Сокращение штатов - это как бы очистка. Подходит Новый год. Обглядел себя: ботинки надо почистить, грязь на штанах тоже, а пиджак подлатать. Неугодных, нерадивых, я не говорю уже о болтливых,надо уволить, т. е. сократить. А то чтож получается? Такие же могут и "подсидеть" начальника. Дудки! Видишь - зализывается у верхнего начальника, а ты его, бах! и сократил. Всё б хорошо, но работать кому-то нужно и после Нового года начинают набирать новых. Как это делается, я расскажу потом, когда буду знать точно... А пока... На хорошую работу без блата, конечно, не устроишься. Но в Ростове есть "кузница кадров" - завод "Ростсельмаш", оттуда можешь пойти куда хочешь, но если отпустят. В отделе кадров дали мне пропуск на завод и я пошёл устраиваться. Полуподземная проходная тянулась длинно. Навстречу мне шли какие-то бледные люди, может это от плохого освещениея, но бледные-бледные. С каждым шагом всё больше лезла мне в нос какая-то вонь, перемешанная с гарью и краской. Наконец я вышел на замасленный асфальт, местами перерытый, гляжу - цех, я туда, а там часовой,я в другой - там тоже. Мир не без добрых людей, подсказали, где мне найти сборочный цех комбайнов. Нашёл, приняли... Почему без восклицательного знака? Страшно там. Такой гул, а воздух... Ну, чхнул несколько раз, а есть-то хочется. На следующее утро я стал рабочим. Диктующим классом! Теперь вы у меня все попляшете, верней я у вас. Слесарь-сборщик последнего разряда, впереди рост до первого. Попал я на сборку телеги комбайна, на неё потом всё невешивается. Комбайн прицепной. Впереди трактор, не потянет, эта громадина будет молчать, потянет - сразу будет косить и молотить, и в копны собирать солому, а зерно выгружать в бричку или даже в кузов машины. Автомобилей тогда ещё мало было. Моя задача навешивать колёса на остов станины. Задние, тяжёлые-тяжёлые. Передние поменьше и легче. Поднимал я эти колёса тяжело, но поднимал, хилый же был. Ось смазал, колесо поднял и на ось, притулил подшипник, смазал, закрутил, а теперь надо всё закрыть фланцем, а вот тут - беда! Четыре болта надо закрутить! Что бы проще, но если дыры сходятся, а когда три закрутишь, а четвертая на миллиметр не сходится? Раскручиваешь три и начинаешь фланец крутить, пытаясь совместить дыры, а конвейер движется, вот уже конец ему, а болт не лезет. Далеко мне до первого разряда! Надо было стать инженером, чтоб научиться болты в резьбу забивать молотком. А пока... На болтах в резьбе остюки так любят залезать в пальцы рук, любят пожить в человеческом теле. Пальцы от удовольствия поправились, стали намного толще, а вот мускулы - нет. Мало было бабкиных сухарей, а до аванса ещё дней-дней... Женщина - друг человека! Подглядели бабы, что я на обед в перерыв не хожу и термосок с собой не таскаю и "раскололи" меня. Признался, что ни денег, ни харчей у меня нет. Накормили меня со своих термосков и посоветовали, как взять аванс до аванса. Дают. Власть-то народная, заботится о народе, помогает. Побежал к начальнику цеха, потом в бухгалтерию, а их не просто найти, потом в кассу, тоже секретную, получил деньги. Поднялся в заводскую столовую, ел-ел, наелся, посчитал остатки от денег - опять не хватит до авнса, а больше уже не выпишут, один раз можно. В вечернем привозе хлеба купил целую булку, разрезал её на пять частей, ну, думаю - дотяну до аванса. На работе вроде уже и с тормоском. Дотянул. Получил аванс с вычетом аванса и жизнь пошла.
Пошла бы, еслиб не этот чёртов ДОСААФ. Мне так захотелось летать! Из цеха, если ты на крыше, видно, как за заводом взлетают и садятся самолёты. Знающие рассказали, что это аэродром ДОСААФ, учатся спортсмены летать. Где этот сам ДОСААФ, не знают. "Язык до Киева доведёт!" Узнал,но... Опять "НО"! В лётчики берут со средним образование, а у меня неполносреднее. Года три назад взяли бы, а сейчас нет, можно только в парашутисты. Ну, нет! Я не на куполе хочу летать, а на крыльях! И начал я думать, как мне иметь среднее образование. "Учись, балбес! Грамота - вот сила." - я стал вспоминать чаще и придумал.
Поскольку в детстве я мало книг читал, то по приезду в Ростов записался не в одну библиотеку. После "Тихого Дона" я брал толстые книги - "Кавалер Золотой Звезды!", не помню, кто автор, но книжка новая, незачитаная. Прочитал. Лучше б не читал. Брехня. Да его, этого кавалера, десять раз посадить надо было. Смекнул, надо брать книжки потрёпаные,то есть те, которых читают. Дальше, больше. Прслышал, что какая-то книга хорошая, а вот взять её в библиотеке невозможно потому, что в библиотеку приходят вдвоём, один сдаёт, другой забирает. Значит нужны связи, блат. А откуда это у слесаря последнего разряда. А вот учебники лежат, даже программы для восьмого, девятого, десятого класса. Взял я все программы за восьмой и девятый классы, из них узнал, какие предметы надо учить. Стал стягивать домой и учебники, к весне я себя упаковал. Поскольку Цымла окончательно переселилась на бугор, даже две школы построили... я решил уволиться с завода, за лето подговить для экстерна восьмой и девятый классы, сдать и через год я уже в АЭРОФЛОТе. "От винта!" - уже даю команду. Завод, это не колхоз! Так я думал, но уволиться я не смог и тут крепостной, а за прогулы был подвергнут наказанию.
Всё дело в этой "барахолке". Пошли мы как-то хорошим днём с Володькой туда, денег не было, так хоть посмотреть, а "барахолка" была большая по воскресеньям. Чего там только нет и обувь, поношеная, но ещё хорошая, и штаны, всего навалом. Все это под солнцем, а тут палатка! Ну как не зайти? Зашли. А там вербуют на Восток, ну, на этот, Дальний, Мужик, такой балагур, так обрисовал дело, что нам захотелось поехать туда порыбачить. Хорощо это или плохо, мы мало понимали, а вот подъёмные да такие... Решились. Взяли бумаги на медкомиссию и в понедельник по врачам. Врачам нужны мы? Тут болящих толпы, а тут ещё мы, по-быстрому: "Годен,годен, годен..." и в палатку. А этот весельчак спрашивает: "А где вы работаете?" "На "Ростсельмаше". "Извините, ребята,с "Ростсельмаша" не берём." По утру на работу. "Почему вчера не был?" Разве скажешь, что вербовался. "Болел." "Где биллютень?" "Нет." "Справка, что болел?" "Нет." "А-а-а!" Меня "разбирали" на бригадном собрании, на собрании участка, на цеховом, что только не говорили выступающие... Переморгал, а вот Володьку,он в другом цехе работал, судили нашим народным судоми и присудили двадцать процентов от заработка на шесть месяцев в казну государства! Как меня ругала его мать! "Это ты подбил этого дурня!" Но дружить мы не перестали, а вот с Витькой и его дружком закончилась дружба, как узнали, что меня выгнали из техникума. Обидно было. Я человек не злой, но подумал, что лучше бы зашёл участковый к Витьке и раскрутил бы клубок с этой пластинкой. И сейчас каюсь за эту мысль, но обида есть обида.
После какой-то очередной получки я разбогател и купил себе радиоприёмник, не дорогой, но Москву брал запросто, как будто она возле "Ростсельмаша". Хозяева не разрешали мне включать его поздним вечером, тогда я купил наушники и однажды засунул их не туда и слыцшу, что я дышу в приёмник. Я сказал "а" и он сказал "а, с этой новостью надо поделиться с Володькой. Володька жил с двумя сёстрами и матерью в одной комнате да ещё пустили квартиранта - дедка. Дедок старый, но еще крепкий. Постепенно я узнал, что он сидел много раз, как офицер царской армии, но отпускали, не расстреливали и возвращался домой. Но в последний раз не повезло, детей заставили отречься от отца и поменять фамилию, в результате в квартиру его дети не пустили, так он стал квартирантом у Володьки. Днями он пропадал в партийных инстанциях, доказывая, что не враг, так как в революцию был в рядах Красной Армии,но... Помер он на ступеньках обкома партии. Пришли к Володькиной матери,чтоб она организовала похороны, а за какой шиш? Тем более есть дети, чем кончилось не знаю. А пока... Вечером я пришёл к Володьке с радиоприёмником, сели мы в закутке, я включил наушники не туда и на всю громкость объявил: "От советского информбюро..." Я объявил, что на нас напала Америка... Что тут было! Мать Володьки обмерла в страхе, возьмут Володьку и убьют, как отца, дедок вскочил с кровати, лицо его было непонятным - толи он радовался, толи обеспокоился,хотя ему-то ничего не грозило, встал, выправился... Первым Володька получил от матери оплеуху, потом и мне досталось, больше с приёмником меня к Володьке не пускали, если не было матери, то сёстры его.
Весна шептала - уходи! Программы есть, книги все есть из библиотек, а уволиться с завода можно только через тюрьму. Сначала сажали на четыре месяца, а потом уже на шесть за самооставление производства, ну, сбежавшему с завода. Я пошёл на одну хитрость, написал матери, чтоб прислала телеграмму, что очень больна и просит приехать домой. По этой телеграмме пытался уволиться - дудки, взять отпуск без содержания - дудки. Я слышал, что на кадрах завода сидит "хороший человек", записался к нему на приём, принёс заявление с цеховыми отказами и телеграмму. Хутор наш имел название Красноярский, в телеграмме тоже Красоярск от почтового отделения. "Хороший человек" дал мне отпуск без содержания на целую неделю, оставив у себя заявлеие и телеграмму и, собрав книжки и пожитки, я покинул Ростов навсегда. Дома готовился к экстерну и ждал прихода милиции за мной, и по осени стал учиться в десятом классе средней вечерней школы. Класс был человек из пятнадцати, это отваевавшие мужики, желающие получить аттестат зрелости для каких-то надобностей, окончившие техникум и отработавшие три обязательных года на стройке, чтоб поступить в ВУЗ, некоторые побросали школу, почти бросил и я. В ноябре меня решили забрать в армию. Один раз уже пытались - не получилось, но кто знает, что впереди. И поехал я на призывной пункт в Батайск. Зачислили меня в авиацию, как я и хотел, по тогдашним временам срок службы был в пехоте - три года, в авиации - четыре, в морфлоте - пять. По дороге из Волгодонска да Батайска сгрупировалась компания, среди нас был паренёк из какой-то деревеньки средней полосы России, приехавший на заработки. Нажитые шмотки при получении повески он отослал домой, в общем ехал на службу в лохмотьях. После прохождения медкомиссии, нас-команду поселили в вагон, сопровождал офицер в лётной форме.
Вагон-телятник с нестругаными досками в два яруса, посреди "буржуйка" и запасы угля. У меня на ногах была экзема, но я скрыл это. Поутру мне так стало тоскливо, что я бросил школу, последний класс, мечту стать лётчиком. От раскаленной "буржуйки" мои лапы ног в ботинках так распухли и я решил вернуться на комиссию со своей болячкой. Но... в наш вагон прибежал тот паренёк со слезами на глазах - он попал в излишек и его возвращают домой. Нахожу лейтенанта, показываю свои ноги и этого паренька, идём на комиссию, но там один подполковник остался, глянул на мои ноги, кое-как послушал паренька и обменял нас, я вернулся продолжать учёбу.
В учебе я тянул всё, кроме математики. Где синус, где косинус я не знаю до сих пор, а без этих знаний дальше никуда не уйдёшь, но я ушёл, даже институт закончил без них, хотя был в институте на волоске отчисления. На экзаменах в школе письменную математику содрал, устную... у меня принимал наш физик, он быстро меня раскусил и спросил, что куда я собираюся поступать, я ответил - в лётное училище и он поставил мне тройку. Аттестат я получил с одной четвёрткой - по астрономии.
Документы я подал в Краснокутское лётное училище гражданской авиации. В Ростове прошёл медкомиссию - крутили, вертели, из болячек даже не доглядели мою экзему, я её замаскировал мазью. Еду в Красный Кут, в Сталинграде купил арбуз во время пересадки в поездаж и решил искупаться в Волге. Нырнул, вынырнул весь в мазуте, купил полотенец - оттерся, Из Саратова переплыли Волгу в Энгельск, оттуда поездом до Красного Кута. Училище - одноэтажное здание, флюгер, поле-аэродром, два-три "Кукурузника" и мандатная комиссия... Мандатная... незнакомое слово, пугает.
"На аккупированой территории немцами был?"
"Был."
"В армии служил?"
"Нет."
"Родственники за границей есть?"
"Нет."
"Почему много троек в аттестате?"
Да, сейчас начну ему рассказыцвать про свои похождения по жизни...
"Подожди за дверью..."
Подождал...
Назад возвращался той же дорогой. Было ли обидно? Как-то не было. Расжотелось летать.
Да и город Красный Кут. Мизерные серые хатёнки, на фанзу сморел с интересом - впервые видел. Школа выделялась. Из белого кирпича, двухэтажная. Говорят, там невест себе выбирали лётчики.
И стихи в башку лезли, но не обидные.
Саратов, Сталинград, Морозовск, Цымла.
Мне нет, а маме было обидно.
"Учись, балбес!"