Моя мама, Вера Игнатьевна Шустова, урожденная Полякова, в Великую Отечественную войну на фронте была врачом в танковой бригаде.
После войны заболела, сырые окопы оставили свой след, у нее оказался тяжелый ревматизм, нашли порок сердца, год она находилась на третьей группе инвалидности.
То ли до установления группы, то ли после, так или иначе, ее положили на обследование и лечение в один из профильных Московских институтов.
На обходе профессор с группой студентов, не обратив внимание по истории болезни, что она врач, при ней по латыни сказал своей свите - вот тяжелый случай красной волчанки, летальный исход наступит в течение года.
Красная волчанка, это действительно тяжкое заболевание, скоро приводящее к смерти, мама знала об этом.
Тем не менее она не сдержалась и возразила.
"Вы ошибаетесь, профессор - тут же ему сказала моя мама - я еще Вас переживу."
Профессор немного смутился, извинился, перешел к другим больным.
Когда мою маму выписывали, лечащий врач сказал ей, что у нее не просто ревматизм, а системное заболевание соединительной ткани типа красной волчанки и рекомендовал весной и осенью обязательно для профилактики обострений пить препарат делагил, что она и делала многие годы.
Спустя несколько лет после того случая она была проездом в Москве и зашла в институт, где ее лечили, проконсультироваться.
Ее лечащий врач несказанно удивился, увидев ее, и признался, что в институте не ожидали ее видеть живой.
Мама же похвалилась, что она не просто жива, но еще и родила двоих детей - меня и моего младшего брата Толю.
Старший брат Володя родился еще в 1944 году.
Она поинтересовалась, где сейчас тот профессор, что приговорил ее на обходе.
Оказалось, к этому времени тот умер, так что увидеться не удалось.
Я не часто вспоминаю этот эпизод, но решил записать для потомков в назидание, ведь, конечно, тяжело, когда тебя приговорили, но самое главное, все равно не сдаваться и не приговаривать самого себя.