"Аргументы почившие в бозе
Выгибают из губ оригами.
И всё больше склоняется к прозе
Мозг наученный мыслить стихами"
(Зимовье зверей. "Троянский вальс")
Шкипер вел лодку по давно знакомым водам. Он много раз ходил здесь и чувствовал себя уверенно, видя знакомые мельницы ветрогенераторов на берегу. Экран картплоттера уже показывал цель плавания - тот самый Город. Вот и маяк, носящий имя средневекового города. Скоро они встретятся - шкипер и Город. Грядущая встреча волновала и не давала покоя. Ведь он до сих пор помнил дни, проведенные в Городе в прошлый свой приезд.
Город всегда был чем-то особенным для него. Впервые он попал туда мальчиком, вместе с отцом. Он так ждал этого летнего путешествия, что даже Город это почувствовал, и встретил мальчика солнечными лучами, а вовсе не привычным дождём. Камни мостовых дышали теплом, а узкие улочки дарили желанную прохладу. Потом он ещё много раз приезжал сюда, к любимой тёте, которая показывала ему город, и даже смело брала с собой на ночные представления в варьете, где он мог немного прикоснуться к заманчивой взрослой жизни.
Город всегда принимал его радушно, открывая себя летом, осенью, зимой и, конечно, весной. И в каждый приезд Город был новый и загадочный. За это он искренне любил Город, помнил все укромные улочки и дворики. Каким наслаждением было лазать по крышам и подвалам, узнавая, что там - за той или вот той аркой или дверью...
Он уже сам водил тётю по старому городу, показывая свои находки. Иногда они вместе «находили» поразительные кабачки, где варили вкусный кофе и играли живую музыку. Таким Город ему и запомнился навсегда - загадочный, звучащий джазом и пахнущий кофе.
Прошли годы. Всё сильно изменилось. Мальчик превратился в седеющего шкипера. Но волшебная связь с Городом сохранилась, и тот каждый раз заманивал его к себе самыми разными способами. То из-за непредвиденных штилей на лодке заканчивалось топливо и вода, то кому-то из экипажа нужно было срочно уехать. Их встречи всегда были тёплыми и солнечными, как его детские воспоминания.
Шкипер бродил по улочкам, представляя, как, может быть, когда-нибудь он пройдет здесь не один, а под аккомпанемент её каблучков. Несмотря на то, что улицы вымощены камнем, она обязательно наденет каблучки и станет доверчиво повисать на его руке, стараясь перешагнуть неудобные места...
Мысли материальны. И так было. Он приехал в средневековый город вместе с Ней. Они остановились недалеко от старого города, в гостинице рядом с портом. Дорога к стенам Города проходила через тихую марину, полную красавиц яхт, всегда симпатичных ему... Они гуляли. Он водил её по ущельям средневековых улиц и лабиринтам лестниц. Они слушали музыку и пили глинтвейн за крохотным столиком в кафе, втиснувшемся в щель между двумя старинными домами. Они так гармонично сливались с Городом, что даже заблудившиеся туристы спрашивали у них дорогу как у местных. А ночью все вокруг затихало так, что он мог насладиться звуком её каблучков...
Баковый зацепил буй и стал вытравливать носовой, тормозя инерцию лодки. Шкипер помог ему, дав машиной «малый вперёд». Яхта задрожала и остановилась в метре от бона. Матросы соскочили с кормы, держа в руках швартовые концы, и быстро заложили их на утки. Всё, он здесь. В той самой марине, мимо которой они ходили тогда вдвоём, а сегодня он пойдёт один. Как встретит его Город?
Закончив швартовку, команда шутя и смеясь сошла на берег, радуюсь твердой земле после долгого перехода. Шкипер незаметно отстал от компании и пошёл по памятным местам, прислушиваясь к своим чувствам. Ноги сами несли его по улицам, а Город услужливо нашептывал воспоминания о милых мелочах - вот у этого старинного колодца она звонила домой, а в этом магазинчике они любовались янтарными безделушками... И воспоминания рождали в нём тёплую улыбку с лёгким налётом грусти. Даже крохотное кафе с его миниатюрными столиками вызвало его улыбку, напомнив про ерунду, о которой они болтали.
Время текло в вечность. И Город знал это, оставив ему прошедшее.