Где сейчас «Детский мир», стояло в 60-х годах прошлого века двухэтажное деревянное общежитие портовиков.
На втором этаже жили корейцы. А в порту раньше почти одни корейцы работали.
А тётя Аня – там хозяйка общежития, администратор.
И вот однажды ночью слышит она шум да гам над своим потолком. Что за тарарам?
А портовые грузчики в тот день зарплату получили. А получали в те незабвенные времена где-то по тыщ двенадцать – большие деньги по нашим меркам. Зарплату тогда мешками домой носили. Купюры крупные, тяжелее нынешних.
А сверху визг женский, шум доносится. А я снимал комнату с товарищем у тёти Ани.
- Ну, говорит тётя Аня, сейчас я им покажу!
И пошла наверх. Стучится. Никто не открывает.
- А ну откройте! – кричит по-хозяйски она и, вдохновлённая праведным гневом, ломится в дверь.
- Кто там?! - спрашивают за дверью.
- Тётя Аня! – отвечает тётя Аня.
- Мадам Аня, к нам нельзя – у нас плёхо, – говорит кореец из-за двери.
Немного погодя.
Открывают, а там настоящий бедлам: все голые, без штанов. Корейцев человек десять и трое девок, тоже голых.
Кое-как выяснилось в чём суть дела, вопли, крики вразнобой.
Девки денежки у них забрали, а «давать» натурой не хотят. Решили схитрить, на шару водки выпить и до кучи деньжат прихватить, обнаглевши.
А что, смекнули те, или в море на плавбазе горбатиться в рыбном цеху на обработке, сплошь в ледяной воде, по 12 часов смена, или на берегу, чего от них убудет? Главное – никаких забот. Жалко, что ли?!
Вот корейцы за этими молодухами и бегают, ловят их. На расплату.
Одна на спинку кровати забралась, другая на столе стоит, а третья вокруг стола бегает.
Пока тётя Аня с ними разбиралась: - Прекратите безобразие, не то милицию вызову!
Пока суд да дело, женский пол, схватив одёжу, и улизнул.
- Что делать будем? – говорит кореец, - денег нет, часов нет.… И с укором внимательно смотрит на тётю Аню, не без интереса, прикидывая возмещение морального ущерба, хотя бы. А она совсем не старая была, лет сорок…
Тётя Аня быстро поняла, что её ждёт, забыла про милицию и тут же тоже дала дёру.