Мама...
Человек, подаривший нам жизнь.
Люди так легко и просто пишут о маме…
А мне всегда хочется объять необъятное, когда я задумываюсь:
«Как бы я написала про свою мать?»
Нестерпимо хочется передать ВСЁ, что я к ней чувствую: благодарность, уважение, любовь, нежность.
А иначе зачем писать?
Многое хочется рассказать.
А начну я с того, как мама получила свою профессию - учителя.
Ведь именно это определило её характер, а позднее и судьбу.
Моя мама родилась в ноябре, за три года до начала Великой Отечественной войны.
Бабушка была обычной колхозницей, а дед работал бухгалтером.
В деревне была школа-семилетка, и сразу после окончания седьмого класса,
дедушка повёз свою старшую дочь ( мою будущую маму) в ближайший город, поступать в педагогическое училище.
В послевоенные времена профессия учителя была в большом почёте, особенно в деревнях.
Дочь училась на «хорошо» и «отлично», и дед решил, что лучшей профессии для девочки и искать не нужно.
Денег в те тяжёлые годы простой народ почти не видел, а чтобы устроить дочь на учёбу в город, нужно было хоть немного их иметь.
Тогда было решено зарезать одного барана, из домашнего совсем не большого стада.
А потом отвезти мясо на станцию и сдать на рынок, чтобы получить наличность.
До большой железнодорожной станции Абдулино, нужно было ехать километров девяносто, по прямой дороге.
И чтобы не было скучно, дед взял с собой дочь, мою будущую маму.
Заодно и мир увидит, ведь очень скоро ей к городу привыкать придется.
По дороге заночевали у знакомых деда. И к раннему утру следующего дня, прибыли на рынок.
И надо же было случится такой неудаче: ветеринар, ставивший печать на документ мяса, допустил ошибку, и вместо июля, седьмого месяца, римскими цифрами было написано шесть!
Мясо, естественно, не взяли. Хотя, было понятно, что оно никак не месячной давности, но оправдания деда не имели значения…
Дед с дочкой вернулись к знакомым, у которых накануне провели ночь, и те посоветовали просто поставить еще одну палочку к числу шесть, чтобы получилось семь.
Поставили. И на следующее утро снова отправились на рынок, на то же самое место.
Но человек, проверивший документы за день до этого, запомнил мою маму - девочку в скромном ситцевом платье, и сказал : «Я помню эту девочку. Вы и вчера у меня были. Ваши документы были на июнь. Мясо я не возьму.»
Другой бы на месте деда растерялся, но дедушка был не из таких.
Он начал искать городские столовые. В одной из них ему удалось договориться.
И хотя намного дешевле, чем можно было бы, однако, «многострадальное» мясо удалось-таки сдать.
Так и вернулись домой.
Усталые, измученные, но довольные, пусть чуть-чуть, но денег-то смогли добыть!
Ближайший город, где есть педагогическое училище, находится в километрах восьмидесяти от деревни.
Отец посадил дочь на старую телегу, и вот так, на лошадке, они и добрались до города.
По прибытии в город, папа с дочкой заглянули на базар, и купили будущей студентке новые туфли.
Мама часто вспоминает, что туфли были чёрного цвета, очень некрасивые, на каучуковой подошве, с грубым широким каблуком.
Дед купил их на вырост, на тридцать седьмой размер (мама до сих пор носит обувь на тридцать шестой!).
В старом семейном альбоме ещё живы фотографии с тех далёких для нас 50-ых.
Мама, совсем еще девчонка, стоит среди похожих на неё чем-то сверстниц, такая же хрупкая и невысокая. С незатейливыми веснушками на простом деревенском лице. Светлые глаза устремлены прямо на фотографа, а может быть, в объектив…
Мама и сама уже теперь не помнит, ведь фотографии почти шестьдесят лет!
На голове у нее большой клетчатый платок, одним углом завёрнутый вокруг шеи, так теплее. А на ногах резиновые коротенькие бутсы.
Полагаю, что это была весьма модная в те времена обувка.
Все девочки также стоят в платках и бутсах, видимо, тогда было так принято.
Дедушка оставил дочь у каких-то дальних родственников, где она и должна была жить всё время учёбы.
Это был маленький частный домик, где-то на краю города, достаточно далеко от педагогического училища, и на свой первый экзамен будущая студентка едва успела добежать.
Она успешно сдала вступительные экзамены, началась нелегкая студенческая жизнь.
Длиной в долгих девять лет.
Программа училища была рассчитана на четыре года.
А после него мама еще закончила педагогический институт по специальности филолога.
Мама рассказывает, что самое сложное в те времена было непрерывное чувство голода…
«Сидим на занятиях, - рассказывает она, - а животы у всех так и урчат…»
Родители, работающие в колхозе, зарплаты в виде денег не имели вовсе.
Кроме того, дома было еще трое детей, которых также нужно было кормить и одевать.
Так что, рассчитывать приходилось только на собственную мизерную стипендию.
В городке, где они жили, был маслозавод.
И девочки по очереди, с вёдрами в руках, бегали на этот маслозавод, чтобы взять немного пахты…
Для непросвещённых - это жидкость, остающаяся от сливок после образования масла.
«Пахта эта была абсолютно жидкая, серого, неаппетитного цвета, - рассказывает мама, - но это было наше «спасение»…
А еще спасались луком.
«Теперь кажется нелепым представлять подобное, но от всех девочек, даже на занятии, буквально разило луком», - смеясь вспоминает мама.
Однажды, после получения стипендии, девочки решили устроить себе праздник, и купили немного печенья. Только печенье оказалось просроченным… А выбрасывать было очень жаль, и кто-то придумал его поджарить на сковородке. Хорошо поджарили и съели. Но… не помогло…
Девочки отравились. «Болели, - говорит мама,- почти неделю. Но на занятия ходили, не пропускали.»
Вот так и учились.
«Очень скучали по дому», - со вздохом вспоминает мама.
С нетерпением ждали каникул. И даже зимой, выходили и шли домой.
Пешком, за восемьдесят километров…
Иногда, по дороге домой, случались и опасные приключения.
- Был март месяц, - рассказывает она, - Когда мы выходили из города, светило яркое весеннее солнце. Было прекрасное настроение, и шли мы с девочками-землячками (правда, не из одной деревни), с удовольствием, громко распевая выученную накануне, на занятии по пению, песню : «Ну-ка, солнце, ярче брызни!…»
Дорога домой самой длинной оказалась у мамы.
Очень скоро спутницы разошлись по своим деревням, и моя мама - девочка четырнадцати лет, осталась на зимней снежной дороге одна…
До дома было еще километров сорок.
Сейчас она вспоминает об этом почти с ужасом, ведь зимний день так короток,
и сама же признаётся : «А тогда и в мыслях не было чего-то бояться!»
В те времена в нашем регионе добывали нефть, и хоть изредка на дорогах появлялся какой-либо транспорт.
Так, на очередной развилке, на мамину дорогу выехал большой гусеничный трактор.
За трактором были прикреплены огромные деревянные сани, а них лежала громадная железная цистерна.
Хвостик саней чуть торчал сзади и мама, недолго думая, уселась на них, как на задник лошадиного тарантаса. К удаче, трактор ехал как раз в сторону маминого дома.
Когда я представляю себе эту картину : зимняя заснеженная дорога, огромная цистерна, громыхающий трактор и маленькая хрупкая девочка, легко одетая, одиноко сидящая на заднике саней...
Мне становится невыносимо жаль мою маленькую маму!
Так и хочется обнять её, приласкать, помочь чем-то…
Проехала она так совсем не много.
А дальше снова нужно было идти пешком.
К счастью, там где свернул трактор, ей встретилась спутница.
Такая же студентка, возвращающаяся домой на каникулы, только чуть старше мамы.
Пошли вместе, стало веселей.
Как известно, мартовский день непредсказуем и, откуда ни возьмись, началась метель.
Сила её росла с каждой минутой. Очень скоро стало почти ничего не видно, всё кружило и заметало. День совершенно потемнел.
Девочки уже с трудом находили дорогу…
К спасению странниц показались огни деревенских домов.
Это была Ивановка - малюсенькая деревенька из нескольких домов в одну улицу, на краю дороги. Мамина спутница решилась постучаться в одну из домов.
Их впустили, согрели и оставили ночевать.
Вспоминая этот эпизод, она до сих пор жалеет о том, что не расспросила хорошо, кем была эта девочка-старшекурсница...
Ведь благодаря ей мама осталась жива и здорова.
«Совсем ребёнком была, ничего не понимала в жизни» , - с сожалением вспоминает она.
И каждый раз желает этой девочке добра и всех благ.
«Наверное, она тоже уже давно бабушка», - говорит с улыбкой.
А утром снова светило солнце, и маме, наконец-то, удалось добраться домой.
Дома было хорошо, уютно.
Здесь было всё родное : сестрёнка, два брата, мать с отцом...
Так не хотелось никуда уезжать!
И она со всей твёрдостью заявила:
- Не поеду больше в город. Вот соседка, подружка нигде не учится. И я не буду.
Бабушка согласилась. Сказала дочке:
- Хорошо, дочь. Наступит лето, и пойдешь работать на свиноферму.
А дедушка ничего не сказал.
Закончились каникулы, посадил он маму снова в лошадиные сани, и повёз в район.
А там нашёл попутный грузовик со знакомым шофёром. Договорился с ним, и отправил студентку обратно в город.
Больше мама не заикалась о том, что не хочет учиться.