В мае наш сквер озаряется бесчисленными созвездиями одуванчиков. Яркими жёлтыми точками они горят на нежно-зелёном ковре, оповещая миру о своём рождении.
Это - тотальное нашествие жёлтого и неистребимого. Это - предчувствие лета и грусть по уходящей весне. Которой уже по счёту?
Мой сын, впрочем, ещё не считает прожитых вёсен, он восторженно бегает по россыпям золотых звёзд, срывая одну за одной. Маленький букетик, зажатый в кулачке, он несёт бабушке:
-Смотри, бабушка, - цветы! Видишь сколько я их тебе нарвал!
Я тоже приносил своей бабушке одуванчики. Только они росли не в сквере, а у насыпи железной дороги, по которой приходили и уходили в неизвестный мне мир грохочущие по рельсам поезда. Люди, сидевшие в них, махали руками в ответ на моё приветствие, а солдаты из своих теплушек бросали звёзды, снятые с выгоревших на солнце пилоток.
Но ещё каждый из них дарил мне свою улыбку. Тысячи их улыбок навсегда остались в моей личной собственности.
Бабушка любила рассказывать мне разные истории. Иногда они были весёлые, иногда грустные и даже страшные. Особенно запомнились мне рассказы о Самсоне, погибшем вместе со своими врагами под обломками разрушенного им храма и эпизоды гражданской войны, свидетельницей которых была моя бабушка. Она видела, как люди рубли друг друга на куски, как алели одуванчики в балках под Лозовым, окрашенные человеческой кровью.
Скоро наступит пора цветения одуванчиков. Но у некоторых городских начальников к ним аллергия и поэтому скоро всех выгонят на субботник, чтобы искоренить это бедствие.
22.03.1980