В один из погожих весенних дней по улицам города Н., брел мужчина в возрасте не старше тридцати, в новом плаще и свежекупленной кепке. Удивительным в его одежде были туфли, начищенные до блеска, что никак не вязалось с окружающей весенней грязью и бодро шагающим навстречу ему и попутно людям в серых ватниках и сапогах. Лицо человека довольно гладкое и сытое, однако, было печальным и сосредоточенным.
Человек пересек площадь и, поравнявшись с серым двухэтажным зданием, остановился у входной двери. Дверь, так же как и фасад дома были обшарпана и грязна, однако в центре ее хрустально блестел глазок, а кнопка звонка была явно не отечественного производства. Это даже была не кнопка, а чертик с хвостом, при нажатии на который из – за двери слышался собачий лай. Это и был звонок. Сокрушенно вздохнув, человек дернул черта за хвост. Отлаяла собака, за дверью послышались шаги. Видно было, как потемнел смотровой глазок, затем послышался лязг задвижек. Дверь открылась. За дверью обнаружился темноватый коридор отделанный, однако, панелями из лакированного дерева. Пол был паркетный и покрыт лаком, на полу шикарный палас с длинным ворсом.
Семен Клочков, так звали мужчину, прошел внутрь. Человек открывший ему , тщательно задвинул все задвижки и засовы и поставил замки на предохранители. Затем, придирчиво и изучающее, посмотрел на Семена. Между ними произошел странный разговор:
-Ну что ж, сегодня немного лучше.
- Сидор Лукич, как перед Б-гом, рука сама идет.
- Ты это мне брось, Семен. Выгоню..
- Я постараюсь Сидор Лукич.
- Он постарается. Посмотри на себя, морду отъел на тракторе не объедешь. Разве можно с такой сытой рожей заниматься настоящим искусством. Зря я, видно, на профессора деньги тратил.
Лицо Семена посерело, он , как бы, осунулся и ростом, вроде бы немного меньше стал.
- Сидор Лукич…
- Что Сидор Лукич, делаю тебе последнее, 357 китайское, предупреждение!
Степан поплелся к себе. А ведь раньше, до того как его прихватила язва, только он мог так хорошо вырезать из березового полена африканскую маску по которой потом делалось сотни копий, расходившихся моментально. Специалисты признавали, что маски, которые вырезал Семен, ничуть не отличались от настоящих, сделанных мастерами из племени тутси из Ботсваны. Один эксперт осмотрев его продукцию, задумчиво заметил, что у Семена душа настоящего художника оформителя.
Как Семен начал работать по дереву достойно отдельного рассказа. От его приятеля Толика ушла жена. Надоело ей, что Толик шастает по свету с целью подлататься. Деньги, которые он зарабатывал, никак ей Толика не заменяли. Она взяла и уехала. Семен же, жалея друга, взял здоровое полено и вырезал по фотографии Толькину жену почти в натуральную величину. Раскрасил ее, надел шляпку с вуалью и отнес Толику домой. Тому "жена" очень понравилась, и он ее поставил на кухне возле холодильника. Все соседи приходили смотреть. Толик со всеми выпивал, многие ему завидовали, что жена ушла, но виду не подавали , жалели его, тем более, что он охотно наливал всем, кто не приходил. Потом живая жена вернулась и выставила деревянную в сарай. На том все и кончилось.
Но слухами земля полниться. Слух о деревянной бабе дошел до одного замечательного человека Нечипоренко Сидора Лукича. В узких кругах он был широко известен как заведующий артелью по производству железных пуговиц "Ранглер". Располагалась артель в уже описанном доме в подвале. Вывески о принадлежности учреждения не было. Опытный читатель может подумать , что руководство боится наезда братков. Но в действительности реклама для данного бизнеса была ни к чему. И, действительно, продукция артели расходилась, еще не успев, так сказать, появиться на свет. Кроме, незаменимых для , производимых в соседнем городе американских джинсов, пуговиц, артель радовала клиентов производством африканских масок.
А все это создал Сидор Лукич. Человек он был передовой со вниманием следящий за веяниями, как он говорил, в международной икебане. В наше время нос должен следить за направлением ветра, - шутил Сидор Лукич, - недосмотришь и все - ласты склеил. Счастливая идея об африканских масках посетила Сидора Лукича во время просмотра телепередачи "Клуб кинопутешествий" посвященной центральной Африке. Директор артели потерял покой. Ему виделись просторные светлые цеха по производству масок, очереди за ними в "Культтоварах", да что очереди, их будут распределять по предприятиям, как предметы роскоши, а родную артель он уже видел миллионером, да и себя, надо сказать, тоже. Но это, конечно, было не главным. Главное это радость общения простых граждан с настоящим искусством и посильная лепта в укреплении дружбы между народами.
Для реализации своих планов Сидор Лукич вел переговоры с несколькими художниками, но те ломили такую цену, что предприятие сразу становилось не рентабельным. Тут - то ему и порекомендовали Семена. Осмотрев статую жены Толика, Сидор Лукич пришел восторг и велел его немедленно познакомить с Семеном. Уломать тогдашнего агента по снабжению в пять раз большей зарплатой, было довольно просто. Дело у Семена пошло совсем не плохо. Сидор Лукич был доволен и обещал прибавку. И тут Семен заболел. Надо отдать должное Сидору Лукичу, он определил Семена по первому разряду – отдельная палата, самая лучшая медсестра, диетическое питание из ресторана "Не хлебом единым", процедуры и лечение с консультациями профессора из областного центра. Через месяц Семен вышел из больницы со значительным улучшением. Он поправился, у него появился второй подбородок, на щеках заиграл румянец. Правда, с работой стало хуже. Идолы, которых строгал Семен, что – то потеряли. Исчезла суровость, мистическая отрешенность ликов они стали какие – то сытые, довольные. Это тут же сказалось на сбыте. Маски перестали покупать – никому не хотелось видеть у себя дома довольную, улыбающуюся рожу, хотелось видеть серьезную, непонятно почему нахмуренную, отрешенно смотрящую вдаль. Глядя на такую маску, хотелось думать о хозяине, - "А этот парень совсем не дурак раз такое повесил".
На уменьшение спроса директор отреагировал суровым разносом. Сегодняшний разговор, хотя и не носил характер разноса, но Семен уловил в голосе хозяина нотки, которых раньше не было. Расстроенный Семен вошел в мастерскую. Привычно включил кондиционер. Переоделся. Достал инструмент, аккуратно разложил его на верстаке. Достал заготовку, покрутил ее в руках. Швырнул ее на верстак и с безнадежным видом посмотрел в большое зеркало стоящее прямо перед ним. На него смотрела сытая и круглая физиономия с потухшими глазами. Он повернул голову сначала вправо, затем налево. Высунул язык, состроил рожу. "Не то все это!" - Подумал он. Внезапно Семена поразила спасительная мысль. Он достал настольную лампу. Укрепил ее на верстаке так, чтобы она освещала его лицо снизу. Выключил верхний свет. На лице Семена легли страшные черные тени. Он схватил заготовку, нож и, поглядывая в зеркало, начал вырезать африканскую маску. Так, глядя в зеркало, он обычно и работал. На этот раз маска вышла что надо. У Семена отлегло от сердца.
1987 г.
-