Он не был в Храме давно. Он давно не был в Храме. Давно не был так, как бывали в нём другие.
Но сейчас он этого хотел. Хотел поговорить с Ним. И предъявить... Нет, хотел просто спросить совета. Или попросить помощи. Или нет – он просто отчаялся быть в этой жизни, не став ничем! Да и чем-то не став.
И задыхаясь от бессилия и безысходности, и беря на грудь всю тяжесть бытия, он направил взор. Только тут, теперь, он направил взор вглубь и вверх, прости, Господи, в тебя.
Ну а храм, он там. Его нет теперь, а он нужен тут. Господи, прости. Господи, поверь. И молчанье в крик превратив сейчас, попросил:
— Приди!
И услыша зов, просто сделал шаг. Просто сделав шаг, он потупил взор. Лишь потупив взор, он признал, что есть, силы где-то там. Что Там сила есть.
Он спросил тогда просто у Него:
— Почему же ты не сдержал меня? Не сдержал от зла, запретив мне То.
И ответил Он:
— В мире этом есть доли две: и добро и зло. Выбор был у всех. Был и у тебя. Только ты тогда просто выбрал зло.
— Почему же ты, почему ж тогда не поправил всё? Всё, чтоб навсегда было лишь одно, лишь одно добро?
— Ты не смог бы быть. Быть свободным, что ж. Ты свободен и можешь встать уйти. Ну а можешь — нет. Можешь сесть иль лечь. Можешь спать иль петь. Что ж — свободен ты.
— Так зачем ты дал ту свободу мне? Так зачем она, коль на горе то? Коль на горе всем, так зачем То мне?
— Что ж, мой сын, — просто молвил Он, просто молвил он, — что ж, мой сын тогда, ты бы никогда, слышишь — никогда без свободы ты, счастлив не был бы.
А теперь, как есть, выбор сделан был. И всё стало так. И теперь, как есть, будет до конца. Но не всё ещё, нет, не всё ещё, нет, не всё сбылось.
И тогда сказал, помолчав сказал, осознать всё дав, Он тогда сказал:
— Что ж, теперь иди. Ты уж знаешь всё. Поступай всегда. Делай, только твёрдо знай: в мире выбор есть, выбор есть всегда. И добро и зло рядом. И тогда, только от тебя будет всем тепло. Иль наоборот, будет так как ты, поведёшь себя!
Пусть же будет так. Будет навсегда.
А теперь прощай. И иди с добром. И иди с добром, и живи без зла!