Димка уселся на подоконник и стал глазеть на улицу. Укол давно уже впороли, зубы почищены, водные процедуры закончены. Спать не хотелось, а до завтрака ещё два часа впереди. И что делать прикажете?
В палате кроме него было ещё два мужика. Одному отрезали ногу, и он обозлился на весь белый свет. Разговаривать и трогать того было чревато неприятными последствиями. А Димка и не трогал, ему что, больше всех надо?
Был ещё старик, тому вырезали желчный пузырь, вставили какие-то трубочки, повесили бутылёк, и туда сочилась мутно-жёлтая жидкость. Старик уже три раза рассказал Димке об операции, о том, как скрутил приступ. Показал горсть извлечённых из него камней. В общем, по началу, скучно не было. Но потом всё очень быстро надоело.
И вот теперь навалилась душным одеялом скука смертная, и задыхался он в этой больнице от безделья и ничего неделания, и ведь сделать совсем ничего нельзя. Хирургия, мать её! А так хотелось вырваться из этого проклятого застенка на волю... нельзя. Шов ещё не зажил, да и швы не сняли. Скоро, уже совсем скоро, его выпустят, но пока парьтесь здесь, Дмитрий Дмитрич, и не скулите. Вот и залез он на подоконник, спасаясь от этой скуки, и с тоской глазел на мир за окном.
Люди спешили на работу. Почти у всех хмурые озабоченные лица, женщины тащили вопящих детей в детский сад, что был рядом с больницей. В принципе, ничего интересного. Но хоть какое-то, да развлечение. Правда, на подоконнике чувствовал себя Димка огромной рыбой, живущей в аквариуме и разглядывающей другой мир сквозь разделяющее их стекло. Смешное конечно сравнение, но, как говорится, прямо в точку.
Шов чесался нещадно, кожа под пластырем тоже, хоть волком вой от этой с ума сводящей чесотки! Он осторожно приспустил штаны и отковырнул особенно чесучий кусок пластыря. Лепота! Скорее бы уже снимали швы, а то ведь сдохнуть тут можно. А заодно заплесневеть и зарасти мхом, пусть потом изучают, опыты ставят! Он хихикнул, представив, как заплесневеет, и все вокруг станут ахать и охать: "И что за ценный экземпляр нам достался, новый неведомый вид!" И поведут его под белы рученьки в абсолютно белый кабинет для опытов…
Димка довольно лыбился, сидя на подоконнике. И что за бред только в голову не придёт от безделья в больнице?
И вдруг пришло ощущение взгляда. Горячего, требовательного, обжигающего. Он аж встрепенулся. Это кто же так пялился на него, что он эмоции почувствовал сквозь стекло?
Внизу, на тротуаре, стоял молодой мужчина и тяжёлым взглядом смотрел на него. Сердце куда-то ухнуло, горло пересохло. Не отрываясь, они смотрели друг другу в глаза. Димка словно превратился в магнит, его с неотвратимой силой повлекло к незнакомцу. Его душа просочилась сквозь окно и утонула в обращённых на него глазах. О, конечно, он понял этот взгляд и даже больше – отреагировал. В паху потяжелело, и тут же тупой болью отозвался шов. Рано, ох рано, было думать о таких вещах.
– Доброе утро! – раздался жизнерадостный голос от двери палаты. Димка, будто его уличили за чем-то постыдным, вздрогнул и обернулся туда, на голос. Ну конечно, покромсавший их всех хирург пришёл проведать пациентов. Для обхода ещё рано, это так, для профилактики. Врач был молод, и тому ещё всё было интересно: и самочувствие больных, и их жалобы. По крайней мере, так говорил старожил их палаты - дедуля с трубками.
Они нестройным хором поздоровались. Доктор склонился над обезноженным, что-то забубнил, выспрашивая, уточняя. Полез смотреть швы.
Димка неловко сполз с приютившего его подоконника и посмотрел в окно. Хотя уже знал, чувствовал, что там увидит. А точнее, кого не увидит. Так и было, больше на него никто не смотрел, тротуар был гол и чист. В душе шевельнулась жалость и разочарование. Хотя, чего жалеть, ведь сам же первый и отвернулся. А мужик, небось, на работу спешил… это он расселся на подоконнике и отвлекал прохожих спущенными штанами, стриптиз, так сказать, устроил. Мешал людям на работу идти, рыбку золотую из себя изображал.
Пытался оправдать незнакомца, но ничего не вышло, разочарование никуда не делось, так и висело в душе склизким противным туманом.
Вечером Димка караулил своего незнакомца на известном месте. Он вглядывался в каждого более или менее похожего мужика, надеясь, что так заинтересовавший его незнакомец будет возвращаться с работы этим же путём.
Но… увы, всё было не то, а точнее, не те. Облом был полный.
На следующее утро позиция на подоконнике была занята заранее. И вновь он большой рыбиной смотрел в другой мир и ждал. В груди всё обмирало от предвкушения и страха: вдруг он не придёт, а если придёт, то посмотрит ли?
Мужчина пришёл. И посмотрел. Задрал голову вверх и, как вчера, впился в него тяжёлым взглядом, который говорил ему: "Хочу!" Димка мгновенно загорелся под этим взглядом. Он даже лбом прижался к стеклу, так хотелось оказаться рядом. Он не мог разглядеть с высоты третьего этажа цвет глаз мужчины. Да и, если честно, ему не важен был вовсе их цвет. Важно было ощущение внутри, а оно дико вопило: "Моё и хочу!" У него только что слюна не капала при виде незнакомца. До боли хотелось туда, вниз, на тротуар. Пробиться через стекло аквариума, в который его посадили, и посмотреть в пленившие его глаза без всяких преград. Вдохнуть запах незнакомца, увидеть улыбку и услышать голос.
Мужчина улыбнулся, скорее усмехнулся, махнул ему рукой и пошёл дальше. А Димка, как щенок, у которого отобрали любимую косточку, впечатался моськой в стекло и провожал взглядом удаляющуюся фигуру.
Весь день он был как в бреду. Он мечтал, представлял всё их знакомство до мелочей. И то, что последует после… В голове крутились сцены их знакомства, объятий, поцелуя... На дальнейшее его просто не хватало, приходилось срочно мчаться в душ и избавляться от болезненного возбуждения. Хорошо хоть, что никто не обратил внимания на его частые "помывки".
Ночь прошла тяжело. Димка засыпал совсем на чуть-чуть и сразу же просыпался. Незнакомец прочно обосновался в голове и всячески мучил его. К утру он был несказанно рад, что ночь прошла. Да, теперь он знал, что такое любовная горячка. Бред наяву и во сне объектом своих желаний и есть любовная горячка. Димка сам себе казался больным. В голове – сплошная каша, в паху – постоянная тяжесть, шов ноет, оставалось поймать глюки – и можно было бы переводиться из одного отделение в другое. Клиент, так сказать, дозрел.
Утром он занял уже привычную позицию и вперился голодным взглядом в окно. Он ёрзал, словно в одно место ему вставили один известный всем предмет, кстати, очень острый предмет. Всё его раздражало, мешало, всё было не так и не то. А уж о том, как медленно ползла минутная стрелка, Димка даже не заикался, хотя хотелось подойти к тумбочке соседа и потрясти будильник.
Он просидел на подоконнике до обхода. Сегодня незнакомец не пришёл. Самым первым чувством, родившемся внутри, было недоверие, затем отрицание, потом попытка оправдать мужчину, а следом – злость на него. К вечеру он узнал отчаяние, а из него родилась надежда на то, что возможно, завтра пропажа вернётся. На этом он и успокоился. Утро, как говорится, вечера мудренее.
Но и следующее утро Димку не порадовало, мужчина пропал. Зато обрадовал доктор: сегодня должны были снять швы, а завтра – на выход с вещами.
Димка позвонил брату, попросил забрать его на следующий день из больницы. Срок его пребывания в аквариуме заканчивался. Завтра он выйдет в "большой" мир и постепенно забудет своё наваждение. Только вот жуть как не хотелось ничего забывать. А что было делать?.. Где искать незнакомца Димка не предполагал.
На следующий и свой предпоследний больничный день настроения не было никакого. На тихом часу он слушал музыку, делая вид, что спит, а потом, неожиданно для себя, действительно уснул.
Проснулся от того, что кто-то гладил его по лицу. Он открыл глаза и натолкнулся на жадный взгляд зелёных глаз. "Так вот какие у тебя глаза", – пронеслось в мозгу.
– Привет, – голос со сна был хриплым. А вот радости было, что называется, целые штаны. Хотелось немедленно кинуться на незнакомца и ощутить его тело под руками, обниматься и тискаться. Эти желания сбивали с толку, он сам себя не понимал, ведь не маленький ребёнок, чтобы так бурно реагировать.
– Привет, тебя как зовут? – спросил мужчина, всё также поглаживая его по щеке.
– Дима.
– А меня Игорь, – Дима сглотнул и отстранился от ласкающей руки, приподнялся на локтях и осмотрелся. Они были совершенно одни в палате. Всё-то он проспал! К безногому, наверное, пришли родственники и увезли на прогулку. Ну, а старик… скорее всего, уже в холле у телевизора. А вот он сегодня никого не ждал. И вдруг такой невероятный сюрприз!
Он втянул носом воздух. Игорь вкусно пах, у него был чистый мужской запах, смешанный с запахом дорогой туалетной воды, захотелось облизать его всего. И особенно одну конкретную часть тела. Он вперился взглядом в привлекающее его место.
– Прекрати, ведь мы в больнице, – понимающе усмехнулся мужчина и снова погладил его по щеке.
– Я думал, что ты пропал, и совсем не знал, где тебя надо будет искать.
– Неужели ты думал, что я смогу проигнорировать твой взгляд? Ты ТАК на меня смотрел из окна, – Димка хихикнул.
– А сам-то! Если бы я был рядом, ты ж меня там бы сожрал, – Игорь весело рассмеялся.
– Ты бы видел себя на подоконнике. Золотая рыбка в аквариуме, да и только. Хорошенькая такая рыбка… и что эта рыбка делает в этом аквариуме?
– А рыбку избавили от аппендикса.
– Аааа, теперь понятно, что ты рассматривал, сидя у окна и приспустив штаны. Швы сняли?
– Ага, сегодня.
– Так ты скоро домой?
– Завтра, – большая сильная рука вновь по-хозяйски прошлась по щеке. Димка зажмурился от удовольствия. А что дальше будет?! Он повернул голову и лизнул ласкающую руку. Игорь посмотрел на него потяжелевшим взглядом.
– Не торопись. У нас всё ещё впереди. Всё будет, всё, что захочешь… а пока – ты в аквариуме. Подожди до завтра, – Димка сглотнул. Конечно, он подождёт. Теперь ему ничего не страшно, теперь Игорь нашёлся и больше не потеряется. И в этом аквариуме ему осталось быть совсем ничего. А там, в другом мире, их ждёт совсем другая жизнь.
И всё же, как бы неприятно не было Димке находиться в этом аквариуме, но именно благодаря ему он познакомился с Игорем. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.