В Москве Сутулина ожидали сногсшибательные известия.
Дверь в их трёхкомнатную квартиру была распахнута настежь.Что уже было странно:Суслик и тёща были всегда настороже, ожидая квартирных воров или грабителей,или взломщиков.
Из самой квартиры доносились женские рыдания ,на два голоса.
Сутулин остолбенел на пороге,страшась сделать хоть шаг. Воспоминания о кровавой смерти родителей завладели снова его сердцем,как на кладбище,обдали кипятком,а затем холодом.Сердце стало ледяным и нечувствительным,как под местным наркозом.
Превозмогая ужас памяти,он вошёл и автоматически действуя, прикрыл дверь.Сомнамбулой прошёл через тёмный коридор,сквозь зал,в спальню.И остановился отчуждённо смотреть.Тёща рыдала урывисто у трюмо,размазывая густую краску косметики.Жена,как непослушный ребёнок, перекатывалась,всхлипывая, по кровати,удерживая какие-то фотографии,залитые смешанными с тушью слезами.Сутулина они совсем не замечали,погружённые в собственное, непонятное ему ,горе.Он же,обречённо сбросив с плеча дорожную сумку,опустился на корточки, у стенки.
Так прошло минут пятнадцать.Рыдания то затихали,то вспыхивали с новой силой."Кто то из родственников умер?Её родственников?Может,брат?..."Сутулин тёр онемелое лицо,пребывая в глупом страшном неведении,от которого шевелились волосы и сердце перекатывалось хрупкой ледышкой.
-Детей забрали...!,-смогла лишь шепнуть жена сухими губами,дрожащими и непослушными.-Забрали детей...,-она только увидела его и теперь смотрела прямо ему в глаза,своими блестящими,как ртуть,глазами,стараясь отыскать у него в зрачках ответы и возможное решение,как быть,как теперь быть!?
-Что...?!Как забрали?...Почему...?Да ты в своём уме?...Кто мог забрать детей...?Отвечай....!,-что-то в нём внутри пружинисто щёлкнуло ,дзынькнуло,Сутулин вдруг широко раскрыл рот и заорал,уже не помня себя,-всё его существо содрогалось от новостей,от услышанных от неё нескольких слов,-не желая верить,принимать и соглашаться с жестокой правдой этой обрушившейся на его голову, шизофренической жизни,он был смертельно ранен навылет,в мозг и сердце, не пулей,а снарядом,разворотившим всё его внутреннее душевное устройство.
И уже метался,и уже орал,и уже рвал волосы,и уже хотел резать вены, уже грозил всему миру,всем проклятым начальникам земным ,и даже Самому Богу!
И жена,и тёща,перестав как то сразу голосить,с необычным удивлением и трепетным страхом исмотрели, и слушали нового,в их глазах, Сутулина.Таким ,они его знать никогда не могли,да он и сам не мог знать.Обе, некоторое продолжительное время,пока бунт его разгорался, были в тяжёлом неожиданном ступоре,а потом быстро заходились спасать его,давать утешающие таблетки,класть на лоб мокрое холодное,с ледком, полотенце,растирать , корейской "звёздочкой",горячие напряжённые пульсирующие виски,брызгать в лицо водой ,из пульверизатора ,холодной кранной водой.Все приёмы были почему-то напрасны,ураган разгорался.
Сутулин носился по квартире, как неумолимый смерч,беснуясь и потрясая кулаками,сметая всё.
Из него струилась мощная смертельная энергия разрушения.Он или освобождался от неё,или же ,напротив, откуда-то впитывал и усиливал.Какая-то важная плотина в нём рухнула ,и грозные безжалостные стремительные ледяные потоки свинцовой воды затопили и уничтожили всё вокруг,всё его ещё стройное,пусть и страдающее, душевное устройство.
Он два часа был на грани помешательства.
Пока сильнодействующее снотворное не сломило его
и не повергло в глубочайший могильный сон.Так он проспал сутки.
Жена и тёща,два ангела хранителя,позабыв о сне,не отходили от него ни на минуту.Они своим женским интуитивным чутьём, с лёгким огненным ужасом понимали,что Сутулин может в любой миг умереть,захлебнуться своей ненавистью,теми ледяными безшабашными водами,напор которых он так умело и трогательно сдерживал столько лет.
Женщины даже теперь разговаривали только шёпотом.Его нервный срыв, на недолгое время ,заслонил боль того,первого,страшного ,ещё не выплаканного горя,оставившего глубокую кровоточащую покалывающую рану.
Сумка дорожная, так и осталась не распакованной.
Под вещами,пахнущими таёжным лесом, там лежала сельская снедь:два круга домашней колбасы,банка литровая маринованных грибов,пакет солёной капустки,домашнее печенье,сушёная злобная щука.
Спустя могильные сутки,Сутулин медленно открыл саднящие глаза,ранним тихим утром,когда все ещё в этой квартире спали,а точнее,спали те,кто в ней остался.И ,глядя в белый потолок,он почему то,сразу, безошибочно для себя,для своей воспалённой логики,спокойно и уверенно, подумал,что он уже,наверное, в дурдоме, и обязательно в палате для буйных.И от этой мысли ,о неминуемом дурдоме,сразу же,ему и стало, почему то,весело,и легко,не суетно,и даже празднично.Огромная тяжесть скатилась бы, свалилась бы с него,если бы буйный.Он то, и слышал всё вокруг,как то по-новому, очень- очень даже отчётливо и до мелочей подробно.Он даже слышал,как уснувшая за стеклом на зиму муха,шевелит и трёт мохнатыми лапками.
11.11.2011г.