В День поминовения усопших над могилой сына наклонилась мать. О её молитве – не слыхал я горше – не могу я вам, друзья, не рассказать. Без лишних, без словесных ухищрений, но с бледным, как с пергаментным, лицом, она у сына молит о прощении за то, что не был он воспитан подлецом:
- Мир праху твоему. Прости меня, сынок! Но жить без совести ты б всё равно не смог.
- Ну почему, за что?.. Не понимаю, ведь за тобой вины я никакой не знаю! За что ж ты отнят у меня судьбиной? Бог мой! Ну, помоги ж ты мальчику в дороге длинной найти свой путь в святой пустыне!
- Кровиночка моя, ведь сердце стынет, когда подумаю: день гибели твоей наступит скоро. Какая ж для меня ты был опора!
- И календарь – безжалостный! – уже напоминает злую дату. Давно ли провожала я тебя в солдаты? И вот вернулся, но погиб... не на войне! И горше мне от этого вдвойне. Ну почему не ты, а я осталась на Земле? Сыночек, родненький, рассудок мой во мгле.
- Чтоб доживать? И за себя, и за, ушедшего, тебя? Чтоб было, что тебе сказать, когда там встретимся опять?
- С тобой ведь я пребуду и за гробом. Мы есть одно - не разделимы оба. Мир праху твоему, сыночек,отнятый судьбиной.
- Бог мой! Ну помоги ж ты мальчику в дороге длинной...