Надоедливый солнечный луч, бивший через окно нашей палаты постепенно угас, уступая резко появившемся сумеркам, что на северной природе неудивительно, но через минуту черная туча, появившееся из-за края чуть видимого леска, выбросила осадки в виде снега. Я улыбнулся и, не вставая с жесткой кровати поглубже откинул штору.
- Пацаны. Первый снег в городе.
Рядом приподнялся Андрей, и, раздвинув губы, ответил:
- Мда… хорошо Игореха.
Ильич промолчал, предпочитая не отрываться от очередного романа. Бывший военный, в отставке был частенько замкнут, в корне пресекал любые шутки, и оттого жизнь нашей палаты первого хирургического отделения наполнялась непонятными сомнениями.
Со щелчком захлопнулась книга, заставляя меня непроизвольно вздрогнуть.
- Ты лучше скажи солдат.. где ты тут пацанов увидел, а?
Лицо Ильича покрылось пятнами, глубоко посаженные в паре с плотно сжатыми губами заставляли задуматься, что разговор будет серьезным.
- Сопляк! Ты еще в штаны клал, когда я в Анголе защищал крепость.
Настроение с трудом поддерживаемое в обстановке больниц кануло в лету, и у меня затряслась в судороге нога. Выровнявшись на кровати, попытался успокоиться.
Андрей с ужасом смотрел на происходящее
- Перестань Ильич, что изводишь? Не видишь, человек как реагирует.
Ветеран поднялся, и, схватившись за палку хлопнул дверью. Через мгновение к нам вбежала медсестра.
- Потерпи Игорь, сейчас укольчик поставим.
После препарата судороги резко утихли, и я вздохнул с облегчением. На лбу выступили капли пота и медленно перекатываясь по участкам кожи скрылись под футболкой. Вновь посмотрел в пластиковое окно, за которым разгоралась настоящая метель; полупрозрачные авто медленно на большом расстоянии двигались с малой скоростью. Я вздохнул, вспоминая, как несколько лет назад именно в метель вставал на лыжи и шел в лес; через два часа мокрый от пота возвращался обратно, и на душе до невозможности легко и свободно. Мне нравится метель в любом ее проявлении.
- Как состояние?
Я повернулся. Андрей, севши по-турецки вовсю уплетал ножку от курицы. Нам ставят гормоны, чтобы снять отек, но в них есть обратная сторона – это зверский аппетит.
- В норме. Погодь, я сейчас догоню.
Поднявшись с кровати и таща ногу, поковылял к заветному месту – холодильнику. Выудив с отсека помидоры и мясную нарезку, присоединился к соседу, и просто хорошему человеку.
- Отличный набор Игореха!
Нарезав помидоры и мясо, предложил Андрею, на что он согласился. Вошел Ильич и, не смотря в нашу сторону вновь погрузился в царство немыслимых интриг и приключений, ибо название Джек Лондон говорило само за себя.
Вечер прошел тихо, если не считать прилетевших голубей. Взгромоздившись кучкой на широком подоконнике они подняли загривки и зацокали клювиками о дюралевое покрытие, как бы призывая нас обратить внимание, что время ужинать пришло. Не заставив пернатых долго ждать щедро поделились дарами заветного места, на что Ильич горестно вздохнул и, не говоря ни слова лишь махнул рукой.
А утром пришла на обход врач, и сообщила по ее мнению радостную весть – после двухнедельного ожидания подошла моя очередь на операцию. Готовность номер один. Я кивнул головой, потому как лишние слова сбивали с нужного ритма, да и не нужны они ей. К вечеру побрили, взяли кровь, сводили на клизму, после которой я долго, как мы шутили подпрыгивал на унитазе. Утром в пять подбривка, вновь кровь, и контрольная клизма. С каменным выражением лица я молча ждал прихода медсестричек, от которых зависело много. Вошли с подносами сразу две. К этому времени я успел искурить почти пачку сигарет. Несколько уколов, от которых я немного расслабился, и даже стал шутить, катетер, и погрузка на каталку, сверху простыня – поехали. Я поднял сжатый кулак, попрощался с Андрюхой. Операционная встретила суетой обслуживающего персонала.
- Подлокотники крепим, вяжем…
- Новокаин.. ставим подключичку…
- Давление в норме?..
- Убери пока капельницу в сторону, мешает…
- Зубы свои? Сколько полных?.. Переносим все?
- Да. 31. да, да.
- Голову прямо, закрепимся..
- Все хорошо Игорь Анатольевич.. спокойно.. мы рядом..
- Давление стотридцать.. зови хирургов.. мы готовы..
- Подходят.. отключаем..
- Всем пока.. до встречи мои родные.
Улыбка растаяла и мир померк, растворился на сотни мелких кусочков.
Что-то мешает в глотке, не дает сглотнуть вязкую слюну. Что с шипением попадает во внутрь и разрывает легкие – невыносимо. Я открыл глаза и разглядел сквозь мутную пелену какие-то приборы, датчики издающие пиликающий звук. Вдруг на моем бицепсе что-то надулось, над ухом раздались такие же звуки.
Послышались легкие шаги.
- Пришел в себя. Хорошо.
Надо мной склонилось лицо анестезиолога.
- Сейчас я тебя отсоединю, сделай глубокий вдох. Слышишь?
Говорить естественно не мог, поэтому просто кивнул головой, и поднял большой палец на руку в знак согласия. Через мгновение послышалось знакомое шипение, затем довольно неприятные ощущения. С носа тоже выдернули какие-то трубки, и захотелось чихнуть.
Часа три я боролся, отходил от наркоза, затем ночью просто открыл глаза и не спал до утра. Ночью дежурные ставили мощными дозами уколы в бедро, чуть позже пришел мой врач – попросил пошевелить конечностями, удовлетворившись результатами и погладив по голове исчез в бесконечных проходах. К девяти я уже ел рисовую кашу, на что персонал реагировал по разному, но суть проблемы была ясна – не может человек сразу начать кушать после операции. Мало того попросил добавки и кисель.
Три дня я не вставал, просто вылеживался на кровати. К вечеру начали готовить Андрея – с таким же каменным лицом он был ни жив, ни мертв. Успокоил, как мог. Ильич начал громко возмущаться, подвергая сомнению мои слова, на что просто взял стоящую на тумбочке кружку с брусничным морсом, отправил в холеную физиономию. Кружка разбилась – жаль. Но проблемы исчезли, и то неплохо. Но через день, два, три мы не дождались Андрюху с реанимации. Позже узнал, что он так и не пришел в сознание.
- Как думаешь солдат, выкарабкается?
Я повернулся, и, взявшись за опорные ручки приподнялся, посмотрел в окно, за которым первый снег превратился в настоящие сугробы.
- Вне сомнений Ильич. Обязательно.
К выписке нас обрадовал врач, что Андрей пришел в себя, более того пытается заигрывать с персоналом. Я подошел к Ирине Ивановне и молча расцеловал руки…