КОВАРНЫЙ ПЛАН ЕФИМА ДРАБКИНА. Ч1 создание ячейки
Жили-поживали в одном из кибуц Израиля два совершенно благодушных старичка из СССР, то есть из России, потому что они все же переехали уже при Путине Старичка звали Ефим Савельевича, а старушку- Цецилия Львовна (я буду везде использовать русские имена, наших знакомцев их родных и близких, так как иврит мне не подвластен.) И Ефима Савельевича и Цецилию Львовну вытащил после долгих уговоров в Израиль их сын. Видный политический деятель.И вот жили они тихо и мирно, пока Ефима Савельвича страшно не возмутила одна новость:через интернет он узнал,что в Россиии собралась целая шайка подписантов, которая хотела отправить в отставку национального лидера России , премьер-министра Владимира Владимировича Путина и тем самым полностью его дискредитировать и не дать ему выдвинуться в президенты в 2012 году. « Что они хотят! Что они из себя воображают эта банда маргиналов! Разве ж можно действовать так резко, нужно действовать по плану и не торопясь Именно так поступают по-настоящему умные люди.-Рассудил Ефим Савельевич.- И давно ли ты им стал? – Кем? -Да умным человеком!-не стерпела политической болтовни своего горячо и нежно любимого супруга Цецилия Львовна. « Хорошо ,хорошо, мир-успокоил ее горячо любимый муж.,но в 2012 году мне нужно обязательно быть в России и там проголосовать за Путина!» - Так мы же израильтяне,- возразила жена-а в России мы снова русские, потому что нас никто не лишал российского гражданства вот так вот!-упрекнул свою нежно любимую жену Ефим Савельевич. Вскоре разговор на такую нервную тему между старенькими супругами иссяк и каждый занялся своим делом: старушка вязаньем, а ее муж опять полез в интернет и иногда возмущенно покрякивал, распивая стаканчик апельсинового сока. Прошла неделя после этого разговора между нашими старичками, Цецилии Львовне казалось, что муж окончательно забыл про свою бредовую идею.Но не тут-то было- еще через две недели, вскоре после Праздника Пейсах, Ефим Савельевич заявился домой в компании троих членов их кибуцы. Все они были новички, около года назад приехавшие в Израиль из России. И все трое были основательно ленивы, поэтому до сих пор перемежали иврит с русским матом. Не менее ленивы они были и в работе. Однако, Ефим Савельевич, по старой советской привычке добровольно взял над этими оболтусами шефство: научил их делать из козьей ивы плетеную мебель всего за три месяца и каждый час после обеда заставлял подучивать иврит и проводил среди них политинформацию, так как при советской власти был активным членом общества «Знание» без отрыва от основной работы в многотиражке строительного треста, в техотделе которого работала и его Цецилия Львовна ,. они, впрочем были готовы работать там до самой старческой немощи. Кабы не наступил вдруг капитализм и трест не лопнул. Так вот эти три гостя имели, конечно, каждый свою биографию, но резко отличались от остальных стариков взбалмошным и склочным характером, их даже хотели выгнать из этого кибуца и отправить. ,куда подальше. Да так бы и сделали, если бы не Ефим Савельевич. За такую энергичную защиту и помощь старики, что в принципе свойственно всем евреям, очень зауважали г-на Драбкина и по умолчанию признали его своим незыблемым авторитетом, то есть слушались его абсолютно во всем. Даже не подозревая,. какую каверзу им приготовил их кумир. Но сначала дадим хотя бы краткую характеристику всем гостям и сподвижникам Ефима Савельевича., чтобы потом были чуть понятны мотивы их последующих поступков.Первый из них был весьма оригинальной фигурой-Иван Израелевич Субботник 90 летний двухметрового роста старик с очень свежим лицом кирпичного цвета, которое украшали: огромный утиный нос,веселые, с искоркой смеха, карие глаза и тонкие губы в постоянной усмешке. Об ушах можно говорить отдельно, они, как будто,специально были созданы для такого лица-это были два огромных, слегка присплюснутых назад локатора. Которые могли уловить не только тихий шепот, но и, по-моему, стоны привидений.Голову Ивана Израеливича венчала лысина в нприятных шрамах,переходящая в сократовский лоб и густые седые брови, а на висках пушились непонятно как выжившие серые кустики волос. И хотя Иван Израеливич был непомерно высок, ему всегда удавалось выглядеть гораздо ниже собственного роста, видимо потому, что во время ходьбы он как-то так неприметно складывался, вроде резиновой игрушки,что даже довольно низкорослые его спутники и собеседники, особенно из начальства, никогда не чувствовали себя физически ущербными, благодаря этому фокусу Иван Израеливич вовсе не имел настоящих врагов-завистников ни по службе ни в быту. А научился он этому мастерству, скорее всего на фронте, где воевал командиром разведроты . Ивану Израеливичу до сих пор не все верили, что он действительно был во время войны незаменимым и очень отчаянным разведчиком, не верили, впрочем до тех пор,пока Иван Израеливич не напивался основательно сладкой еврейской водки и не начинал вперемешку с виртуозными матюгами своим несусветно пронзительным голосом с хрипотцой изрыгать на фронтовом сленге детали всех своих успешных операций в немецком тылу. При этом маловерный собеседник обычно был стиснут в железных объятиях ветерана. В России ( СССР) наш герой сразу после войны окопался в снабженческих структурах, опыт разведчика ему очень пригодился. Но карьеры, настоящей, возвышающей человека до статуса небожителя, не случилось не только потому,что по роду службы и по велению души, он часто прикладывался к бутылке,но и потому что не умел( или не хотел) говорить именно то, что предписывалось высшими циркулярами. И даже в суровую пору отчаянной борьбы с космополитизмом Иван Израелевич никак не хотел разоблачить главного инженера своего треста Исаака Моисеевича Рахмана в черных связях с мировым сионизмом.
-Какой он на хер космополит, когда кроме своей жены Варьки ни одной бабы не знал!-восклицал хамовитый разведчик прямо на очередном партийном собрании. Вот за такое двурушничество Иван Изральевич так и остался снабженцем средней руки. Его жена ,Александра Кузьмовна по профессии гинеколог, кстати русская, фронтовая подруга родила ему двух девочек и одного мальчугана. Все почти погодки, они выросли моментально и одновременно и как положено вовремя закончили школу и все трое поступили в институты.А так как Иван Изральевич гонял по всему Союзу,. вышибая, меняя,списывая и записывая, то он и не заметил, как детишки упорхнули из родительского дома.- Ну и ладно-резюмировал удивленный такой неожиданностью отец-будем жить дальше.ТО есть в этом маленьком уральском Краснопупинске, вкалывая в тресте « Медотстрой». Жена же Александра Кузьмовна с отъездом последнего дитяти на вольные хлеба вдруг занемогла и пройдя мучительный круг онкологических процедур, скончалась. Иван Изральевич, видный мужчина 6 7 лет оплакав свою верную супругу,хоть и не покинул пост снабженца, но потихоньку стал приглядываться к окружающей его жизни. И несколько опешил:по всей стране и даже в Краснопупинске шла какая-то перестройка,народ заговорил, заегозил. Стали читать газеты и ждать манны небесной. Все это нашему герою шибко не понравилось, чутье опытного разведчика подсказывало Ивану Изральевичу, что пора на пенсию да и, возможно, поближе,. поближе к исторической родине. А тут пошли письма от детей.Старшая МАшенька, какой-то там программист настойчиво звала в Америку. Расписывая все прелести жизни там для ветеранов с такими заслугами. Младшая САшенька оказалась именитым хирургом,профессором очень номенклатурной клиники и тоже звала вМоскву жить с ними или отдельно, любоваться тремя внучками и рассказывать им о своем героическом прошлом. И от Сеньки, младшего,пришло письмо аж из Новой Зеландии, где тот подвизался то ли грузчиком, то ли кладовщиком, Сенька к себе не звал, а подбивал отца открыть СП по транспортировке и торговле ананасами.-Эх, молвил Иван Изральевич- как был дураком, так дураком и остался. - Но когда, когда эти деточки так успели хорошо устроиться в этой жизни?-недоумевал отец-разведчик . потом перед сном тяпнул пол-литру, помянув Александру Кузьмовну-Сашеньку. А уже через три дня был в Москве и любовался внучками. Которые были удивительно похожи на Александру Кузьмовну и немножко на своего отца, серьезного нейрохирурга со степенью доктора и глубокими еврейскими корнями. Эти глубокие корни давали о себе знать в исключительной педантичности всех трех девочек, хотя очень разных и по возрасту и по характеру. Две девчонки-близняшки уже заканчивали школу, были смешливы и имели роскошные смоляного цвета копны волос. оттенявшиеся глубокими серыми глазами.Они знать ничего не хотели об увещеваниях родителей и упорно добивались учебы в консерватории.Девочки очень подружились с дедом.но их педантичность тяготила его. Он больше пестовал младшую . которая была еще вся в тринадцатилетних подростковых грезах и часто нарушала заведенный в доме порядок своей не то чтобы распущенностью.а просто избытком сил и фантазии.Она очень любила по выходным с дедом закатываться куда-нибудь с его сослуживцами-разведчиками с утра и сначала шляться в их компании по бульварам.слушая невнятные восклицания стариков.а потом заходить с ними в какую -нибудь рюмочную, где поедая порции мороженного,. очень напряженно и серьезно внимать их героическим рассказам.правда с не совсем цензурными словами. Встречи кончались к вечеру, под веселые боевые песни друзья-разведчики крепко обнимались, целовали внучке руку(что ей очень нравилось) и пожелав друг другу крепкого здоровья , расходились по домам. Проведя несколько выходных таким образом с внучкой, Иван Изральевич имел очень неприятный разговор с дочерью и особенно с зятем. Они осмелились поставить ему ультиматум-или он вписывается в их раз и навсегда заведенный порядок или…_ Что или- закричал Иван Изральевич. что вам , Рабиновичам, не понравились наши суботницкие порядки?Ишь святоши нашлись! И ты дочка туда же.эх а еще носишь мамино имя! Тьфу на вас, еду в Америку к Машке! Только Валюху (так звали младшенькую) жалко. Изуродуете вы ее своим порядками фашистскими…» Через две недели Иван Изральевич был уже в Бостоне у своей старшей.незамужней дочери Маши. Машенькой,. Почти 40 летней ученой дамой он был встречен с таким русским искренним радушьем., что решил, быть ему тут до самой смерти. Машенька жила в Кембридже в уютном домике с небольшим садом и двумя гаражами. С утра мчалась на работу в МТI,а Иван Изральевич, позавтракав, отправлялся, гулять по городку. Человеком он был весьма любопытным, а потому спустя несколько дней знал каждый закоулочек городка и тем более каждую забегаловку, незнание языка его нисколько не смущало : бармены сразу понимали огромного старика звонко щелкающего указательным пальцем себе по горлу и тут же выставляли на стойку бутылку сладкой еврейской водки и два соленых огурца на тарелочке. Старик забирал все это добро и уходил за столик в темный угол , там он пил и тихо-тихо о чем-то сам с собой разговаривал,ему было хорошо.потому что никто не мешал как следует выпить. Возвращался он затемно. Когда дочь уже была дома и готовила себе и отцу ужин.Она встречала его неизменной ласковой улыбкой и спрашивала:
«Ну, как погулял сегодня?» -прекрасно.,дочурка, только чего-то слишком скучновато стало мне,не знаю,видно, друзей нет.» « А может, папа, мы съездим завтра в Бостон в музей науки?. У меня свободный день А ,кстати.у нас в Кембридже тоже есть небольшое русское общество они встречаются по субботам вечерами в городской библиотеке.» -Ну, ну-ответил отец в музей мы, конечно, Машенька с тобой съездим. А вот только ты мне ответь как на духу, почему до сих пор не замужем или старой себя уже считаешь, или кто есть, да не хочет все как надо оформить, ты мне только скажи,так я его быстро в ум приведу.» -Что ты папа. Не волнуйся у меня все,.что нужно есть. Просто так получилось… А ты-то тоже не просто так сиди, учи хотя бы язык, запишись на курсы, денег с твоей пенсией и твоими заслугами на все хватит. Да еще не ходи не косись на компьютер. А тоже выучись на нем работать, будешь хоть в военные игрушки играть.» -Да-только и ответил Иван Изральевич и ушел наверх спать. Прошло время, посетили Иван Изральевич с дочкой все музеи. Записался С-убботник на курсы языка, в основном из-за обаятельной преподавательницы лет 50-ти, походил в библиотеку на субботние сборища бывших земляков
с чаем и, однажды, неожиданно и ни за что, или из за того ,что крепко выпил перед этим, подбил глаз солидному господину из Жлобина, который имел привычку каждую встречу рассказывать , как его похвалил великий Давид Ойстрах за мазурку Венявского, сыгранную мальчиком на концерте в честь великого скрипача . Господин с побитым глазом это дело так не оставил,был суд. Иван Израьевич отделался штрафом. А потом ему стало совсем грустно: ни один бармен не наливал ему не то что сладкой еврейской водки, но и четырежды разведенного виски.Следом стали приходить приглашения от общества анонимных алкоголиков на посещение их занятий. Приглашения по тону были не столько приглашениями ,сколько этаким угрожающими приказами. Постепенно и дочка Машенька и сам Иван Изральевич начали чувствовать себя очень неловко.,как горячо любящие друг друга люди, но стыдящиеся сказать ,.чтобы не обидеть, простую вещь-им невозможно было ужиться вместе… Но вот наступил август 91-го, из России донеслись совершенно невероятные вещи: арестовали Горбачева, потом его освободили,исчезла великая КПСС, сшибли Дзержинского с Лубянки и советские люди на весь мир и во всю глотку объявили, что они теперь вовсе не советские,а самые что ни на есть прожженые демократы и отчаянные рыночные капиталисты.Иван Изральевич, удостоверившись в правдивости все этих событий повеселел,забежал в ближайщий бар и потребовал две бутылки сладкой еврейской водки, бармен,тоже наслышанный о событиях в далекой России, в этот раз не отказал своему постоянному посетителю, а сделал все как положено и при этом лихо подмигнул… Наутро, Иван Изральевич торжественно объявил дочке: Все, Машенька! Не подумай, что с похмелья. Но я возвращаясь в Союз! Хватит мне болтаться без дела, когда на родине революция начинается.» _ Маша грустно посмотрела на него своими большими черными глазами и тихо сказала: « Спасибо папа, что пожил у меня, я знала, что ты здесь не усидишь, но будь осторожен, ведь ты уже немолод, а там, кто его знает, что будет там. Да и куда ты поедешь, к Сашке или в свой Краснопупинск? У тебя же сейчас нигде нет своего жилья.» -брось, Мария, тосковать, угол себе в Краснопупинске я всегда найду- ответил отец и крепко поцеловал любимую дочку. Последующие десять лет жизни г-на Субботника я опишу вам весьма пунктирно.Было все, что было у энергичных русских людей в 90-е: воровали, торговали, пировали. Стреляли. Прогорали, снова вставали и опять воровали и торговали. В Краснопупинске Иван Изральевич,. даже не брачуясь официально, поселился жить у очень неплохой и одинокой женщины Клавдии Трофимовне. Бывшей коллеги его жены. А дела начали идти крепко в гору и весело.Однажды вернувшийся из неизвестно откуда Беспутный Сенька у каких- то лохов тяпнул кредит и начал окучивать всю краснопупинскую округу сбором цветного и ворованного лома, тем более, что округа эта за последние 50 лет позаростала и крапивой и кучами никому ненужных медных , цинковых и прочих алюминиевых деталей. Такие золотые кучи росли в каждом маленьком уральском городке ,построенным рядом или с медным или алюминиевым заводом. И хотя Сенька был хоть и неполный еврей,. но эту золотую жилу он не хотел отдавать никому. Отец понял, наконец-то, что его опыту пришло БОЛЬШОЕ время. И начал крутиться и помогать Сеньке во всех его авантюрах. От местных бандюгов Иван Изральевич, как природный разведчик,избавился быстро и бескровно-он их всех перепил на спор и обыграл в штос до самых без штанов.ОТ услуг же местного ментовского начальника Кости Мужикова, уже подполковника, отказался сразу,сказав, что мальчики, которым он вытирал задницы лопухами , никак не могут быть его крышей. А тем временем Сенька превратился в Семена Ивановича Субботника президента банка « Краснопупинский кредит» и учредителя ТОО « Серебрянка», его офис был переделан из старинного кинотеатра « Марс» в нечто несуразно-массивное.
В столице Сеня бывал безвылазно. Также гурьбой к нему ездили импортные советники, аудиторы и прочие дельцы. Пили много водки, ласкали местных барышень, что-то подписывали, били по рукам и исчезали. Но вот из Москвы поползли какие-то нездоровые слухи-назревало нечто вроде очередного переворота, но к зиме как бы все угомонилось,люди в спешке сменили конституцию понавыбирали разных новых депутатов,переиминовалиСоветы в Думы и Семен Иванович Субботник не преминул стать одним из самых демократичных депутатов от своего родного Краснопупинска,наобещав его растерянным жителям молочные реки и кисельные берега. Жители поверили, тем более,что их медеплавильный заводик вроде как бы издыхал, даже директор куда-то исчез вместе с главбухом. В конечном счете заводик продали Семену Ивановичу,так, за копейки. Но Семен Иванович , пожертвовав своими предпоследними миллионами , выдал работягам до копеечки их 3-летнюю зарплату. Ох радости было! Но когда эти зарплаты закончились, то работяги,. подойдя однажды к проходной заводика , увидели надпись:
« В связи с устаревшим оборудованием и отсутствием спроса на продукцию завод временно переходит на сжатый график работы. За разъяснениями обращайтесь в центр по связям с общественностью» В этом центре народу доходчиво объяснили, работать можно по три дня в неделю и то только разнорабочими. Получая соответствующую зарплату. Что было дальше и с заводиком и с его рабочими и самим Семеном Ивановичом Субботником нам можно только догадываться.Сеня отбыл исполнять депутатские обязанности, а отца оставил вроде смотрящим на погибающем заводе.
Минуло время и, я думаю, все знают,. какое оно было.А Иван Изральевич,несмотря на все эти крученные годы не только не растерялся, но напротив укрепился в мысли, что то , что предначертано где-то там никак не избежать. Поэтому он очень хладнокровно отнесся ко всяким новшествам и трагедиям : смене президента, новой войне с Чечней. Укреплению вертикали., к замужеству внучек и даже своей любимой Валечки. Вот и старшая вышла замуж и уже родила мальчика. Джоном назвали.Сенька стал недосягаем -гостем всяких передач, форумов и встреч с новым президентом. Заводик ожил, стал частью какого-то холдинга и работягам раздали акции, которые они постепенно продавали за копейки.Но нюх разведчика не подводил. Чуял он, особенно после смерти своей второй любимой женщины-Клавдии Трофимовны, что нехорошие времена для многих,особенно для таких как Семен Иванович Субботник наступают И президент как на подбор : разведчик ,спортсмен. Не пьет , не курит, много говорит о великом будущем России. Зарплаты и пенсии стал раздавать. И требует неукоснительного порядка во всем и бизнесменов вроде стал равноудалять.Но вскоре понял старый Субботник, что не разведчик к власти пришел, а скорее смершовец, жадный и злопамятный , как все неуверенные в себе люди, и что рано или поздно после него подтянутся смершевцы второго эшелона еще более завистливые и ненасытные. Очень стал он беспокоиться о судьбе своего Сеньки, набрал как-то его и сказал: «Семен,а Семен на пару дней ты бы подъехал в Краснопупинск,поговорить нужно.» - а что случилось? Что-то на Серебрянке или налоговая присосалась?- « Да нет, серьезный разговор будет, Семен» -Ах, отец, что ты! Времени вовсе нет, только через неделю раз уж ты так просишь. Пока, не скучай.Жди в следующий понедельник»
В понедельник Семена не было,.не было его и во вторник, а в среду в полном комплекте и вооружении в офис ООО « Серебрянка» ввалилась целая команда проверяющих: все перетрясли, повытаскивали. А Ивана Изральевича препроводили в прокуратору. Где начались бессмысленные и совершенно непонятные допросы. В суть которых вникнуть было невозможно из чего Иван Изральевич сделал вывод, что на Семена пошел крутой наезд, требующий полного разорения, посыпания головы пеплом и отъезда куда-нибудь типа Англии,а то и посадки лет так на 5-8. «Что ж-подумал мудрый разведчик-это должно было когда-нибудь случиться. Новые жулики у старых добро начали отбирать.» На пятый день допросов, пока еще как свидетеля, терпение у Субботника лопнуло и он прямо спросил у следователя»Слушайте, ну чего вы добиваетесь? Напугать старого еврея или командира развед роты? Или чтобы я наговорил что-то ужасное на своего сына? Ни того, ни другого вы от меня не добьетесь, поэтому прямо сейчас отказываюсь давать какие-либо показания вплоть до года моего рождения!»
-Эх!-крякнул следователь-.за отказ давать какие-либо показания мы вас и сделаем самым что ни на есть главным обвиняемым!» -А в чем же?- А во всем, что инкриминировали вашему сыну:неуплату налогов,рейдерские захваты ряда предприятий, заказные банкротства, связь с криминалом и использования своего депутатского положения в корыстных целях…» - Стоп, стоп, гражданин начальник, заказные убийства не приписывайте, мой сын слаб в этом. А кстати , я ж буквально вчера узнал , скажу вам по секрету, из проверенных источников, что сын мой теперь живет-поживает в Новой Зеландии,имея гражданство этой страны уже много лет и живет неплохо, так что все свои нечестные паршивые миллионишки сбагрил именно туда.Он же не Гусинский там с Березовским у него полет пониже и капитал пожиже, так что такая серая мышка вряд ли понадобится интерполу. Раз не терпиться,сажайте лучше Ходорковского, у него и кровь такая же и миллиардов не счесть. Да еще и с президентом на «-ты» базарит». А за Сенькины грехи , придуманные или настоящие, я готов ответить перед самым честным судом в мире.» Высказав эту длинную речь, Иван Изральевич Субботник распрямился во все свои два метра и глянув в глаза следователю, спросил: « Сейчас закроете или пока под подпиской?»-Что вы, Иван Изральевич-вы к нам раз в недельку приходите до суда, знакомьтесь с материалами дела, а там уже и суд. Заранее говорю: много не дадут, герой, орденоносец, так что до свидания!-почти пропел следователь и выдал Субботнику пропуск. А следователю было отчего радоваться: никаких тебе хлопот , основной фигурант на месте, все подпишет да и получит по быстрому лет 5-8., а там –или УДО или естественная смерть в больничке колонии. Как –никак скоро 80 стукнет разведчику. Так все и получилось: за все прегрешения суд скорый и правый назначил гр. Субботнику 5 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима.Колония была неподалеку от Крснопупинска, в ней Иван Изральевич пропыхтел полный срок в должности помощника вольного начальника снабжения, оказавшегося его старым знакомым по еще тем подсудным советским делам. Иван Изральевич, окончив свой срок, вдруг осознал,. что крепко устал от такой жизни и ему срочно был нужен отдых. У ворот ИТК его поджидала тойота, в ней шофер, который передав привет от сына, сказал, что завтра же утром г-н Субботник вылетает в Москву, а там повидавшись со всей своей родней и осмотревшись, решает, в какой точке земного шара ему окончательно осесть. На что Иван Изральевич доверительно спросил у шофера: «Слушай паренек, а у тебя водка есть?- А как же!-меня ваш сын предупредил , ответил паренек и незаметным движением откуда-то вытащил бутыль сладкой еврейской. ИванИзральевич открутил нашлепку и единым духом опустошил емкость, потом крякнул занюхал кулаком и спустя мгновение зарычал на ошарашеннго шофера :-Ну что, долго еще тут возжаться будем? Вези, куда сказано!» Потом как во сне пролетели :Москва, Кембридж с Бостоном, Новая Зеландия с растолстевшим не в меру Семкой и его очаровательной женой-маори. Иван Изральевич прожил с ними в этом раю ровно три дня , а на четвертый утром сказал: «Все навоевался, напахался,н …лся. Натаскался. Даже за тебя в тюрьме отсидел.Уезжаю на хрен отдыхать в Израиль в кибуц какой-нибудь, хером груши околачивать.Собирайте меня в дорогу, чтоб послезавтра там был!»
И вот перед вами, читатель, портрет и краткая биография самого старшего из поклонников Савелия Драбкина. Второй поклонник был,конечно, менее колоритный и почти совсем молодой-всего-то 71 год-Зиновий Моисеевич Майзлер известнейший барнаульский портной. А также член барнаульского горкома партии «Единая Россия», чем, выпивши, очень гордился.Это был невысокий плотный человек,абсолютно лысый и с несуразно задранным вверх маленьким носиком.чем , видимо, тоже гордился. Розовые прожилки на его пухлых щеках указывали на то,что он был настоящий портной, разговаривал он редко, видно из-за своей шепелявости, но когда после двух рюмочек начинал что-то бурно излагать,обрызгивая слушателей слюной, то ни одному из самых внимательных слушателей Зиновия Моисеевича ничего нельзя было понять изо всех его бурно-слюнявых речей.Зиновий Моисеевич это замечал и резко обрывал свою речь, говоря при этом: « Вот так вот.» ОН был прекрасным портным, но еще и очень честным, поэтому. когда новый губернатор перед приездом Путина попросил его пошить ему приличный костюм ничуть не хуже, чем у высокого гостя,то известный барнаульский портной ответил губернатору,. что тому надо сперва минимум полгода заниматься дзюдо, а уж потом прийти к нему на примерку. Ну а так , чтоб было не хуже, чем у людей, он ему сделает за 4 дня. Губернатор еще умел думать, поэтому на Майзлера не обиделся. А согласился на его предложение. Костюм вышел такой превосходный, что даже высокий гость поинтересовался, у какокого Версаче он клиентуется. Тут-то карьера г-на Майзлера и пошла круто в гору-он вмиг стал членом горкома партии « Единая Россия». Ему даже предлагали какие-то гибкие люди основать фирму « Майзлер и Ко- шьет как в Европе».Майзлер отказался, тогда гибкие молодые люди пообещали испортить ему жизнь.Но испортить жизнь Зиновию Моисеевичу к этому времени было практически невозможно:он был бездетен и даже ни разу не женат(женщин ему и так хватало) Ну, разве что отобрать партийный билет.Но гибкие люди(как потом выяснилось, ребята были из аппарата губернатора) предложили компромисс: он катится на землю предков, там учреждает эту пресловутую фирму. А дочка этой фирмы под тем же названием будет процветать на Алтае, где вот-вот откроется шикарная игорная зона. Майзлер думал ровно три минуты,потом плюнул, дал согласие, но потребовал для старта $300 000 в одном из швейцарских или кипрских банках. Гибкие люди сперва опешили. Потом отошли в другую комнату и быстро вернувшись дали согласие. Бумаги были подписаны моментально, и через неделю Майзлер шлялся по Женеве и при всяком удобном случае плевал в Женевское озеро.За таким аттракционом его как-то и застал сравнительно молодой, с веселым взглядом юноши, нелепо толстенький голубоглазый хасид,одетый по всем правилам, несмотря на цветущий швейцарский май.Был полдень и даже прохлада озера,. куда только что опять плюнул г-н Майзлер не скрывала пота на лбу и пейсах хасида. «Присядемьте-неожиданно по-русски предложил хасид Зиновию Моисеевичу, очень учтиво показывая на скамейку под огромным дубом. Зиновий Моисеевич никак не ожидал в Женеве да еще от какого-то несуразного хасида вежливого обращения на чистейшем русском языке и поэтому довольно послушно уселся рядышком с рэби. « Я наблюдаю за Вами вот уже неделю и таки удивляюсь вашему поведению,ведь вы, вроде, состоятельный человек. А ведете себя как мальчишка.»- а я и есть мальчишка!-запальчиво ответил Зиновий Моисеевич-а вам-то что нужно от меня, пожилого человека, какой-нибудь капиталец в пользу каких-нибудь сомнительных мероприятий? И вообще, скажите, где вы так ловко насобачились по-русски? Небось из России или там Белоруссии?» Хасид грустно посмотрел на собеседника и спросил:» Вижу ,что ваши руки не знали устали, что это руки портного и хорошего портного , вы сами-то не из=под Бердичева?» -Нет-резко ответил Майзлер- я из Барнаула. Туда меня загнала вместе с тетей Розой война, родители погибли в пути, тетя Роза, а ей всего-то было тогда 16 лет, вскоре умерла от сыпняка, так и не получив золотой медали за отличную учебу. Да, и мой отец и даже мой дед были портными. Высокого полета мастера, из Слуцка! А, собственно, чего это я перед вами, любезный рэбе, распинаюсь?-недовольно сморшил нос,Майзлер и косо посмотрел в голубые глаза хасида. « Видите ли ,простите не знаю как вас зовут.,просто мне показалось за эту неделю наблюдений за вами, уважаемый, что вы душой рветесь на родину предков, а вас сдерживает здесь какая-то дурашливая мысль покуражиться одному, безо всяких знакомых со своим, как вы выразились, капитальцем.» - Да вы,пожалуй, немного правы, но болтаюсь я здесь по чисто деловым причинам и если завтра эти причины исчезнут, то уж послезавтра я точно буду на земле обетованной. А за сим,прощайте,очень приятно было познакомиться с таким наблюдательным и участливым человеком. Меня, кстати, зовут Зиновий Моисеевич Майзлер. Запомните, бог даст еще встретимся.» Г-н Майзлер было поднялся раскланяться с собеседником, но тот проворно вскочив на ноги,. протянул ему свою визитку, потом еще пару подобных на русском и на иврите. И сказал: « В Вашем возрасте и вашем душевном состоянии я вам бы посоветовал по приезде в Израиль обратиться прямо вот к этому человеку- и протянул еще визитку.-ну а сейчас, действительно прощайте, Зиновий Моисеевич!» И странный хасид спешно , чуть не в припрыжку удалился вдоль аллеи. Спустя время Зиновий Моисеевич учредил в Тель- Авиве фирму « Майзлер и Ко-шьем как в Европе». А потом, взяв главную визитку. данную ему странным хасидом, набрал номер телефона указанного на ней.
Ответил женский голос сперва на иврите, потом по-русски: « Добрый день! Если вы совсем недавно прибыли на жительство в Израиль и испытываете некоторые бюрократические затруднения, то мы к вашим услугам: мы принимаем без выходных и перерывов на обед , кроме субботы и воскресенья с 9 до 19 , наш адрес указан на визитке, какое время вас устроит?» -А прямо сейчас можно?-спросил Майзлер-да,конечно, как вас записать?- Майзлер Зиновий Моисеевич из России- Приезжайте мы ждем вас!» Взяв такси, г-н Майзлер через полчаса уже был по нужному адресу, который предствлял из себя уютный розовенький особнячок под сенью растений, названий которых прибывший не знал. Подойдя к главному входу, на верху которого красовались надписи на иврите и на русском « Добро пожаловать, земляки!» и далее чуть помельче: « Консультации и другие услуги вновь прибывшим.»г-н Майзлер решительно позвонил. Дверь отворила элегантно одетая женщина лет 30 стройная с черными вьющимися волосами. Она доброжелательно улыбнулась:» Вы господин Майзлер?Прошу вас, проходите.» Быстро миновав дворик в клумбах, Майзлер и встречающая его дама, оказались в полумрачном, прохладном холле ,. где в креслах уже расположились двое посетителей. Дама еще раз улыбнулась и сказала: «О! У нас сегодня чисто русский день-все посетители из России, у кого из вас есть визитки с нашими данными , будьте столь любезны, передайте их мне. И не волнуйтесь, пожалуйста, сейчас вам подадут соки а на столиках вы найдете много интересной информации на русском.» С этими словами дама ловко упорхнула за массивную дверь из ливанского кедра… Приглядевшись к полумраку, Майзлер заметил еще двоих : в самом дальнем углу,. съежив плечи и свернув свою двухметровую фигуру, в высоком коричневом кресле пытался спрятаться уже знакомый нам Иван Изральевич Субботник.
Третий посетитель в простом и до блеска потертом темносинем шевиотовом костюме, ссутулившись, сидел у столика и внимательнейшим образом читал какую-то рекламную лабуду на русском языке. «Здравствуйте, товарищи!»- неожиданно для себя и, скорее всего от волнения, громко по-советски поздоровался Зиновий Моисеевич. « Ну, здорово,коль не шутишь-сипло отозвался Субботник и с вызовом посмотрел на портного. Третий,читатель рекламного проспекта,встрепенулся,. тряхнул лысой свежепобритой головой, как будто только что проснулся и глянул на вошедшего черными глазами, полными еврейской скорби, неудачной судьбы и еще чем-то напоминающем в этом, казалось бы прибитом и скомканном жизнью человеке о глубоко запрятанном в нем могучем интеллектуальном достоинстве. Очень плохо одетый и с небритыми щеками обладатель серенькой, без галстука с заплаткой под воротничком рубашки и потертого шевиотого костюма с интересом и без робости посмотрел на пижонистого г-на Майзлера и, протянув ему довольно крепкую, мозолистую руку ответил: «Смелянский Михаил Яковлевич из Нижнего Тагила. Слесарь- смазчик, а теперь вот пенсионер и эмигрант.84 года, воевал и даже в лагере сидел немного»- отрапортавал Михаил Смелянский и немного смутился.- Ба! Да мы земляки!-воскликнул угрюмо молчавший все это время Субботник-я ведь сам из Краснопупинска, ваших тагильских Смелянских по своим делам знавал многих, а с тобой, брат, знаком не был, прости- и подал свою руку-клешню Смелянскому. Тот ответил не менее твердым пожатием. « А вы, господин из откуда прибыли?- слегка ядовито спросил Майзлера бесшабашный разведчик. « Из Барнаула. Портной я- не теряя достоинства, ответил Зиновий Моисеевич. А теперь мой дорогой и терпеливый читатель я постараюсь вкратце объяснить , почему Михаил Яковлевич Смелянский не был из тех тагильских Смелянских, с которыми по роду своей службы общался ротный разведчик. Он был НЕЗНАМЕНИТЫМ Смелянским, своего рода гадким утенком в их дружной снабженческой семейке. Михаил Яковлевич был призван в армию в самый канун войны на японскую границу, благодаря чему остался жив и даже был награжден медалью «За победу над Японией». Поздней осенью демобилизовался и приехал в Нижний Тагил с твердой и ясной целью на будущий год обязательно поступить на химико-технологический факультет в главный в ту пору светоч знаний-Уральский политехнический институт. Ну,а до следующего года решил закончить среднее образование в ШРМ(школе рабочей молодежи) так сказать экстерном, потому что знаний Миша Смелянский имел вообще-то чуть больше начальной школы и то урывками полученными во время службы.Смелянские же всем большим семейством оказались в Нижнем Тагиле чисто случайно: перед самой войной их, из Черновцов.как спецпереселенцев,. везли в Казахстан. Но один ушлый тагиллаговец сговорился с начальником этапа за недорого оставить этих Смелянских, как самых грамотных и шустрых именно в Тагиле на кипевших и авральных стройках НТМЗ. УВЗ и 56 сверхсекретного завода. Им выделили чуть не целый новехонький барак на Пионерском и почти всех мужчин махом растолкали,. догадываясь об их врожденных снабженческих талантах, на кипящие стройки, завгарами, учетчиками лесоматериала или просто младшими бухгалтерами. А женшины- кто в стенографистки, кто в медсестры, кто в воспитательницы единственного на всю округу детского сада. Малолеток определили в школу. А вот Миша пошел на самую тяжелую работу бетонщиком, да еще и посменно.Платили хорошо, потому что он всегда перевыполнял нормы. Но как парень целеустремленный еще начал после смены почитывать учебники по химии и математике. Казалась, что Мишина цель близка – получить хорошее и достойное образование.Но грянула война. У братьев и дядьев оказались брони и Мише пришлось одному защищать родину, правда на японской границе, скажем прямо-военком почему-то посчитал, что самые главные бои будут именно на Востоке. Что ж, кончилась и война, город заполонили люди в гимнастерках, инвалиды и пленные немцы. Их барак временно уплотнили- но все с нетерпением ждали, когда немчуры достроят огромный микрорайон, где всем жилья хватит.Миша снова пошел бетонщиком и еще поступил в ШРМ ( школу рабочей молодежи) В школе его приняли очень тепло и как фронтовика и как целеустремленного парня с великолепной памятью и фантастической сообразительностью. Школа была закончена с серебряной медалью и уже в сентябре Миша Смелянский стал студентом первокурсником УПИ. Прекрасные преподаватели,стипендия, общага в трех шагах от института-знай учись! Но Миша был из тех людей, которые не только взахлеб учились, но и взахлеб думали, что и испортило всю его жизнь.В ту суровую советскую послевоенную пору не только голодали, разоблачали вейсманистов-морганистов и врачей вредителей, но и преподавали во всех ВУЗАХ «Краткий курс истории ВКП(б)». где черным по белому было написано, что вся Великая Октябрьская Социалистическая Революция, победоносная гражданская война, коллективизация, индустриализация и окончательный разгром праволевацких уродов зижделись в основном на несгибаемых плечах Вождя иУчителя всех времен и народов Иосифа Виссарионовича Сталина. Этот предмет был на протяжении всего 1 первого курса практически самым главным, знание текста почти назубок этой книги считалось обязательным для любого студента, независимо от факультета, на котором он учился. И вот однажды, идя с семинара по «Краткому курсу», слегка морозным ноябрьским вечером вместе со своим комсоргом Васей Курасовым,.Миша вслух высказал ряд сомнений в значимости изучения биографии друга всех сопртсменов и студентов-Иосифа Виссарионовича Сталина. Отдавая при этом должное его деятельности, он все равно считал более великим вождем и теоретиком Ленина. Вот эти-то сомнения и вырвались с языка задумчивого студента и где?В компании со своим комсоргом Васей. Уже на другой день после последней пары по неорганике было созвано комсомольское собрание, где все присутствующие гневно заклеймили двурушнические настроения студента Смелянского и предложили изгнать его из комсомола и из института, оба предложения были приняты единогласно. А еще через пару недель Миша Смелянский по постановлению ОСО был отправлен этапом в Краснотуринск на 10 лет для более внимательного изучения биографии тов. Сталина, попутно работая тем же бетонщиком на стройке алюминиевого завода. К счастью(а что за счастье вместо 10 семь лет собачьей жизни?) на долю Миши пришлось изучать эту биографию всего семь с небольшим лет-вождь скончался и многие двурушники и вредители были выпущены на волю.Как жил эти семь с небольшим лет Миша Смелянский под лай охранников и собак мало что известно, но судьба положила ему вернуться в Нижний Тагил в тот же барак и на ту же работу. Только вот в УПИ его, по каким-то непонятным причинам , не восстановили, да он, впрочем, уже так туда и не рвался.Родня встретила его со слезами: исхудавший, без многих зубов, но с еще более задумчивым лицом Миша так разжалобил своих близких, что ему была отведена отдельная комната в бараке, откуда-то только что выехало шумное и самое успешное в карьере среднее семейство Смелянских в только что построенный военнопленными дом. Вскоре Миша так ловко обустроил свое жилье, что оно стало походить больше на кабинет какого-нибудь провинциального учителя, чем на конурку послевоенного советского работяги. А женщины –Смелянские,в основном Дора и Люся, как самые домовитые,сделали эту комнатку, вернее вторую житейскую ее часть, очень уютной с оранжевым абажуром,маленьким круглым столом под синей плюшевой скатертью и диваном с непременными слониками, стену украшала мазня на мешковине с царевной и лебедями., а крохотные подоконники были уставлены цветами.В общем, жизнь как бы стала налаживаться, если бы не удручающая всех Мишина нарастающая замкнутость и мнительность, сквозь которые иногда довольно явно ,в форме ли взглядов или просто реплик, проглядывало необъяснимое отвращение ко всей мирной суете своих близких , какое-то высокомерное презрение. «Он нам стал, как отрезанный ломоть»-первой констатировала Дора-а что ты хочешь, побудь- ка там семь лет и не ломтем, тряпкой станешь-ответил ей муж Жора-его надо женить!-
Сделала неожиданный вывод Дора. « Ведь столько девушек, женщин пропадает, а тут такой парень…-продолжила было она. Но Жора резко прервал ее: « У вас одно на уме. А, может, парень придет в себя, оглядится и дальше в учебу окунется, вон посмотри , сколько опять книг с получки накупил, вместо плаща габардинового..» И действительно, Мишина библиотечка росла стремительно, но как-то не целенаправленно: вузовские учебники по химии перемешались с целыми стопками научно-популярных брошюрок практически на все темы,огромные юбилейные издания Пушкина и Бальзака, а также сопромат и книга Ленина « Материализм и эмпириокритицизм.» Все перечисленные книги Миша глотал с непостижимой скоростью. Но говорить об их содержании было решительно не с кем. Пришлось искать слушателя и собеседника и, из-за гормональных причин, скорее всего женского пола. Тогда начались походы на танцы, в кино и там-то Миша познакомился с ясноглазенькой невыскокой блондинкой Машей 18=ти лет от роду, студенткой педтехникума. Роман длился недолго, во-первых, Миша покорил ее своим интеллектом, а во-вторых, крепко побил конкурента, парня явно хулиганистого и отчаянного. Все Смелянские сетовали на Мишин выбор. Особенно женщины: «Ну что ему эта Машка, родители деревенские. Умного слова не скажут. Вон какая прекрасная пара была бы с Людой Ковач, у ней папа повар или с Валюшей Чульской, у ней папа вообще главный механик в тресте,так нет же! Без роду-племени-а подавай жениться! Совсем о себе возомнил!» Несколько мягче отнеслись к Мишиному решению мужчины: «Чего вы нюни распустили, он сам-то из графьев что ли. Да и кто на него польстится, зэка бывшего хоть и политического.Мы ему лучше работенку найдем почище, да по денежней, вон сейчас сколько курсов пооткрывали, а среднее-то у него таки ведь есть.»-резюмировал семейный совет самый уважаемый среди Смелянских –Аарон Аронович. Старший Мишин дядя. А дальше все покатилось сказочно быстрым образом: загс, небольшая русско-еврейская свадебка, рождение сына Александра в нужный срок, академка у молодой мамы, неожиданно превратившейся из мечтательной девушки в практичную любящую сына и мужа жену и мать. Ссор не было. Но не было и того движения к настоящей жизни.,.о которой до сих пор мечтал Миша Смелянский.В перерыве между романом, женитьбой и рождением сына он сделал еще одну попытку поступить в ВУЗ, но уже почему-то в МГУ на заочное отделение. Что там вышло мы тоже не знаем. Только Михаил решил на всю жизнь остаться дилетанотм, который совершит однажды переворот в науке. Аарон Ароныч тем временем не дремал и устроил Мишу на курсы механиков-смазчиков, через три месяца Миша получил блестящее назначение- помощником главного механика по смазочным агрегатам на Нижне-Тагильском металлургическом заводе(НТМЗ) с окладом в 1800 р. сталинскими и вполне реальной перспективой получения двухкомнатной квартиры в очередном, построенном немцами доме. Но все перспективы рухнули однажды утром на планерке у главного механика.Обсуждался какой-то чисто технический вопрос с политической подоплекой:отрапортавать,как приказало начальство, что задание выполнено в срок- новый агрегат запущен. Получить премии,грамоты и визги журналистов, но запустить этот агрегат в холостую, так как там не была еще закончена система масляного привода, а после оваций, грамот, банкетов и прочего приостановить дня на три агрегат под видом чего-либо и в эти три дня покончить с масляным приводом.Вот такую идею высказал главный механик, в этом не было ничего оригинально. Всегда и везде так делали, особенно если пуск прицепляли к какой-нибудь ДАТЕ. Конечно все с этим согласились и собрались уже было разойтись, как истошный крик старшего по смазке Смелянского, доведший люстру до легкого трепетания, а участников планерки до пока еще безвредного недоумения, всех заставил остановиться. Сам крик состоял всего из двух слов: «НЕ позволю! Не позволю ! НЕ позволю!» Несколько пришедший в себя главный механик Аршавский спросил довольно мягко у кричавшего: «Простите, Михаил Яковлевич,но что вы хотите не позволить?» -Калечить импортные агрегаты ради копеечных премий и каких-то там грамот!-еще громче крикнул Смелянский, и подойдя вплотную к парторгу цеха, схватил его за галстук и нагнув партийную голову к столу начал ею колотить зеленое сукно. Приговаривая: « Это все из-за вас, партийных гнид!. Все из-за вас и людей и механизмы калечим!.»Вдруг крик оборвался и Смелянский навзничь грохнулся на пол. Окончательно сбитые с толку сослуживцы окружили упавшего. Один парторг стоял в стороне и прижимал к разбитому носу платок. Через несколько минут Смелянский открыл глаза, обвел всех склонившихся над ним глубоко мутным взглядом и тихо спросил: « А Лукич где? В карцер что ли погнали.?» _ Скорую! Скорую скорее вызывайте» -закричал пришедший в себя главный механик. « Его, похоже к Клавдии Ивановне нужно, в психбольницу.» Смелянский же опять закрыл глаза и что-то забормотал. Его лечили долго и небезуспешно.Клавдия Ивановна женщина маленько росточка с рано поседевшей и трясущейся от пытливых вопросов следователей головой,глянув на больного изрекла; « Били часто и по голове, не всякий организм такое выдержит. Лечить от паранои будем, но эта патология на всю жизнь. Так бедный и будет мучиться от правдоискательства.»- Объясняла Клавдия Ивановна молодому,недавно приехавшему по распределению из Ленинграда психиатру. –Ты его будешь лечить и наблюдать, это тебе урок надолго запомнится.» С этими словами главный врач покинула палату. Борис Изральевич, так звали молодого специалиста, хорошо усвоил все рекомендации начальства и через полгода Миша Смелянский выписался на волю.Там, естественно почти все переменилось: верная подруга и жена Маша таки из-за болезни мужа сумела получить двухкомнатную квартиру, но одновременно подала на развод, потому что была очень напугана такой болезнью, считая ее неизлечимой. Также посчитали и на Мишиной работе. С третьей группой инвалидности ему предложили работать в каком-нибудь из цехов смазчиком. Хоть с утра хоть посменно. Сына Аркадия показали мельком чуть не в дверях, и теща посоветовала сюда пока не суваться. Развод прошел быстро и Михаил вернулся к себе в барак. В свою комнату,к своим книгам. Он вышел на работу в один из новых цехов, молча и грамотно делал свое дело, чаевничая в свободное время со своими новыми друзьями из слесарей, которые ему казались и по разговорам и по трудовым навыкам больше похожими на тех, с кем он провел семь жестоких лет. Работяги к нему относились хорошо-отлично знал дело. Был честен, не болтлив. Постепенно он начал оттаивать среди этих людей, стал иногда улыбаться и шутить. Но очень странно поглядывал на своих коллег, когда они начинали ему как бы сопереживать.Становился резким в ответах и надолго замолкал.Что сказать об очень быстро протекших его последующих 50 годах? Все также один. Сына видел всего несколько раз и то ,когда приезжал навещать его в армию, а потом на похоронах-сын возвращаясь домой в дембель, нелепо разбился на машине где-то вЭстонии.Ближе к пенсии подошла очередь на однокомнатную квартиру,где Михаил Яковлевич решил провести остаток своих дней с миловидной немолодой и тоже русской женщиной Галиной,.сын которой служил далеко-далеко и вовсе не испытывал тяги к матери. Болезнь почти отступила, только изредка выделывала с ним фокусы:то съездит в АН СССР разобраться по какой-то проблеме с одним академиком ;а то в издательство БСЭ повидаться с автором статьи о булате ,обе поездки кончались мирно-скромные товарищи любезно довозили его до вокзала, покупали билет и садили в нужный поезд.А то прийдет в местное КГБ и потребует свое дело и потверждения полной реабилитации, с ним там тоже не шумели и не спорили, показывали и то и другое.С родней своей многочисленной, успешной, богатой и хвастливой совсем перестал встречаться. Далее налетели всякие революционные события и Михаил Яковлевич Смелянский однажды решил окончательно испортить себе судьбу, то есть уехать в Израиль.Об ту пору, когда он на это решился новая российская бюрократия набрала такие силы, то мытарила его с какими-то визами, справками и пр. целых 5 лет, прежде чем он получил право на выезд со всеми льготами, заслуженными им в СССр. К сожалению Галина категорически отказалась ехать с Мишей, ссылаясь на плохое здоровье. И вот Михаил Смелянский в компании с еще двумя приезжими наслаждался прохладными соками, которые принесли , как и было обещано, очень быстро. Мне еще осталось дополнить.. как были одеты трое наших героев:про Смелянского я уже написал.Майзлер-сама элегантность: великолепно сшитый белый костюм, светло- фисташковая рубашка.украшенная темно-серым галстуком-бабочкой, а вот господин Субботник был одет крайне вызывающе для своего возраста:черная майка с какой-то надписью на иврите, шорты желто-коричневого оттенка открывали хорошо волосатые ноги, обутые в неброские сандалии. На голове красовалась легкомысленная бейсболка. Где Иван Израельивич сумел раздобыть такую экзотическую одежду, трудно сказать и предположить, тем более. Наконец-то отворилась дверь из ливанского кедра и оттуда вышел хорошо грузный рыжеватый среднего роста господин. С таким косоглазием, которое не могли исправить даже великолепные очки в золотой оправе. Улыбнувшись всем, грузный господин представился; « Соломон Гершович Альтшулер.директор фирмы «Поможем землякам» И подойдя к посетителям каждому крепко пожал руку. «Ну что ж. пройдемте ко мне в кабинет там Адина выдаст вам небольшие анкетки. Ответы на них мы заведем в компьютер и вскоре вы все получите рекомендации , в какой кибуц вам лучше поселиться. А я пока отъеду по одному дельцу.До скорой встречи, друзья!» И г-н Альтшуллер исчез,а трое посетителей зашли к нему в кабинет, где и располгалась Адина, та самая, которая их встречала, сейчас она одела очки и имела более строгий вид.Она очень ловко расположилась на высоком крутящемся стуле и веером разложив на длинном матовом столе анкеты, проговорила: «Приступайте, пожалуйста,господа. Ручки тут же.» Прежде чем приступить, все трое очень внимательно и оценивающе оглядели ее коленки, потом талию и грудь. Особенно внимателен был г-н Субботник. Адина улыбнулась и вышла, предупредив: « Я за соком.» Кабинет директора был средних размеров и очень непритязателен: длинный серый матовый стол, такого же цвета стулья, высокое крутящееся кресло за маленьким столиком с компьютером и парой телефонов. На стенах в горшках росло много цветов и слегка шумел кондиционер.На стене над головой директора не было ни одного портрета. Кроме огромного изображения
открытого Вавилонского варианта Талмуда. «Так,так-сказал глубомысленно Михаил Смелянский-я на такие вопросы сто раз в разных там ОВИРАХ отвечал- и с этими словами бросил заполненный листочек на стол. То же сделали и остальные господа, при этом как-то машинально Субботник засунул перламутровую ручку в карман шорт. « А вот и я!-воскликнула ,. вошедшая Адина и поставила на стол довольно большой поднос с соками и фруктами,собрала заполненные листочки и намеревалась было уже опять выйти, как услышала сиплый голос Ивана Изральевича: «Так, а я бы чего-нибудь выпил,уважаемая Адина- и по-свойски подмигнул ей. Лицо Адины приняло выражение девственницы, у которой неожиданно и не ко времени попросили такое нелепое и одновременно удивительно заманчивое НЕЧТО, что несмотря на смуглый цвет своей кожи, оно, лицо, отчетливо покраснело. Упиваясь собственной наглостью . Субботник повторил « Так ведь не про соки тошнотворные говорю. Я про хороший стакан сладкой еврейской водки, а то от ваших вентилляторов и анкеток голова совсем закружилась, а мне ведь уже 90, а не 30!» Совсем смущенная Адина выскочила из кабинета своего начальника и, чуть –чуть прикрыв двери, быстро и громко зашептала что-то на иврите некоему невидимому собеседнику. Невидимый собеседник оказался довольно представительной, слегка усатой, средних лет очень элегантно одетой и чисто подстриженной великолепной дамой в светлейшем цвета свежих сливок,.брючном костюме. Она внесла еще один поднос,на котором уместилась литровая бутыль сладкой еврейской водки, три граненых стакана, три хилых бутерброда с солеными огурцами и килькой. Поставив поднос,. элегантная дама представилась почти по-русски, то есть по-одесски; « Так я буду , господа земляки, Двора. А если быть точнее для советских товарищей-Дора Семеновна Закс, бывший директор одной из одесских гостиниц. Прошу любить и жаловать.Теперь я совладелец этого вертепа с моим никудышным , но очень умным мужем Альтшуллером. Кстати,-глянув в сторону Субботника, который уже осушил первый стакан, она спросила: « Простите, а вы когда-нибудь бывали в Одессе в гостинице « Октябрьская»? -Еще бы!- встрепенулся Иван Израеливич-и неоднократно. Боже! Как я Вас стразу не признал, Дора Семеновна!. Вы так похорошели…- после этих слов разведчик смутился и осушил второй стакан, слегка занюхав его одним из бутербродов. « Интересно, а кто бы догадался в этом,. простите,заведении,так быстро отреагировать на Ваш,г-н Субботник оригинальный заказ? Кстати с вас 13 шекелей и протянула ему счет-это сверх нормы, не взыщите.Ну вот, приехал мой шеф, сейчас начнется самое нудное и советую вам всем быть настороже, потому что Кишиневского адвоката Альтшулера никто еще не обманул на семечках.С этими словами Двора удалилась. А через секунду прямо-таки вбежал потный директор Соломон Гершович Альтшуллер, весело потирая руки. « Ну. Дорогие мои земляки. Все оказались очень довольны всеми результатами всех проверок ваших личностей и прямо сегодня мы сможем вас всех определить в самые подходящие для вас кибуцы. « Как ?-возмутился Майзлер-нас , чистокровных евреев еще и проверяли. Не являемся ли мы сирийскими или еще какими шпионами?» Портной был так возмущен, что тоже не преминул выпить водки и даже закусить килькой с огурцом. « Н-да, вполголоса промолвил Михаил Смелянский, то на шпионаж в пользу Японии, то на сиониста. То просто на антисоветчика.Ах как я устал , думал отдохнуть здесь и все с начала. С продолжением речи голос у Смелянского начал меняться в нехорошую, болезненную сторону, опытный и наблюдательный разведчик быстро налил целый стакан водки, подал его Михаилу и скомандовал, как в бою: « Принял и закусил!» Тот, конечно,. будучи старым воякой, приказ выполнил мгновенно. Тем временем косоглазие у кишиневского адвоката увеличилось до неописуемых размеров. « Да вы что же, господа! Разве вы приехали сюда глотать водку, а не проводить тихо и мирно оставшиеся отпущенные вам Всевышним дни на святой земле? Кстати, Двора. Это не твоими ли услугами пользуются вовсю наши земляки? И ты хоть взяла с них за закуску и водку? Взяла? И сколько?, Сколько-сколько,всего 13 шекелей? Нет, господа нужно добавить еще 27 , ведь водка не контрабандная, а наша.» Субботник посмотрел на Майзлера и тот нехотя вытащил бумажник со словами: « И это всего за один стакан и за одну кильку.» « Хорошо, хорошо, господа,. расчеты позже , перейдем прямо к делу: согласно проверкам в министерстве абсорбции и МВД вы являетесь, так сказать , не только желанными, но и почетными иммигрантами нашей великой и столь богоизбранной страны.Нам бы, Господа, прекрасно зная ваше трудное и трагичное прошлое, ваши навыки и умения быть людьми именно нашей нации в любой ситуации, хотелось создать такие ,простите, оригинальные условия проживания в Израиле,чтобы они не казались, вам бесцельно прожитыми годами.»- как настоящий адвокат закончил пафосное введение г-н Альтшуллер, собираясь перейти к тем самым семечкам ,о которых говорила Двора. « Ну, во-первых, мы уже позаботились о том, чтобы у каждого из вас был свой счет в банке- в силу своих биографий вы все стали клиентами банка « Моссад», а во-вторых, и это, пожалуй самое главное, мы решили пойти на некий креативный эксперимент, он в то же время и рискованный-говоря проще мы хотим создать на базе кибуца Миш-Нарат экспериментальное объединение общего и частного, старого и нового. Вы будете, можно сказать пионерами этого движения,назовем пока условно « Старость порождает молодость». Сейчас я вам объясню это подробнее: там , между нами говоря, собралось где-то 280 прекрасных пожилых пар,у которых все, или почти все дети хорошо устроились в кнессете или правительстве. Молодежи наберется где-то человек сто. Поэтому все вновь прибывшие в этот кибуц подвергаются, говоря словами великого Маркса жесточайшей эксплуатации: шьют по 10 часов в сутки никому ненужные кожаные переплеты для Талмуда, вручную стригут овец и по двое-трое суток дежурят на кухне, ни одного из них никто не выбирают в общественный совет кибуца. Мало того, этот совет выпустил постановление о том, что каждый вновь прибывший имеет право голоса на собрании лишь проработав на общественных работах не менее 5 месяцев и выучив иврит и три главы из Торы. Потом,они ,бедные подвергаются экзаменам по трудолюбию, дисциплине и духовности. А в этой комиссии всем заправляет некто Ефим Драбкин. Бывший подпевала советской власти и великий поклонник Путина. Все бы ничего, да у этого Драбкина сын очень важная шишка в кнессете(не буду называть его имя вслух), так он во всем потворствует своему папеньке, старому агитатору общества «Знания», что вы думаете партия Щаранского распалась просто так? Хе! Не знаете вы всех тонкостей, да лучше и не знать. Так вот, дорогие земляки, избранные этого кибуца живут как римские патриции. Мало этого- всех несогласных они выгоняют на все 4 стороны с волчьим билетом , так что беднякам совсем некуда деваться….» _ Короче,-встал во весь свой 2-х метровый рост Иван Изральевич- наше дело революцию что ли сделать в этом кибуце?- « Ни боже ж ты мой-всплеснул руками Альтшуллер-ведите себя там тише воды и ниже травы и даже можете похулиганить (а мы вас именно туда и просим всех троих отправиться вместе с пятью молодыми(ну им там под 60-70) украинскими и тремя совсем молодыми (им лет не больше 50) из Беларуси и потихоньку –полегоньку изменить нездоровую ситуацию этой общины,слух о которой проник уже в Россию и Америку. Вот и все ,примерно так»-вздохнул кишиневский адвокат и вытер огромным серым платком свое рыжеватое лицо вместе с напрягшимся косоглазием. « Что же это получается :мы приехали сюда в мире и любви доживать свои деньки в прекрасном курортном климате,купаться в море, любить женщин, лопать фрукты, иногда шить прекрасные платья для невест и великолепные костюмы для женихов,а получается, что нас втягивают на старости лет в какую-то вашу местную игру с риском и , как в России , совершенно бесплатно?-возмутился Зиновий Моисеевич Майзлер. « Ну,г-нМайзлер, не прибедняйтесь-ехидно заметил вспотевший адвокат- .мы же знаем,сколько у вас на сегодня денежек в Швейцарии, мы же знаем, что у вас есть небольшая фирмочка в Тель-Авиве, а коме того, нам отлично известно., что вы являетесь почетным членом барнаульского горкома партии « Единая Россия».- И что с того?-возмутился портной-что вы это собрались все национализировать на пользу возрождения какого- то там кибуца?» « Да нет -уже с раздражением прервал портного г-н Альтшуллер-не нужно никаких нам ваших денег, ну только несколько шекелей с каждого за консультацию и советы. Вы просто должны поехать все вместе в один кибуц. Прикинуться там лоботрясами и лентяями и при этом суметь втереться в доверие к этому Драбкину, сделать так, чтобы он стал вас опекать и быть вашим заступником, а вы за это будете поклоняться ему как богу. А кто не любит лести? Вот тут-то Ефим Савельевич Драбкин станет уязвим как никогда и мы сможем , с вашей, конечно, помощью выведать все его тайные помыслы и планы.» « А возглавить разведгруппу поручается, естественно, старшему лейтенанту Субботнику? А агентами прикрытия будут пара шкетов изМОССАДА, то есть якобы из Белоруссии? Я все правильно излагаю, г-н кишиневский адвокат?» « Не совсем, но по сути точно-ответил Альтшуллер и вздохнул так, будто только что пробежал стометровку. « И что же мы за все это будем иметь на этом свете?-неожиданно спросил Михаил Яковлевич Смелянский. – « Молодец!- похвалил его 2-х метровый разведчик-вопрос в самую точку.» Адвокат немного замялся: «Вы знаете уважаемые, что порядки в наших кибуцах несколько напоминают советские колхозные порядки-все сообща, все в один котел и пр., сейчас, конечно не так, как раньше, сейчас если можно так сказать,мы идем в ногу со временем: разрешается работа вне общины и даже жить можно вне ее, допустим в Хайфе, если ты там очень нужный специалист, но все эти вольности современного пошиба строго регламентируются советом, который бессменно возглавляет этот пресловутый Драбкин, устроивший себе и своим приближенным настоящую синекуру, а не трудовую коллективную жизнь на радость себе и окружающим. Но что касается Вашего конкретного вопроса , многуважаемый, Михаил Яковлевич, то вам будет обеспечено абсолютно бесплатное лечение и проживание и в самом Израиле и во всех цивилизованных странах мира. А также у вас будет некий особый счет. На котором будет расти неплохая сумма. И не забывайте о солидных премиальных, когда ваша трудная миссия будет завершена.!» С воодушевлением закончил Альтшуллер. Тут в кабинет вошли Двора и Адина, держа руках какие-то официальныебумаги. «Вот- проворковала Адина,- уважаемые земляки , здесь документы, которые нужно подписать, что по обоюдному согласию вы все трое едете завтра жить в кибуц МИШНАРОТ вместе с другими, более молодыми выходцами из бывшего СССР. Троица молча подписала бумаги, пристально изучив каждую строчку и каждую запятую, но бумаги-то были на двух языках. Правда в сносках было по-русски указано,. что тексты на русском имеют ту же юридическую силу, что и тексты на иврите. Адина ушла вместе с шефом, говоря что-то ему на иврите. Двора с тонкой улыбочкой раздала каждому пропечатанные разными инстанциями виды на жительство и чековые книжки банка «Моссад», потом подошла к Майзлеру и дала ему карточку « Америкен-экспресс». Проговорив; « Надеюсь, что мне вы пошьете самое лучшее платье в Израиле к юбилею.» « Ну а Вам, дорогой Иван Изральевич, орденоносец всех орденов Славы, и двух орденов Красного Знамени желаю,чтобы вы берегли себя. И пейте поменьше этой противной водки. Ведь все же таки возраст. Михаилу Яковлевичу не болеть и не принимать все так близко к сердцу, оно ведь не молоденькое. За водку и кильки с огурцами не беспокойтесь, я заплатила. А то мой Альтшуллер будет причитать до самой субботы. Вы заночуете у нас , а утром автобус отвезет вас в ваше новое пристанище. Надеюсь, что не последнее. Идемте, я покажу вам спальни. Кто оставил свои вещи на вокзале или где еще,можете съездить за ними, наш шофер вас отвезет, куда скажете. Ваши документы все у вас в спальнях, в секретерах. Не волнуйтесь, российские паспорта тоже целы. Даже ваш партбилет, г-н Майзлер, как новенький.» И с этими словами все пошли на второй этаж к себе в комнаты.которые были ни велики, ни малы и рассчитаны то ли на двоих, то ли на троих жильцов- Как хотите, так и устраивайтесь.-сказала Двора- Можете отдельно. Можете все вместе, удобства работают превосходно. Для шофера вот телефончик. Желаю вам приятно отдохнуть. А вечером ужин.До вечера.» -Пожалуй, одному скучно, двоим занудно, а троим вообще сплошная пьянка-подытожил разведчик. Сделаем так, сейчас ополоснемся, потом поездим,. посмотрим, к вечеру вернемся, а после ужина военный совет, ну а там уж и разбредемся по своим норкам. С Субботником все согласились и пошли ополаскиваться .Минут через 20 чистенькие и побритые друзья уселись в Пежо-кабриолет с откинутым верхом серотуманного цвета и покатили по городу. Шофер был молодой лет около 30,почти наголо стриженый, но на голове, вернее на правом ухе лихо держалась маленькая бежевая кепочка, видать, от солнечного удара. В машине расположились так: разведчик в бейсболке, разумеется впереди. Остальные сзади. На голове Михаила Смелянского красовалась белая кепка явно советского производства, а все остальное состояло из того же шевиотого костюма и советских же коричневых сандалет. Портной Майзлер демонстративно отодвинулся от потертого шевиота.тем более что каким-то образом он умудрился переодеться в белую хлопковую рубашку, ниспадающую на строгие бордовые шорты. Что касается ног, то они были обуты в трудноописуемые башмаки. Претендующие быть модными сразу в трех эпохах: позднего Рима, раннего сёгуната и загнивающего модернизма Западной Европы. Вырулив на довольно широкую улицу, шофер вопросительно посмотрел на Субботника. Тот отреагировал вопросом: « По-русски-то сечешь или свойский?» _ Парень широко , белозубо улыбнулся и ответил: « Я, дедушки, не совсем свойский и не так по-русски, потому что…» В следующую секунду шофер чуть было не вылетел вместе с рулем и пристегнутым ремнем на середину дороги. Благо успел затормозить. На его правом ухе синела и розовела огромная опухоль, а из носа закапала кровь,.кепочка бесследно исчезла.Ударившись стриженой головой в лобовое стекло шофер всхлипнул по-детски и спросил у Субботника: « За что?» -А за то! Заруби себе на своем горбатом носу, что мы тебе не дедушки, а ветераны и как нас звать запомни крепко: я-Иван Изрельевич. Сзади меня в невидной кепке-Михаил Яковлевич, а это, ну самый пижонистый- Зиновий Моисеевич.Понял? Держи платок, вытри кровь и сопли и вперед, а то вон уже полицейский приближается.» Парень сделал все мгновенно и уже через секунду машина мчалась как бешеная.-Э, поосторожней-опять сделал замечание Субботник- мы здесь впервые, на одних самолетах и гоняли всю неделю. Паренёк, а как кстати, тебя зовут?- по русски Боря-ответил перепуганный шофер.-Вот и отличненько, Борис! Ты нас сейчас свози куда-нибудь,где есть выпить вашей сладкой еврейской водки, а потом неспешно по всем достопримечательностям этого родного с детства великого города Яффы-Тель-Авива. Усек? –Борис, поняв, что бить его больше не будут, улыбнулся и сказал: « Господа ветераны, таки туто есть вот одно место, где можно хватить этой водки, но можно хватить и дю.лей.Я правильно выразился, Иван Изральевич?» -Отлично Борик! Восхитительно! С этих пор можешь называть меня просто дядя Ваня. Так поедем же скорей, где получим водки и дюлей-тьфу у вас в Израиле или Коржавиным или Губерманом становишься…» « А что вы их знаете лично?-осторожно спросил Борис-нет, но стишки ихние слышал и люблю.Ладно болтать , поехали, куда уговорились.-скомандовал разведчик. Машина осторожно въехала куда-то в темную арку, миновав ее , она оказалась в еще более темном колодце из-за несуразно поставаленных рядом домов разной этажности. Остановились около подъезда , на котором не было никакой вывески, но зато рядом зияла огромная распахнутая дверь с вывеской на иврите. « Это вот здесь, но я туда не пойду,а то если меня увидят тут полицейские, то по их доносу меня вмиг выгонят из университета. А я бы хотел после него еще в Гарварде поучиться…»-Неловко проговорил шофер. – Слушай, Борис, а что там на иврите написано? –Неожиданно спросил Смелянский. « Ну как бы это вам лучше сказать, это примерно-пей да дело разумей.» -Ну что ж , сказал г-н Майзлер, пойдем поразумеем немного дела. И все трое зашли в широко распахнутые двери , за которыми оказались еще три-четыре ступени, ведущие вниз и еще одни двери, около которых ошивался тип вроде вышибалы. Увидев такую оригинальную троицу. Да еще практически днем , вышибала пожал плечами и распахнул следующие двери, из которых сразу пахнуло прохладой, солнцем и морем.В зале было очень светло и уютно: в одной из стен, как бы от самого пола и до горизонта плескалось невероятно синее море. В другой под ярким солнцем колыхались ветви можжевеловой рощи. У третьей была стойка. За которой стоял несколько подновленный корчмарь времен Тараса Бульбы и чисто-начисто протирал бокалы,. напевая себе под нос что-то древнее и грустное, у стойки никто не сидел. Увидев троих представительных посетителей.,корчмарь сразу преобразился и тоненьким голосом на иврите, а потом на русском спросил: « Господам что- то угодно или зашли познакомиться с нашим раем?» Иван Изральевич подойдя вплотную к стойке и мельком глянув на стройные батареи бутылок , графинов и просто шкаликов,вплотную нагнулся к бармену с несчастными и хитрыми черными глазами и громко ему ответил: « Мы сюда заглянули и полюбоваться, и восхититься и немного поразуметь. Но только быстро, в общем : бутыль сладенькой, холодненькой, три фужерчика, и чуть маслинок вон туда к столику, что в самой роще.» Приятели(позвольте я уже так буду называть наших героев) двинулись к облюбованному столику и не успев уютно за ним разместиться ,.увидели на крахмальной скатерти весь свой заказ с запотвешим графином явно целебной родниковой воды. Рядышком с фужерами и тарелочкой маслин лежал счет на 70 шекелей.
« Ну. Это уже слишком-.разглядев счет начал было Майзлер… « Тихо! -прикрикнул разведчик-я плачу и вынув откуда-то из глубокого кармана в шортах две новенькие бумажки , швырнул поверх счета. « Так,-продолжил он- я пью водку, а вы?» -А мы по чуть-чуть-хором ответили портной и смазчик- мы просто пить хотим.» Дело было сделано быстро и со вкусом. Едва слышно пробулькала водка,.немного прочмокались маслины и тут же тихонько, выпив по стаканчику родниковой воды,все трое покинули этот необъяснимо сказочный уголок. Корчмарь надолго застыл в поклоне, а все лицо его искренне источало непередаваемое восхищение ушедшими гостями. Шофер Боря,успев где-то разжиться новенькой кепочкой, удивился быстроте,с которой приятели успели уразуметь дело. « А сейчас . Боренька,-несколько шепелявя, промолвил Зиновий Моисеевич Майзлер- ты.наверное знаешь, где банк « Моссад», так вот рядышком домика через три там будет еще один трехэтажный домик и над одной из дверей этого домика есть скромненькая надпись на двух языках: « Майзлер и Ко,шьем лучше и дешевле, чем вЕвропе». А в окнах рядом с дверью видны некоторые модели одежды, так будь любезен,. ненадолго остановись около этой вывески.» Шофер согласно кивнул головой и машина тронулась. Через минут пятнадцать она остановилась именно у того дома, о котором говорил Майзлер. « Я только на секундочку!-простите-сказал портной и забежал в дверь под вывеской. Субботник обернулся к Смелянскому и ехидно заметил: « Ха, пошел проверять свою драгоценную фирму, не сперли ли чего. Такой недоверчивый мужчина, а еще из России.» Смелянский отделался невнятным мычанием, а тут и портной появился, потирая руки и весело насвистывая непонятную мелодию. « Все в порядке!- доложил он-можно ехать дальше.» И они поехали забирать свои пожитки в гостиницы. А Михаил Яковлевич забрал свой огромный допотопный, больше похожий на сундук, коричневый чемодан, перевязанный веревкой в камере хранения Бен- Гуриона _ «Ну и что же мы будем делать теперь?-спросил повеселевший Майзлер.-Мне приказано повозить вас по всем историческим местам и немного рассказать о них-ответил Боря « А в пригород заедем?-неожиданно спросил Субботник-говорят ,там очень бывает интересно, там много экзотики тем более сегодня не суббота,а четверг». Шофер ничего не ответил, видимо, побоявшись второй оплеухи и лишь пожал плечами. Экскурсия , впрочем, длилась недолго, туристы начали клевать носами. А шофер решился заехать, на хорошей скорости и в пригород. В них летели проклятия иногда камни, но все обошлось. « Фу какие экстремисты-пробурчал проснувшийся разведчик.- измазали мне бейсболку. Ладно, сейчас 4, ужин уДворы в 8, Борис, я тебя как веселого парня спрашиваю, успеем мы сгонять до Стены Плача и вернуться к ужину ?-подмигнул слегка ошарашенному шоферу Субботник. –Говори сразу-да или нет, заплатим хорошо- «Очень. Очень хорошо!-вдруг разгорячился портной. Борис сдвинул кепку на затылок и набрав полную грудь воздуха сказал: 400 шекелей!» -Гони,вот тебе 200 аванса –совсем раздухарился Майзлер,- хоть записочки оставим перед смертью.» « Ну , если вы из-за этих записочек блатных, то я не еду-неожиданно повысил голос Смелянский. « Да брось ты ,Миша,-ласково пробурчал разведчик. Нам фронтовикам записочки писать не надо, а вот ему, портному, пригодится, мало ли чего.»Машина же тем временем неслась в Священный город сквозь пыль с морскими брызгами и обжигающий воздух, пришлось даже опустить верх. Все прошло у троих смельчаков и одного молодого шофера успешно, то есть были у Стены, кое-кто поплакал, даже повидали Голгофу,никого не сбили и их никто не тронул. Боря заработал 400 шекелей, друзья незабываемые впечатления и зверский аппетит,а Иван Изральевич помимо привычной алкогольной жажды еще и никогда небывалое с ним чувство: оно появилось возле Стены,будто он действительно сын от пяток до макушки этой древней исстрадавшейся земли. От этого, морозящего слегка позвоночник, чувства. Г-н Субботник не мог избавиться, пока не выпил два стакана сладкой водки,морозец отступил,закипела как в молодости кровь и наступил час ощущения, что здесь не только очень вкусная еда и очень приятные собоседники, даже сам директор не противен,не только очень симпатичные девушки и женщины, но и некое священнодействие перед смертельно опасным фронтовым делом.-Ну типа Тайной Вечери- « Ну, что ж, господа, -привстал косоглазый адвокат-хочу произнести тост за наши и ваши успехи в задуманном!-с этими словами адвокат осушил целый бокал Камю и тем как бы исправил косоглазие. « Друзья мои, земляки-со слезами на глазах сказала Двора-не забывайте, что здесь ваша самая настоящая родина. Не предавайте ее никогда, успехов вам и возможного счастья в личной жизни-подмигнула Дора Семеновна и пристально посмотрела на Субботника. Адина тоже улыбнулась и сказала; «желаю всем спокойной ночи и хорошей дороги до кибуца, автобус выезжает в 6 утра.»
« Ну а если кому-то будет плохо спаться, то позвоните-опять улыбнулась Дора Семеновна.Все поблагодарили за очень вкусный ужин. Громче всех это сделал Смелянский. Который, если сказать честно, в тот день прожевал только бутерброд с килькой и проглотил одну маслинку. Чем питался разведчик знали все. А вот рацион г-на Майзлера в тот день пусть для нас останется тайной. Встав из- за стола по команде Субботника , все направились в его апартамент проводить военный совет.И хотя нашим героям очень хотелось спать, совет прошел конструктивно и по-деловому.
Решено было: 1.Прикалываться под бездельников и разгильдяев, 2.Подать совету себя так.чтобы их без раздумий послали выполнять самую тяжелую работу,3.Одновременно при каждом удобном случае льстить г-ну Драбкину во всех возможных формах до тех пор, пока он не примет их за искренних, но круглых идиотов, испорченных жизнью в СССР, 4. Добиться того. Чтобы г-н Драбкин встал на их защиту, когда подчиненный ему совет за лень и хулиганство не вздумает изгнать из кибуца эту святую троицу. 5.Изображать из себя бесконечно благодарными их защитнику и относится к нему почти как к божеству и тем самым войти в полное доверие Ефима Драбкина,беспрекословно и с радостью на лице выполняя любые самые мелкие или гнусные поручения их избавителя. 6. Даже при наступившем часе Х, когда г-н Драбкин начнет делиться с ними своими планами или замыслами ни в коем случае не вступать с ним в дискуссию. А напротив-как можно усерднее пропагандировать их(проекты и замыслы) среди населения кибуца. 7. И самое главное-войти таки в совет кибуца. План был одобрен единогласно и все разбрелись по своим конуркам. А уже в пять утра их по громкой связи очень вежливо попросили собираться в дорогу.Как добрались, как все прошло дальше я рассказывать не стану,а начну как раз с того самого дня, когда Ефим Савельевич Драбкин привел их к себе в гости на очень важное и деловое совещание. А наши знакомые за 9 месяцев пребывания в кибуце действительно выполнили почти весь свой задуманный проект: хулиганили. ,,отлынивали, хамили, льстили и вот дольстились до высоких постов и приглашения Ефима Савельевича в к нему в гости на очень важное и не только деловое, но и секретное совещание. Как вы помните, в начале рассказа я описал Ефима Савельевича довольно мирным и грамотным пропагандистом советского периода. Прекрасно ладившего со своей любимой и единственной женой Цецилией Львовной и великолепно разбирающегося в современной внешней и внутренней политике России.Благодаря появившемуся у них интернету, Ефим Савельевич узнал, что против любимого им президента России организовывается заговор в лице подписантов зловещей кампании « Путин должен уйти!». И это его почему-то крайне взволновало.Что касается приглашенной им троицы,. то хозяин , несмотря на внешнее простодушие, сразу заподозрил в приехавших нечто скрытое от первого взгляда. Говоря проще, ему показалось, что новички не столько простодушные разгильдяи и льстецы,сколько люди, очутившиеся здесь с определенной целью. Впрочем, иногда Ефим Савельвич думал,. что его излишняя подозрительность всего-навсего тяжкое наследие советского режима. Однако эти приглашенные им люди должны стать первыми его соратниками в борьбе за выполнение задуманной им цели. Г-н Драбкин очень любезно предложил своей жене прогуляться до ее закадычной подруги Фаины Гершевны с целью узнать как идет подготовка к новому году в кибуце. Потому что Фаина Гершевна занималась в комитете по каноническому проведению именно новогоднего праздника. Ведь кишиневский адвокат Альтшуллер был совершенно прав, когда рассказывал троим нашим знакомцам о неких не совсем праведных предприятиях Ефима Савельича. Тот действительно так умело реорганизовал всю форму самоуправления кибуцем, что , по сути . власть как-то плавно и незаметно перешла в его руки.Но самым рещающим аргументом в пользу приглашения на деловое и секретное совещание будущих соратников был звонок сына Бени, который рассказал и довольно подробно о финансовых делах всей троицы, в особенности же он обратил внимание на личность портного, который оказался довольно состоятельным предпринимателем с неплохими политическими связями в России. « Что ж, -подумал Ефим Савельевич- таки это может очень даже пригодиться для моего проекта.» Жена Ефима Савельевича, проворчав что-то по поводу пейсаха и 163 дней до нового года,. ушла, а хозяин пригласил гостей в столовую и предложил без стеснения располгаться, как кому удобней. « Я на секунду-проворковал он и выскочил к себе в , как он называл,кабинет. Гости расположились вокруг довольно большого ,предназначенного , видно, для веселых праздничных трапез, стола,усевшись на сплетенные ими же самими ивовые полукресла.
Иван Изральевич протянул свои ноги под столом и ткнулся ими в элегантные ботиночки Майзлера- Потише! Потише! –воскликнул тот – вы , г-н Субботник все время забываете, то живете среди нормально выросших людей.» Но ссора не успела разгореться-вернулся хозяин с ноотбуком и толстым ежедневником в хорошем черном переплете, на котором в центре золотым тиснением на черной основе было выдавлен профиль Путина,чуть пониже герб России. а еще ниже, через весь ежедневник монограмма «Единая Россия – от победы к победе!» Осторожно положив принесенное на стол, Ефим Савельевич открыл ноотбук,включил его и споро побегав указательным пальцем по клавиатуре, воскликнул: «Вот! Полюбуйтесь, пожалуйста, чем занимаются недруги России в самой России- и с этими словами повернул экранчик компьютера к своим гостям. Те вытянули шеи к монитору уставились на него, ничего не поняли и вопросительно глянули на хозяина.
« Смотрите лучше, видите заголовок « Движение» Путина в отставку!»», сбор подписей.» Видите . наконец, это безобразие? Уже наподписывалось с прошлого года 80 тысяч и почти каждый норовит в своих глупых комментариях сказать какую-нибудь гадость про национального лидера России! – возвысил голос хозяин. « А нам-то что до этого?- хором спросили Майзлер и Субботник. Смелянский решил пока промолчать. « Вот ! Вот ! Многие так думают: что им до этого, это все так далеко, где-то аж в России. совершенно забывая при этом, что когда-то эта страна была их родиной.»-продолжал витийствовать г-н Драбкин. «Стоп, Стоп- всполошился Михаил Смелянский-эта родина у меня 7 лет нормальной жизни отобрала. Я на этой родине так и не получил высшего образования, да еще прожил полжизни в бараке, и вы предлагаете мне переживать за эту родину?- угрожающе и подозрительно нервно спросил Михаил Яковлевич.Тут г-н Субботник спохватился:. вспомнил о Мишиной болезни и об их общем задании, поэтому ткнул вполсилы в бок Смелянского и очень мягко заметил хозяину: « Извините. Ефим Савельевич его. Бога ради. Старые контузии у Миши сказываются, давайте, переходите к сути дела, мы уже кое-что поняли.» -Так вот-, продолжил г-н Драбкин -я тут долго размышлял. К вам присматривался и принял решение., что мы с вами можем нечто предпринять , а именно –для начала создать в нашем кибуце ячейку «Единой России», тем более, что ее есть кому возглавить- с этими словами Ефим Савельевич посмотрел в сторону Майзлера- а потом, естественно , вовлечь в эту ячейку как можно больше жителей нашего кибуца,. попутно обещая им различные льготы, пока из ячейки не вырастет приличная партийная организация человек из сорока. А запротоколировав все формальности, обсудив повестку тактических и стратегических действий нашей организации, мы смело можем через российское консульство в Хайфе зарегистрировать нашу организацию, как региональную и получить статус Израильского регионального отделения «Единой России», а это можно сделать по причине того, что мы не лишены де юре российского гражданства. Не забывайте,что это лишь первый пункт нашего плана, со вторым вы будете ознакомлены, когда выполним первый. А сейчас ,товарищи, (позвольте мне вас так называть по старой советской так сказать привычке) голосуем за первое предложение. Кто за то, чтобы создать в нашем кибуце ячейку партии « Единая Россия», прошу поднять руки- единогласно!» Тут г-н Драбкин открыл толстый еженедельник и аккуратно записал протокол первого собрания ячейки и историческое решение о ее создании. « А теперь,. как положено. Нам необходимо избрать председателя и секретаря партячейки, кто за то. чтобы председателем был избран Майзлер Михаил Зиновьевич? Единогласно. Кто за то.чтобы секретарем ячейки был избран Смелянский Михаил Яковлевич? …-Э нет!, я самоотвод-резко прервал хозяина смазчик, предлагаю Драбкина Ефима Савельча. Кто за это предложение?- _ Единогласно!- воскликнул Субботник для убедительности встав из кресла и подняв обе руки. То же сделал и Майзлер. « Спасибо за доверие-быстро проговорил Драбкин и начал писать в свой золоченый ежедневник. « Так. А теперь прошу каждого расписаться под решениями нашего первого собрания- и хозяин каждому гостю поочередно протянул свой кондуит. Все внимательно прочитали каллиграфию хозяина и расписались. « Поздравляю всех,. товарищи с успешно проведенным первым собранием!-воскликнул Ефим Савельевич и даже как будто украдкой смахнул слезу тыльной стороной ладошки. « А теперь, возможно, будут какие-нибудь вопросы? Прошу задавать.» Поднялся Михаил Яковлевич; « Ефим Савельевич! А какая же у нас ячейка. Если партийный только Зиновий Моисеевич.?» -Вы совершенно правы. Михаил Яковлевич!- бодро откликнулся хозяин-да за такими пустяками дело не встанет- и с этими словами г-н Драбкин выдвинул один из ящиков стола ,а оттуда вытащил серую папочку и нагнув ее вывалил на стол небольшую кучку бланков-заявлений. А также вытащил и солидную печать. Сейчас мы трое заполним эти заявления, товарищ Майзлер их подпишет и проштампует И считайте, что вы уже полноправные члены партии «Единая Россия».» Все заполненные нами документы я немедленно по электронной почте отправлю в высший полит совет партии в Россию. А подлинники уже завтра будут в консульстве в Хайфе. Так что если больше нет вопросов, то желаю вам всем приятного сна и главное-успешной работы по пропаганде наших решений.» С этими словами гости покинули хозяина с непередаваемым недоумением в головах от только что случившегося действа. А сейчас отвлечемся от недоумения в головах наших героев и вернемся к господину Драбкину и его жене Цецилии Львовне. Я нисколько не покривил душой. назвав их в начале рассказа благодушными старичками. Мало того еще и прекрасно сохранившимися и внешне и внутренне. Физически они представляли из себя абсолютно гармоничную пару: оба небольшого роста-168 и 165 см,оба сухонькие и очень подвижные, особенно Ефим Савельевич. Ефим Савельевич был из тех людей, которые всегда были доброжелательны изысканно вежливы к своим близким и несколько суховаты, если дело касалось серьезных вещей,особенно в кибуце или в большой политике.Это был внещне очень приятный пожилой мужчина, с правильными чертами лица и серьезными серыми глазами.Свои еще довольно густые волнистые пепельного цвета волосы он всегда зачесывал идеально прямым пробором. А носил он непременно светлый парадный костюм из 50-х годов,галстуки были той же эпохи.Однако ,как многие лю.ди маленького роста, г-н Драбкин имел очень специфическую черту характера-непреодолимую жажду власти. Которая ограничивалась разве что непреодолимыми обстоятельствами или врожденной трусоватостью. Но в своем кибуце эту жажду,по-моему, он утолял сполна.Кроме сына Беньямина, видного политического деятеля, у Драбкиных были еще две дочери , младшая Люся подвизалась где-то в журналистике. А старшая-Геля работала в министерстве абсобрбции,в департаменте экономики. Ефим Савельевич, естественно, больше всего тяготел к Бене. Которого.,подвигнул, как ему казалось,к такому сложному и неблагодарному поприщу, как политика. Сын оправдывал его надежды: тоже небольшого роста и с большими амбициями, он благодаря отцовским урокам дипломатии и материнским точным.. как в математике, советам приобрел репутацию бессеребренника, прочно отставивающего свои идеалы и интересы своей партии, с виду мягкого, но в острые моменты становяшимся несговорчивым и решительным. За это в определенных кругах он получил прозвище Коршун. Однако дорожа своей репутацией, Беньямин не раз заводил с отцом разговор о порядках, которые тот навел в своем кибуце. Те же претензии высказывала ему и старшая дочь:» Папа ты совершил настоящий переворот, ты стал настоящим тираном! На тебя начинают жаловаться к нам в министерство!» На что Ефим Савельевич резко отвечал: « Эти бездельники за то время, как я ими руковожу, начали хоть сытно есть и иметь неплохие деньги на счетах, а у многих дети поступили в университеты. ДА, мы не гонимся за всякими новомодными инновациями. Но наша продукция продается во всем мире, во всем мире!Кто бы догадался делать у нас плетеную мебель или переплеты ручной работы к Талмуду? Эти изделия ценятся дороже золота! А их никогда и не делали бы, не зажми я в кулак всяких анархистов и болтунов!»- при этом разгоряченный отец семейства крепко сжимал свой маленький кулачок. Беньямин на подобные речи отца почти никак не реагировал. Но до Гели доходили какие-то не очень приятные слухи об ее отце, тем более, что эти слухи стали просачиваться из довольно высоких инстанций. И тут она решила поговорить с матерью. А Цецилия Львовна на самом деле была очень-очень умным человеком. Несмотря на свой маленький ростик, поджарое сложение, она умудрялась наводить трепет на многих важных особ своей смелой решительностью и безжалостным математическим анализом сложившиейся ситуации. Дело в том, что Циля обладала недюжинными математическими способностями. Она даже защитилась по вероятностным подоходам в матстатистике и успела немного поработать старшим преподавателем в ЛГУ. Где и познакомилась с Драбкиным,, который уже был доцентом кафедры советской журналистики.Все перепутала война. Поползли страшные слухи., появились беженцы. Исчезли продукты. Все были очень растеряны. А немцы приближались к городу стремительно. И Циля с Ефимом решились на неординарный шаг-они зарегистрировались, стали мужем и женой, пробыв целые сутки в комнатке аспирантского общежития абсолютно счастливыми.Но другой день счастье им не изменило: Цилю в университете поджидал очень сеьезный полковник, который вкратце объяснил ей, что она мобилизована в тыл в Челябинскую область работать в сверхсекретном институте, который от сверхсекретности официально значился простым строительным трестом. Циля, естественно, обрадовалась, но немного смутившись.сказала; « Вы знаете, товарищ полковник, у меня же муж. Я одна не поеду.» Полковник возмутился: « Это приказ, во-первых! А во-вторых ,когда вы обзавелись мужем? - Вчера-невозмутимо ответила Геля- он у нас в ЛГУ работает.» « Что, он тоже математик?- в надежде спросил полковник. –Нет он журналист! И очень хороший…- « Так. Так, так. Значит таперь вы не Аксельрод?» -Нет. Теперь я Драбкина Цецилия Львовна. А мой муж Драбкин Ефим Савельвич и я без него никуда не поеду!»-еще раз, но резче повторила Циля. Полковник пристально посмотрел на эту маленькую молодую женщину,глянул ей внимательно в глаза и сказал: « Если бы не вы, как уникальный специалист, то черт бы и с вашим мужем, а так придется нам что-нибудь для него придумать… Ладно! Завтра к 9 утра обоим со всеми документами и пожитками к Смольному. К главному входу, там будет стоять женщина с плакатом « НИИСРЕДПРОМ». К ней и подойдете. Только не опаздывать! Все, до завтра.Ах .да вот вам аттестаты продуктовые, сбегаете сегодня же в обкомовскую столовую и отоварьтесь как положено.» Через месяц супруги Драбкины были в небольшом городке под Челябинском , где и прожили большую часть своей жизни, работая в этом сверхсекретном и немного строительном тресте. Спустя годы у них родились дочери, а совсем поздно и их любимый сын Беня, который и уговорил уехать стариков Драбкиных в Израиль. И вот Геля , сама уже давно бабушка и почтенный работник министерства решила поговорить с матерью именно в тот момент, когда ее отец начал воплощать в жизнь свой никому пока непонятный план.Дочь позвонила матери и они решили встретиться на берегу моря в Хайфе,где у Гели с мужем был небольшой домик,встречу назначили на среду, ровно на тот день, в который г-н Драбкин намеревался отвезти в российское консульство протоколы первого собрания партячейки. Кстати, гости Ефима Савельевича после того памятного собрания действительно вышли в недоумении, единственное,что они поняли: Ефим Савелеьвич начал осуществлять некий несуразный план, но просьба кишиневского адвоката и их общая договоренность ничем не выдавать свое недоумение по поводу любого, пусть самого идиотского, поступка своего шефа, возымела свое действие. Они вышли на улицу в полном молчании , вдыхая божественные вечерние ароматы. Наконец, заговорил Михаил Смелянский: « Что это за политические игрушки на склоне лет? Да еще пахнущие простым сумасшествием. Видать наш кумир и тиран совсем того.» -Мысль у вас, г-н Смелянский в общем-то верная. Действительно, сегодня начался у нас какой-то шизофренический балаган-заметил Майзлер-но мы до поры до времени, как вы помните, должны молчать и выполнять. Следовательно уже завтра с утра начинаем агитацию и пропаганду за вступление в партию(тут Майзлер не удержался и звучно хрюкнул) « Единая Россия» среди советских и российских репатриантов. Но тут меня не оставляет меня одна мысль…» - И меня тоже!-прервал его бывший разведчик-как на это посмотрят израильские власти? НЕ обвинят ли они нас в подпольной деятельности? Поэтому,друзья, я должен вас оставить и навестить наше прикрытие-якобы белорусских иммигрантов,надеюсь, они внесут кое-какую ясность в наши сомнения. Итак, до завтра!» И с этими словами Субботник свернул в маленькую плохо освещеннуюулочку. –Послушайте,Михаил Яковлевич-обратился к Смелянскому Майзлер-вы руководите соцкультбытом, у вас большой авторитет не только среди наших сверстников, но и их детей и даже внуков, вы большой знаток Торы, трудов многих наших духовных отцов, великолепно овладели ивритом в отличи от нас с Субботником, неплохо знаете и светских философов и писателей,. да еще виртуоз-переплетчик. Вы можете своими зажигательными речами увлечь за собой немало людей и молодых и старых.» Майзлер был абсолютно прав : таланты Смелянского в благоприятном климате, среди внимательных и доброжелательных лю.дей раскрылись с необычайной широтой и силой-в нужные минуты он становился до изумления красноречив,поражал всех глубоким знанием истории и традиций своего народа. Да и внешне он похорошел-из сгорбленного угрюмого старика превратился в стройного. широкоплечего мужчину с ясным и добрым взглядом, излучающим сочувствие и понимание. В общем он был любимцем многих, особенно, почему-то армейских девушек, приезжающих домой в увольнительную. Своим неожиданно появившимся шармом он даже несколько оттеснил безусловный авторитет разведчика Субботника. Видимо потому что разведчик был более грубоват и прямолинеен. После небольшого молчания Смелянский ответил: « Что ж я займусь этим, тем более, что у нас завтра вечером небольшое мероприятие.» -Ну , а я, ведая финансами,-сказал Майзлер- буду пропагандировать через корыстные мотивы и современную моду.» Тут друзья пожелали друг другу спокойной ночи и расстались. Однако Майзлер вспомнил о необычном хасиде и решил как-то посоветоваться с ним.Дома он быстро вытащил из бумажника все визитки,которыми его одарил хасид из Женевы и, выбрав одну из них, начал звонить по телефону. Вскоре ему ответил знакомый молодой голос: « Добрый вечер, уважаемый Зиновий Моисеевич. Вы таки долго мне не звонили. Значит у вас дела шли хорошо? Но сейчас, по-видимому вам понадобилась от меня консультация? Я внимательно слушаю вас.» -Добрый вечер, многоуважаемый рэбе. Я действительно очень нуждаюсь в вашем умном совете.» И Майзлер вкратце обрисовал молодому хасиду сложившуюся сегодня вечером ситуацию и спросил: «Скажите мне. Рэбе,что это за идея такая появилась в голове у нашего руководителя г-на Драбкина, не чревата ли она для нас какими-либо криминальными историями?» -Ну, во-первых, зовите меня просто Миша. Не нужно никаких официальностей.А во-вторых, я думаю, здесь нет ничего криминального и даже кощунственного к нашей вере, к нашей древней земле,, БОГ не оставит вас, ведь недаром же вы собрались в одном кибуце трое таких неординарных людей. На это ведь есть промысел божий.Молитесь почаще Богу и идите путем, предначертанном ИМ и не смущайтесь и не смущайте других. Главное -не сомневайтесь! И приступайте завтра к делу, которое вы обязались выполнить. Не нужно бояться. Будьте как всегда решительным и честным.Бог не оставит вас, прощайте. Зиновий Моисеевич.» После таких убедительных и ласковых слов молодого хасида, портной вздохнул с облегчением,разделся, умылся и с легким сердцем уснул.Под утро ему приснился рай, каким он его представлял в детстве: яркое-яркое солнце. Пониже прямо на облаках их деревня с чистыми улицами вся в зелени деревьях, на площади деревни возвышается огромная синагога с абсолютно прозрачными стенами, сквозь которые были видны поющие ангелы в белых одеждах. Люди выходившие из синагоги не шли , а плыли,чуть касаясь облаков ногами. Среди них были страцы с седыми бородами. Старухи со свежим цветом лица, взрослые мужчины и женщины и дети. Все они держались за руки и весело напевали праздничные песни. Неподалеку, под высоким кленом за зингеровской машинкой сидел дед и шил очень красивые одежды. За которыми выстроилась очередь из людей и даже из ангелов. Потом прошелестел легкий ветерок все заулыбались. Низко поклонились. Зинке чуть поднял головку и увидел как с самого верха. Почти с солнца спускается БОГ и подходит к старому портному и говорит: « Хорошо ли тебе в раю ,старец? Не скучаешь ли?» На что старый Майзлер отвечает;» Что ты Всевышний. Разве можно в раю скучать? Ты, Всевышний, небось, за обновой?-И с этими словами старый портной откуда-то.чудесным образом достает божественную одежду всю в золоте и звездах. _ Ну молодец! Опять угодил- радуется Бог и заметив Зинке, погладил его по голове и растворился в солнечном мареве. Тут сон Майзлера прервался наглым треньканьем дверного звонка. А потом и громким стуком в дверь .Зиновий Моисеевич включил ночник и увидел, что было еще полчетвертого утра. « Кто это может быть в такую глушь и зачем?=сонно гадал Майзлер- а в груди уже появился нездоровый холодок. «Ну и спишь, портной!-раздался сиплый голос Субботника- открывай поскорей , да обсудим кое-что.» -Нельзя что ли подождать до утра?-огрызнулся Зиновий Моисеевич-что случилось в конце концов?- спросил он у разведчика, впуская его в комнату. Пригнувшись, Субботник прошел прямо в спальню, он был полностью одет и имел какой-то взбудораженный вид. Присев на край постели портного, он хлопнул того слегка по плечу и сказал; « Есть очень интересные новости! И чем раньше ты о них узнаешь, Зиновий, тем лучше будет для нас всех. Я же ,как ты помнишь, вчера вечером пошел не домой, а к нашему прикрытию. Ведь я все же возглавляю комитет обороны кибуца. Ребята оказались на высоте: услышав о нашем собрании и о намерениях г-на Драбкина создать здесь региональное отделение « Единой России». они сначала немного посмеялись, а потом начали звонить ,куда следует и говорить, с кем следует. Вот это класс! Мне бы такую аппаратуру во время войны. В общем они переговорили . наверное, со всем миром и со всеми разведками. Потом попросили меня выйти ненадолго в другую комнату, тоже напичканную всякой аппаратурой,пока я ее разглядывал, они там очень яростно что-то обсуждали. А затем пригласили войти, старший из них,. ну ты его помнишь, вечно лохматый и небритый такой, овец все стриг в наказание. Ростом почти как я. Так вот старший мне и говорит : « Вы Иван Изральевич выполняйте все странные указания г-на Драбкина и добросовестно исполняйте его поручения, то же самое скажите и своим товарищам, и не дай БОГ . если собьетесь с избранной линии поведения, будет большая беда и вас уже никто и ничто не выручит.» -Сказал он это- продолжал Субботник- и так зыркнул на меня. Как будто хочет испепелить своим взглядом. Так вот. Дорогой Зиновий,попали мы все трое в неприятную историю, тут уже не клоунада с политикой, а мистика с кровью. Верь мне старому разведчику.- Закончил свою речь Иван Изральевич и так звонко хлопнул в ладоши, что Майзлер подпрыгнул на кровати и даже очень рассердился: « И твои новости стоят того , чтобы приличного в годах человека,смотрящего чудный сон будить ни свет ни заря? Нагло врываться в порядочный дом? Да еще и в грязной одежде садится на белоснежную постель, да еще и устраивать громоподобные овации своим глупым речам? Ведь все,что ты мне сейчас поведал ,вытаращив свои рачьи глаза, мне тоже известно. Но я от переизбытка чувств не врываюсь под утро в чужой дом, чтобы сообщить очередную глупость о Драбкине. Пойми меня: СУТЬ этих драбкинских поступков тебе никто не объяснил, а только припугнули, как мальчишку и просили этот испуг передать товарищам. Извини. Иван, до семи еще далеко, нужно хоть немного поспать, да и тебе бы не мешало помыться и вздремнуть.-Майзлер взял осторожно под локоть немного растерявшегося товарища ,. вывел его на крылечко и со вздохом запер за незваным гостем дверь. Субботник постоял, почесал затылок, глянул на розовеющее небо, хмыкнул и пошел к себе домой, не заходя к Смелянскому. Светало, и утренняя прохлада немного поубавила возбуждение старого разведчика. Что касается Михаила Яковлевича, то он ни к кому не ходил, никому не звонил, а сразу, как пришел, принял душ,. оделся в ночную, с ручной вышивкой , льняную рубашку , сел за письменный стол и открыв ноотбук, стал набрасывать подробный план своего завтрашнего выступления. Потом отпечатал на принтере,внимательно прочитал,сделал кое-какие поправки и, удовлетворенно мотнув головой, сказал: «Пойдет.» Положив листочки в красную объемистую папку, пошел в спальню,где взяв с ночного столика Талмуд читал еще некоторое время, надев на нос очки со стальными дужками, очки вскоре упали на страницы. Хозяин отложил вместе с очками ученую книгу и погасил свет. Смелянский уснул сном праведника. Ровно в шесть утра в кибуце через старинный репродуктор на главной площади женским голосом огласили подъем. Поселение моментально ожило: первыми из своих домов выскочили неважно одетые среднего и пожилого возрастов люди, они поспешили к столовой, где их ждал довольно скудный завтрак из пары лепешек и кружки козьего молока.После завтрака эти люди разделились на несколько групп и встали у столовой в ожидании кого-то. Эти кто-то были распорядителями работ. Выглядели они почище и поупитанней собравшихся. «Первая группа!-крикнул толстенький распорядитель-на пошив переплетов , за мной.» И восемь человек. понурив головы, двинулись в сторону серого прямоугольной формы здания с четырьмя огромными окнами и узенькой дверью. « Вторая группа- уборка конюшен и рсчесывание лошадей марш!»-крикнул еще более низенький и еще более упитанный распорядитель. Вторая группа, человек из десяти двинулась в сторону конюшен, располагавшихся на склоне зеленого луга близ искусственного озера.Эта работа считалась самой престижной из всех тяжелых работ,правда была иногда сопряжена с опасностью быть сбитым или укушенным лошадью. Пришла очередь третьей группы из пяти человек-это были люди одеты в брезентовые комбинезоны на голое тело,на головах широкополые побелевшие от пота шляпы. А на ногах-высокие резиновые сапоги. Третья группа занималась очисткой бассейна для аллигаторов(не смейтесь, пожалуйста-г-н Драбкин в целях бОльшего привлечения туристов и бизнеса на крокодиловоых шкурах создал огромный илистый террариум, а в него запустил флотилию американских чудовищ и оказался прав:туристы повалилили валом любоваться повадками прожорливых хищникои,а бизнес на крокодиловой коже прямо-таки распухал. Правда сказать, выделкой и обработкой занимались неприхотливые таиландцы.Остальные две группы разнорабочих были напрвлены распорядителями готовить фекальные консистенции для удобрений многоэтажных теплиц и заниматься выпасом овец. для нагула веса и шерсти. В 8 утра из домов вышли более привилегированные и гораздо чище одетые мужчины и женщины. Кто-то из них заходил в столовую, а кто-то, позавтракав дома, спешил на работу: плести из козьей ивы мебель,шлифовать алмазы,следить за температурой теплиц и поспеванием киви и апельсин. В 9 часов начинался писк детей, котоых или отводили в детские сады или в УНИВЕРСАЛЬНЫЙ хедер, который был одновременно и подготовительным классом для школы и начальным источником знаний всех молитв и ритуалов еврейского народа. Меламед. Руководивший этими занятиями был явно креативен-он дозволял ходить в хедер не только мальчикам,но и девочкам, за что бывал неоднократно осыпаем проклятиями иерархов. Однако .авторитетнейший Ефим Драбкин и тут успевал оградить от нападок консерваторов прогрессивную, как ему казалось, молодежь. Заметим от себя-прогрессивный меламед был бывшим секретарем ВЛКСМ в Харьковскрм университете и приходился Цецилии Львовне каким-то родственикиком из седьмой воды на киселе. ТО есть, как вы сами видели, кругом был блат. А где и как успел научиться меламедову искусству родственник тети Цили,как он ее называл, нам неизвестно, знаем только, что всяких дипломов от Умани до Жлобина у него было навалом и везде он именовался ,как достойный рэбе Бринч- Цхе- Вал( поросту -Боря Мордухович). Так вот Боря Мордухович был верным защитником внутрнней политики господ Драбкиных, особенно же он уважал Цецилию Львовну и не только за то, что она нашла ему очень теплое место в их кибуце,но и за ее недюженый математический талант, который тетя Циля не растеряла за всевремя житейских невзгод. Напротив, Цецилия Львовна, как всЯкий очень талантливый человек, укрепилась в юношеской правоте своих мыслей-она перестала мыслить одними математическими формулами, за ними она увидела то, что увидел в свое время великий Декарт-принципы, методы, с помощью которых возможно разрешить практически неразрешимую задачу. И с тех пор она стеснялась ,когда ее называли математиком, хотя она довольно успешно преподавала в Технионе ( всемирной известной Техноложки Хайфы) стохатические вероятности математической статистики при виртуальных подходах. Меламед-прогрессит Боря Мордухович ( студент –заочник своей тети)очень быстро уловил неординарность лекций Цецилии Львовны и, прямо-таки навязался, к ней в соскатели.Тетя Циля сперва удивилась, но погоняв блатного меламеда по узловым моментам нынешней математики и особенно по своей , мало кому понятной теме,убедилась, что Боря дает большие надежды, и что самое главное, он мыслит себя скорее методологом,а не математиком. ИХ откровенная беседа не заняла много времени: уяснив,что ее протеже с неким презрением относится к философии, за исключением, пожалуй Декарта и Гегеля,она спросилоа его прямо: может ли он при очевидном недостатке современных знаний претендовать на статус ученого? Ответ ее блатного соискателя был более чем оригинален; «Видите ли Цицилия Львовна,несмотря на то что я в ваш кибуц попал вроде бы по блату,о Вас я был наслышан от своих родственников и раньше и все они считали, что Вы просто загубили свой математический гений ради какого-то заурядного журналиста причем архипросоветского журналиста.» - Ну, милый-позвольте мне Вас так называть-в ту пору неархипросоветские журналисты все уж грели своими костями родимую землю, а во-вторых я безумно любила и сейчас безумно люблю этого теперь уже архи путиниста-простите, что перебила. А любовь, скажу Вам по секрету, мало или пока мало имеет отношение к математике и тем более к политике.Извините, -продолжайте,пожалуйста,» -Так вот ,тетя Циля, простите я Вас теперь так буду называть, мне показалось, что вы не совсем математик,а , как бы это сказать точнее-методолог.- « Ну и что из этого следует?»-разговор на этом прервался, потому что с диким визгом над кибуцем пролетели ракеты,выпущенные в сторону Хайфы с Юго-Востока… «Наверняка во всемирный дом справедливости!»-уверенно изрек меламед, -там нынче какой-то форум открывается- « Все-то вы , г-н меламед, знаете, улыбнулась Цецилия Львовна и помахав своему дальнему родственнику рукчкой очень живо вспорхнула в автобус , который отправлялся в Хайфу,где жена Драбкина после занятий должна была еще встретиться со старшей дочерью и как следует обсудить последние странности в поведении Ефима Савельчича. А Ефим же Савельич тем временем,, держа в руках портфельчик с партийными документами , пристроился в автобус с учащимися колледжей.Кибуц начал пустеть: все основные и утомительные работы были распределены, из домов начала выходить степенным шагом администрация, то есть те, кто командует теми, кто работает-руководители всяких там комиссий. Все они устремились к единственному в кибуце трехэтажному зданию с колоннами под древность, цвета сырого песчаника, с тремя башенками над входом. На которых висели государственные флаги Израиля.На довольно изящную салатного цвета, высотой с полтора и длиной с три метра Доске Объявлений Михаил Смелянский очень аккуратно наклеил в полдоски объявление. Гласившее большими тщательно выписанными буквами на иврите и на русском помельче о том, что сегодня в 20 часов вечера в молельном, лекционном и культурном зале административного здания состоятся очень важные политические, финансовые и духовные вопросы жизни кибуца МАШ-НАРОТ. Желательна и обязательна явка всего взрослого населения. Наклеив объявление, Смелянский шмыгнул внутрь здания, где, как вам известно,возглавлял отдел,если можно так выразиться, агитации и пропаганды. В вестибюле здания его встретили друзья:заспанный председатель комитета обороны Субботник и скромный барнаульский портной Майзлер, сидевший на финансах Они сухо поздоровались и заговорщицки подмигнув друг другу , разошлись по кабинетам. Выполнять текущую работу, которую, по сути, всю передоверили своим помощницам и секретаршам. Один Михаил Яковлевич принялся до режущего глаза блеска оттачивать свое вечернее выступление. А кибуц все пустел: выехали гиды на своих явно не потертых авто встречать автобусы с туристами. Промчались самые деловые господа на совсем шикарных автомобилях. Специалисты по разным ценным бумагам и их волапильности. Наконец-то наступил час Благодати Божьей:медленным прогулочным шагом,под тенями цветущих растений,укрывая головы огромными зонтами или широкополыми фетровыми и соломенными шляпами, вышли прогуляться старички и старушки-основатели или дети основателей кибуца, совершенно не подозревая в какую политическую авантюру их будет втягивать самый уважаемый, с их точки зрения, человек. Это были люди.державшие на себе не только свод небесный, но и все сущее вокруг.Они были немногословны и чаще вслу и мысленно обращались к Богу, чем к своим спутникам …Однако вскоре и основатели покинули невозможно знойные аллеи кибуца-наступил полдень.Замерло все, кроме беспощадного солнца. К столовой, изнывая от жары потянулись люди с тяжелейших работ, поев, они там и оставались дремать в отдельной комнате с двумя тихо гудящими кондиционерами.Через два часа разнорабочие ушли. И хотя вокруг слышался плеск воды из объемного аллигаторского террариума, бассейнов общественных и частных, дышалось все трудней. Оживленно и достаточно прохладно было в административном здании, вернее в кабинете руководителя финансов г-на Майзлера. Там трое товарищей обсуждали результат поездки Ефима Драбкина в Консульство. «Я думаю, что все пройдет, как надо-считал Субботник-это мне и белорусские товарищи говорили.» Естественно, начал спорить Майзлер: « Ха! Только его , нашего драгоценного руководителя там и ждали, будто у них других дел мало! -Какая радость,скажут они.,Что и в вашем кибуце появилась ячейка « Единой России»! - А этих ячеек , может, наплодилось…» Но рассудительный голос Смелянского прервал язвительные замечания портного: «Зиновий Моисеевич, уважаемый, разве можно так пессимистично смотреть на жизнь. Если бы мы все были такими пессимистами, то от нашего народа давно осталась бы толко пыль.» И в заключение Михаил Яковлевич прочитал длинную и малопонятную древнею молитву.Близился вечер, в Хайфе у Ефима Драбкина партийные дела прошли как нельзя луше:сам консул,с открытым добродушным лицом блондина с голубыми глазами лет сорока принял его очень любезно, усадил в удобное полукресло,напоил хорошим зеленым чаем,очень внимательно выслушал посетителя, будто давно его ожидал. Вдумчиво прочитал все документы,касающиеся созданию в кибуце партийной ячейки « Единой России.» и тут отдал указание миловидной референтше сделать копии бумаг, а оригиналы ближайшей фельдсвязью отправить в России. Потом консул сам же проводил г-на Драбкина до дверей крепко пожал ему руку и пожелал дальнейших успехов в партийном строительстве. Драбкин вышел из консульства ошеломленный и не столько тем, как быстро решились его дела, а, скорее тем, что ему консулом не было задано ни единого вопроса о мотивах, которые подвигнули довольно пожилого человека так активно включиться в политическую жизнь теперь уже в общем-то чужой ему страны. В таком ошеломлении г-н Драбкин едва не столкнулся нос к носу со своей Цецилией Львовной, супруга его не заметила, потому что после занятий спешила на свидание с дочерью. Ефим Савельевич на свою оплошность среагировал мгновенно-он запрыгнул в автобус со школьниками из их кибуца и был таков. Цецилия Львовна встретились с Гелей в доме у дочери, и не теряя лишних минут, за чашкой холодного китайского чая принялись говорить о главном:о странностях в поведении отца и мужа, особенно выпукло , проявившихся в последние недели, сразу после завязавшейся без видимых причин дружбы между старшим Драбкиным и описанной нами выше троицы,которая приперлась к ним с визитом вскоре после пасхи. « Я думаю,- сказала дочь-это какая-то глупая политическая затея,которая не кончится ничем, кроме анекдота на весь кибуц и запросто может уронить авторитет отца.Поэтому, милая мама, посоветуй отцу ,как ты умеешь, мягко, но настойчиво, бросить вязаться с этими малоприятными господами , тем более, ты же сама говорила, что по приезду в кибуц в прошлом году эти люди выглядели самыми никудышными субъектами-лентяяями и пьяницами.» -Вряд ли ты права, дорогая Гелечка-ответила мать-за год, который прошел со дня прибытия в наш кибуц этой троицы, мой Ефим стал для них прямо-таки кумиром, они очень привязались к нему, да и он сам, видя их усердие, доверил им ответственные должности в администрации и всегда о них хорошо отзывался. Не это меня стало тревожить, дочка, а то , что Ефим ни с того ни с сего вдруг начал втайне от меня вести переписку с нашим дальним родственником из России,очень успешным ученым -генетиком Александром Ивановичом Угрюмовым. Ты должна его помнить, это сын покойной Берты Григорьевны, он сейчас академик, живет в Новосибирске, но что, скажи ты мне может связывать видного ученого из России с каким-то дядей давно живущим в Израиле?» Далее мать и дочь перешли на шепот, кивая периодически головами,потому что в комнату зашел муж дочери. Потом они встали из-за стола расцеловались, зять раскланялся церемонно с тещей и г-жа Драбкина удалилась к вечернему автобусу.Но Цецилия Львовна немного слукавила в разговоре с дочерью:во-первых, она, благодаря и интерненту и общению с многими учеными своей страны,довольно основательно знала научные интересы внучатого племянника Ефима Савельевича,которые сосредотачивались где-то на стыке физиологии растений и генных мутаций. А во-вторых,она и сама начала переписку с Александром на несколько отвлеченные от его специализации темы, например, выбор метода и набора инструментов для решения той или иной задачи.появившейся в ходе эксперимента.Но большей частью в своих письмах она предавалась воспоминаниям о прекрасных временах его детства и юности(хотя,скажем прямо раннее детство Саши Угрюмова было омрачено нелепой гибелью его отца-инженера). Однако,вернемся к политической деятельности наших героев: Ефим Савельевич прилетел из Хайфы, как на крыльях,хотя и ехал на школьном автобусе. С гордо поднятой головой,крепко держа в потной руке свой бесценный портфельчик,г-н Драбкин резко распахнул двери административного здания и взлетел на 3-й этаж в свой кабинет, в приемной которого сгрудилось несколько скромных посетителей. Секретарь, естественно. С кем-то жеманничала по телефону. « А вот и я!- воскликнул г-н Драбкин так громко, что у секретаршы выпала трубка из рук, а посетитители несказанно оживились. « Я им сказала, что приема сегодня не будет. А будет собрание в восемь вечера в зале, а они не уходят,вот, а время уже семь, вот-оправдывалась секретарша. «Ладно! -щедро взмахнул рукой Ефим Савельевич-проходите! Всех приму!» «Но там же Вас уже ждут. -напомнила секретарша- и действительно, за спинами вошедших в собственно кабинет,г-н Драбкин разглядел своих партийных товарищей, которые с недоумениям поглядели на посетителей, а потом на Ефима Савельевича. « Ничего страшного!-опять радостно промолвил хозяин кабинета-сейчас мы все быстро решим и разберем. И действительно:все шестеро еще недавно измученных просителей через несколько минут вышли абсолютно довольными. «Ну, рассказывай!-как всегда начал нетерпеливый Субботник,уже изрядно хлебнувший любимой водки-по лицу вижу, что все в порядке мудро прибавил Смелянский.» Да он надулся, как индюк,значит все на мази-прибавил не без ехидства Майзлер. « Друзья-наконец заговорил Драбкин- так все прошло,что даже не верится, сам консул принял, чаем угощал, за руку и поздоровался и попрощался и, самое-то главное-ни о чем не расспрашивал, мол зачем да почему вам, старым дуракам в политику лезть. И пожелал нам успеха в создании израильского регионального отделения партии « Единая Россия».До сих пор поверить не могу будто это на самом деле случилось.» « Вот ёшкин кот!-перейдя почему-то на русский рявкнул Субботник-тут момент ловить надо быстро, как языка брать. Значит так, братцы, собрание дело нужное, проведет как положено Ефим Савельевич, он в таких делах дока. А потом о священном-лучше Михаила Яковлевича никто народ не вдохновит. А тут очередь и Зиновия Моисеевича подоспеет, как старого партийца, расскажешь об успехах партии у себя на Алтае.И здесь наш шеф-льстиво глянув в сторону Ефима Савельвича объяснит, зачем нужно именно сейчас всем бывшим российским эмигрантам поддержать не только партию» Единая Росиия», но и Владимира Владимировича Путина как национального лидера на будущих президентских выборах. Я, думаю, что после всех этих речей народ валом повалит.» Авторитетно закончил Субботник. -Хорошо устроился!-опять съязвил Майзлер-всем указания раздал, а про себя-то позабыл. « Эх вы-с горечью сказал разведчик,кто как не я зажжет молодые сердца речами о русско-еврейском братстве в годы войны.- И с этими словами Субботник накинул себе на плечи пиджак,где засверкали ордена и медали. Но продолжим, собрание населения кибуца прошло в обычном режиме:были кое-какие замечания, пожелания, всех удовлетворило финансовое состояние за прошедший период,таким довольно оптимистическим финалом и завершилась экономическая часть. Речь, а точнее проповедь Михаила Яковлевича я передать не в силах и по незнанию того , о чем он говорил и по скудости моего словарного запаса,неспособного выразить даже малую долю тех эмоций, которыми была пронизана проповедь-пророчество. Для наших политических деятелей наступил кульминационный момент:свою речь начал Майзлер. Слушатели сперва вообще не поняли о чем он говорит, потом начались шушукания и даже смешки. Однако Майзлер не растерялся и ввернул что-то из Екклезиаста,после чего зал, все еще воодушевленный Смелянским , притих.Затем на трибуну взобрался , сверкая орденами и медалями ,Субботник и сказал: «Вот она ваша людская благодарность!»Утер слезу и вернулся в зал.Зал зашумел, многие, особенно разнорабочая молодежь, заспорили между собой, кто-то крикнул и довольно громко: «А что мы с этого будем иметь? А и вообще это оно нам надо?»- Я отвечу на ваши вопросы!-опять взлетел на трибуну воодушевленный Драбкин и хотя зал покинуло более половины пришедших, дискуссия на темы: «А что мне за это будет? И оно мне это надо?» продолжалась часа полтора, в конце дискуссии остались самые отчаянные и молодые, в основном из разнорабочих, и единогласно решили вступить в партию «Единая Россия». Так было создано Израильское региональное отделение партии « Единая Россия» в кибуце МИШ-НАРОТ в количестве 45 человек. О чем в четыре утра по Гринвичу узнал весь мир. А еще раньше высший политсовет партии, члены которого не сомкнув глаз ждали новость с минуты на минуту.А еще раньше об этом узнали все главные спецслужбы и начали напряженно думать, что за очередную глупость типа Октября задумали евреи вместе с русскими и в чем ее тайный смысл.Но не это главное( пусть они там эти всякие спецслужбы ломают головы и анализируют. На то они и спец).А главное в том, что задуманное Ефимом Савельичем Драбкиным свершилось! Все технические и организационные трудности .благодаря очень авторитетным израильско-российским политическим деятелям были преодолены. И вовремя:буквально через неделю Владимир Владимирович Путин на какой-то из встреч с активом и простым народом в Волгограде-Сталинграде подал блестящую идею-в преддверии всенародных выборов в Думу создать Общероссийский Народный Фронт , и тем самым вовлечь в политическую жизнь страны как можно более простых тружеников, чиновников и олигархов под неусыпным оком партии и национального лидера. Под бурные аплодисменты, не сходя с места, в Народный Фронт записались все общественные и профсоюзные организации, представители которых бурно аплодировали своему лидеру.Региональная Израильская оранизация партии « Единая Россия» .возглавляемая Зиновием Моисеевичем Майзлером, в тот же вечер, вдохновленная идеей Путина на своей политической основе сформировала « Союз российско-израильских ветеранов швейной промышленности» , сей славный Союз без сучка и задоринки через день был принят, как уникальный прецедент,в Общероссийский Народный Фронт. Союз возглавил, как нетрудно было догадаться, господин Драбкин.И вы, уважаемый читатель думаете, что этим все закончилось? Прославились на весь мир. Создали прецедент. А теперь еще усиленно готовятся к праймеризу и дискутируют над списками наиболее достойных ? Не тут-то было! Этим только все и начинается. По ходу повествования вы поймете, что все, что вы узнали из этой нелепой истории есть своего рода интродукция к главным и не совсем реальным событиям, которые диким смерчем вовлекут новых героев из их нормальной жизни в путаницу и неразбериху последующих событий. Впрочем, я отвлекся. Друзья и поклонники г-на Драбкина тоже посчитали,что они свои задания и обязательства выполнили и поэтому со спокойным сердцем двинулись в Тель-Авив за бонусами к кишиневскому адвокату.Как ни странно все были на своих местах: и особняк, и контора « Поможем землякам» и пежо-кабриолет. За рулем которого сидел все тот же паренек. Субботник настойчиво позвонил в дверной звонок и через мгновение дверь отворилась и Иван Изральевич с нескрываемоц радостью увидел Дору Семеновну. Я не буду описывать разные подробности встречи наших друзей с остальными их знакомыми из особняка, скажу, что все друзья в соответствии с договоренностями были очень хорошо вознаграждены. Господин Альтшуллер никаких, так сказать семечек в карман не подсыпал. А ,радостно сверкнув еще более косоглазо сквозь контактные линзы , пригласил перекусить и выпить за успешно выполненное дело. Все дружно поддержали кишиневского адвоката, все, кроме Михаила Яковлевича Смелянского, который пребывал, как бы это точнее выразиться, не в праздничном и возбужденным состоянии победителя,а был скорее похож на легендарного Соломона, размышляющего пришло ли время собирать камни или разбрасывать их. « Вот мы все вроде бы веселимся, что дело завершено, и многое, очень многое изменилось в кибуце, население его , особенно разнорабочая молодежь, распрямилась, стала и бойчей и энергичней. Да и сам г-н Драбкин из хитрого и сурового тирана превратился в активного политического деятеля,но зачем все это? Что. разве та глупость, которую мы совместно совершили, создав некое израильское региональное партийное отделение да еще налепив на эту глупость какой-то союз ветеранов-швейников ,в рядах которого влезли в российский народный фронт…Это зачем? Чтобы узнал про нас Путин. Чтобы услышал наши фамилии? Суета все это и всяческая суета.» С грустью закончил Смелянский и по ошибке выпил хороший стакан водки разведчика. « Послушайте, царь Соломон!-воскликнул адвокат-во-первых, вы выпили от горьких размышлений целый стакан соседа, а во-вторых, ничего не закончилось, все только начинается-сию минуту Ефим Савельевич Драбкин со своим сыном Беней летят в Москву. Один-на всероссийский форум активистов Народного Фронта,а другой-в высшие политические сферы Кремля начинать обсуждать кое-какой проект, который придаст новый импульс израильского-российским отношениям!» После такой длинной и убедительной речи г-н Альтшуллер осушил целый фужер своего любимого КАМЮ.