Инсценировка сказки Сельмы Лагерлёф

    
                К.Велигина
                ПОДМЁНЫШ
                Инсценировка одноименной сказки Сельмы Лагерлёф
                ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Т`умас, владелец усадьбы
`Астрид, его жена
Йон, их сын
Хельга, сестра Астрид
Троллиха
Сосновая Шишка, сын троллихи

Работники и работницы усадьбы
 
Действие происходит в средневековой Швеции



     1.
     Лес в Швеции. Троллиха, большая безобразная женщина, несет в коробе своего младенца.
     ТРОЛЛИХА (сама себе). Эх, хороши здешние леса! Дремучие да непроходимые. Люблю такую глушь. Ведь я дочь великого горного тролля. А за спиной у меня мой сынок. (Окликает). Эй, Сосновая Шишка!
     Тролленок хрипло кричит. Его крик похож на воронье карканье.
(с гордостью). Вон, какой голос у моего сыночка! Во всём свете не сыскать, чтобы детеныш пяти месяцев отроду так голосил. Да и что там какой-то голос! И звери, и люди тоже разговаривают. А вот то, что он у меня красавец, настоящий сын троллей, - против этого, верно, и сами люди не стали бы спорить! (Ласково, тролленку). Верно, Сосновая Шишка?
     Тролленок хрипло каркает в ответ.
(Кивает головой). Так, дитя мое, так! И кто посмеет сравнить тебя с человечьим детенышем, того я просто съем! Ты ведь моя отрада, самое красивое существо на земле, не будь я дочь тролля! И хотела бы я знать, кто решится поспорить со мной! Вот и дорога. Ч-ш, дитя мое! Я чую запах человека. Скоро здесь появятся люди. (Прячется за деревом). Я знаю, они едут с ребенком. Хотела бы я знать, сильно ли человеческий детеныш отличается от моего Соснового Шишки? Уж наверно он не такой пригожий! Тс-с, Шишка! Ну-ка, помолчи. Кажется, сейчас я узнаю то, что хочу.
     Шишка перестает хныкать. По дороге проезжают верхом молодые супруги: Т`умас и его жена `Астрид. Астрид держит на руках спеленатого младенца. Учуяв троллиху, лошади фыркают, поднимаются на дыбы.
 (Тихо). А, учуяли меня!
     АСТРИД (мужу). Тумас! Что с нашими лошадьми? (Хватается обеими руками за гриву лошади, не успевает удержать ребенка; он падает на мягкий от мха пригорок). Тумас! Тумас!
     Лошади уносят обоих всадников.
     ТРОЛЛИХА (высовываясь из-за дерева). Э, Сосновая Шишка, да эти люди потеряли своего малыша! Вот уж нерадивые! Я бы нипочем не потеряла тебя, если бы сама не захотела! Только от людей и можно ждать такой небрежности! Неужели они подберут своего сынка, и я так и не увижу, что` такое человеческий младенец! (Со вздохом). А ведь это я во всём виновата! Лошади учуяли меня, да и дали деру.
     Выходит из-за укрытия и склоняется над младенцем, который уже перестал плакать.
(С бережным одобрением). Ишь ведь какой розовенький! (Дотрагивается до младенца). И волосики до чего нежные, и щечки белые да румяные! А голосок-то что твоя флейта. Ах ты, прекрасное дитя! Ну-ка, посмотрю я, сильно ли вы похожи с моим Сосновым Шишкой.
     Вынимает из короба своего младенца и кладет его рядом с человеческим ребенком.
Ах, какие у человеческого детеныша голубые глазки, маленький ротик, светлая кожа! (С горечью). Он куда миловидней, чем мой бедняга Сосновая Шишка! Какие хорошенькие дети родятся у людей, не то, что у нас, троллей! (Воет). У-у! Какие они разные! Ну, почему, почему?!
      Замолкает и прислушивается.
Кажется, они возвращаются, эти Тумас и Астрид! Ну-ка, возьму я себе их малыша, а своего Шишку оставлю им, - и дело с концом! Да, так я и поступлю.
     Оставляет своего ребенка, а человеческого младенца кладет в короб и убегает в лес.
     Тумас и Астрид возвращаются, сходят с лошадей.
     ТУМАС (с сердцем, продолжая разговор с женой). Ну и что, что мы богаты, уважаемы в своей долине, и даже знатные рыцари почитают нас? Ребенка-то мы потеряли! Йон, наш бедный Йон, единственный сын! (С невольным укором). И как могла ты, Астрид, уронить его!
      АСТРИД. Не брани меня, муж мой Тумас! Ты сам знаешь, лошади наши чего-то испугались – и понесли нас. Наше дитя просто вылетело у меня из рук, когда я ухватилась за гриву Рыжего. Но он должен быть где-то здесь, наш Йон, я это чувствую!
     ТУМАС. Если он и здесь, поблизости, то наверняка разбился насмерть. Несчастное дитя!
     Тролленок хрипло кричит.
     АСТРИД. Да вот же он, наш Йон! Ах, только бы он не сломал, не повредил себе ничего! Милосердный Боже, не допусти этого!
     Подбегает к тролленку, осматривает его.
     (Радостно). Тумас, с нашим Йоном всё в порядке!
     ТУМАС (подходя). Слава Богу!
     Бросается на колени и молится. Астрид берет ребенка на руки и продолжает разглядывать его.
     АСТРИД (задумчиво). Только зубки-то у нашего Йона были вовсе не похожи на пилу. Они только начинали прорезываться. И кожа у него была светлая.
     ТУМАС (с сердцем). Что ты городишь!
     АСТРИД. Взгляни-ка, Тумас, и волосики у нашего Йона вовсе не походили на свиную щетинку! И глазки были голубые, а не черные! Да и коготка, точно у хищной птицы, у него на мизинце не было.
      ТУМАС (с тревогой). Ты, верно, ума решилась, жена моя Астрид!
      АСТРИД. Сам посмотри, муж мой! Скажи, почему наш Йон стал вдруг такой чудной?
      В ее голосе испуг.
      Тумас берет Сосновую Шишку на руки, вглядывается в него, плюет в сторону три раза и бросает тролленка обратно на кучу опавших листьев.
     ТУМАС. Да это же тролленок, подмёныш! Это не наше дитя.
     АСТРИД. Как ты мог так швырнуть нашего сына?!
     ТУМАС. Астрид! Да разве ты не видишь, что это настоящий подмёныш, черти бы его унесли! Какая-нибудь здешняя троллиха подкараулила нас, а когда лошади испугались ее и понесли, она украла нашего малыша Йона, а сюда подложила одного из своих троллят! Ну, понимаешь? Она подменила нашего ребенка своим!
     Тролленок хрипло кричит.
Слышишь, как орет? Ни одно крещеное человеческое дитя не стало бы так выть! (Сжимая кулаки). Гадкий подмёныш! Пять лет у нас не было детей, родился, наконец, чудесный ребенок – и того троллиха уволокла!
     Астрид хватается за сердце и едва не падает; муж поддерживает ее.
Ну, не огорчайся так, родная моя! Может быть, троллиха бросила наше дитя где-нибудь неподалеку в лесу. Пойдем, поищем его.
     АСТРИД (точно во сне). Да. Да.
     Тумас привязывает лошадей рядом с тролленком. Они фыркают и бьют копытами. Астрид осторожно берет тролленка и перекладывает подальше от лошадей.
     ТУМАС (удивленно). Что ты делаешь?
     АСТРИД (ровным голосом). Я боюсь, его затопчут лошади.
     ТУМАС (в сердцах). Да леший с ним, с проклятым отродьем! Лучше взгляни сюда. Вот погремушка нашего Йона. Он держал ее в своих ручонках, пока ты не уронила его. Значит, троллиха пошла вон по этой тропинке. Уж наверно теперь мы найдем нашего Йона!
     АСТРИД (следуя за мужем). Дай Бог, Тумас! Зачем ей наш ребенок? Мать есть мать. Она вернется за своим младенцем и отдаст нам нашего.
     ТУМАС. Я и сам так думаю, Астрид. На что нечисти крещеный младенец? Я тоже хочу верить: троллиха отдаст нам нашего сына!
     Оба уходят в глубь леса.
   
    2.
     Тумас и Астрид на лесной поляне, возле своих лошадей, близ дороги. Астрид плачет.
     ТУМАС (сжимая кулаки и глядя в сторону). Уж нашего Йона, единственного сына, ей бы следовало беречь, как зеницу ока. Тоже мне, мать! (Смягчаясь). Но что она могла сделать? Лошади понесли; конечно, бедняжка выронила ребенка. Хорошо еще, сама не вылетела из седла и не убилась. (Астрид). Ну, не плачь, моя Астрид! Мы оба устали, поехали домой.
     АСТРИД. Йон, сыночек мой!
     ТУМАС. Ну, не убивайся так. Бог милостив! Может, мы еще увидим нашего ребенка. (подсаживает Астрид в седло).
     АСТРИД (вдруг вспомнив о чем-то). А что нам делать с тролленком?
     ТУМАС. А где он?
     АСТРИД. Вон, лежит там, под кустом.
     ТУМАС (машет рукой). Пусть там и остается, несчастный подмёныш!
     АСТРИД. Надо бы взять его с собой. Нельзя оставлять его в глухом безлюдном лесу.
     ТУМАС (подходя к своей лошади). Очень даже можно.
     АСТРИД. Конечно, ты прав. (Подумав). Нет, Тумас, муж мой. Тролленок, какой он ни есть, всё же детеныш. Нельзя его здесь бросить на съедение волкам. (Просительно). Будь добр, подай мне детеныша!
     ТУМАС (решительно). Нет. Пусть лежит там, где лежит.
     АСТРИД (тоже решительно). Если ты мне сейчас не подашь его, мне придется возвращаться за ним сегодня вечером.
     ТУМАС (со вздохом). Сдается мне, мало того, что тролли украли мое дитя. Они еще заставили тебя повредиться в уме!
     Со вздохом берет Сосновую Шишку и подает его жене.
     АСТРИД (с облегчением и в то же время с печалью). Спасибо, Тумас.
     ТУМАС. Вот уж сейчас – совершенно не за что.
     Вскакивают на своего коня. Уезжают.
    
     3.
     Астрид и ее сестра Хельга в доме Тумаса и Астрид. В люльке лежит Сосновая Шишка.
     ХЕЛЬГА (продолжая беседу). Говорю тебе, сестра, нужно избить этого подмёныша палкой. Так утверждают все наши старые люди, а уж им ли не знать.
     АСТРИД (прядет возле колыбели). За что же так жестоко обходиться с ним? Он хоть и уродлив, но никому не причинил зла.
     ХЕЛЬГА. Говорю тебе, если тролленка избить как следует, прибежит троллиха, бросит тебе твоего сына, а своего заберет с собой! Наши старухи все так говорят, сестра моя: и Кэтрин Нильсдоттер, и Магнхильд, и Осе… Ведь во всей округе знают, какая беда приключилась у вас с Тумасом.
     АСТРИД. Я тоже слышала, что если изобьешь тролленка, то вернешь себе свое дитя. Но, мне известно: те дети прожили недолго. А я хочу, чтобы мой Йон долго жил. (Помолчав). Я так тоскую по нему, просто места себе не нахожу.
     ХЕЛЬГА. Подумай о Тумасе! Ведь он так любит и тебя, и Йона! Вам нужно сделать всё, чтобы вернуть сына и избавиться от этого нехристя (кивает на колыбель). Ведь ты даже не можешь называть его по имени, Астрид!
     АСТРИД. Я всё понимаю, Хельга. Я буду называть его Найденыш. Ведь я нашла его на том месте, где надеялась найти нашего с Тумасом сына. И… и я не могу решиться избить этого тролленка! Сама не знаю, почему. Не могу – и всё.
     ХЕЛЬГА. Астрид, ты просто глупа!
     АСТРИД (вздыхает). Может быть, я действительно глупа. Но я никогда не могла бы избить ни в чем не повинного детеныша.
     ХЕЛЬГА. Ни в чем не повинный! Подожди, он подрастет, ты еще наплачешься от него! Ладно, мне пора. Я зайду к тебе завтра.
     АСТРИД. Я буду рада тебе, Хельга.
     Пытается улыбнуться. Хельга обнимает ее и уходит. Появляется Тумас. В руке у него палка.
Тумас! Что ты хочешь сделать?
     ТУМАС. Будто ты не понимаешь! Я хочу избить это троллево отродье, чтобы нечисть вернула нам нашего Йона! Где подмёныш?
     АСТРИД. Вот он, в колыбели.
     ТУМАС. Мне будет там неудобно избивать его. Положи его на пол. (Насмешливо). Или ты жалеешь его?
     АСТРИД. Нет. Я тоже хочу, чтобы тролли вернули нам нашего Йона.
     Вытаскивает Сосновую Шишку из колыбели и кладет на пол. Тумас ударяет тролленка палкой, тот начинает кричать.
     АСТРИД (хватая мужа за руку). Нет, не бей его, Тумас! Не бей его!
     ТУМАС (пытаясь вырвать руку). Отойди прочь! Ты, верно, не желаешь получить назад нашего ребенка!
     АСТРИД. Нет, нет! Я желаю вернуть его! Только не таким путем.
     ТУМАС. А ты знаешь другой путь?
     Замахивается палкой. Астрид бросается на пол рядом с подмёнышем и закрывает его своим телом. Удар обрушивается на нее: Тумас не успевает удержать руку.
     (С сердцем). Господи! Теперь я понимаю. Ты собираешься подстроить всё так, чтобы наш ребенок остался у троллей на всю жизнь!
     АСТРИД. Нет, и ты это знаешь, Просто… ведь этот детеныш совершенно беззащитен. Он не может ответить тебе ударом на удар.
     ТУМАС (сердито). Ну и сиди со своим отродьем, если не хочешь мне помочь.
     Бросает палку и уходит. Астрид, плача, снова кладет подменыша в колыбель.

     4.
     Астрид и Тумас сидят у себя в горнице. Тумас чинит  ткацкий станок, Астрид мешает тесто. В колыбели лежит Сосновая Шишка.
     ТУМАС (угрюмо). Я не могу тебе перечить, Астрид. Ты ведь знаешь, я люблю тебя. Но я не могу тебя понять. Неужели ты полюбила этого чертова нехристя вместо нашего сына?
     АСТРИД. Нет, Тумас. То, что Найденыш лежит в колыбельке Йона, еще пуще нагоняет на меня тоску и не дает мне покоя. И я вовсе его не люблю.
     ТУМАС. Тогда почему же ты не даешь мне избить его? Почему кормишь его? Да еще жабами и лягушками. Тьфу!
     АСТРИД (тяжело вздохнув). Ты сам знаешь, Тумас, ничего другого он не ест. Сколько раз я пыталась кормить его кашей, мясом, рыбой, хлебом. Не ест, да и только! Вот и приходится давать ему мышей и лягушек.
     ТУМАС. По мне было бы лучше, если бы он вовсе умер с голоду, твой Найденыш-подмёныш! Каково мне видеть, что ты ловишь мышей и лягушек для этой проклятой лесной твари? У меня уже не осталось для тебя ни добрых чувств, ни добрых слов. (Вскипая). Ты посмотри на наших слуг! Они выказывают тебе неуважение и непочтительность за то, что ты возишься с подмёнышем. Каково мне видеть это! Но я ничего не могу сказать им, потому что они правы! Да, правы! Ты с утра до ночи трясешься над этим нехристем – и думать забыла о нашем собственном сыне.
     АСТРИД. Нет, Тумас, нет! Я не забыла о нашем сыне. Но я не могу бросить подмёныша. Просто не могу, понимаешь?
     ТУМАС. Да почему?!
     АСТРИД. Я и сама не знаю.
    
     5.
     Астрид и Хельга вдвоем в доме Тумаса и Астрид. Сосновая Шишка подрос и спит на лавке. Астрид шьет. Хельга подходит к спящему подмёнышу и рассматривает его.
     ХЕЛЬГА. Знаешь, сестра, он стал еще уродливей за те четыре года, что провел в вашем доме. Рот у него точь-в точь свиной пятачок, брови, как две щётки, а кожа совсем темная.
     АСТРИД. Что ж делать. Он ведь не человек.
     Хельга отходит от подмёныша к сестре и смотрит на его одежду.
     ХЕЛЬГА. Да, работы у тебя немало! Этот чертенок рвет одежду, как ни один крещеный мальчишка.
     АСТРИД (вздыхает). Это верно. Но знаешь, Хельга, если бы я латала одежду собственному сыну, я бы прорех не считала.
     ХЕЛЬГА (тоже садится шить). Давай, я тебе помогу. Не ради него, конечно – ради тебя. Тяжело мне смотреть, как ты из сил выбиваешься. Лучше всего завела бы ты его в дремучий лес, чтобы он не нашел дороги назад, да и бросила бы там.
     АСТРИД (невесело). Верно. Избавиться от него не так уж трудно. Стоит хоть на миг выпустить его из виду, как он или утонет в колодце, или сгорит в очаге, или собаки его искусают. У него злой, отчаянный нрав. Нет ни одного человека в усадьбе, кто бы ни испытывал к нему ненависти. Если бы я постоянно не держала Найденыша возле себя, кто-нибудь из челядинцев давным-давно покончил бы с ним.
     ХЕЛЬГА. Так дай своим работникам такую возможность, Астрид!
     АСТРИД. Не могу.
     ХЕЛЬГА. Почему?
     АСТРИД. Сама не знаю.
     ХЕЛЬГА (качает головой). Ты просто слишком добра. Но подумай сама, чем всё это может кончиться. Чинить его одежку – еще куда ни шло! Это самое малое из того, что ты выносишь по милости этого тролленка. Но Тумас старается как можно реже бывать дома, а ведь он любит тебя, Астрид! Работники тебя презирают, служанки над тобой насмехаются, кошка шипит, когда видит тебя, собака ворчит и скалит зубы, а виноват во всём подмёныш!
      АСТРИД (со вздохом). Ты права, Хельга. Но хуже всего то, что всякий раз, когда я вижу Найдёныша, я еще сильнее тоскую по собственному ребенку. (Отрываясь от работы, в пространство). Любимое мое дитя, где же ты? Наверно, спишь на подстилке из мха и хвороста у злой троллихи?
     Плачет.
     ХЕЛЬГА. Полно, Астрид. Слезами горю не поможешь. Лучше бы ты позволила своему мужу или домочадцам разделаться с тролленком.
     АСТРИД. Я не могу, Хельга. Видит Бог, не могу!
     Входит Тумас.
     Тумас. Здравствуй. Хельга! (Астрид). Жена моя, завтра в селении будет ярмарка. Может, сходим туда?
     Его голос звучит мягко и приветливо.
     АСТРИД (улыбаясь). Конечно, Тумас. Я охотно с тобой пойду.
     ТУМАС. Если мы пойдем горной тропой, мы поспеем вовремя.
     АСТРИД. Конечно, Тумас, пусть будет так, как ты хочешь. Мы пойдем горной тропой. Но… давай возьмем с собой Найденыша.
     Опускает голову.
     ТУМАС (мягко). Ты что, и на один день не можешь оставить его дома?
     АСТРИД. Я боюсь, с ним что-нибудь случится.
     ТУМАС (спокойно). Твое дело. Но, вероятно, тебе будет тяжело тащить такого большого мальчишку через перевал?
     АСТРИД. Не беспокойся, муж мой.
     ТУМАС. Что ж, я не против. Бери его с собой.
     АСТРИД (встает). Благодарю тебя. А сейчас садись за стол: ты, верно, очень проголодался. Но у меня всё готово. Садись и ты, Хельга.
     ХЕЛЬГА. Нет, нет, мне пора домой, к детям и к мужу. Спасибо, сестра, но я никак не могу остаться.
     АСТРИД. Что ж, твое дело. До свидания!
     ХЕЛЬГА. До свидания, Астрид! До встречи, Тумас.
     Уходит.
    

    6.
    Нарядно одетая Астрид идет вслед за Тумасом по горной тропе. Она несет на руках подмёныша.
     АСТРИД (весело). Давно я так не одевалась. И какая чудесная солнечная нынче погода! А ну, Найденыш, ты уже большой. Я устала тебя нести, иди-ка своими ногами.
     ПОДМЁНЫШ (капризно и хрипло). Не хочу!
     АСТРИД. Ну, хотя бы попытайся.
     ПОДМЁНЫШ. Не хочу!
     АСТРИД (вздыхает). С тобой не сговоришься.
     ТУМАС. Дай-ка мне подмёныша. Я понесу его немного.
     АСТРИД. Не стоит, я справлюсь и сама. Зачем тебе возиться с троллевым отродьем?
     ТУМАС. А тебе с какой стати надрываться из-за него, Астрид? Я и сам справлюсь. Слава Богу, у меня сил побольше, чем у тебя.
     Берет у жены Сосновую Шишку. Тропа становится узкой.
     АСТРИД (встревоженно). Тумас, иди помедленней! Здесь опасная дорога.
     ТУМАС. Не бойся за меня.
     Спотыкается, чуть не роняет подмёныша, но тут же выпрямляется и идет дальше.
     АСТРИД (в сторону). Если бы подмёныш в самом деле упал, мы бы избавились от него навсегда. Наверняка мой муж решил избавиться от тролленка, сбросить его в ущелье, а потом сделать вид, что это был несчастный случай. Как же я сразу не догадалась! Лучше всего не мешать ему: пусть делает, как хочет.
     Тумас вновь спотыкается.
 (не выдержав). Дай мне Найденыша! Ты упадешь вместе с ним.
     ТУМАС. Не бойся, я буду осторожен.
     Спотыкается в третий раз. Хватается за ветку дерева и выпускает из рук Сосновую Шишку. Сосновая Шишка падает, но Астрид успевает подхватить его.
     (Со злостью). А, подхватила всё-таки! Ты была вовсе не так расторопна, когда уронила нашего ребенка в лесу!
     АСТРИД. Так ты только потому был ласков со мной сегодня, Тумас, что хотел убить подмёныша? (Плачет).
     ТУМАС (жёстко). Что ты плачешь? Тебе нужно радоваться, что ты спасла этого уродца. Как будто бы великая беда случилась, если бы он упал в пропасть! (Сухо). Пойдем быстрее, а то опоздаем.
     АСТРИД. Прости, Тумас, но у меня нет больше охоты идти на ярмарку.
     ТУМАС. По правде говоря, и у меня охота пропала.
     Поворачиваются и идут обратно.

     7.
     Хельга сидит в гостях у Астрид.
     ХЕЛЬГА. Совсем уже большой стал твой Найденыш.
     АСТРИД. Да. А нашему с Тумасом сыночку было бы сейчас двенадцать лет.
     ХЕЛЬГА (качает головой). И ради чего ты с ним возишься, ума не приложу!
     АСТРИД. Просто не могу иначе, Хельга.
     Дверь открывается, вбегает работник.
     РАБОТНИК (Астрид). Хозяйка! Усадьба горит!
     АСТРИД (вскакивая с места). Да что ты!
     ХЕЛЬГА (хватает ее за руку). Бежим!
     Выбегают во двор. Там толпятся слуги и служанки. Горит хозяйский дом и службы.
     ОДИН ИЗ СЛУГ. Хотел бы я знать, кто навлек на нас эту беду!
     ВТОРОЙ СЛУГА. Кто как не хозяйкин подмёныш! Он уже давным-давно собирал щепки, солому, да и поджигал их - то в самом доме, то вокруг него.
     ОДНА ИЗ СЛУЖАНОК. Вчера он собрал целую кучу сухих веток на чердаке и как раз поджигал их, когда я его увидела и остановила.
     ВТОРАЯ СЛУЖАНКА. Значит, он поджег ветки сегодня!
     РАБОТНИК. Тут и сомневаться нечего. Это его надо благодарить за пожар. Кабы он и сам сгорел, я бы не стал печалиться, что и моя хижина погибла в пламени.
     Астрид убегает в горящий дом и возвращается, таща за руку Сосновую Шишку. Тумас бросается к ней, хватает мальчика за плечи и снова вталкивает в горящий дом. Астрид вновь бросается в дом и опять появляется, держа тролленка за руку.
     ТУМАС (Астрид). И почему ты не сгорела вместе с ним!
     Астрид отходит в сторону и садится на скамейку. Тролленок засыпает у ее ног. Люди тушат огонь.
     ТУМАС (подходя к неподвижной Астрид). Нет у меня больше сил выносить всё это. Ты знаешь, я неохотно покидаю тебя, но я не могу больше жить вместе с троллем. Я ухожу навсегда, больше ты меня не увидишь.
     Поворачивается и уходит. Астрид поникает головой.

     8.
     Тумас идет через лес.
     ТУМАС. Проклятый тролленок! Верно, я в последний раз иду этой дорогой. Ну, и пусть, пусть. Астрид и без меня хорошо. Да и мне без нее не будет плохо.
     Останавливается, приглядываясь.
Что за славный паренек идет мне навстречу! Таким был бы сейчас мой Йон. До чего красивый мальчик. Настоящий сын владельца усадьбы, не то, что черномазый нелюдь, которого моя жена спасла сегодня из огня.
     Появляется мальчик лет 12.
(Мальчику). Здравствуй! Куда путь держишь?
     МАЛЬЧИК. И тебе здравствуй. Коли отгадаешь, кто я, узнаешь, куда я иду.
     ТУМАС. Ты говоришь так, как говорят люди в моем роду. Не будь мой сын в плену у троллей, я бы сказал, что ты – это он.
     ЙОН (с улыбкой). Отгадали, батюшка. А раз так, знайте: я иду к матушке.
     ТУМАС. Йон! Так это в самом деле ты!
     Крепко обнимает и целует мальчика.
Родной мой Йон! Каким же ты стал пригожим! Но… тебе вовсе незачем идти к матушке. Ей нет никакого дела ни до тебя, ни до меня. У нее ни к кому не лежит сердце, кроме Найденыша, тролленка, которого нам подсунули вместо тебя в лесу двенадцать лет назад.
     ЙОН. Тогда, батюшка, я останусь с вами.
     ТУМАС. Да, да, оставайся со мной. Пойдем вместе. Осторожней, тут болото…
     ЙОН. Хорошо, что вы обо мне заботитесь, батюшка, не то, что о подмёныше.
     ТУМАС. О чем ты?
     ЙОН. Помните, когда-то давно вы с матушкой и тролленком шли на ярмарку? А старая троллиха несла меня в это время по другую сторону ущелья. И всякий раз, когда вы спотыкались, батюшка, и чуть не роняли подмёныша, она тоже падала вместе со мной.
     ТУМАС. Что ты говоришь! Значит, вы тогда шли по другую сторону ущелья…
     Задумывается.
     ЙОН. Мне было очень страшно. Когда вы бросили тролленка в пропасть, троллиха тоже хотела бросить меня. Если бы не матушка…
     ТУМАС (останавливаясь). Расскажи-ка, сынок, как тебе жилось у троллей.
     ЙОН. Иногда приходилось трудновато. Но когда матушка была ласкова к тролленку, троллиха становилась ласкова ко мне.
     ТУМАС. Била она тебя?
     ЙОН. Не чаще, чем вы били ее сына.
     ТУМАС. Чем тебя кормили?
     ЙОН. Всякий раз, когда матушка давала тролленку лягушек и мышей, меня кормили хлебом и поили молоком. Если же вы давали подмёнышу хлеб и молоко, троллиха предлагала мне змей и репейник. Первую неделю я чуть не умер с голоду. Если бы не матушка…
     ТУМАС (дрогнувшим голосом). Пойдем-ка к ней.
     ЙОН. Пойдемте. А знаете, нынче меня бросили в огонь. Если бы не матушка…
     ТУМАС (ускоряя шаг). Пойдем скорее! (вдруг останавливается). Йон, как же получилось, что тролли отпустили тебя на волю?
     ЙОН. Когда матушка пожертвовала тем, что для нее дороже жизни, тролли потеряли власть надо мной и отпустили меня.
     ТУМАС. Разве матушка пожертвовала тем, что для нее дороже жизни?
     ЙОН. Да. Ведь она позволила вам покинуть ее, чтобы сохранить подмёныша.
     ТУМАС. Идем же к ней, идем!
     За деревьями мелькает троллиха; она ведет за руку Сосновую Шишку. Но путники не замечают их.
    
   
 
     9.
     Двор в полусгоревшей усадьбе. Астрид сидит на скамейке одна. Вдруг слышится крик: «Астрид! Астрид!» Она встает. Появляются Тумас и Йон.
     АСТРИД (с улыбкой, Тумасу). Ты вернулся!
     ТУМАС. Да, родная моя. Вот наш сын Йон, он тоже вернулся. И спасла его только ты, и никто другой.

                КОНЕЦ

Октябрь 2011 г.