Глава 7. К берегам фатерлянда

 
       Вернувшись на базу с драгоценным грузом  и отдохнув  после утомительного путешествия,  Росс  сообщил Глюкенау о  завершении своей миссии.  В этот же день,  в резидентуру в Рио-де Жанейро  была отправлена шифровка,  и  через трое суток в лагуну  вошел траулер Крюгера. 
       Приказав команде  начать разгрузку судна, на котором он доставил   очередную партию продовольствия, капитан-лейтенант сошел на берег  и отправился в миссию.   
       Там,  встретившись с Роге и Глюкенау, которые  просматривали подготовленные для передачи в Берлин документы,  он сообщил им о  гибели «Эмпайера».
       - Великолепно, черт возьми!  - вскочил из-за стола, потирая руки,  Глюкенау. - Вот и первая победа  нашего  оружия,  о чем мы донесем в Рейх.
       - Да! - с пафосом произнес Росс. - Я рад буду это сделать и, уверен, ваши труды оценят по заслугам.
       - Позвольте мне сообщить еще одну новость, господа, - нахмурившись, сказал Крюгер.  - По всей видимости, погибла и лодка  фон Майера.
На минуту в кабинете возникло тягостное молчание.
       -  Откуда вам это известно?  -  настороженно спросил Глюкенау.
       -  От нашего источника  на базе англичан.  Спустя несколько часов   в  квадрате, где затонул «Эмпайер», их патрульный самолет обнаружил и разбомбил  находившуюся в надводном положении немецкую подлодку.
       - А может быть это была  какая-нибудь другая лодка, патрулировавшая в этих водах?  - взглянул Росс на Глюкенау.
       -  Вряд ли, -   пробурчал тот. - Теперь мне ясно, почему Майер дважды не вышел на связь в обусловленное время.   Ханц, когда вы готовы выйти в море  с нашими гостями?
       - Рано утром, - ответил капитан-лейтенант. - Ночью, в трех милях от острова  Маражо,  я высажу их на борт  возвращающейся  в фатерлянд субмарины.
       - Ну что же, пока отдыхайте, а мы  с полковником  завершим некоторые дела.
       - Слушаюсь, - ответил Крюгер и  тихо прикрыв  за собой дверь, вышел из кабинета.
       - Я думаю, Гюнтер, при докладе в Берлине вам не следует делать упор на гибели лодки фон Майера, -   сказал Глюкенау,  наблюдая в окно за удаляющимся капитан-лейтенантом.  - Это досадные издержки,  и они неизбежны. Главное,  мы создали  доселе небывалое   морское  оружие,  и  оно кардинально  изменит ход войны за Атлантику.
       - Можете не сомневаться Людвиг,  я так и сделаю - ответил Росс. - Тем более что потопление столь крупного транспорта, говорит само за себя.
       - Очень надеюсь на вас. А теперь  нам следует сообщить о гибели лодки Торриани. Чтобы у него не возникло лишних вопросов по поводу Магро. Итальянцы, знаете ли, импульсивный  народ.
       - Да уж, темперамента им не занимать, -  согласился Росс. 
       После этого Глюкенау подошел к столу   и,  связавшись по телефону с базой, вызвал к себе лейтенанта.
Тот явился незамедлительно  и, войдя в кабинет, вытянулся у двери.
       - Проходите, Торриани, присаживайтесь, - кивнул  на стоящее у окна кресло Росс.
       - Благодарю вас, сеньор полковник! -  отчеканил лейтенант и  прошел к окну. 
       - Мы вынуждены сообщить вам скорбную весть, Винченцо, -  встал из-за стола Глюкенау.    - Капитан Магро  погиб вместе с экипажем   фон Майера  при выполнении боевого  задания.
       - Мама мио, -  сдавлено прошептал  итальянец и закрыл руками лицо.
       - Мужайтесь, лейтенант,  это тяжелая утрата, но ничего не поделаешь, мы солдаты -напыщенно произнес Росс.
       -  Мне можно узнать, как это случилось?  - спросил утирая слезы Торриани.
       -  Их лодку атаковал  английский патрульный самолет.
       -  И никто не спасся?
       - Насколько нам известно, нет, - забарабанил пальцами по столу Глюкенау. - Но до этого они пустили на дно  океанский транспорт.  Я представлю  Магро и фон Майера к высшим наградам Рейха
       - Благодарю вас, сеньор, -  встал с кресла взявший себя в руки Торриани. - А я,  по возвращению  в Италию, клянусь отомстить  англичанам  за своего командира!
       - Достойный ответ, -  кивнул головой Росс, - и  вскоре вам представится такая возможность. Завтра утром мы отбываем в фатерлянд, откуда вас отправят на родину.  Так, что собирайте вещи, Торриани.
       - А это, Винченцо, вам от меня на память, -  сказал Глюкенау и, подойдя к лейтенанту, протянул ему  серебряную зажигалку в виде дельфина.
       - Благодарю вас, сеньор  капитан. - Я могу идти?
       - Идите…

       Ранним утром, едва над морем джунглей забрезжили первые лучи солнца, траулер Крюгера,  со стоящими рядом с ним на мостике  Россом и Торриани, отдав швартовы,  отошел от причала.  Его провожали  Глюкенау и Ланге.
       Подойдя к протоке, судно дало прощальный гудок и исчезло  в зарослях.
       -  Да, опасное им предстоит путешествие, -  сказал  Глюкенау, обращаясь к Ланге. - Англичане с каждым днем усиливают свое присутствие в  Атлантике.
       - Будем надеяться на лучшее, -  лаконично ответил  тот, и оба пошли к стоящему  неподалеку автомобилю с дремлющим за рулем водителем.
       Миновав протоку, судно Крюгера вышло на большую воду  и стало спускаться к дельте реки.
       -  Вот и конец вашей командировки,  лейтенант, -  щуря глаза от  восходящего солнца, -  зевнул Росс. -  Сколько она продлилась?
       -  Около полугода, сеньор полковник.
       -  Это не мало. То-то вы обрадуетесь  родным местам.
       -  Да, мы с Джовани очень скучали  по Италии. И вот возвращаюсь я один.
       -   У него была семья? 
       -   Жена и двое детей в Неаполе.
       После этого на мостике возникло долгое молчание,  нарушаемое только равномерным, доносившимся с кормы гулом  работающей машины.
       К полудню, когда солнце стояло в зените,  траулер  вошел в  хитросплетенье дельты   и взял курс   в открытый океан.  Там, удалившись  от побережья на десяток миль,  Крюгер застопорил ход  и приказал   вооружить  трал.
       -  Послушайте, Ханц,  вы никак собираетесь ловить рыбу? - удивленно  произнес  Росс, наблюдая  с мостика за действиями  суетящихся на палубе моряков.
       - А почему бы нет?    -  ответил тот. - В этих местах  водится  крупная  мерлуза. К тому же  до ночи еще далеко и   болтаться здесь просто так, небезопасно.   
       - Шульц!  - заорал Крюгер стоящему на корме громадному рыжеволосому боцману. - У вас все готово?
       - Да, господин капитан, можно начинать!  - пробасил тот.
       Описывая широкую циркуляцию,  траулер  двинулся вперед и  моряки, весело переговариваясь и скаля зубы, стали сбрасывать  за борт снасти.
       -  Через час посмотрим, каков будет улов, -  сказал Крюгер. - А сейчас, господа, - обернулся он к Россу и Торричелли, - прошу на обед. 
       Оставив на мостике помощника, все спустились вниз, в небольшую кают-компанию, где    смуглый упитанный кок  уже накрывал стол.
       - Чем вы нас   сегодня порадуете,  Леон?  - поинтересовался Крюгер, усаживаясь на капитанское место.
       -  Я приготовил  фасолевый суп,  жареную свинину и  креветки  в соусе, - загибая толстые пальцы,  перечислил тот.  - А на десерт  сыр и свежие фрукты.
       - Недурно, - хмыкнул Росс, когда обед подходил к концу. - Ваш повар отлично готовит.
       - Еще бы, - рассмеялся Крюгер. - В свое время он работал в одном из лучших ресторанов Манауса.
       Завершив трапезу  ароматным кофе  с бразильскими сигарами,  все снова поднялись на мостик и  стали наблюдать, как  моряки  выбирают трал.  Точнее это делала установленная на корме лебедка, а люди контролировали  ее работу. 
       Наконец из воды появился кошелек трала,  доверху набитый  серебристой мерлузой.  На несколько секунд он завис  над кормой судна, потом  руководивший процессом боцман  сделал какую-то манипуляцию, и  на палубе оказалась гора трепещущей  рыбы.
       - Неплохо для начала, - одобрительно хмыкнул Крюгер, наблюдая как матросы  споро разбирают улов и сбрасывают его в трюм.
       -  Господин капитан, - доложил   стоявший рядом помощник.  - На горизонте судно.
       -  Черт побери. Его нам только не хватало, - прошипел Крюгер,  приложив к глазам  поданный помощником бинокль.
       - Это катер  бразильской береговой охраны, - сказал он немного спустя.  - Вальтер, немедленно проводите  господ  офицеров в машинное отделение и спрячьте там.
       Все трое поспешно спустились с мостика  и  исчезли  в надстройке.
       - Так-то лучше, - пробормотал Крюгер и  стал наблюдать в бинокль за приближающимся катером.  А тот,  все увеличиваясь в размерах,  приближался к «Нептуну».
       Это был морской охотник типа «фэрмайл»,  вооруженный зенитным «эрликоном»  и  двумя пулеметами.
       В сотне метрах от судна,  катер резко сбросил ход  и, двигаясь по инерции, вплотную подошел к  его борту.  Еще через минуту  на  палубе   оказался  молодой бразильский офицер в сопровождении двух матросов  с автоматами.
       - Лейтенант  Альварес, - небрежно козырнул он  спустившемуся с  мостика Крюгеру. - Вы капитан  судна?
       -  Да лейтенант, -   спокойно ответил тот.
       - Что делаете в этих водах?
       - Как видите, ловлю  рыбу, -  показал  Крюгер рукой на  работающую с тралом команду.
       - Я хотел бы осмотреть траулер и  проверить ваши судовые документы - сказал  лейтенант.
       - Пожалуйста, - с готовностью ответил Крюгер. - Прошу вас пройти  со мной.
       Приказав  подчиненным заняться осмотром, лейтенант неспешно проследовал вслед за капитаном в каюту. Там,  достав из  небольшого сейфа  тонкую папку, Крюгер  протянул ее офицеру.
       - Адская жара, - пробормотал тот, усаживаясь  в привинченное к палубе кресло  и бегло просматривая  имеющиеся в папке бумаги.
       -  Не желаете ли  стаканчик виски, лейтенант?  - предложил Крюгер.
       - Не откажусь, если оно у вас есть.
       Через  пару минут они смаковали принесенный  Леоном  янтарный напиток, в котором плавали кубики льда.
       - Прекрасный напиток, шотландское? - поинтересовался со знанием дела  лейтенант.
       - Да. Из старых запасов, - осклабился Крюгер. - Держу для почетных гостей.
       - Приятно слышать. Судя по документам, вы немец?
       - О нет, - рассмеялся капитан. - Я  австриец.  Мои родители перебрались в Бразилию  полвека назад.
       В это время в  дверь каюты  постучали, и на пороге возник матрос с катера.
       - Судно осмотрено, господин лейтенант, - доложил он. - Ничего подозрительного не обнаружено.
       -  Ну, что ж капитан, с документами у вас все в порядке, - сказал Альварес, когда, закрыв дверь, отпущенный им моряк  поднялся наверх.
       -  Иначе и не может  быть, господин лейтенант. Я законопослушный гражданин, - с достоинством заявил Крюгер.
       - В таком случае, у меня к вам небольшая просьба. Неделю назад, в сотне миль отсюда, англичанами была утоплена немецкая подлодка.  У нас есть основания полагать, что  некоторым членам ее команды удалось спастись. Если   заметите  в море или на побережье что-либо подозрительное,  немедленно дайте знать  нашему командованию.
       -  Непременно  лейтенант,  -  ответил  Крюгер.  - Обязательно сообщу, это мой долг.
       - Прощайте капитан, удачной рыбной ловли.
       - Благодарю вас, лейтенант. И вам того же.
       Приняв на борт  офицера и матросов,  катер  отошел от траулера и, набирая ход,  унесся в синеву океана.
       - Вальтер!  - бросил  Крюгер  наблюдавшему за удаляющимся судном  помощнику. - Освободите из заточения наших гостей.
       Через несколько минут на палубе появились  Росс и  Торриани.
       -  Черт побери, Ханц! Мы едва не задохнулись  в выгородке, куда   нас запихали  ваши люди, -  недовольно пробурчал  полковник, обращаясь к Крюгеру и утирая платком  багровое лицо.
       - Это самое безопасное  место на судне при   досмотрах,  - ответил тот. - Хотя и не совсем удобное. Сейчас вам и лейтенанту в самый раз принять душ и отдохнуть  в каюте.  Надеюсь, вы не возражаете?
       - Мы не против, - рассмеялся итальянец. - Ведь так, сеньор  полковник?
       - Еще бы, - хмыкнул Росс. - Я просто купаюсь в поту.
       - Шульц!   - приказал Крюгер  боцману, - проведите господ  офицеров  в душевую, а потом  обустройте в каюте.
       - Слушаюсь, - ответил тот. - Прошу за мной, господа.
       Весь остаток дня, следуя переменными галсами, «Нептун»  бороздил  водную гладь, время от времени  поднимая на борт полный  рыбы  трал,  а с наступлением ночи  двинулся к  острову  Маражо.
       -  Как вы ориентируетесь в такой темноте, Ханц?  - произнес стоящий рядом с Крюгером  на мостике  Росс. - Ночи здесь, как в преисподней.
       - В основном  по звездам, Гюнтер,  ну и еще по  компасу и лагу. 
       -  Вы уверены, что мы выйдем в точно заданную точку? 
       - Безусловно. В трех милях  восточнее острова находится  «Скала Грифов».  Там  мы и должны встретиться с лодкой.
       - А если она не придет?
       -  Уйдем в море  и вернемся сюда на следующую ночь.  А вот и скала, - указал Крюгер  на   чернеющую  прямо по курсу, неясную тень. - Стоп машина! - скомандовал он в переговорную трубу.
       Монотонный гул дизелей тотчас оборвался  и, пройдя  по инерции   десяток метров, судно закачалось на легких волнах.
       - Отдать якорь!  - приказал  капитан и  через минуту   из клюза   в море, гремя смычками, заскользила якорная цепь.
       - Теперь будем ждать, - взглянув на фосфорицирующий циферблат наручных часов, - сказал Крюгер.  - Лодка должна подойти  через час и дать   два световых  проблеска.
       Потянулись тягостные минуту ожидания,  в которые каждый думал о своем.  На исходе часа,   в миле справа по борту,  одна за другой, блеснули две ярких вспышки. 
       С мостика траулера в ответ  трижды просигналил прожектор и, снявшись с якоря, он медленно двинулся в ту сторону.  Вскоре, в мерцающем свете звезд, перед судном оказалась лежащая на воде подводная лодка,  с несколькими, молча стоящими  в рубке людьми.  Через минуту  от нее отошла  резиновая  шлюпка  и двинулась к траулеру.
       - Подать штормтрап, - приказал Крюгер  и с  борта в воду  опустили веревочную лестницу.
       Шлюпка пристала к ней и  на палубу вскарабкался коренастый, одетый в капковый бушлат и пилотку  человек с  парабеллумом в руке.
       - «Киль», -  негромко произнес он, - настороженно всматриваясь в лица стоящих на палубе людей.
       -  «Маврикий», -  ответил Крюгер и  шагнул к незнакомцу. 
       -  Лейтенант Вернер, - представился  тот, пряча  пистолет в кобуру.
       -  Рад видеть вас у себя на борту, - сказал  Крюгер и пожал лейтенанту руку. - А это полковник Росс и лейтенант  Торриани, которых вам необходимо захватить с собой.
       -  В таком случае, прошу в шлюпку господа,  у нас мало времени, - ответил  Вернер. 
       - Затем, простившись с Крюгером,  все поочередно спустились в шлюпку, и она  двинулась к  лодке.
       В отличие от субмарины  фон  Майера, это была  средняя  лодка  седьмой  серии,  которая, судя по ее виду,  длительное время находилась в плавании. Взобравшись  по  веревочному трапу на ее скользкий, поросший водорослями борт,  Росс с Торриани  протиснулись в узкую рубочную дверь и  поднялись на мостик.
       Там их встретил командир лодки капитан-лейтенант  Рудольф Лемке.   Полученный   неделю назад  приказ о  доставке в Киль трех неизвестных  ему лиц, капитан - лейтенант воспринял без энтузиазма, поскольку  ему пришлось сделать изрядный крюк,  зайдя в эти воды. К тому же на корабль  был изрядно потрепан океанскими штормами, и его команда находилась не в лучшем состоянии.  Но делать было нечего, ибо, судя по всему,  на борт к нему пожаловали птицы «высокого полета».
       Познакомившись с прибывшими и  закурив предложенную ему Россом сигару,  Лемке  сообщил, что  ввиду  неприспособленности корабля для перевозки пассажиров, полковник будет размещен в каюте помощника - лейтенанта Вернера, а Торриани придется довольствоваться обычной койкой   в первом отсеке.
       После этого гости, в сопровождении  Вернера спустились в люк, откуда пахнуло  спертым запахом склепа и давно не мытых мужских тел.
       «Каюта» помощника оказалась  втиснутым  сбоку  компрессора  закутком, с узкой, застеленной  шерстяным одеялом койкой, отделенным от  прохода  легкой ширмой.
       Увидев ее, Росс недовольно хмыкнул, но делать было нечего, на каюту командира, по  флотской традиции, он претендовать не мог.
       Торриани же, пройдя в первый отсек, быстро познакомился  там с отдыхающими матросами  и, забросив на указанную ему койку  свой  брезентовый  кофр, уселся играть с ними в скат.
       К утру, идущая под шнорхелем лодка, была в открытом океане.
       Помня  свое первое плавание в эти воды, Росс с тревогой  наблюдал  за командой лодки. Она резко отличалась  от уже виденных им. Офицеры и матросы были  угрюмы,  неразговорчивы и  малопочтительны. Когда  во время обеда в кают-компании  он сделал замечание вестовому за плохо вымытую миску, тот  отказался ее заменить, сославшись на недостаток пресной воды.   Инцидент  урегулировал командир, приказав матросу заменить посуду. А затем, пригласив Росса к себе в каюту, он порекомендовал ему  не обращать внимание на  столь досадные мелочи.
       - Мои парни смертельно устали, полковник. Мы пятый месяц в плавании и оно было не из легких. А впереди дальний и опасный путь. Будьте снисходительней.
       - Хорошо, - пробурчал Росс. - Я это учту.
       На третьи сутки плавания  полковник обратил внимание на то, что  в лодке течет люк  центрального поста. Под ним была прикреплена воронка со шлангом  и стояла  емкость, которую каждый час матросы опорожняли в трюм.
       -  Это не опасно, -  заявил  Лемке, заметив недоумевающий взгляд  Росса.  - Месяц назад, после потопления транспорта,  нас атаковал английский эсминец  и от его глубинных бомб, на корабле  потекли   люки. В первом такая же картина.
       -  А как это сказалось на боеспособности лодки?  - поинтересовался Росс.
       - Отрицательно,-  хмыкнул капитан-лейтенант. - Нам приходится идти на малых глубинах, а это чревато обнаружением с воздуха. 
       Росс  вспомнил,  как погибла  субмарина  фон Майера и поежился.
       Между тем, плавание продолжалось и, оставив Гибралтар справа по курсу,  лодка приближалась к Азорским островам. 
       В душных отсеках  понемногу спадала жара, конденсат на переборках стал более мелким и прохладным, при ночных всплытиях  корабль лучше вентилировался.  Однако состояние команды  вызывало опасения,  и  Лемке  решил  предоставить ей небольшой отдых, высадившись на один из необитаемых «москитных» островов  архипелага.  Этому способствовало и то обстоятельство, что через несколько суток, в данном  районе лодке  предстояла  встреча с «дойной коровой», с которой надлежало принять топливо для последующего перехода в Европу.
       На утренней заре, подойдя к  острову Формигаш  в восточной части архипелага,  лодка всплыла и, следуя малым ходом, вошла в небольшую, закрытую со стороны моря   лагуну.  Там,  сделав необходимые промеры и убедившись в  возможности стоянки, она   отдала якорь и на берег  съехала первая группа моряков во главе с  Вернером.
       - Красивые места, - произнес Росс, оглядывая в бинокль золотистый песчаный пляж  и  примыкающие к нему густые зеленые  заросли. 
       - Да, -  согласился,   щурясь от солнца  Лемке.  - В  штурманской лоции указано, что  еще в пятом  веке  здесь побывали наши пращуры -  викинги, а затем  Христофор Колумб.  Заливы архипелага идеальное место для  стоянки кораблей и  выхода в открытый океан. Однако меня больше интересует, насколько этот остров  безлюден и есть ли на нем пресная вода.  Та, что осталась у нас, никуда не годится.
       Отправленная на остров шлюпка вернулась спустя  час,  и  Вернер доложил командиру о том, что остров необитаем, а в дальнем конце лагуны, у скал, в нее впадает небольшой ручей с пресной водой.
       - Отлично, Макс, -  сказал Лемке. -  Немедленно  спустите все шлюпки, посадите на нее  людей   и организуйте доставку воды на корабль.  Штурман! - нагнулся он к переговорной трубе.
       - Есть, - глухо донеслось из нее.
       - Комендоров наверх!
       Спустя мгновение,  по вертикальному трапу  в надстройку поднялось  отделение комендоров во главе с   фельдфебелем  и по знаку  командира, спустившись на палубу, споро привело в  боевую готовность носовую  пушку.  То же самое боцман проделал с установленным  на турели в рубке, зенитным  пулеметом.
       Убедившись, что необходимые меры  безопасности приняты, Лемке разрешил всем свободным от вахты, выход наверх.  Спустя полчаса,  два десятка мертвенно бледных, заросших бородами моряков, усевшись на палубу, с удовольствием принимали солнечные ванны.
       В это же время,  вооружив еще две шлюпки  и посадив в них команды,  Вернер  отправился в  сторону скал. 
       - Капитан!  - воскликнул наблюдавший за ними Росс, - ваши парни забыли емкости.    
       - Не беспокойтесь, полковник, все в порядке, -  рассмеялся  Лемке.  - На берегу они вымоют  шлюпки, наполнят  их  водой и отбуксируют к кораблю.  А здесь мы перекачаем ее помпой на лодку.  Как только шлюпки вернутся, берите с собой Торриани  и съезжайте на берег.  Рядом с пляжем, под теми   кедрами, - указал Лемке на два  высоких раскидистых дерева,- мы организуем временную стоянку  для отдыха команды.
       Всю первую половину дня, между субмариной  и берегом курсировали  шлюпки, а под густыми кронами  деревьев, обустраивался бивак.  В обед, съехавший на берег кок приготовил  для моряков суп и жаркое из пойманной на берегу громадной черепахи и, подкрепившись, все уснули  в построенных  на скорую руку шалашах.
       Вечером отдохнувшие люди вернулись на лодку, сменив несших там вахту товарищей. Нежданный отдых продлился четверо суток, и за это время  команда немного отдохнула и оправилась от долгого плавания.  Все дни, свободные от вахт моряки купались в голубых водах лагуны, нежились под лучами палящего солнца, ловили рыбу и лакомились найденными в лесу    экзотическими фруктами.   
       Утром пятого дня  лодка снялась с якоря и  вышла из лагуны в открытый океан.  Поздней ночью, выйдя в заданный район, она всплыла и  легла в дрейф, поджидая лодку снабжения.  В обусловленное время та не пришла, и  перед рассветом  Лемке приказал лечь на грунт, объявив режим тишины.  На корабле были выключены   вспомогательные механизмы, и  все свободные от вахты  погрузились в сон. 
       На следующую ночь снова всплыли и  через несколько часов  встретились с «дойной коровой». Обменявшись обусловленными  сигналами, корабли  встали борт к борту и  команды, вооружив топливные рукава, занялись перекачкой соляра  с  корабля снабжения  на лодку Лемке.  Туда же  швартовыми командами  субмарин было загружено немного продуктов  и  несколько пачек относительно свежих  газет и журналов. 
       Все это время  командиры лодок стояли на носовой надстройке  и, дымя сигаретами,   обменивались новостями.
Когда приемка топлива была закончена, Лемке  простился со своим коллегой  и  отшвартовавшись друг от друга, корабли  разошлись в разные стороны. Один - курсом  в Европу,  второй  -  в Южную Атлантику.
       Теперь, имея на борту  восстановившую силы команду, а также необходимые запасы топлива, пресной воды и продуктов, капитан-лейтенант  был не прочь встретиться с противником.  Благо  его счет в этом походе был невелик - всего один утопленный пароход и самоходная баржа, а на борту имелся  еще достаточный запас торпед.
Удача сопутствовала Лемке  и через трое суток, в Бискайском заливе,  гидроакустик лодки услышал  неясные  шумы винтов движущихся параллельным  курсом  судов.
       Объявив боевую тревогу,  капитан-лейтенант  приказал идти  на сближение с ними, и когда  цели были классифицированы,  поднял перископ.  В пяти кабельтовых  справа по курсу двигалось  достаточно крупное судно  в  сопровождении  эсминца.  На его надстройке отчетливо различались  красные кресты, а на корме реял флаг метрополии.
       -  Приготовить носовые торпедные аппараты к выстрелу! - приказал Лемке,  покрепче уцепившись за рукояти перископа.   Когда силуэт  судна заполнил собою визир,   последовала команда  -  «пли!», и субмарина легко вздрогнула от вышедших из труб аппаратов торпед.
       На десятой секунде  в центральной части  судна  прогремели два гулких взрыва, в воздух взметнулись громадные фонтаны воды и, кренясь на левый борт, оно стало быстро погружаться в океан.
       - Лево тридцать, полный вперед! - скомандовал,  опуская перископ Лемке,  и  лодка отвернула в сторону. 
       Через несколько минут на том месте, где она находилась,  ухнула серия сброшенных эсминцем  глубинных бомб. Корабль ощутимо тряхнуло, и на головы подводников   посыпалась пробковая крошка и  стекло лопнувших плафонов.
       -  Стоп машина, погружаемся на глубину пятьдесят метров! Тишина в отсеках!  - приказал  командир,  и  на лодке наступила гробовая тишина..
       Через несколько минут   издалека  донеслись еще  несколько  глухих  взрывов,  и все смолкло.
       - Акустик, не слышу доклада, - бросил Лемке  в находящуюся рядом  тесную рубку.
       -  Контакт с целью потерян, господин капитан, -  радостно ухмыляясь, высунулся оттуда  бритоголовый  фельдфебель в наушниках.
       - Макс, - обернулся  Лемке  к помощнику, -  сделайте запись в журнале о потоплении  грузового транспорта. О том, что это было госпитальное судно, он умолчал.
       Через пару часов, когда лодка удалилась на безопасное расстояние от места атаки, всей команде был выдан шнапс, а для офицеров в кают-компании накрыт стол.
       - Я предлагаю всем выпить за  нашего бесстрашного капитана!   - с пафосом  произнес Росс, и  присутствующие дружно поддержали его.
       - Интересно, что перевозил  утопленный транспорт, и каков его тоннаж? - поинтересовался Торриани, когда все осушили стаканы,  и с любопытством взглянул на Лемке.    
       -  Судя  по контейнерам, которые я заметил на палубе, - он  доставлял какой-то военный груз, -  небрежно ответил тот. - Водоизмещение же транспорта, на мой взгляд, было не менее  десяти тысяч тонн.
       - Да, блестящая работа, нам есть чем порадовать  «папу Карла» при встрече!  -  воскликнул Вернер, накладывая себе в тарелку  порошкового  омлета. 
       - Гросс-адмирал будет встречать  нашу лодку?  - удивленно вскинул брови  итальянец.
       - Да, - утвердительно кивнул головой Лемке. - У старика это вроде традиции. Он лично встречает возвращающиеся из похода  субмарины.
       На следующий день в океане разыгрался  жестокий шторм, который длился несколько дней.  Все это время лодка шла  под электромоторами,  изредка всплывая  на поверхность  для подзарядки аккумуляторов.  В отсеках  прочно поселилась сырость  и ввиду  сильной  качки, исключающей возможность приготовления горячей пищи,  экипаж питался  консервами и  заплесневелыми галетами.
       Жестоко страдающий от морской болезни Росс  облевал всю каюту  и, валяясь на  влажном от конденсата  пробковом матраце,  проклинал  смертельно надоевший ему стальной гроб, а заодно  и  начальство, отправившее полковника в эту  командировку. Но все когда-нибудь заканчивается.
       На подходе  к  Ла-Маншу  шторм  стих  и  на смену ему  пришла  мертвая зыбь с  дождем и плотным туманом.  Это исключало  обнаружение лодки с воздуха,  и  Лемке  дал команду на всплытие.  Усилив  верхнюю вахту дополнительными наблюдателями, он решил  следовать дальше в надводном положении и  через двое суток  без особых помех,  лодка приблизилась к самой узкой  и опасной точке  пролива -  Па-де Кале. 
       Здесь она вновь  погрузилась и, следуя на  тридцатиметровой  глубине, беспрепятственно  вошла в Северное море.
       По этому поводу  был  организован праздничный обед  и большая приборка:   гросс-адмирал любил, чтобы его корабли  возвращались из походов в надлежащем виде.
       На подходе к Килю на базу была  дана радиограмма, и наверх выслана        швартовая команда, выстроенная на надстройке.
       Подойдя  к брандвахте, лодка обменялась со стоящим там сторожевым кораблем флажковым семафором,  миновала  разведенные  катерами боновые заграждения и, войдя      в гавань, направилась к отведенному для нее пирсу. 
       Там, блистая  золотом нашивок и  позументов, уже стояла небольшая группа  встречающих, во главе с  гросс-адмиралом,  и сиял медью труб военный оркестр.
       Как только лодка  коснулась  пирса и с нее подали швартовы,  над заливом грянул  гимн, взбудораживший  сидевших на волнах чаек.  А еще через минуту, облаченный в парадную форму  Лемке,  докладывал Деницу  о результатах похода.
       - Что ж, неплохо, Рудольф, - выслушав  его, сказал адмирал и доброжелательно потрепал капитан-лейтенанта по плечу. - Вы и ваша команда заслуживают наград, о чем я позабочусь.  Рад видеть вас, полковник. Как добрались? - пожал он руку стоящему  чуть позади Лемке  Россу.
       -  Все хорошо, господин  адмирал, -  с готовностью ответил тот.
       После этого, поздравив выстроенную на пирсе команду лодки с благополучным возвращением,  Дениц  захватив с собой Лемке и Росса, отправился на  автомобиле   в штаб соединения.  Там, в просторном кабинете с зашторенными окнами и портретом фюрера  на стене, он  подробно  расспросил  Лемке  о  походе  и,  задав   ряд профессиональных вопросов, отпустил  его.
После этого, оставшись наедине с Россом, гросс-адмирал придвинул тому коробку  сигар  и попросил доложить о результатах командировки.
       - Но только  в части, касающейся  кригсмарине, - заявил он.  - Остальное доложите в Берлине  Канарису.   Мне ни к чему секреты абвера.
       - Слушаюсь, - наклонил голову Росс и приступил к докладу. Он был обстоятельным и длился около часа.
       -  Итак, я поздравляю вас, с новым оружием кригсмарине, господин гросс-адмирал, сказал в завершение Росс. - Уверен, фюрер оценит его по достоинству.
       -  Спасибо, полковник. Благодарю за столь лестный отзыв, - лаконично ответил   Дениц. - Я тоже в этом не сомневаюсь.  Глюкенау, фон Майера и   Магро  я представлю к высшим наградам Рейха. Они  того заслужили.
       -  Безусловно, господин адмирал. Когда мне представить письменный отчет о командировке?
       - Завтра  к полудню.  А пока отдохните, и  к 18  часам я жду вас в офицерском клубе. Там  состоится  традиционный банкет  в честь  возвращения Лемке. 
       После этого Дениц нажал встроенную в крышку стола кнопку, и  на пороге кабинета возник  подтянутый адъютант.
       -  Кнопф, -  обратился к нему адмирал, - доставьте полковника  на плавбазу,  разместите в лучшем номере и обеспечьте всем необходимым. А вечером  отвезете его в наш клуб.
       - Слушаюсь!  - вытянулся адъютант и  пригласил Росса к выходу.
       Вечером в фешенебельном офицерском клубе соединения, расположенном рядом с портом, собралось несколько десятков  морских офицеров, приглашенных на банкет.   Все были облачены в парадную форму  и  находились в приподнятом настроении. Украшенный  нацистскими флагами и транспарантами  банкетный зал был готов принять  желанных гостей.
       Весело переговариваясь  и отпуская соленые шутки, подводники ждали гросс-адмирала. Он появился ровно в назначенное время и пригласил всех к столу.
       Когда  офицеры  расселись по своим местам, Дениц  встал и произнес тост  в честь  именинника. Затем  последовал второй - за фюрера  и  сидящие на эстраде музыканты  стали исполнять нацистский гимн.
            
…Чеканен шаг в стальном порядке строя,
                Знамена реют в стиснутых руках.
                С врагом в жестоких схватках павшие герои,
                Незримо с нами в сомкнутых рядах!..
 
дружно заорали вскочившие из-за столов  моряки, выпучив глаза  и багровея лицами.
       Когда торжественная часть закончилась, и на  эстраде появились встреченные бурными аплодисментами певички из местного варьете,  Дениц,  простившись с сидящими рядом  Россом и Лемке, в сопровождении адъютанта удалился в штаб.   
       После этого веселье приняло    неформальный  характер: тосты чередовались один за другим,  гости  дымили сигаретами  и  выражали  бурный восторг  девицам на эстраде.
       -  Рудольф, - наклонился к  осоловевшему Лемке  Росс. - А чем занимается сейчас ваша команда?
       -  Она  развлекается в борделе, Гюнтер, -  икнул капитан-лейтенант. - Моим парням  в штабе выдали билеты на его  бесплатное посещение.  Я, кстати, тоже сейчас туда отправлюсь. Желаете со мной?
       -  К сожалению не могу. Мне следует подготовить отчет для гросс-адмирала, - вздохнул  Росс.
       - Ну и черт с вами, - опрокинул в рот очередную рюмку Лемке.  - Поеду  с Торриани.
Винченцо, - обратился он к грустно  сидящему напротив  итальянцу. - Вы бывали  в немецких борделях?
       - Нет, - пьяно качнул тот головой. 
       - Ну, так поедемте со мной. Немного развлечемся.
       Торриани согласился, и,  выпив по рюмке, они направились к выходу.