Сегодня был день зарплаты в депо. В железнодорожном бараке все жёны ждали мужей, с тревогой поглядывая на улицу. Вдруг в компании засидятся, вдруг напьются... А Антонина, не смотря на ноябрьский холод, открывала настежь створки окна. На голову надевала чепчик и сверх фуфайки белый халат. На подоконник выставляла угощение, стопки, бутылку с водкой.
Женщины, озабоченные своими думками, начинали улыбаться в предвкушении концерта. Это было в каждую зарплату: окно квартиры №6 превращалось в буфет. Некоторые мужчины уже пришли домой и отдали супругам деньги, но никто не торопился бежать по магазинам. Все ждали представления.
И вот, наконец, во дворе появлялся Лёня. Увидев мужа, Антонина изображала улыбку на лице, и голосом станционной разносчицы пирожков кричала:
-Пирожочки, горячие пирожочки, вторые блюда, со сто граммами в придачу! Подходите, покупайте!
Чуть шатающийся Лёня, важно подходил к открытому окну и, доставая пачку денег, делал заказ:
- Салат, пирожок и сто грамм.
Антонина выставляла всё на тарелках, наливала сто грамм и говорила:
- Триста рублей, цены у нас ресторанные...
Лёня доставал несколько денежных купюр (деньги тогда были большие, как носовые платки), небрежно клал их на подоконник и гордо говорил:
- Сдачу оставь себе.
Он садился за столик под окном, выпивал и закусывал, глядя при этом по сторонам с пренебрежением, как богатый буржуй на нищих и никчемных людишек. Потом он заказывал горячее и расплачивался уже, не считая, просто пачкой денежных бумажек. Но при этом неизменно повторял:
- Сдачу оставь себе.
Так постепенно зарплата переходила через окошко к Антонине, А Лёня засыпал за столом. И мужики затаскивали его в нахолонувшую квартиру, как в медвытрезвитель.
А наутро соседки спрашивали у него:
- Ну как погулял в ресторане, Леонид?
- Гулял и гулять буду!- отвечал он.
И никто над ним не смеялся. Все знали, уж лучше так, но зарплату жене и детям, чем оставить её в кабаке.
Картинка из Интернета