрыгивая с камня на камень. За мной, боевая подруга. Прыг. Скок. Прыг. Скок…. Ух, ты! Большая рыбина, ударив хвостом по воде, шарахнулась от валуна. Налим, не иначе. Килограмма на полтора потянет. А ещё здесь, наверняка, водятся раки. Надо будет обязательно наловить.
- Зачем они нам сдались?
- На случай вечерних посиделок. Не с пустыми же руками являться на светский пикничок. На «Кошке» дельного продовольствия нет. Я успел проверить. Ну, кроме различных консервов, понятное дело, и нехилого алкогольного ассортимента…
Выбравшись на узкую песчаную косу, они, сбросив одежду и парики, залезли в тёплую воду, от души поплескались, а после этого занялись ловлей раков.
- Я переворачиваю валуны, лежащие на мелководье, а ты высматриваешь раков, - распорядился Гришка. - Увидела – хватай.
- А, куда их складывать?
- Вон на берегу лежит пустая картонная коробка из-под баночного пива. Идеальная тара. В том плане, что надёжная и экологически-чистая…. Готова? Начинаем!
Первый плоский валун, подняв несколько десятков тысяч брызг, перевернулся.
- Вижу рака! - азартно взвизгнула Сова. - Большой! С длинными усами! Пятится, пятится…
- Не зевай, родное сердце. Хватай его. Хватай…
- А-а-а! Больно! Он меня клешнёй цапнул за палец. До крови, гад сердитый, пробил.
- Ты их за спинку хватай, - посоветовал Антонов. - Сразу за головой. Схватила – и в коробку…. Готова к продолжению процесса?
- Ага.
- Я переворачиваю следующий камушек…
Минут через двадцать-тридцать в картонной коробке, угрожающе щёлкая клешнями, ползало порядка двух десятков отборных раков.
- Может, достаточно? - предложила Сова, после чего язвительно хихикнула.
- Что такое? - насторожился Григорий.
- У тебя, мон шер, очень смешное брюшко. Следить надо за собой. Зарядку делать по утрам и ограничить употребление пива…. Хмуримся? Да ты, никак, обиделся? На меня? На верную напарницу, боевую подругу и страстную любовницу? Ну, Антонов, ты и хам трамвайный! Проси немедленно прощения! Что ты там бормочешь под нос? Говори, пожалуйста, громче.
- Был неправ. Исправлюсь. Отработаю. Прости, Оля, пожалуйста…
- Прощаю, так и быть…. Чтобы такого придумать – в качестве полноценного вознаграждения за нанесённую обиду? - задумалась Сова. - Ничего оригинального в голову не приходит. Кроме нескольких завлекательных картинок, попавшихся мне случайно на глаза при беглом просмотре – в тюремной библиотеке – толстой книжки под знаковым названием – «Камасутра». Помимо прочего, говорят, что активный секс действенно способствует избавлению от лишнего веса. Так что, милый, будем поправлять очертания твоей фигуры…