И всем Богам я посвящаю стих.
«Я». Валерий Брюсов
Предисловие
Милая читательница! Дорогой читатель! Эту книгу помог опубликовать отец моего знакомого, издатель, и ему одна из первых благодарностей. Большое спасибо за переводы стихов очаровательной поэтессе В. Моя заслуга в переводе прозы и составлении примечаний. Но самую большую признательность я выражаю моему бывшему однокласснику. Дело в следующем.
В 2005 году на средиземноморском побережье Франции, недалеко от границы с Италией, строители обнаружили остатки древнеримской виллы. Мой школьный товарищ, на тот момент владелец участка и строительной фирмы, дал знать мне, молодому доценту, и через неделю я был на месте с тремя коллегами с кафедры истории Н-ского педуниверситета. Само здание виллы датировалось началом I в.н.э., а большая часть артефактов – I – II веками н.э. Среди них встретилось несколько украшений, предметов изобразительного искусства, обладающих художественно-исторической ценностью. Однако главной находкой стала пара бронзовых ваз с прекрасно сохранившимися свитками – романом «Carpe diem». Необходимо отметить, что для историка он не содержит практически ничего нового (не считая, в частности, описания некоторых религиозных ритуалов), что было бы неизвестно о Древнем Риме, а один мой коллега даже сомневается в правильности датировки произведения второй половиной I в.н.э. (считая, что оно написано много позже).
Роман как раз и повествует о жизни римской аристократки в это время, в основном в 68-69 гг. По небольшим отрывкам папируса, очевидно, самым первым наброскам книги, можно уверенно предположить, что изначально она писалась от первого лица.
I в.н.э. – период расцвета средиземноморской цивилизации, блестящая эпоха римского владычества. Однако в указанные годы она была несколько омрачена. Отрицательные стороны императора Нерона привели, в конечном счёте, к гибели первую династию римских Цезарей – династию Юлиев-Клавдиев, а державу – к гражданской войне; в это неспокойное время буквально в течение года сменилось четыре императора.
Такова в двух словах политическая обстановка. Экономическая же характеризуется в тот период расцветом товарно-денежных отношений (что даже позволяет некоторым исследователям говорить о существовании рыночной экономики и капитализма в тот век). Основным производством было сельское хозяйство и ремесленничество, опиравшееся на уникально высокопроизводительную эксплуатацию рабского труда. При этом раб был де юре (и чуть не де факто для многих владельцев) вещью, говорящим орудием.
В переводе использовано достаточно много латинских слов. Во-первых, они довольно красивы. Во-вторых, перевод их одним русским словом весьма затруднителен. К тому же мне не хотелось идти по пути большинства переводчиков, трудящихся для популярных публикаций. Когда одно слово они заменяют сочетанием нескольких и потом многократно употребляют его. Например, вместо слова «претекста» пишут «тога с пурпурной полосой по краю», или не «магистрат», а «лицо, занимающее высшую государственную должность» - и так в тексте несколько раз. Введение же одного термина устраняет лишнюю развёрнутость и, надеюсь, благоприятствует познанию, расширению эрудиции уважаемых читателей.
Также питаю лестные надежды, что вы, очаровательные читательницы, и вы, мужественные молодые люди и почтенные мужи, держащие настоящую книгу, полюбите Древний Рим так, как люблю его я, и как любили его сами римляне. С уважением, В. В.-Р., историк и переводчик.
Пролог
…Басса и М. Красса Фруги, за четырнадцать дней до августовских календ.
Солнце почти касалось горизонта, близилась первая стража. В доме на холме почти все спали. Небольшой, но очень уютный, дом принадлежал молодой семье. Этим вечером там были, кроме слуг, только трое маленьких ребятишек. Родители гостили у их дяди.
Одна из двух детских комнат по просьбе старшей, пятилетней девочки, была устроена прямо в библиотеке, на втором этаже. В ней и находились теперь она, старшая сестрёнка, её четырёхлетний братишка и младшая девочка, совсем малютка, которой через пять дней исполнялось два годика. Мальчик играл в догонялки со старшей, а малышка, глядя на них, бегала вокруг старика, хватаясь за его тунику.
Хромой и дряхлый, этот педагог единственный из фамилии, уже спавшей здесь же, на втором этаже, не лежал ещё в своём крошечном кубикуле под самой крышей. Но и он то и дело засыпал, сидя, прямо на ковре. Когда девочка особенно сильно дёргала его за одежду, он пробуждался и некоторое время смотрел на игру старшеньких ребятишек. Их весёлые громкие крики не мешали старому греку снова задрёмывать.
Резвый мальчик, хотя и младше на год сестры, почти не уступал ей в игре. Убегая, ловко уворачивался, уходил в сторону, так что считавшая его уже пойманным девчушка останавливалась с пустыми руками. Догоняя её, он почти не промахивался, хитро стараясь загнать преследуемую в угол, и там широко расставленными ручками ловил девочку в свои объятия. Ей иногда удавалось убегать только за счёт более длинных быстрых ножек. Впрочем, она, конечно же, поддавалась любимому младшему братику.
Оба ребёнка просто дышали здоровьем. Немного пухленькие, с разгоревшимися глазами, с подпрыгивающими и развевающимися от прыжков, поворотов и остановок мягкими волосами – на них можно было любоваться часами. Личики на загляденье милые, смеющиеся. Младшая крошка совсем ещё полненькая, с чудесными ямочками на всегда румяных щёчках. Кончик пряди светлых волос попал ей между устами. Прелестное дитятко, устав убирать, уже не обращала на неё внимания.
Тем более что-то другое неожиданно притянуло её взгляд. Малышка даже открыла ротик и перестала теребить короткий рукав туники старика. Отчего тот, прилегши на бок, уснул.
– Желтва! Желтва! – показывала толстеньким пальчиком куда-то самая маленькая. Братишка и сестричка присели около неё, совсем уж устав носиться.
– Где жертва, любимая моя куколка? – поглаживая, говорит ей сестра. – Сейчас все спят, никто не будет приносить жертву.
– Смотррри, может, пррравда, будет жеррртва? – спрашивает мальчик, накануне научившийся выговаривать «р».
Он тоже увидел чёрный дым, просачивающийся с первого этажа сквозь деревянное перекрытие. Внезапно, будто озвучивая первые прорвавшиеся языки пламени, раздаются ужаснейшие крики – за стенами в полном отчаянии орут проснувшиеся от страшных ожогов слуги. Им некуда бежать. Окон в их каморках нет, или они слишком узкие и маленькие. В тесном коридорчике у лестницы всё уже объято вовсю полыхающим огнём – пожар в первую очередь поднялся снизу сюда. Вот уже быстро занимаются с трёх сторон книжные полки, а сквозь доски пола идёт всё больше дыма. Которым, видимо, уже успел задохнуться старик – его голова лежала не на ковре. Напрасно толкают своего педагога старшие ребята и подражающая им и сейчас малютка.
К своему дому, где пламя объяло уже весь первый этаж, подбежала молодая мать, едва переводящая дыхание. Уже не орала погибшая рабская фамилия, остолбеневшая женщина не слышала и гула пламени. Но чувствовала обжигающий жар пожарища – она остановилась лишь перед рухнувшим бревном. Сделав шаг назад, теряя от кошмарного, невообразимого горя разум, мать услышала зов всех трёх своих дитяток: «Мама! Мамочка!»
Задыхаясь дымом, они не могли громко кричать, не в состоянии даже просто открывать свои ротики. Малыши обнялись и заплакали.
Подбежавшие вслед за госпожой рабы не успели остановить её. Совсем обезумев, женщина бросилась спасать своих крошек, она вбежала сквозь огонь в дом. Кровля и перекрытия которого через мгновение обрушились, погребая мать и детей…
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2011/11/13/255
-----------------------
1) Басса и М. Красса Фруги, за четырнадцать дней до августовских календ – 19 июля 64 года.
2) первая стража – три часа до полуночи, т.е. время с 9 до 12 вечера.
3) педагог – в античности раб (обычно пожилой или увечный), сопровождавший ребёнка, в ч., в школу, иногда ему доверяли часть воспитания.
4) фамилия – совокупность всех членов семьи, домочадцев, зависимых людей, включая рабов – живущих в одном доме.
5) кубикул – спальня.
6) туника – повседневная одежда др. римлян. Надевалась на голое тело или поверх белья; что-то вроде рубашки без застёжек, до колен, чаще с короткими рукавами. Бельё – у мужчин нечто наподобие совр. трусов; у женщин – трусиков, и полоска ткани, обматывавшаяся вокруг груди, аналог совр. бюстгальтера. На людях появляться в одной тунике позволяли себе лишь рабы, бедняки и т. п.