Утаин Чарут
Второе Марта. Солнечный день. Дар прислал мне гонца, что в город приехал цирк, дают представление сегодня в полдень на Главной площади, и не хотели бы мы с Миамори пойти с ним посмотреть?
Голова моя была забита письмами от Сармалитара, полными разборок со всеми подряд, стол был забит образцами руды, и я подумывал о том, чтобы ехать в Северный Геймтук разбираться со всем этим. Также чрезвычайно хотелось встретиться с Лиатрисом. У меня в жизни был свой цирк, пуще бродячего, не позавидуешь. И чужого мне было не нужно. Поэтому любому другому приглашающему я ответил бы отказом. Но – не Дару.
В полдень мы с Миамори подкатили к дому Дара. Он вышел с улыбкой на лице, кутаясь в плащ, радуясь нам неимоверно. Я обнял его, и помог забраться в карету.
Они с Миамори тут же начали обмениваться последними сплетнями, пока я держал Дара за руку, и наполнял его энергией. Наша тайна. Наша невероятная, удивительная Тайна.
На площади было много народу, представление уже началось. Мы оставили карету у ратуши, и дальше прошли пешком.
- ... и сейчас Бургур прыгнет через перекладину! – Услышал я мощный крик кого-то из циркачей.
Мы подошли поближе, но не увидели, как «Бургур» прыгал через перекладину, потому что вокруг была толпа народу, заслонившая нам импровизированную сцену. Мы попытались пробраться поближе.
Крепкого вида мужчина, только что выкрикнувший фразу про «Бургура», вытащил какие-то табуретки из стоявшей тут же кибитки, поставил их рядом, снова объявил трюк, и большая, лохматая, замызганная собака, взобравшись на одну из табуреток, прыгнула на другую, повинуясь сигналу выскочившего откуда-то такого же замызганного мальчишки. Мальчишка незаметно дал собаке какую-то еду, потом крикнул: «Бургур, вперед!» и Бургур снова стал прыгать с табуретки на табуретку под восклицания и рукоплескания из толпы. Люди начали кидать им деньги.
Миамори и Дар стали обмениваться впечатлениями, а тем временем мальчишка с собакой раскланялись. Делали они это презабавно: мальчик кланялся, а собака, по почти незаметной его команде, прилегала на передних лапах, наклоняя голову и широко улыбаясь, свесив длинный красный язык. И еще раз. И еще. Это позабавило толпу чуть ли не больше самого номера с прыжками. В них летел дождь монет. Дар улыбнулся, погремел мешочком с деньгами, достал одну обертонду, и тоже бросил мальчишке.
Вышел делавший ранее объявления циркач с тремя другими мужчинами.
- А теперь мы покажем самый что ни на есть замечательный номер! Такого вы еще не видели! Не скупитесь, будьте щедры! А мы покажем вам еще!
Двое мужчин встали рядом, один залез к ним на плечи, мальчишка подтащил две ранее использованные им для собаки табуретки, поставив их напротив мужчин, примерно на расстоянии пяти – семи шагов. Делавший объявление циркач залез на эти табуретки, а мальчишка забрался на плечи к тому из мужчин, который уже стоял на плечах двух других.
- Сейчас Чарут перепрыгнет мне на плечи, сделав в воздухе кувырок!
Толпа ахнула, и замерла. На секунду мальчик на плечах этой пирамиды замер, и я увидел его профиль в чистом весеннем воздухе. У него было чумазое, но спокойное и сосредоточенное лицо.
- Отец, я готов! – Тихо сказал он. Так тихо, что я услышал его мысль, нежели голос.
И тогда циркач на табуретке хлопнул в ладоши. Мальчик оттолкнулся от плеч слегка поддерживавшего его за ноги мужчины, сделал в воздухе потрясающее сальто, и приземлился на плечи того, кого он назвал отцом.
Тут раздался резкий треск, я увидел, как ножка одной из табуреток подвернулась, и мужчина с мальчиком упали на мостовую.
Раздались крики и стоны, часть людей подалась назад, часть вперед, в толпе нас растолкали, и я потерял Миамори и Дара.
Из кибитки выбежали женщины в потрепанных платьях, а мужчины, с плеч которых мальчик прыгал, бросились к лежавшим на земле. Собака бросилась туда же. Началась суматоха. Я выбрался из толпы, и стал искать глазами Дара и Миамори. Дурацкий цирк, дурацкий день. Мне нужно ехать работать.
- Домиарн! – Вдруг раздался крик Миамори почти от самой кибитки – Скорее сюда!
Я подбежал, расталкивая людей. Моя подруга стояла на коленях перед лежавшим на земле мальчиком, рядом с причитавшей женщиной и тем самым циркачом, который вел представление. Он охал, и потирал колено, но, казалось, не получил серьезных повреждений.
- Ты можешь ему помочь?
- Нет времени! У меня много работы, гора писем, мне нужно ехать домой! Где господин Ламансвиер?
- Разве можно быть таким бесчувственным?
Ввязываться в ссору с подругой не хотелось. Я уважу ее, помогу этому мальчишке, и тогда поедем домой.
Мальчик был без сознания. Я стал водить руками по его телу и голове и понял, почему. Он ударился головой... Так... Что еще...
- Не волнуйтесь, все будет хорошо. Мой муж знахарь, он вылечит вашего сына! – говорила Миамори, и обнимала плачущую женщину.
Муж?
- Уберите же эту собаку!!! – Я оттолкнул пса, который лез между нами, скулил, и лизал мальчишке лицо. Пес зарычал, но кто-то из мужчин отозвал его.
Посидев над мальчиком еще какое-то время, я встал, и сделал жест Миамори следовать за мной.
- Что с ним? Ты можешь ему помочь?
- Нет. – Твердым шагом я направился к карете.
- Домиарн! Ты не можешь просто так бросить этого ребенка!
- Почему же? Легко. Где же господин Ламансвиер?! Это была идиотская затея с самого начала. Мне нужно ехать.
- Мы никуда не поедем, пока ты ему не поможешь! – Она схватила меня за руку и остановилась.
- Я не могу ему помочь! У него сломан позвоночник!
- Что это значит?
- Это значит, что я не могу ему помочь!
- Миа, где вы были?! Я искал вас по всей толпе! – К нам подбежал запыхавшийся Дар. – Вы видели, как этот мальчик упал? Бедный мальчик!
- Мы все видели, господин Ламансвиер! Домиарн отказывается помочь мальчику!
Тут последовала перепалка между нами тремя, в результате которой Миамори и Дар заставили меня пойти назад к циркачам.
Циркачи уже заносили мальчика в кибитку. Женщины собирали все их нехитрые пожитки, и деньги, набросанные толпой. Представление было окончено.
Миамори побежала к мужчинам. Я подошел за ней следом.
- Домиарн, скажи им!
- Хм, послушайте, ваш... Чарут ударился очень сильно. Он, скорее всего, придет в себя. Но не сможет ходить. Я могу постараться ему помочь. – Я вздохнул с кислым лицом. Но Миамори и Дар смотрели на меня – одна сурово, а другой с немой просьбой в глазах. И я не мог им отказать.