Он сидел у окна во всю стену, в квартире на пятнадцатом этаже, и смотрел на никогда не спящий город. Дорогой костюм на вешалке, дорогие часы все так же блестят на запястье, дорогая женщина, которой принадлежала эта квартира, мирно спала в соседней комнате. Он размышлял. Сразу о многом, о том как просто дается все если не бояться, стремиться и знать где применить силу, он думал о том что земная жизнь отличается от небесной хотя бы тем что она интереснее, о том что люди, даже самые неверующие все равно где то в душе бояться того что будет с ними после смерти, они бояться неизвестности. Но больше всего он думал о своем брате, маленьком еще и наивном, который бродит где, то там на улицах этого безразличного, безличного города, голодный и почти голый. Он ни за что не станет применять силы к людям, он жалеет их, а может быть боится. Не смотря на то, что они братья, старший никогда не понимал младшего. Младший всегда как то трепетно относился к людям, и ввязался в эту аферу, за которую их изгнали лишь по тому, что хотел помочь. Старший тоже хотел помочь, но иначе. Он не верил в то, что это слепое стадо однажды заживет законами божьими и начнет любить друг друга. Он хотел начать карать за грехи. В конце концов, сотни тысяч ради миллиардов, это мелочь. Они в день убивают больше своих братьев. Зато такая миссия должна была искоренить злость, зависть, предательство, жестокость на корню. Старший брат хотел стать правителем этой земли, своеобразным наместником бога, который исправит ошибки человечества и поведет их вперед. Но отец разозлился на них, и выгнал.
Скрипнула дверь, и в проходе в спальню появился манящий силуэт женщины, а сонный голос произнес «дорогой, ты идешь спать?». Он встал и подошел к окну. Подумав, что прежде чем возвращаться к плану, надо найти брата, тот не виноват в случившемся. Ему нужно помочь. Затем сказал «Да милая, уже иду», и направился к силуэту в дверях. Они обнялись, поцеловались, и свет в спальне потух.
Как просто дается людям власть, если у них есть власть, и как трудно дается людям честность, если они эту власть хранят. Подумал старший брат напоследок, и уснул, видя во сне лишь белое небо, белые же крылья, и свет.