Глава-7. (Наташа-большая)
Наташа-большая. Зеленоглазая блондинка. Высокая, фигуристая, красивая. Готовится быть роковой женщиной. Не знаю, как насчёт роковой, но стерва будет первостатейная. Хотя разницу я объяснить не смогу. Но это неважно.
На красивом лице Наташи-большой, нет-нет, да и появляется этакое высокомерное пренебрежение. Правда она старается с нами его особо не показывать. С ней общаются, просто из вежливости, что-ли. Большой симпатии она не вызывает. Причём, демонстративно, к этому и не стремится.
Романчик её с Володей, начался весьма неожиданно. Что называется, у всех на виду.
После отбоя, местная молодёжь устраивала посиделки. Понятно в те дни, когда не было танцев. Собирались на пару часиков. Стол – в складчину, кто что может. Иногда распивали на всю компашку бутылочку вина. Да, да! Там каждому, по граммульке выходило.
Володя был женат. Но это не страшно. Подумаешь! Сколько было, есть и будет, всяких романов, так называемых "курортных"? Кто-нибудь придаёт им большое значение?
Всё дело в том, что жена Володи, Лена и пятилетний сынишка, Серёжа...тоже были здесь, в лагере!!! Серёжа в шестом отряде, там самая малышня, а Лена устроилась на кухню.
Все знают, что Володя сынишку просто обожает. Ходит каждый день к отбою(в младших отрядах отбой раньше, чем общий по лагерю) и читает сказки. Там без него вся комната не ложится!
Вот однажды, неожиданно для нас, на посиделки пришли Володя с Леной. Сначала всё было как обычно. Все юморили, подкалывали друг друга. Особенно Наташа-большая старалась.
Вдруг Володя встаёт и говорит:
- Пойду-ка я на озеро. Купаться охота! – поворачивается к Наташе-большой и спокойно так предлагает: - Компанию составишь?
Все замерли. А Наташа, тоже абсолютно спокойно:
- Пошли! С удовольствием...
И они ушли!!!
Лена сидит, слова не говорит. Как простыня белая.
Так и пошло. Лена, конечно больше не приходила, а эти деятели, просто демонстративно или уходили с посиделок, или приходили в обнимку, когда их уже и не ждали.
Собственно их вообще никто не ждал. Просто не сговариваясь, решили не вмешиваться. Хотя всё это было и странно, и неприятно.
Что у них там было никто не знал. Я думаю, может ничего и не было. Не удивлюсь, если Наташка Володю попросту "динамила".
Как всё неожиданно у всех на виду началось, так же неожиданно и опять, можно сказать, у всех на виду и закончилось.
Прошёл примерно месяц. И вот на очередных посиделках, случайно, а может и не совсем, кто-то завёл разговор о детях.
Вожатая шестого отряда и говорит:
- Володя, Серёжка твой такой чудесный мальчишка! И на тебя так похож!
Володя вдруг побледнел смертельно, а Наташа-большая только фыркнула презрительно.
И тут мой Виталька заявляет:
- Ну вы и сволочи!
Володя как ждал. Вскочил, глазами сверкает:
- Ты что сказал, сопляк? Да я тебе сейчас морду набью!
Я придерживаю Витальку и спокойненько говорю:
- Ты, Володя не горячись! Виталька сказал, то, что тут все думают. Или мне тоже моду набьёшь?
Сама киплю внутри.
Володя сел и бормочет:
- Сопляк! За бабой прячется.
Я тогда, почему-то не придала значение тому, что Виталька промолчал.
На следующий день, во время тихого часа, Виталька сказал, что у него болит голова и он пойдёт к себе отдохнуть. Ну ладно!
А минут через двадцать, прибегает Наташа-маленькая:
- Алинка, там в клубе Виталика избивают(так и сказала "избивают")
В клубе мужчины собирались поиграть в бильярд и настольный теннис. Женщины туда почти никогда не ходили. Может кроме Наташи-маленькой. Она всегда старалась быть около Бориса Аркадьевича.
Виталька там ни разу не был. Можно было не сомневаться, зачем он туда пошёл на этот раз.
Я ворвалась в клуб, но в дверях меня перехватили физрук с тем же Борисом Аркадьевичем.
Драку конечно уже разняли. Потом я узнала, что Виталька зашёл, при всех назвал Володю "подонком" и залепил пощёчину.
Пока их разняли, Володя успел Витальке настучать. Подбитый глаз, разбитая губа, по мелочам ещё!
Я только что не рычала как тигрица! Если бы в тот момент, добралась до Володи, мало бы ему не показалось!
Но к счастью меня удержали.
Поостыв, я и сама поняла, Виталька бы воспринял моё вмешательство, как оскорбление.
Я увела его умываться. Сбегала на кухню за льдом. Ну врачевать ушибы и синяки, мне же не привыкать.
К моему удивлению, Виталька итогами драки, не тяготился. Даже вроде доволен был: "Я ему тоже врезал!" ну мальчишка!
Вечером, мы с отрядом шли после ужина в корпус, когда навстречу вышел Володя.
На всякий случай, я взяла Витальку под руку и собиралась, с презрительным безразличием, пройти мимо, как Володя окликнул:
- Алина Дмитриевна, можно тебя на минутку?
Третий отряд остановился без команды, Виталька высвободив руку, отстранил меня в сторону и шагнул вперёд:
- Проваливай, давай!
Самой каратистке-раскаратистке, приятно, когда за неё заступаются!
Но Володя повёл себя совсем неожиданно. Он примирительно протянул руку и сказал:
- Виталий, извини, пожалуйста... Ты был прав. Мир?
Виталька от удивления потерял дар речи. Я легонько пихаю его в бок и шепчу:
- Ну, Виталька! Помиритесь!
Третий отряд внимательно за всем наблюдает. Витальку любят, и поэтому на Володю смотрят недоброжелательно.
- Виталька! – ещё раз толкаю своего рыцаря.
Он вздохнув протягивает руку:
- Ладно, проехали!
- А теперь, пожалуйста, я с Алиной Дмитриевной переговорить хочу... – просит Володя.
- Виталька, веди отряд, я скоро! – распоряжаюсь. Мне очень интересно, и зачем это я Володе понадобилась?
Мы присели на лавочку.
- Алина, ты же психолог?
- Будущий! – честно уточняю.
- Неважно! – машет рукой Володя.
- Вообще-то, я детский психолог.
- Ещё лучше! – Володя вздыхает.
Сидим, молчим.
- Володя! – напоминаю. – Если хочешь что-то сказать, говори. Меня отряд ждёт. (во будет прикол, если он сейчас мне в любви признается!)
Володя опять вздыхает, а я усмехаюсь своим предположениям.
- Не знаю как начать, ты же понимаешь, я посоветоваться, конфиденциально(киваю).
Просто запутался совсем(ну так, блин, распутывайся). В общем, ты же знаешь, когда в лагерь устраиваешься работать, надо анализы сдать(заинтриговал, до невозможности). Я уже не первый год на лето иду в лагерь работать. А тут сам, понимаешь – сам! Сам попросил сделать полный анализ. В общем подробности не интересны, только выяснилось, что я не могу иметь детей!
(Я сижу в полном шоке)
- Мне просто крышу снесло! – продолжает Володя. – Я сам не знаю что делаю и зачем. Убить эту гадину хотел. Получается, она меня всё время обманывала! И что мне теперь делать?(он почти кричит, и я успокаивающе беру его за руку).
- Знаешь, Володя, или прости и живите, а не можешь простить – расходитесь. Мучить её и себя - не надо.
- Ну ты даёшь! – возмущается Володя. – А Сергуня? Он же меня любит. И...и я его тоже...Как с ним? Прийти и сказать: "Всё Сергуня, я тебе больше не папка, ты меня не люби и я тебя не люблю?"
Первый раз в жизни, жалею о выбранной профессии. Это же мне и такие истории разрешать надо будет! Да кто я такая? Какое право имею советы людям давать. Советы, от которых вся их дальнейшая жизнь зависит!
Ох-хо-хо!
- Володя! – решаюсь я наконец. – Ты эти годы, с Леной как жил? Она какой-то повод давала?
- Да всё нормально было! – он порывисто вздыхает- Если бы не анализ этот чёртов...
- Значит так! – (я приняла решение, и пусть все эти "профессиональности" психологические катятся к чёртовой матери) – Значит так. Ну уйдёшь ты к другой женщине. У неё тоже прошлое будет. Оно у всех есть. А сына, точно потеряешь. Ты сейчас, ради него, успокойся, поговори с Леной. Постарайся простить. Кстати, она могла и не знать точно, кто отец. Ну ты же Серёжку по-настоящему любишь! Все в лагере знают, как ты сказки каждый вечер читаешь(в бою, меня дисквалифицировали бы, за запрещённый удар).
- Спасибо! - Володя облегчённо вздыхает.
Люди всегда принимают с удовольствием и облегчением советы, которые отвечают их тайным, или явным желаниям. Пытаться их переориентировать, дело неблагодарное.
А как же профессионализм? Как психология? – спросите вы. Ну я уже сказала. Пару строчек выше. Посмотрите, если забыли...
Виталька, конечно попытался вызнать, про что мы с Володей говорили. Я честно сказала:
- Про жизнь.
А Наташа-большая, уже через пару дней хороводилась с одним из экспедиторов. Наверно в рамках своей подготовки к роковой роли. Не знаю, как роковая женщина, а стерва из неё получится отменная. Я уже это говорила?
Глава-8(Наташа-маленькая)
Просто невозможно было не попасть под обаяние этой очаровашки! Наташа-маленькая, ростика невысокого, фигурка – ладненькая. Шикарные, средней длины, каштанового цвета волосы, большие, серые, блестящие глаза. Чуть припухлые, алые и без помада, губы. Она практически всегда улыбается, и разговаривая с ней, уже через минутку понимаешь, что и ты тоже улыбаешься ей в ответ.
В одном её розовом пальчике, сексуальности больше, чем во всей модельной внешности Наташи-большой.
И ещё есть у Наташи-маленькой один талант. Я бы даже сказала – талантище! Солоны красоты – нервно курят! Может это её призвание?
Помочь приготовиться к открытию танцевального сезона, Наташка предложила мне сама.
Это было через пару дней, после знаменитого волейбольного матча, что возможно и послужило причиной её ко мне расположения.
Я отправила Витальку в клуб, пообещав сюрприз. Сюрприз получился! Правда с непредсказуемым результатом. Мужчины вообще существа малопредсказуемые.
Наташка конечно кудесница! Я сама ахнула, увидев в зеркале своё отражение.
А Виталька был просто убит!
Он уже привык видеть меня или в спортивном костюме, или в джинсах, а шортики наверняка считал парадной одеждой. А тут я появляюсь в лёгком, недлинном платье-колокольчике, с распущенными, чуть завитыми волосами, хорошим макияжем и в туфельках на каблучке...
Я ожидала заслуженных комплиментов, а вместо этого увидела на Виталькином лице явное недовольство!
Наташкины старания, этот негодяй воспринял как личную обиду!
Я ещё искала слова, для выражения своего возмущения, такой дурацкой реакцией, когда подскочил физрук:
- Алиночка! Ты просто красавица! Виталий, я уведу твою даму?
Я показала Витальке язык и упорхнула.
Танцую я, без ложной скромности, здорово. Ну, может не так, как дерусь, но тоже весьма недурственно! А физрук просто профи оказался! Ох мы зажгли!!!
Виталька потом, почти два дня со мной не разговаривал. День я вытерпела, а на второй, затолкнула его в свою комнату:
- Ты чего? Совсем уже? Вот сейчас получишь у меня! – я стараюсь, чтобы это прозвучало грозно.
Виталька покорно вздыхает:
- Я готов! – зажмуривается и делает губы "поцелуйчиком"
Ладно! Быстро чмокаю его в губы.
- Всё!? – разочарованно тянет маленький нахалюга.
- Виталька! Не испытывай моё терпение!
- Туфли на каблуке больше не одевай! – требует этот деспот.
- Вьетнамки подойдут? – я сама поражаюсь своей выдержке.
- Вполне! – кивает Виталька.
Ну слов нет!
Но я отвлеклась. Речь ведь про Наташу-маленькую.
Так вот - угораздило Наташку втюриться в единственного мужчину, который не поддался её чарам!
Борис Аркадьевич, отдать ему должное, мужественно сопротивлялся.
Наташа ходила за ним по пятам и вздыхала. Все ей сочувствовали и не понимали упрямства Бориса Аркадьевича.
Кстати, этот Борис Аркадьевич(БА), тоже типус, один раз едва не сделал мне небольшой разрыв сердца.
В самом начале смены, БА начал частенько посещать наш отряд. Я даже возомнила, что это он хочет на меня лишний разок посмотреть. Мелочь, но приятно. Виталька тоже напрягся.
Но к моему удивлению и тайному разочарованию, БА на меня особого внимания не обращал.
"Привет" и ходит разглядывает. И вот однажды я к своему ужасу, увидела, что он в комнате мальчиков, обнимает Олежика. Кроме них, в комнате никого не было...
Олежик, мальчик немного замкнутый, но видно, что хороший и воспитанный ребёнок. Я предложила его на должность разведчика в группе "Беркут" Помните, я говорила, что отряд был поделен на четыре боевые группы? Названия этим группам, ребята тоже дали боевые: "Пантера", "Беркут", "Кобра" и "Дельфин"(они хотели вместо дельфина, акулу, но я упросила)
И тут такое!
БА собирается уйти, когда я обмирая от ужаса, преграждаю ему дорогу:
- Борис Аркадьевич, что вы сейчас делали в комнате мальчиков?
На его лице мелькает растерянность, а я чтобы не упасть хватаюсь за перила веранды.
- Придётся признаться! – вздыхает он.
- Борис Аркадьевич! Миленький! – бормочу растерянно.
- Понимаешь, Алина, Олег мой сын. Я недавно с его мамой развёлся. Но ради ребёнка, мы сохранили хорошие отношения. Вот я его на лето в лагерь устроил.
С моей души грохается каменюга.
- Но почему не сказать? – я удивлена и возмущена даже.
- Чтобы к нему не было особого отношения!
Вечером, после отбоя я жалуюсь Витальке:
- Нет, ты видал этих педагогов!? Одна как клуша, от себя сыночка ни на шаг, второй - в партизан играет!
Ох! Ну что я всё время отвлекаюсь?
В общем Наташа-маленькая была в расстроенных чувствах.
Делая мне причёску, перед очередным танц.вечером, она вздыхает:
- Везёт тебе! Виталька от тебя не отходит. И ревнует ко всем.(А в этом то, что хорошего?) А мой Борис Аркадьевич от меня бегает. Заладил как испорченная пластинка: "Я тебя на четырнадцать лет старше, у меня ребёнок, алименты, а ты совсем молодая..."
- Ой, Наташка! – заявляю легкомысленно. – Да что, на нём свет клином? Ты любого только помани! Он потом обжалеется!
Наташа-маленькая возмущается:
- Вот, Алинка, тебя все умной считают, а ты дура дурой! Не нужен мне никто. Люблю я его!
- Ну, так перестань называть его по имени отчеству! – советую я. – Ты же так подчёркиваешь дистанцию. Вот он стойку и держит. Подойди, скажи "Боренька! Я без тебя умру! Ты этого хочешь?"
- Точно! – восхищается простотой решения проблемы, Наташка. – И как я сама не додумалась!?
Хватаю её в охапку и с удовольствием целую в тугую щёчку! Вкуснятина! Ох и много упускает этот партизан Борис!
Не знаю, какие там у них были объяснения, наверняка результативные, потому-что уже на следующие посиделки, сияющая Наташа-маленькая пришла с БА. Держались они за ручку! БА, сначала стеснялся, но потом втянулся и оказался очень неплохим рассказчиком.
Что он и демонстрировал на наших посиделках, под обожающим взглядом, своей очаровательной подружки.
Глава-9.(Анютаа)
Со стороны, если не вникать, то Василий и Анюта, парой были просто великолепной.
Он – брутальный(как сейчас модно говорить), высокий, атлетичного сложения. И на лицо не урод. Совсем даже.
Она – стройная, очень нежная и женственная. Чувственно красивая. В её застенчивости и робости, была именно та притягательность, которая и покоряет настоящих мужчин. И они робеют, рядом с такой беззащитной нежностью.
Вот Васёк и робел. И конечно дико ревновал. Тут бы они с Виталькой достойно посоперничали! Ну до смешного. Конечно, меня так и тянуло подколоть на эту тему.
И вот как-раз, когда Виталька пришёл на танцы с разукрашенной физиономией(после той драки с Володей), Васёк с видом знатока, оценив Виталькины фингалы и припухшую губу, ехидно интересуется:
- Сурово, Алинка, ты со своим кавалером! Натворил чего?
(Первый танец, мы традиционно танцуем с ним, А Виталька с Анютой).
Ну просто грех упустить такой случай!
Грустно вздыхаю, и жалостливым голосом, чуть-ли не со слезой:
- Ах, Василий! Беда у нас! Мой то, Виталька, изменщик подлый, ушёл к твоей Анютке! Вот я и разнервничалась.
Васёк прекратил даже те неуклюжие попытки изображать танец, которые он делал до сих пор. Правда молча. Насчёт "сказать", это не так быстро.
Давлю дальше:
- А давай, мы тоже любовь закрутим! Чтобы они не думали, что мы расстраиваемся! Ты мне давно нравишься, Васёк, ты вообще слышишь, что я говорю? Я то тебе, нравлюсь, али как?
Мыслительный процесс Василия, и без того не очень быстрый, сейчас вообще завяз!
Тем временем, танец заканчивается, и ничего не подозревающие Виталька и Анюта подходят к нам. Виталька здоровается:
- Привет, Василий! Чего застыл как статуя Командора?(нашёл кому говорить, но с темой угадал!).
Васёк уже, по моей довольной физии, догадался, что я его разыграла. Спрашивает Витальку:
- Украшение, от кого?
Я подхватываю Витальку под руку:
- А он у меня рыцарь! За женщину заступился!
- Ври давай! – теперь Василий мне на всякий случай, вообще не верит. – Ты сама кому хочешь навешаешь!
- Вот умеете вы, мужчина, сделать девушке комплимент!
(Я довольна результатом. Спасу от этих ревнивцев нет...)
Виталька тоже ревнивый тип. То, что я повода не подаю, ситуацию не меняет. Он ревнует "вообще".
Глупый мальчишка, даже не подозревает, что он у меня кандидатура безальтернативная. Я как-то подумала: "Вот если бы не Виталька, с кем можно "закрутить" ". Парней много, есть и хорошие, но только Борис Аркадьевич мне симпатичен. Но конкуренцию с умопомрачительной обояшкой, Наташей-маленькой, я бы и затевать не стала. Так-что Виталькины терзания напрасны. Мне с ним по настоящему хорошо и спокойно.
Моя грозная репутация, его волнует не больше чем наша разница в возрасте. Единственно, что его немного напрягало, это мой рост (а как же французский вариант?). Я не оговорилась – именно мой рост. Свой, этот нахалёныш, считает вполне нормальным. А мне высказал: "И зачем девушке быть такой дылдой?" (ну просто кругом я виноватая!).
Правда с каблуками ему всё-же пришлось смириться. (После того, как я провела среди него разъяснительную работу, подкреплённую несколькими бонусными поцелуями)
А целуется Виталька, хоть и не очень умело, но сладко-сладко! У меня в голове сразу как пузырьки шампанского. Хорошо, что он не знает об этом. А то бы...в общем, хорошо, что не знает.
Поверьте, вовсе не хочу показать, что я недотрога и вся из себя такая целомудренная. Но понимаю, что если позволю Витальке ВСЁ, это его привяжет ко мне. Более того, это его обяжет! Наверняка этот благородный мальчик скажет что-то типа: "После всего, что у нас было, я обязан...". Вот и не хочу его "обязывать". Хотя если, кто-то скажет, что я просто дура – спорить не буду.
А когда Виталька, кроме поцелуев, начинает продвигаться в этом вопросе дальше, чем я могу себе позволить, достаточно шепнуть ему на ушко: "Виталька!" и он огорчённо вздохнув, свои тревожащие меня поползновения, сразу прекращает...
Ну вот! Я опять отвлеклась, про своё родное. А глава ведь Анюткина!
Анюта девушка трепетная и нежная. Прелестный цветок! Её наивность, просто умиляет. Хотя наивность, граничащая с глупостью, должна по идее раздражать!
Вот и в историю с Гариком, Анюта вляпалась по этой своей наивности.
Гарик у нас тут местный Казанова. Высокий, загорелый, мускулистый. Длинные, блестящие, чуть вьющиеся чёрные волосы и голубые глаза! Эта композиция, убойно действует на женское впечатление!
И все разведёнки и мамы одиночки, падают жертвой, не то что без возражений, а с превеликим удовольствием. В общем Гарик себя чувствует, как кот на фабрике, по производству сметаны вёдрами.
Работа спасателя, конечно ответственная, но имеет и явные преимущества. Когда дети купаются, Гарик курсирует вокруг на водяном велосипеде. Естественно, катая всех желающих.
Но можете представить моё удивление, когда в один прекрасный день, я увидела в роли пассажирки Анютку! И опять я не оговорилась. Именно в роли. Ведь понятно, куда Гарик может "завезти"!!!
Вероятно это было понятно всем, кроме самой Анюты. Потому-что, когда в тот же вечер, после наших регулярных посиделок, её встретил Гарик, она удивилась совершенно искренне.
Как обычно, мы с Виталькой провожали её до корпуса пятого отряда. .
Гарик по-хозяйски приобнял замершую Анюту за плечи и небрежно бросил нам с Виталькой:
- Отдыхайте! Сегодня я Анютку провожу.
- Виталька! – я изо всех сил сохраняю спокойствие. – Проводи Анюту, а мне с Гариком переговорить надо.
Единственно, к кому Виталька меня не ревновал, это Гарик. Гарика он просто презирал. Поэтому молча подхватывает счастливую Анюту и уходит.
- А что, Алина Дмитриевна! – хмыкает Гарик. – Может ты со мной хочешь прогуляться?
Моя железная выдержка удерживает меня, от того, чтобы сразу дать ему в морду.
- Слушай сюда, Гарик! Если ты ещё раз дотронешься до Анютки, не то что своими шаловливыми ручонками, а даже своим потным взглядом – пеняй на себя!
- Драться со мной будешь? – самоуверенно интересуется Гарик, наивно надеясь на свою великолепную мускулатуру.
- Хорошая мысль! – одобрительно говорю я. – Мы к ней обязательно вернёмся. Но ты забыл о главном оружие женщины. Вот столько с бабами крутишь, а про их главное оружие забыл. Или не знаешь?
- Ногти? – пытается пошутить Гарик.
- Коварство! У мужчин, возможно это бы называлось подлостью, а у нас, слабых женщин – коварство! Я Василию, этому бугаю деревенскому, скажу, что ты к Анютке приставал. Изнасиловать хотел. А ты объяснишься, если успеешь. Только, можешь мне поверить – не успеешь!
Вернулся слегка запыхавшийся Виталька.
- Пойдём милый! – подхватываю его под ручку. – А то тут воняет!
Даже не пытайтесь представить себе удивление Василия, когда на следующих же танцах, пропуская свой дежурный танец с Виталькой, Анюта сама подошла к нему и доверчиво положила свои нежные ладошки на его могучие плечи:
- Потанцуем, Васенька?
В общем с этого вечера мы с Виталькой были избавлены от поднадоевшей обязанности ходить хвостом за этой парочкой.
А я своё обещание данное Гарику, не забыла. Я вообще своих обещаний никогда не забываю.
Самое трудное в моём плане, это было избавиться на несколько минут от опеки Витальки. Но как-то вечером, я привлекла Оленьку и командиров семёрок, усадила их всех составлять планы, а сама матнулась на спортплощадку.
Гарик там звездил, под завистливыми взглядами парней и обожающими взглядами своих девиц. Тут я и нарисовалась.
Немного разогревшись и размявшись, предлагаю:
- Гарик! А давай со мной спарринг поработай. Если не боишься конечно. Обещаю насмерть не убивать. (в общем предложение, от которого трудно отказаться "сохранив лицо") Гарику выбора не осталось.
Судить взялся физрук.
Даю возможность Гарику немного подвигаться, сама присматриваюсь.
Как я и предполагала – пустышка! Вроде всё делает правильно и со стороны наверно выглядит эффектно. Но слишком медленно.
Он изо всех сил делает вид, что мол вполсилы бьётся. Чтобы его немного взбодрить, бью несколько кегоми(прямой удар) в живот, но не сильно. Не хочу вырубить раньше времени. Для зрителей кручу парочку маваши(круговые). Гарик так неловко защищается, что мне надо очень стараться, чтобы его не зацепить.
Но тянуть нельзя. Из окон спален нашего отряда, спортплощадка хорошо видна. И Виталька может появиться в любой момент.
Даю Гарику провалиться в очередной атаке и бью сдвоенный. В бедро и сразу в голову.
Я точно знаю, что сейчас будет. Удар придётся за ухом. Гарика мотнёт, у него закатятся под лоб глаза, безвольно отвиснет нижняя челюсть и он рухнет лицом вниз, неловко подвернув под себя руки. Его надо будет переворачивать на спину, хлопать по щекам, отливать водой и вправлять язык, чтобы он не задохнулся.
Во всяком случае, именно так было с той бедной девчонкой на молодёжке. А она была в защитном шлеме!
Йя!!! Моя нога легко касается головы Гарика, и только Бог знает, каких трудов мне стоило удержаться.
Физрук, наверняка понимает это по моему лицу, он мгновенно вклинивается останавливая бой:
- Победила Алина Дмитриевна!
- Ведьма, - уточняю я.
- Что? – не понимает физрук.
Делаю традиционный церемонный поклон и уточняю:
- У меня кличка такая.
- Это многое объясняет! - усмехается физрук.
После посиделок, на которых я сразу попросила прекратить обсуждение моего боя с Гариком, мы с Виталькой сидим на берегу озера. Убийственно романтичная обстановка. Таю под сладкими Виталькиными поцелуями и всхлипывая жалуюсь, что никакая я не грозная. И мышей боюсь. И лягушку никогда бы в руки не взяла. Бррррррр!!!
Глава-10 (мой отряд)
Вот ведь увлеклась! Только в десятой главе, дошла собственно до своих деток.
А они мне забыть про себя не давали. Конечно, я не могу вспомнить всё. Но несколько историй опишу.
После того разговора с Оленькой, стараюсь без необходимости не вмешиваться во всё. Ребята сами прекрасно справлялись и моё доверие вполне оправдывали.
Вот и тогда, когда в столовой Оленька начала спорить(я так и не поняла из-за чего) с командиром второго отряда, решаю не вмешиваться. Как потом оказалась - зря.
Вдруг мальчишка, командир второго отряда, толкает мою Оленьку. Да так, что она едва не падает. Я конечно бросилась к месту событий, но Димка, который был Олинькиной тенью, уже успел врезать обидчику. Короткий прямой в лицо. Тот улетел.
Естественно сбежалось всё начальство.
Ох как радуется старшая вожатая:
- Конечно! А что можно ждать от такого(намёк на меня) руководства. Какой пример дети видят! А теперь этот бандит, будет немедленно отправлен домой!
Всё это уже происходит в кабинете начальника лагеря. К драке и он отнёсся сурово.
Я стою насмерть:
- Но это несправедливо! Дима заступился за девочку. Вот если бы меня Дмитрий Васильевич(воспитатель второго отряда) толкнул, и Виталька бы не вступился, я бы его уважать перестала(вот сколько этих "бы")
Нач.лагеря отворачивается в сторону, пытаясь скрыть невольную улыбку. Пример я по-горячке привела явно не лучший. Тщедушный Дмитрий Васильевич, мог задраться со мной, только с суицидальными намерениями!
Но по сути я же права! К счастью мальчишка толкнувший Оленьку, честно в этом признался.
Обещаю наказать Димку сама. На этом конфликт удаётся закрыть. К неудовольствию старшей вожатой. Ну не любит она меня!
Собираю отряд на веранде, и ору на бедного Димку, для убедительности прихлопывая ладонью по перилам.
Димка виновато вздыхает и суровое наказание, лишение на неделю положенных конфет, принимает покорно.
После отбоя я делаю обычный обход комнат. Подхожу к Димке, наклоняюсь, как будто поправляю подушку и шепчу ему:
- Димочка! Ты настоящий рыцарь. Я тобой горжусь!
Подсовываю ему под подушку несколько конфет. Короче педагог из меня никакой.
За штрафную неделю, Димка этих конфет просто объелся. Девчонки делили свои порции, я каждый вечер подкладывала ему под подушку парочку, и наверняка Виталька, очень одобрявший Димкин поступок, тоже в тайне от меня подкармливал героя.
А вот история с Валеркой, могла кончится куда как хуже. Было это примерно в середине смены.
Началось всё с обыкновенного боя подушками. Я конечно знала, что детишки иногда бесятся, но считала эти шуточные бои, вполне безобидными.
Вот и в тот вечер, уже собиралась потихоньку народ закруглить и уложить баиньки. А потом с Виталькой погулять(я же тоже, блин, человек!). Он пошёл к себе переодеться.
Прибегает Коля, старший одной из комнат мальчиков:
- Альдима, пойдёмте скорее, там у Валерки что-то с лицом!
Понятно, я пулей.
Мама родная! Сидит Валерка, полу-откинувшись на кровати, мальчишки сгрудились вокруг.
А у него лицо заплыло. Вспух нос, заплыли глаза. Всё такого желтоватого цвета.
Я, конечно сперва подумала, что его чем-то ударили. И уж точно не подушкой! А может упал на тумбочку, или на спинку кровати. Но тогда был бы след от удара. Но тут ничего!
- Чем ударили? – спрашиваю.
Мальчишки клянутся, что подушкой. Валерка, слабым голосом подтверждает.
Я выясняю какой именно подушкой и ощупываю её. Ничего! Даже пуговиц нет.
- Подхватываю Валерку на руки, сам он явно идти не сможет и несу его в санчасть. По дороге встречаю Витальку, он спешит ко мне. А тут такое.
На ходу велю ему держать порядок в отряде.
Докторица вызывает начальника. Валерка старается держаться стойко, но видно, что ему плохо.
Докторица заявляет категорически, что ничего страшного, надо приложить лёд, к утру всё будет нормально.
Мои познания в медицине ограничиваются тем, что могу со второй попытки отличить йод от зелёнки, но в ударах, то я толк знаю!
Пытаюсь объяснить, что не может быть от удара мягкой подушкой такого. Нач.лагеря больше верит докторице. Его можно понять.
А у меня сердце не на месте. Кричу, что они ошибаются! Я уверена! Требую отвезти мальчика в больницу.
Идём к нашим экспедиторам. Один на месте, второй поехал на грузовике кататься с Наташей-большой.
Начальник разводит руками, и говорит, мол делать нечего, до утра придётся подождать.
У меня планка падает. Хватаю Валерку и бегу. Выбегаю за ворота и направляюсь к станции.
Я в тот момент была в каком-то состоянии, близком к истерике. Сама не знаю почему. Ведь можно было поверить докторице, ответственность то на ней и на начальнике! Можно было попросить милиционеров, дежуривших на воротах вызвать машину, можно...да много чего было можно.
А я бежала с Валеркой на руках, даже не отдавая себе отчёт, что добежать до станции, а это больше трёх километров, у меня нет шансов.
Позади затопал кто-то. Я сначала подумала, что это Виталька, но меня догонял Володя!
У Валерки наверно прыгнула температура. Ребёнок просто горел.
Даже сильный Володя, минут через двадцать начал задыхаться, вообще не знаю, чем бы это всё кончилось. Ведь на станции могло не оказаться машин. И вообще, мы не имели понятия куда собственно идти...но тут случилось чудо.
Ну да – чудо! Хотя я в чудеса не верю. Но ничем другим нельзя объяснить появление грузовика, который вырулил откуда-то с боковой дорожки.
Как, среди ночи? Где? Кто? Зачем? Но тогда мне было не до этих вопросов.
Машина остановилась. За рулём была женщина. Средних лет, в грубой спецовке, в зубах сигарета.
Хриплым, почти мужским голосом, она спросила в чём дело.
- Мальчика надо срочно в больницу! – жалобно прошу я.
Больше наша ангел спаситель(а кто ещё?) не задала ни одного вопроса.
- Бери ребёнка и садись в машину, - распорядилась она. Причём сказала это мне, хотя Валерка был на руках у Володи.
Я села в кабину, Володя подал мне мальчика. Водительница сразу рванула с места.
- Не давай ему уснуть! – распорядилась она(я даже не подумала спросить, как её зовут).
Примерно час, может чуть больше мы ехали по раздолбаным, чисто российским дорогам. Валерка горел, он проваливался, но я его легонечко тормошила, не давая отключиться.
И название посёлка, куда мы в конце концов приехали – не помню. Помню только двухэтажное, деревянное здание поселковой больницы. Нам навстречу вышел невысокий дядечка, в белом халате.
В несколько вопросов он выясняет у меня всё.
Операционная была на втором этаже, и я никому не отдала Валерку, пока сама не занесла его в эту операционную. Там у меня мальчика забрали, а мной занялась милая пожилая санитарка.
Она накапала мне чего-то в стакан, заставила выпить, усадила в удобное кресла рядом с операционной и ворковала голубкой. Что Лев Давидович, волшебник, что он сделает всё возможное и даже больше, что я красавица и умница...и я не заметила, как под её воркование задремала в кресле.
Возможно это было действие тех капель, а может стресс, или всё вместе, но проснулась я, от того, что та же санитарка ласково потрепала меня за плечо. За окном уже светает.
Мгновенно вскакиваю.
- Что с Валерой? – естественно это было первое, что я спросила.
Санитарка(я так и не спросила, как её зовут) ласково объяснила, что с мальчиком всё в порядке, слава Богу и Льву Давидовичу! Что он сейчас спит и ему уже ничего не угрожает. Что Лев Давидович тоже отдыхает, и что он распорядился отвезти меня на больничной машине в лагерь, и что он велел оставить номер телефона начальника лагеря, и что он сам ему позвонит и всё доложит. Есть же настоящие ЛЮДИ!
В лагере меня конечно ждут с нетерпением. Тут же вызывают к начальнику. И естественно старшая вожатая тоже у него в кабинете! Она откровенно торжествует при каждой моей неприятности.
Начинается разбор.
Я докладываю, что знаю.
Начальник:
- Что-то маловероятно, что мальчика ударили подушкой. Не могут такие последствия быть от удара мягкой подушки!
- Это как-раз то, что я вчера пыталась вам объяснить, - говорю это слабым голосом. Сил совсем нет.
- Его наверняка ударил ваш Дима! – встревает старшая вожатая.
Потом делает паузу и добавляет:
- А может это вы силёнок не рассчитали? Вы же занимаетесь этим(она дёргает рукам, видимо в её представлении так выглядит каратэ)
- Чтооооооооооооо??? – медленно поднимаюсь со стула.
Нач.лагеря укоризненно:
- Галина Викторовна! Вы что в самом деле?
К счастью звонит телефон. Это Лев Давидович.
Нач.лагеря ставит телефон на спикер.
Убей, не помню всех терминов, но по сути, доктор рассказал, что у мальчика было нагноение в переносице. И для того, чтобы гной растёкся, хватило того злополучного удара подушкой. А само нагноение, похоже на рецидив(он назвал болезнь)
Нач.лагеря говорит, что у мальчика в документах нет упоминания про болезнь. Доктор просит связаться с родителями.
Оставив его на линии, нач.лагеря вызванивает на мобильник Валериной маме.
- Ой! – беспечным голоском объясняет она. – Я просто забыла. Валерочка переболел(она назвала ту же болезнь, что и предполагал доктор). Ему ещё надо было лекарство принимать. Я же ему с собой дала. Он что не сказал?
У старшей вожатой сделались глаза, каждое с чайное блюдце и она в ужасе схватилась за голову. А я заорала:
- Сука! Дура безответственная! Забыла она! Да ты хоть понимаешь, что твой сын мог умереть, или калекой на всю жизнь остаться!
Нач.лагеря своим телом закрывал телефон, к которому я рвалась, а старшая вожатая мягко приобняв меня за плечи, пыталась успокоить...кстати, после того случая, она перестала ко мне придираться.
Так что я Валерке, вроде как вторая мама. Конечно благодаря и Льву Давидовичу, и той странной женщине, имени которой я так и не узнала. Высадив меня, она сразу уехала. Наверняка это был Валеркин ангел-спаситель.
Но самые незабываемые впечатления, мне подарила Женька.
Девочке двенадцать с половиной, невысокого роста, но с вполне сформировавшимися формами(сейчас все такие ранние!). Наивная, ласковая хохотушка.
Женька была моя любимица. Родители предупредили, что большей балаганистки свет не видывал. Поэтому, естественно, я предложила именно её в качестве старшей комнаты девочек.
Лучшего порядка и представить было нельзя. Женька даже Оленьку на эту тему гоняла!
Вот как-то уложив отряд, пройдя дежурный обход, сижу в своей комнате готовлюсь к посиделкам. Заходит Виталька.
- Алинка, мне или показалось, или кто-то сейчас через окно вылазил.
Хлопаю недоуменно глазами:
- С какого окна?
- Со средней комнаты, - уточняет Виталька. (это комната девочек)
Захожу, вроде все на месте. Старательно спят. Ой, что-то тут не то! Проверяю – на Женькиной кровати, вместо неё пара подушек!
- Подъём! – я так рявкнула, что армейский старшина застрелился бы от зависти.
Мгновенно девчонки стоят около кроватей.
- Где Женька!?
- Ой, Альдимочка, - начинает Оленька, - она к парню на свидание ходит.
- К какому парню? – ору. – С какого отряда?
- Да к этому, - машет рукой Оленька, - одному из деревенских...
У меня подкашиваются ноги и я бессильно опускаюсь на Женькину кровать. Самому младшему из деревенских не меньше семнадцати. Мой дом тюрьма!
Глава-11(мой отряд)
Но надо же что-то делать!
- Где они могут быть? – (Господи! Спаси и помоги!)
- В беседке для влюблённых!(есть тут у нас такая) – докладывает Оленька.
- Так! – предупреждаю зловеще. – Оставаться на месте. Вернусь, всех убью. Тебя первую(это Оленьке). – она покорно вздыхает. (Куда там сейчас мне возражать!)
Мы с Виталькой бежим к этой чёртовой беседке.
Уже подбегая слышу Женькин голосок:
- Ой! Дурак!
В ответ парень чего-то бормочет.
Влетаю, Женька сообразив, что я не поздороваться зашла, пытается удрать. Но её перехватывает Виталька.
Я медленно, в предвкушении, как буду его сейчас убивать, беру парня за грудки. Он почему-то даже не пытается сопротивляться.
- А что такого? – он явно не чувствует за собой никакой вины. – Мы только поцеловались!
- Неправда! – пищит Женька. – Ты ещё руками вот сюда лез(она показывает куда)
- Что-такое? – шиплю я(по моему настроению, парень секунд двадцать уже прожил лишнего) – А то, что ей ещё тринадцати нет? Это как?
Парень обвисает:
- Она сказала, что ей скоро шестнадцать!
Смотрю на Женьку, она стоит опустив буйну головушку. Значит парень не врёт!
- Ага! Скоро! Через три с половиной года. Ладно, проваливай!
Парень мнётся и к моему удивлению уйти не спешит.
- Слышь, ты только Ваську не рассказывай! – просит он умоляюще. – А то же он голову оторвёт!
Так вот почему он не дёргался.
- Проваливай! Мне с Джульетой надо разобраться!
Парень уходит бормоча:
- А сказала, что Женей зовут... И тут соврала!
- Иди сюда! – рычу. Женька прячется за Витальку. Он как клуша крылья, распахнул руки и спасает эту змеюку.
Но в комнату девочек я его не пускаю.
- Все наказаны! – такой злой меня ещё не видели, стоят по стойке смирно. – Неделю штрафная уборка территории и корпуса. Неделю без конфет...потом ещё придумаю, можете не сомневаться. Вот ей спасибо скажите! – обличающе указываю на Женьку.
- А что такого случилось? – нахально заявляет она.
Бросаюсь к ней и хватаю за уши:
- Я тебе сейчас покажу, что такого!
Женька воет басом. Скорее с перепугу.
Вбегает Виталька, даже индифферентная Нина Васильевна подтянулась на шум. Меня с трудом угомоняют.
Женькины вспухшие и поцарапанные уши, привлекли чьё-то внимание, стукнули доброжелатели. Естественно меня вызывают в кабинет нач.лагеря. Он сегодня один. Интересно...
- Алина Дмитриевна! Надеюсь вы не будете отрицать факт рукоприкладства? Как вы всё это можете объяснить?
Объясняю.
Нач.лагеря в шоке.
- А ведь это ваша идея, разрешить деревенским сюда ходить! – упрекает он.
- Тут вся вина на Женьке! – вздыхаю я. – И на мне конечно. Не уследила.
Нач.лагеря:
- Алина Дмитриевна. Давно хотел с вами поговорить. У вас конечно лучший отряд. Но мне кажется, вы слишком строго с детьми. Они же отдыхать приехали. А у вас построения, доклады, везде ходите строем, почему вы улыбаетесь, я что-то смешное сказал?
- Да! – говорю. – Смешно, что именно вы мне это говорите. Вы же военный.
- А они дети! – настаивает нач.лагеря.
- Валерий Николаевич! Да они всё делают добровольно. Даже с удовольствием. Это для них, как игра.
- А ваши наказания? – настаивает начальник. – И потом, почему вы забираете у наказанных детей конфеты? Это вообще никуда не годится. Сами что-ли их едите? И ещё, вы всем заявляете, что у вас в отряде есть любимчики! Вы считаете, это очень педагогично?
Ну что же. Придётся объясниться.
- Во-первых, я никого зря не наказываю. А если не наказывать, как поддерживать дисциплину?
- Но вы только что утверждали, что дети всё делают добровольно! – пытается поймать меня на слове начальник.
- А я и продолжаю это утверждать. Более того – наказания, это часть игры. Наказанные, хорошо знают, за что я их наказываю. И они, и остальные дети видят, что всё по-честному. Дети не любят игру в поддавки. И если им во всём уступать, они не воспримут это с пониманием и благодарностью, как ошибочно думают некоторые. Они примут это за проявление равнодушия к ним. Мол делай что хочешь, только отстань. Дети чаще чем взрослые руководствуются интуицией. Объяснить они не смогут, но справедливо, или не справедливо отношение к ним, тут их не обмануть!
А конфеты я не ем. У меня спортивный режим. Виталька тоже не ест из солидарности. В конце каждого дня мы с отрядом проводим обсуждение, как прошёл этот день. Решаем, все вместе, кто заслужил поощрение. Вот конфетами и поощряю! Кстати, очень часто среди поощрённых есть и те, кто утром был наказан, а потом отличился уже в хорошем плане. Всё по-честному.
И с любимчиками, тут всё просто. Дело в том, что я себе любимчиков не выбираю. Все знают, что любимчик у меня будет в случае чего и наказан строже, и спрос с него больший. Согласен – будь в любимчиках!
- Вы наверно, Алина Дмитриевна у себя в институте отличница? – отреагировал на мою мини-лекцию нач.лагеря.
- Я троечница! – улыбаюсь. – Отличница делала бы всё наоборот!
Валерий Николаевич качает головой.
- Хорошо, Алина Дмитриевна. Я подумаю. Как-то сразу всего не усвоил.
Ну-ну, пусть думает. Это никогда не вредно.
- Валерий Николаевич, я пойду в отряд? А то они решат, что вы взяли меня в плен и придут освобождать!
Три дня мы с Женькой дуемся друг на друга. Потом она сосредоточено сопя и мило косолапя, как хорошенький медвежонок походит ко мне.
- Альдима! Простите пожалуйста, я больше не буду.
Я обнимаю её:
- И ты меня прости, солнышко! Я за тебя очень испугалась.
- Я ничего такого не думала! – жарко шепчет мне Женька.
- Вот! Вот в этом вся проблема. Думать всегда надо!
- Мир? – спрашивает Женька.
- Конечно мир, солнышко! – тут я спохватываюсь. – Но наказание не отменяется!
Кстати о наказании. Я старательно делаю вид, что не в курсе, как Виталька последние дни распоряжается поощрительным фондом. Все делают вид, что верят, будто я не в курсе...
Конечно, в гневе я могу наговорить всякого. И вообще. Но я же их люблю. Наверно ребята это чувствуют.
А надрать уши иногда очень полезно, как оказалось!!!
Глава-12 (Нина Васильевна)
В числе прочих удовольствий, в нашем лагере был палаточный городок. Ну конечно не в самом лагере. Километров в двух, около маленькой речушки..
В том месте, где был разбит палаточный городок, ширина речушки была метра три, глубина – метра полтора. Дно песчаное, со стороны лагеря пологий берег, с другой стороны, берег зарос тростником. Течение быстрое, вода чистейшая. Но холодная даже в жару.
Виталька объяснил, что наверно это ключевая вода. Поэтому такая холодная.
Вообще, Виталька развернул такую бурную деятельность, что я просто диву далась!
В этом палаточном городке, жили все отряды по очереди. Неделю. Мы пришли сюда, после второго отряда. И застали ужасный бардак. Палатки закреплены кое-как, кострище – просто свалка. На речушке были установлены мостки, для того, чтобы было удобно мыться и набирать воду. Так эти мостки держались на честном слове.
Виталька сразу организовал ремонт и уборку. Мы с девчонками, еловыми ветками вымели весь городок и посыпали вокруг палаток чистый речной песок. Мальчишки, под руководством Витальки, починили мостки, закрепили как надо палатки, а вместо первобытного кострища, соорудили, что-то вроде очага!
Они смотались в лагерь(даже кажется ходили два раза) и натащили красных кирпичей. Виталька где-то раздобыл стальной лист.
Выкопали яму, обложили кирпичом, получилось и красиво и аккуратно. И пользоваться удобно. А стальной лист отдраили, и мы использовали его в качестве огромной сковородки. Потому-что из кухонного инвентаря, был только большой котёл.
А ещё Виталька придумал поставит флагшток и каждое утро поднимать флаг отряда. И флаг с мальчишками нарисовал. Какую-то чисто бандитскую рожу, а чтоб не сомневались, ещё перекрещенные кинжалы и подпись "Третий отряд форева"
Вообще Виталька меня устранил от власти, без дворцового переворота.
Нет, я даже рада, не всё же мне тянуть, но немного обидно, что моё мнение никто не спросил.
И Нина Васильевна поразила. Причём приятно. Я с ужасом думала, как я в этом жбане буду варить кашу, а она сама предложила:
- Алиночка, вы не против, если я покашеварю?
Я чуть на сосну от радости не запрыгнула! (Кстати, готовила она просто суперски).
В общем, неожиданно оказалось что и без меня отряд прекрасно справляется. Моё самолюбие утешало меня: "Просто ты всё наладила так, что работает на автомате!", но, повторю, обидно немного всё же было.
А ещё, к моему удивлению, Нина Васильевна начала отпускать своего сыночка, Валентина, с отрядом, без того, чтобы следить за ним непрестанно.
И вот как-то утром(это было на второй или третий день нашего пребывания в палаточном городке), Виталька убежал с отрядом на утреннюю пробежку, Нина Васильевна готовит завтрак, а я бездельничаю. Хоть с небольшими угрызениями совести, но и с удовольствием.
Она вдруг начинает разговор:
- Вас Алина, мне Бог послал! Вы меня очень выручили. Не знаю, что бы я без вас делала!
Я пожимаю плечами неопределённо. Врать не хочется, а правду и не скажешь!
А Нина Васильевна продолжает:
- Вы наверно думаете, вот мол училка, дети у неё небось в пеночках, а над своим кудахчет?
Опять пожимаю плечами. Очень близко к тексту дамочка сейчас сказала!
Но Нина Васильевна продолжает. Моя реакция её, похоже, не интересует:
- Понимаете, мой муж, Валькин папа, год назад погиб в автокатастрофе. Он поехал Вальку забирать со спорта, Валечка на акробатику ходил, и на обратном пути.... А я их дома жду, собирались все вместе в кино, потом в кафе... А Валечка с папой друг без друга просто не могли! Я даже ревновала немного...
Нина Васильевна отвернулась, я подумала, что она плачет и приобняла её за плечи. Она не плакала. Лицо, как каменное.
- Валечка в аварии почти не пострадал, - ровным голосом продолжала Нина Васильевна. – Физически не пострадал. Вот только папа умирал у него на глазах...
Он полгода вообще не разговаривал. Врачи ничего не обещали. Потом начал потихоньку оттаивать. Я ведь почему не хочу, чтобы он в комнате мальчиков спал? Он во сне до сих пор с папой своим разговаривает. Не кричит, не зовёт, просто разговаривает. А дети могут его на смех поднять. Я вообще не знаю, правильно сделала, что его в лагерь взяла, или нет?
Отряд возвращался с пробежки.
- Строится! – скомандовал Виталька. – Сейчас мы решим, кому предоставляется честь поднять флаг отряда...
- Предлагаю, доверить подъём флага – Валентину! – с ужасом слышу свой голос. (Неужели я имела глупость сказать это? Боже! Что я наделала? Сейчас мои бандиты возмущённо завоют, и будут правы! Я дура! Гнать таких из психологии, поганой метлой!)
У Витальки поползли вверх брови, Нина Васильевна побледнела смертельно...
Мгновение тишины. "Ну поймите, - мысленно молю я, - поймите! Так надо! Я ведь никогда вас не обманывала! Ну пожалуйста..."
- Правильно! – басит Димка. – Я согласен!
- Валечка достоин! – поддерживает его моя любимая злодейка Женька.
- Отряд! Смирно! – звонко командует Оленька. Все замирают. – Право поднять флаг отряда, предоставляется Валентину!
"Золотые мои!"
В торжественной тишине, Валька медленно подходит к флагштоку, поворачивается к отряду и ...улыбается.
Он сейчас улыбается всем. Или точнее – никому. Просто улыбается. Но я улыбаюсь ему в ответ и ободряюще киваю: "Давай, пацан! Всё будет хорошо!"
Может пока, меня не надо метлой? А?
Глава-12а(как ни печально, но всё рано или поздно...)
Да! Как ни печально, но всё рано или поздно кончается. Примерно за две недели до окончания смены, был объявлен "День неповиновения" Так или иначе, все знают как проходят такие дни. Всеобщий сумбур и разрешённый, на один день, бардак.
Наверно и наш день ничем бы не отличался, и вряд ли запомнился, если бы не шайки. Нет, не бандитские шайки, а такие жестяные тазики. Раньше с такими тазиками мылись в бане.
Но по порядку.
Сначала всё было как обычно. Мои шалопаи носились боевыми отрядами по лагерю и мазали, кого поймают, зубной пастой. А вечером запланировали налёт на начальника лагеря.
Тут я просто не могла пустить дело на самотёк. Дело серьёзное. Мы с Виталькой возглавили налёт.
У нач.лагеря был отдельный домик. Он там жил с женой и...нет, не с красной Шапочкой! Уж скорее с серым волком! На смену нач.лагеря кроме жены, привёз собаку. Я не шучу! Здоровенную овчарку. Нач.лагеря гулял с ней утром и вечером, а так собаку было неслышно-невидно. Поэтому я раньше про неё и не упоминала.
Псина элитного вида, а кличка как у дворового барбоса – Шарик. С фантазией у подполковника в отставке, явно напряжёнка! Но сейчас не про это.
Рядом с дверью, снаружи, у домика нач.лагеря стоял здоровенный шкаф. Просто громада. А вот на этом шкафу, на кой-то чёрт лежали шайки.
Мы спокойно подошли к домику, подкрадываться смысла не имело, всё равно собака учует. Так вот, мы спокойно подошли и привязали к ручке двери верёвку (дверь открывается вовнутрь). Потом смотрим, за что привязать второй конец, а тут этот шкаф. С виду - просто скала непоколебимая! Накрепко привязываем верёвку и начинаем беситься. Причём мы с Виталькой от ребят не отстаём. День неповиновения!
Начальник сначала пытался нас через закрытую дверь вразумить. Мы бесимся. Уже даже терпеливому Шарику надоело и он начал лаять. Мы, уверенные в крепости верёвки и в непоколебимости шкафа, продолжаем беситься.
Валерий Николаевич, человек выдержанный, но мы его всё же допекли!
Он с силой дёргает дверь, верёвка выдерживает а шкаф... наклоняется! Дверь приоткрывается и выскакивает Шарик. В этом момент жестяные раритеты рушатся со шкафа. Прямо на бедного Шарика. Какую-нибудь моську, убило бы на месте, а здоровенный пёс захотел найти виноватых. А тут мы, как подарок судьбы. Хорошо, что начальник поводок на руку намотал. А то бы он Шарика не удержал.
Но пытаясь за нами погнаться, Шарик рванул так сильно, что начальник свалился с ног. И прямо в один из тазиков. Шарик его поволок за собой. Классная собачья упряжка у них получилась.
Задыхаясь от смеха, мы дёру!...На этой забавной ноте всё бы и закончилось, но оказалось, что нач.лагеря кроме супруги и серого волка, привёз с собой воздушку. В смысле воздушную винтовку.
Вот когда он на собачьей упряжке рассекал, выскочила его жёнушка с этой винтовкой и орёт:
- Ах хулиганьё! Ну я вам сейчас покажу!
И чего она собиралась показывать? Воздушка же негромко стреляет. Так, щелчок. Если бы она не орала, я бы вообще не поняла в чём дело. Вряд ли эта стерва была какой-то там снайпершей, просто у меня судьба такая. Выстрелив один раз, она попала мне в...как-бы сказать... в то на чём сидят. В правую...сторону.
Я до леса вперёд собственного визга домчалась! Витальку с его разрядом по бегу, обошла как стоячего! В лесу падаю под какое-то дерево и реву в голос. И от боли, и от обиды. И ругаюсь, конечно. Хорошо ещё, что мои ребятки в другую сторону драпанули, а то бы они наслушались.
Виталька рвётся посмотреть, что у меня там, а я реву сильней и луплю его по рукам.
Потом боль немного поутихла и мы с Виталькой побрели в лагерь.
Вот уж воистину: "Пошли за шерстью, а вернулись стрижены!"
Ещё Виталька соль на рану подсыпает:
- Всё! – заявляет. – Теперь нам такие характеристики напишут, что и в тюрьму не примут!
В общем успокоил, как мог.
Назавтра, конечно, весь лагерь знал про поездку Валерия Николаевича на собачьей упряжке.
Во время завтрака, нач.лагеря нас в стороночку пальцем манит. На расправу.
Я делаю жалостливое лицо, типа "У Курского вокзала стою я молодой, подайте Христа ради червончик золотой", а Виталька, гад, от смеха давится. Нашёл время. Но смотрю и Валерий Николаевич улыбается.
- Так, - говорит, - у вас там поощрительный фонд есть? Попрошу учесть, что Шарик конфеты и печенье любит. Как по-вашему, он заслужил?
Вопрос риторический, и до конца смены мы Шарику угощение таскали. Он ничего, воспитанный. А что тогда разозлился, его тоже понять можно. Кому понравится, если на голову эти дурацкие тазики свалятся?
А через несколько дней,был прощальный костёр. Сначала весь лагерь сидел вместе. Потом отряды разошлись.
Оказалось, что Виталька с мальчиками уже всё приготовили. Нашли удобную лужайку, сложили дрова, даже картошку где-то достали.
Мы сидели вокруг костра. С одной стороны, ко мне прижималась Оленька, с другой – Женька. Виталька сосредоточенно ворошил палкой угли. За картошкой следил. Мы ели печённую картошку, пачкаясь сажей. И старательно смеялись, и грустно пели весёлые песни.
И вечер никак не кончался.
Оленька вздохнув, подняла на меня свои глазищи и спросила тихо:
- Альдимочка, как мы теперь без тебя?
А я? Как я буду без них? Сама себя уговариваю: "Хоть выспишься! Это ж забыла, когда спала спокойно. Всю кровь с меня, эти шалопаи выпили! Все нервы истрепали!" ...но уговорить себя не получалось. И было грустно. И ещё, этот вечер, почему-то никак не кончался.
Уже отгорел наш костёр. Уже все мои ребятки спали... А вечер всё не кончался...
И оказалось, что дверь в мою комнату можно закрыть на замок(просто повернуть ключ – вот так). И было абсолютно ясно, что в этот странный вечер, очень легко сделать какую-нибудь глупость...
Но я всё прекрасно понимала, когда закрыв дверь на замок(просто повернув ключ – вот так), посмотрела замершему в ожидании, Витальке в глаза, и покорно поцеловала его в губы....
Наверно именно так должны были закончиться и тот вечер, и то МОЁ НЕСКУЧНОЕ ЛЕТО.
P.S.
Кто-то прочитав этот рассказ, скажет, что меня на пушечный выстрел нельзя подпускать к детям, кто-то наоборот, примет мои истории, как некие рекомендации.
А я просто хотела рассказать, про такое памятное - "МОЁ НЕСКУЧНОЕ ЛЕТО".
Конец.