Многие умиляются, вспоминая свое детство. И я тоже порой поддаюсь этим милым сопелькам и вслед за остальными повторяю: «Ах, время золотое, беззаботное!»
Но если провести экскурсию в конкретно мое детство, там можно найти много отнюдь не сказочного.
Родилась я белорусской деревне, в махровое советское время при правлении Леонида Ильича. Папа и мама мои были ИТРовцы, то бишь, люди, не горящие у мартена и не стоящие полгода в позе «зю» работники овоще-полевой бригады, а значит, деньжата в семье немного были. Да не было того, что нужно, в магазинах.
Беда моя заключалась в следующем. Я родилась девчушкой крупной, и такою же толстушкой оставалась примерно до третьего курса института.
По этой причине подобрать для меня одежду было для мамочки сущим наказанием, учитывая то, что любая одежда в те времена была дефицитом. Колготки моего роста не натягивались на попу, а большего, чем мой, размера собирались в гармошку у щиколоток, и их приходилось подшивать; единственные зимние брючки, что удалось где-то достать, были штопаны-перештопаны в трущихся местах (спасибо моей умелице маме!).
Я носила юбки и платья, которые подходили мне по размеру, но, будучи пошиты для солидных тетенек, прибавляли моим шестнадцати девичьим годам еще десяточку.
До десятого класса я, как и многие мои одноклассницы, ходила зимой в «войлочках», то есть, сапогах из войлока. Финские кожаные стоили сто двадцать рубликов, и даже по этой цене их было не достать.
Шапки и кофты я носила вязаные. Их вязала моя тетя, что живет в Симферополе, и присылала в посылке вместе с грецкими орехами и абрикосовым вареньем с косточками. А мама отсылала в Крым три банки черничного варенья, перелитого в полиэтиленовые пакеты, сухие белые грибы и два десятка катушек белых ниток № 40, потому что у них там таких ниток днем с огнем не сыскать было.
Вязаная продукция была жутко колючая, кофты, связанные без примерки, были широковаты в плечах и всегда почему-то с длинными рукавами - тетя пыталась вязать их покороче, да что-то не выходило.
До сих пор у меня мурашки по телу пробегают при воспоминании о том, что я это носила.
А искусственные шубы? Это вообще страх какой-то. Не гнущиеся и стоящие на морозе колом полы моей шубы, которые при ходьбе потрескивали... даже сейчас я слышу их треск. Б-р-р-р...
О цвете тогдашней одежды лучше вообще забыть. Это было жуткое уродство и абсолютная несочетаемость.
В девятом классе шестеро из десяти моих одноклассниц были обуты в одинаковые туфли из сельмага, и при этом у троих из них были одинаковые сумки.
Как говорится, налицо яркий пример индивидуальности в коллективном общественном строе.
Можно много и долго рассказывать о хорошем в том, давно ушедшем прошлом, которое, безусловно, было.
Но ТАКИЕ воспоминания меня не умиляют, и я рада тому, как могут выглядеть теперь мои современники, имея возможность выбрать одежду любого цвета и фасона соответственно возрасту и индивидуальным особенностям фигуры.
В том числе и я.