Решила с утра пройтись. Шла шла, и пришла на пристань. Смотрю стоят три лодки, перед каждой касса, прошлась по ним, на цены посмотрела, пошарила по карманам, денег хватает только на ту, что идет на остров. Ну остров, так остров..
Билет купила, а сесть оказывается пока нельзя, отправляется она только через пол, думаю надо поесть, а деньги то все уже потрачены. Значит надо сесть перед кофушкой, милостиню просить. Люди выходят с покупками, кто-то глядишь выдаст мне чего поесть.
Пятнадцать минут прошло, так и сижу, народ смотрит жалостливо, но ничего не дает. Решила я спеть, затянула песню печальную, самой грустно стало, руку растопырила, ботинок сняла, больше ничего нет, посудиной поработать, Поставила перед собой. Первый же мужик десятку бросил, то ли за бедность, то ли за песню.. еще спела. Сначала мужским голосом, потом женским, потом детским, и каждый раз по десятке давали. Как до полтинника дошло, встала, отряхнулась, да пошла внутрь в кофейню. Купила себе кофе большую чашку, пироженку с башенкой и банан, кофе тут же выпила, пироженку съела, а банан с собой на корабль взяла, как раз время подошло на борт подниматься.
На корабле пассажиров собралось немного, человек пять-шесть, может и больше, я на верхнюю палубу не поднималась не знаю, прошла с пристани до ближайшей скамейки, улеглась на нее. ноги вытянула, хорошо!
Уснула даже почти, если б корабль не загудел со всей мочи в море выходя.
Шли мы до острова 3 дня и 3 ночи.
Банан свой я еще в первый день съела, но к счастью нас разок покормили, дали по бутику с ветчиной, да по стакану воды. Погода стояла нормальная, не качало, только к вечеру второго дня ветер поднялся, тем, кто на верхней палубе плохо пришлось, а нам тут ничего, стены пленкой затянуты, ветер не достигает.
На третий день штурман по громкой связи объявил, что остров видит, мы все встали и к борту подошли, но если ему там чего видно, нам снизу только туман на горизонте, но что-то в воздухе изменилось, течения какие-то, запахи, уж не знаю, как могло потянуть влажностью, это на воде-то, но потянуло, ближе к вечеру и мы его увидели, весь покрытый деревьями, с правой стороны гора, тоже в зелени, бухта впереди. Зашли мы в бухту, пристали к гнилой пристани, я хотела уже на песок спрыгнуть, но мужик какой-то остановил, говорит, не надо, жди, корабль пока не уйдет, утром на берез сойдем.
Утром, так утром, снова я на свою скамейку вернулась.
Спать было холодно и шумно, птицы верещали как подорванные, а к утру замолчали, будто их выключили. Даже страшно стало, почему это они молчат? Тетка, что на соседней лавке спала, низким голосом спросила в никуда был ли кто из нас уже на этом острове, никто ей не ответил. Я пока ждала, уснула. Проснулась от шума, пассажиры на берег спускались, у кого чемоданы там, поклажа какая выбрасывали и следом прыгали, а у кого как у меня ничего, так выходили. С верхней палубы бабка спустилась, яблоко мне в руку сунула, юбку подобрала вниз сиганула и глазом никто не моргнул за ближайшие деревья смоталась. Я тоже спрыгнула, но за бабкой не рванула, сначала решила оглядеться.
Пляж в обе стороны широкий, белого песка, вода прозрачная, деревья незнакомые. На ближайшем плод увидела зеленый, то ли не созрел, то ли тут все такие, подошла, сорвала, откусила. гадость! выплюнула.
Пить охота, а где, зачерпнула воду в море - соленая, какая она еще может быть. Придется первым делом ручей искать. Огляделась что другие делают. А на берегу уж почти никого, мужик, что на лодке ни разу не прилег, ходил от стенки к стенки, как каторжник, тут улегся на песок, рубашку скинул, вроде загорает, а чего тут загорать, вечер уже, но пусть его, не мое это дело. Девка прыщавая еще осталась, та опять в воде по пояс бродит, руками загребает,