(опыт творческого прочтения)
Эмма жила в мире своих грез и фантазий, ища идею, ради которой можно было бы принести себя в жертву. Ее натура требовала не просто самопожертвования, но еще и непременной оценки этой жертвы окружающими, восторженной и благоговейной оценки.
А так – она получила хорошее воспитание, позволявшее ей достойно держаться в благородном обществе, но сделавшее ее чужой и одинокой в той среде, в которой она должна была жить. Так же и меня, любовь к чтению и склонность к фантазиям сделали чужой в деревенском бытово-хозяйственном мире.
Ах, как хотелось ей любви, возвышенных чувств и пылкой страсти! Такой, как в романах! Вот только жаль, что придуманная любовь этих романов оказалась так далека от реальной жизни. А как хорошо все начиналось…
Живя вдалеке от общества, так приятно мечтать и в мечтах своих создавать образ возлюбленного, и трогательные нежные вечера, проведенные с ним… Для натуры творческой и мечтательной, конечно, не составляет труда подогнать под романтический придуманный образ вполне реального влюбленного мужчину. Тем более, когда других поклонников нет. И замужество кажется таким привлекательным… Но… почему-то романтическая любовь (как в книжках), выражаемая длинными вечерами с музицированием, пением романсов и чтением стихов не приносит удовлетворения… Поначалу появляется удивление – ведь в романах именно так описывалось тихое семейное счастье. Постепенно удивление это переходит в раздражение – значит, просто мужчина не достоин такой любви… Значит, я ошиблась в нем. С приходом разочарования, пропадают розовые очки… И все недостатки и слабости мужчины, еще недавно казавшегося любимым, становятся не просто видны, они выпирают, они вопят о себе… А, если еще мужчина продолжает любить… О, лучше бы он не любил... Теперь его любовь, его снисхождение к слабостям и прихотям любимой женщины расцениваются как слабость, как мягкотелость, недостойная настоящего мужчины.
Но, душа, жаждущая любви, не может долго без нее обходится. Лишившись одного объекта поклонения, она начинает искать другой объект… и, конечно, находит.
Нет, нет, Эмма не искала только любви и удовольствий. Она старалась быть хорошей женой, рачительной хозяйкой. И это ей удавалось. Вот только роль эта не приносила удовлетворения. Эта тихая заводь оказалась так не похожа на счастье, о котором она мечтала, гуляя по цветущим лугам, просиживая с книжкой в своей девичьей комнате. Еще в медовоый месяц ей снова захотелось перемен, начало мечтаться о жизни в других краях, в которых жить непременно интереснее, увлекательнее, счастливее. И почему нам всегда кажется, что где-то там, далеко-далеко совсем иная жизнь, в которой нет места унынию, проблемам…. и что само по себе пребывание в этих чудесных краях делает человека совершеннее, счастливее? Ах, как хочется в это верить… Вот только известная поговорка: там хорошо, где нас нет – возвращает с небес на землю… Но Эмма этой поговорки не знала. Она мечтала. Что оставалось ей делать, если Шарль не догадывался о ее мыслях? Он был вполне счастлив.
Впрочем, переезд, на который Шарль решился, решив, что климат Тоста вреден для любимой жены, не принес с собой ожидаемых перемен. А ей так верилось, что жизнь в новом месте непременно принесет с собой перемены. Конечно перемены к лучшему, ведь в ее жизни пусть не все, но очень многое было плохо, так она думала. Однако жизнь в Ионвиле по сути своей мало чем отличалась от жизни в Тосте. Но Эмма была беременна. У нее появился новый повод для забот, для жертвенности. Но это тоже оказалось скучным. Тоска и скука – вот что принес ей брак вместо ожидаемых любви и счастья. А ей так хотелось любви!
И не просто любви, а страсти. Как много накопилось в ней страсти, неутоленной страсти, жаждущей выхода! Нет, скромный, нежный Леон не годился на роль любовника. Он слишком робок, слишком неопытен. Ей нужен опытный любовник, такой, который научит ее быть львицей и королевой, научит ее гореть не сгорая. Нежный воздыхатель может быть пажом, но не властителем. Эмма нашла в себе силы подавить соблазн бежать с ним. Ей снова хотелось бежать, бежать в Париж, бежать от тоски и скуки, бежать к другой жизни…
Нет, у нее не было страсти к роскоши как таковой, она могла бы найти, по крайней мере в мечтах своих находила, особое очарование и в бедности, и в скромной жизни, даже в походных условиях, но только в том случае, если бы это было оправдано высокой идей, если бы такая жизнь принесла ей моральное удовлетворение. Увы, этого не было, и быть не могло. Ее жизнь не соответствовала придуманной. Причиной этому она считала свое окружение, а не собственные фантазии. Ах, эта обычная наша женская ошибка – если я тебя люблю, стань таким, как я хочу! Нежелание понять, что это не мир не соответствует нашим представлениям о нем, а напротив – что-то не в порядке с нашим представлением… Но Эмма этого не знала. Она как могла украшала свою жизнь, подтягивая реальность к фантазиям. Экономность не вписывалась в ее фантазии, к тому же при отсутствии необходимости оплачивать счета немедленно. И не было рядом никого, кто бы удержал, предостерег ее – ни матери, ни опытной подружки.
И вот она дождалась своего соблазнителя. Родольф Буланже. О, он знал, как надо соблазнять женщин! Он был опытным в делах любви и страсти! Эмма обрела своего учителя! Страсть ее наконец-то нашла свой выход. Но не сделала счастливей, только принесла с собой новые несчастья, новую боль. И разве могло быть иначе?
Для Эммы любовь, страсть были смыслом ее жизни, а для ее любовников, как это часто бывает у мужчин, – всего лишь романом, прочитав который они убрали подальше на полку, освобождая время для чтения нового. И потому, когда Эмма оказалась в беде, разорив себя и мужа, в том числе и на подарки своим любовникам, на организацию свиданий, переписку, она, никогда ничего не просившая у них, кроме любви, оказалась совершенно раздавлена и унижена их отказом помочь ей. Такая она им была не нужна. И Родольфу, и Леону нужны были удовольствия, которые доставляло общение с Эммой, а не ее проблемы. Увы, подобное несовпадение мужского и женского восприятия любви породило не одну трагедию. Пример Эммы никого ничему не научил. И женщины, все так же бросаются в омут любви, убеждая себя, что любимый мужчина будет с ними всегда, «и в радости, и в горести», что мечты станут реальностью..
Эмма погибла. Она предпочла сгореть в огне своей страсти, чем греться у камелька тихой любви Шарля, единственного мужчины, который любил ее. Но тихая обыденность претила ей, была хуже смерти.