Мы договорились встретиться у метро Невский проспект, где выход к каналу Грибоедова… Оба приехали, как потом сознались друг другу, чуть не за полтора часа. Я вышел из метро, перешёл Канал к Дому Книги и, зная о запасе времени, зашёл посмотреть любимые отделы: Искусство, Морское и Военное дело.
Посмотрел, на этот раз как-то без особого интереса, наверное, волновался. Затем, около получаса стоял в вестибюле метро и, ожидая её, смотрел выходящих. Потом заметил, что этим же занимаются несколько мужчин, разного сложения и возраста, причём не все моложе меня …
Улыбнувшись про себя этому наблюдению, вышел и стал прохаживаться по тротуару, глядя во все глаза по сторонам. А она, оказывается, всё это время ожидала меня у роскошной коллонады Казанского Собора и, не дождавшись, видимо огорчившись, собралась уезжать.
И тут, через широкий Невский, заметила меня. А потом, как сама рассказала, всё время смотрела где я, боясь потерять из виду… Своей легкой, знакомой со школьных времён походкой перешла Проспект и окликнула меня по имени, может быть несколько громче, чем положено в этом нарочито чопорном Городе…
Услышав, я поднял голову и мгновенно узнал её! Мы пошли навстречу, всё быстрее и быстрее… При этом она несколько раз, таким знакомым с детства движением, поднимала руку к волосам…Мне захотелось, как я ещё никогда не делал, подхватить её и закружить, но что-то меня остановило… Потом пожалел, да и сейчас жалею, что не сделал как хотел.
Она подошла, почти подбежала и прижалась к моему лицу, чуть мокрой (дождь, оказывается, пошёл) щекой… Я торопливо чмокнул холодненькую мягкую щёчку и тут же с досадой вспомнил, что не брился утром и она, видимо, укололась. Впрочем, постоянное ношение бороды не оставляло шансов…
Мы никогда раньше не целовались и не обнимались и это первое за 55 лет (подумать только, больше чем за полвека!) прикосновение дало волну неожиданной взаимной нежности. Никогда не будучи близкими, мы были дороги друг другу и оба поняли это...
Она заговорила, о том, что вот дождь испортил причёску, а я хотела быть красивой и что-то ещё… А дождь действительно пошёл и разошелся всерьёз.
Зонтик она конечно не захватила - не петербурженка… И тогда мы пошли вместе под моим чёрным складным зонтом: на двоих его явно не хватало. Она взяла меня под руку, и даже спросила: «Это ничего, что я тебя возьму под руку?». И снова что-то тёплоё разлилось в душе…
Мы с первого шага пошли «в ногу», ничуть не мешая друг другу, и не сбиваясь, будто давно так ходили вместе. Даже не спрашивая и не советуясь, пошли к Зимнему Дворцу - Эрмитажу. Прошли Большую Конюшенную, я показал ей и дворцовый каретный сарай и церковь, где отпевали «убиенного болярина Александра». Затем, мимо дома Пушкина по Мойке вышли на Дворцовую площадь.
Она говорила какие-то простые и лёгкие слова, что уже была здесь и у Александра Сергеевича в музее тоже побывала. Я слушал не слова - звук её голоса, её букву «Л», потому, что только она во всём мире так выговаривает этот звук и я помню это с первой встречи, с 4-го класса.
Не помню как и почему, но в числе обязательных «новеньких», которые всегда появляются в классах Первого сентября, появилась эта девочка. Училась она, надо сказать, слабенько и её сначала посадили со мной. У меня почти не было пятёрок, но обычно я знал по школьным предметам несколько больше, чем одноклассники.
Это не похвальба, просто я научился бегло читать ещё с 5 лет и прочитывал учебники «от корки до корки» за первые дни учёбы. А потому всегда знал наперёд о том, что там будет дальше... Так случилось потому, что мой старший брат тоже начал читать рано, а я, сидя напротив, учился читать ту же книгу, но «вверх ногами».
Правда, позже в школе быстро переучился и теперь читаю «как положено». Этот навык иногда помогает мне и сегодня: когда нужно прочесть лежащую на столе начальника бумажку и ещё до его «разноса» узнать, что там на меня опять «накатали» доброжелатели.
А потом, прочитав все учебники, в дальнейшем на уроках скучал и откровенно бездельничал. Так мы и просидели с «прекрасной незнакомкой» целый месяц, но нас рассадили – мы много говорили на уроках, особенно я. Представляю, как я надоел ей за это время!
Причина понятна – девочка мне понравилась. Очень понравилась. Из-за этого, я практически почти не учился, не до того было: каждый день ходил в школу, как на свидание. Вытягивал исключительно на способностях и умении быстро читать.
Но по-прежнему, до сих пор, как прежде, она иногда спрашивает у меня что и как. Хотя не всегда слушается советов: большая стала…
По-моему, она меня тогда не очень отличала – росту я был маленького: в строю стоял левофланговым и в школе, да и после. А у неё, думаю, были более видные ухажеры… Потом я уехал учиться в другой город, мы долго не встречались. Наши судьбы разошлись.
Отмечу, что очень горьким для меня было известие о её замужестве. Я даже не знал этого парня – где был, жил и откуда взялся… Когда мне его показали, я удивился: как такая яркая девчонка могла выбрать жениха не отличающегося ни видом ни статью…(Не обижайся, пожалуйста, когда это прочтёшь: я пишу, как чувствовал и думал.)
Получилось так, что я вернулся в наш город, когда вышел в запас и был уже женатым на лучшей в мире девчонке. В сердце теперь была только одна она – моя жена, умница и красавица. И двое ребятишек, которых я очень любил и баловал, и потому часто спорил с женой. Она считала, что детям нужно более строгое воспитание. Наверное, она была права…
Но, странно, что в душе я иногда вспоминал о школьной подружке и хотел узнать, что с ней и как… Узнал совсем скоро, что она тоже в нашем городе и работает в экономической службе Объединения шахт. После, уже без переживаний, узнал, что ещё раз вышла замуж…
Как-то, приехав по делам в Объединение случайно встретил её. Она была красивой, «взрослой» женщиной - элегантной, по-прежнему яркой и… чужой. Когда она подошла ближе, я невольно прижал руку к сердцу. Она поняла этот жест, порозовела, повеселела… И опять стала школьной подружкой!
Как-то раз, по работе, она попросилась в шахту, под землю, на мой участок. Как на грех, лава была в аварийном состоянии после вывалов породы кровли: не угольный забой, а каменный карьер. И вот, боясь за неё и стараясь не отпускать далеко от себя, веду её сверху вниз по хаосу этой каменоломни.
Прошли, точнее пролезли… Спустились на нижний штрек. Только тут я вздохнул и понял, что всё кончилось хорошо. Она не осознавала, как мне показалось, всего уровня риска и была довольна этим приключением, а я и не знал, радоваться или ненавидеть – так переживал за неё.
Но, взглянув на её лицо с милейшим носиком, в её невинно-хитрые ясно-голубые глаза понял – она очень боялась, но веря мне, прошла эту дорогу. И белая шахтёрская каска, великоватая для неё, и атрибуты подземной работы – тяжелый аккумулятор-лампа и самоспасатель на брезентовом ремне, казалось, радовались вместе с хозяйкой!
И торжествовал весь её облик, немного комичный, в тяжелой шахтной одежде, и платке (когда надевала – был белым), которым «наглухо» была закутана её небольшая головка. Так повязывают платок крестьянские девчата в летнюю страду – сенокос или жатву, где пыль набивается в волосы и лицо высыхает от безжалостного степного солнца.
Тихая авантюристка! Да разве можно рисковать таким – женским, милым, нежным! Нет, не женское это дело – шахта, хотя шахтам дают, обычно, женские имена.
Хватит воспоминаний. Вернёмся в наше время.
Вот идём мы под дождём, под одним зонтиком, под руку – это значит, что, то у одного, то у другого мокнет рукав – с зонта стекает вода. Оказалось, что она, как все женщины боится сойти с тротуара и пойти просто напрямую по площади к Дворцу, обходя стоящие здесь огромные автобусы со всех стран Европы.
Дождь разогнал туристов и мы прошли безлюдным внутренним двором в почти пустой вестибюль Эрмитажа. За билетами она вызвалась стоять сама, забрав у меня пенсионную книжку. Потом подумав, я понял – наверное не хотела, чтобы я видел её пенсионную… Странно женщины думают - совсем не так, как мужчины…
Пока она брала билеты я, стоя в стороне, понял, что она также как раньше мила и дорога мне. Спустились в знаменитый подвал-гардероб Эрмитажа, сдали куртки: тяжелую мою, почти невесомую - её и, нисколько не стесняясь, как старые приятели, разошлись по туалетным делам. Когда опять встретились – она быстрым внимательным женским взглядом оглядела меня и сказала, что выгляжу вполне «респектабельно». Ну и хорошо!
Прошли контроль и поднялись по Великой Иорданской Лестнице наверх.
09.11.2011 г.