Завтрак проходил рано утром, мирно, под разговоры ведущих утренней программы на пятом канале. Тема передачи была посвящена чиновникам, бумажкам и букашкам. Советский поэт Василий Иванович Лебедев-Кумач в далёком 1931 году прошлого столетия написал «Песенку бюрократа»
Ни родиться,
Ни учиться,
Ни трудиться,
Ни жениться,
Ни болеть,
Ни хорониться
Без бумажки не годится!
В жизни главное - бумажка, -
Береги ее весь век.
Без бумажки - ты букашка,
А с бумажкой - человек! -
И это работает почти сто лет, ничего не изменилось. В студию приходили уважаемые люди и рассказывали о современном чиновничьем аппарате, о кодексе этики муниципальных чиновников и как с ним бороться. Кстати, оказывается, ещё Ленин в двадцатые годы прошлого века, спустя несколько лет после революции обозвал чиновников нехорошим словом говнище, уж извините, об этом в школе не рассказывают, это только журналисты откапывают такие подробности. Поговорили об отношении государственных лидеров к чиновничеству, а оно с тех пор не изменилось. Ещё помусолили тему Ильича. Никто не видел туалетной бумаги с названием «По ленинским местам»? Надо поискать. Перешли к теме как отправить животное на самолёте за границу. Для эксперимента взяли мадагаскарского таракана Васю, который в аэропорту произвёл большое впечатление на ветеринаров, ведь чтобы отправить Васю за бугор, нужно было его обследовать и выдать справку с посадочным талоном, а никто, кроме хозяев, брать его в руки не хотел. Вася шипел и пугал ветеринаров и в итоге опоздал на свой рейс. Вот к чему приводит чиновничья волокита, а ведь мог бы Вася спокойно долететь в кармане пиджака безо всяких справок. Вообще справочное дело тема многогранная. Фиг кому докажешь без документа, паспорта, диплома, справки и т. д. даже сам факт своего существования.
Очнулись мы от громкого звука чего-то падающего на пол и скрежета когтей по напольным плиткам. Это безобразница кошка Ульси запрыгнула на тумбочку, где стоял пакет с обедом главкота и залезла внутрь. Места для банки с гречкой, мясом и Ульси оказалось мало, и пакет рухнул на пол. Перепуганная пакетчица испугалась, попыталась выскочить с места преступления, запуталась, влезла головой в ручку пакета, попыталась протиснуться и окончательно застряла, после чего её осенило, что она попалась в капкан. Из капкана Ульси вырывалась с диким мявом, мимо нас на бешеной скорости проскочили серый меховой ком в белой шуршащей балетной пачке, прокатилась банка набитая гречкой, пролетели красиво кружа белые остатки полиэтилена.
- Твою мать, - крякнул поперхнувшийся кофе, выронивший маслом вниз бутерброд с сыром главкот, - лови заразу.
Ульси мы нашли под лавкой. На нас прижав уши, выставив вперёд усы, вытаращив безумные глаза, смотрел карликовый барс, облачённый в белые одежды. Вытащили мы её извивающуюся, кричащую и воющую. Тётя Джоя до этого мирно дремавшая на батарее теперь сидела на подоконнике, вздыбив шерсть по всему хребту, напоминая собой мелкого динозавра объевшегося водорослей и страдающего несварением желудка. Для начала мы освободили извивающуюся угрём Ульси от одежд, потом выкатили обеденную банку. Хорошо она была пластмассовой с завинчивающейся крышкой, поэтому кроме того что мясо лучше перемешалось с кашей больше ничего не случилось. По телевизору тем временем перешли к обсуждение понятия унисекс, то есть однополость. В студию пригласили модного питерского модельера, который явно обладая нетрадиционной ориентацией, рассказывал, как правильно одеваться дамам. Оказалось, дамы должны носить свободные платья и просторные брюки, потому что это нынче модно и ни к чему сильно обтягивать свои выпуклости. С ним в поединок вступила модная девица обычной ориентации, которая уничтожила оппонента словами о первенстве женщин в этом вопросе, мол женщины не отдадут своего главенства транссексуалам, ибо они «модельеры» специально напяливают на моделей мешковатую одежду, чтобы им самим в женских шмотках выглядеть более достойно и свести на нет истинную женскую красоту. К нашей ситуации это подходило как нельзя лучше, ибо в данный момент главкот напялив женский фартук поверх белой сорочки, старательно перемешивал свою кашу и до боли напоминал того самого трассексуала. Так и позавтракали.