Раннего подъема в погоне за утренним светом не получилось))).
Едем до «чай горы», по дороге останавливаемся у родника, что щедро течет из борта горы прям у дороги, пополняем запасы воды. От «чай горы» по тропе уходим в сторону «Четовых ворот». ЗИЛ-131 хоть и внедорожная машина, но режима все шесть колес вряд на ней нет, то даже наверное и хорошо, что не везде на нем можно проехать. Безмятежно тихо, одинокие никуда не идущие редкие облака, статично сияющее плотным светом солнце. Откуда-то снизу чуть слышен рабочий режим трелевочного трактора, глазом видно некое шевеление от этого источника звука, то даже не жук на фоне этих масштабов, так , клещ какой-то пылевой, возится там где-то на глубине «самой» глубокой балки среди деревянного микроворса .
Я, егерь с сыном и фотограф, остаемся на горе «утюг», с оной открывается великолепный вид на горы «Тхач», «м. Тхач», «Четовы ворота», видно гору «Водопадная», на которую взбегали в мае.
Остальные решили по максимуму подойти до «ворот» и ушли дальше по тропе.
Гора «утюг».
Съемка камерой.
В кадре егерь, за спиной у него декорации, от вида которых любая кинокомпания позеленеет от зависти.
- Влад, привет, это я Жека. Твои ребята сделали вторую вылазку, приехали на Кавказ. Мечта Андрюхина осуществилась. Заехали с «малых Бамбак», в мертвую, заехали под «Дзюгу», на «Сахаровский балаган», через «Егерьские поляны», теперь находимся на против «Ачишбока», то есть «Четовые ворота». Зря ты с нами не приехал, массив! посмотри сам.
Голос за кадром. Влад, приехали на 131-вом ЗИЛу, от самой калитки, ЗИЛ стоит в 300-стах метрах от этого места, мало того на ЗИЛу стоит диван, как Вован сказал, не хватает пульта, а плазма вот она вокруг, масштаб один к одному.
Спустя какое-то время Влад дома крутил видеопривет снова и снова, глотал слюну и наверное мечтал освоить технику раздвоения себя, чтоб в следующий раз не смотреть видео приветы, а передавать их с места событий.
После съемки непродолжительного видео обращения к нашему другу я спустился чуть ниже от оставшейся группы. Поближе в сторону горы «Тхач». Расположился где уклон начинал набирать крутизну.
Я сидел и поедал окружающее меня пространство. Чувство голода по этому великолепию казалось только росло, и это будоражило кровь. Тихо и настойчиво прописывало в памяти момент прогружения миром. Столько динамики в этих спокойных эмоциях. Живая тишина голосила на все лады. Можно было рассматривать лес, что был в нескольких сот метрах внизу, где то под ногами, можно было сквозь бреши в рельефе между горами пытаться заглянуть за горизонт. Вобрать в себя все это и пресытится, казалось невозможным. Взгляд скользил по камням, и выразительному рельефному горизонту.
Созерцать сие можно было бесконечно, но впереди предстояло добраться до следующего места ночлега, которым мы решили сделать нашу самую первую остановку в этой поездке.
Идя по тропе до машины мы встречаем двух егерей, что едут на очередной объезд, колоритные такие персонажи на лошадях, их хотелось сфотографировать, но наглости попросить попозировать ни у кого из нас не хватило, из уважения наверное. Мы просто стояли, смотрели как наш егерь общался с ними. Из того разговора было ясно, что те знали где и кто в данный момент на их территории находится, когда они приехали и когда планируют уехать. Было приятно понимать, что смотришь на неких настоящих хранителей этих мест. Наверное то дает много сил, охранять это великолепие.
Украдкой снимали на камеру удаляющиеся фигуры егерей.
Вообще, как-то очень, по своему, людно в горах.
По рации стали проскакивать отклики бригады парней, что с водителем ушли до «четовых ворот». Те тоже шли в направлении нашего общего, на сейчас, транспорта. Но как известно, скорость пешего человека гораздо медленней скорости звука из рации. Пока ждали совмещения звука с изображением парней, трижды принималсь кипятить воду для их комфортного приема пищи. Потом все дружно собирали чай, по чуть для своих домашних. Меня Влад просил привезти немного.
Второй лагерь получился поскладней, да и время развертывания значительно сократилось. Где то рядом пасется табун лошадей и два пастуха, коих, встретившиеся нам егеря, при встрече просили не поить.
Съемка камерой.
Голос егеря: -Плато «малые бамбаки», ЗИЛ-131 оборудуется под квартиру, спать сегодня ребята будут в кузове, монтируют крышу на случай метео условий, непредвиденных. На той стороне гора «скирда», вся в тучах, в тумане, в облаках, в ливнях. Здесь значит обходим ЗИЛ-131, вот так вот выглядит боевая машины,
водитель : Пехоты.
Егерь: Тут все предусмотрено для воровства, перевозки людей , грузов, наркотиков, оружия, мяса, мяса, мяса. Так…., тут люди, водитель крупным планом, улыбочка. Гость из Москвы номер один (Андрей), в мордвинской шапочке. Мореман, повернись сюда, гость из Москвы номер два (Я). Что делают, подходим внимательно, смотрим, чистят картошечку, вот порезано, сейчас пойдем высыпать. Варим суп, картошечка у нас сегодня будет, ай картошечка.
Костер, с котелком правильных размеров, как будто специально заточенный для кормления стольких ртов как наше туристическое формирование.
Егерь: что Вовочка, у нас все нормально?
Я: Да чет какое-то нереальное соотношение тушенки к картошке, наверное один к одному или около того.
Егерь: Слышишь, погоди, ты масштаб сегодня, один к одному, ощутил?
Я: Да.
Егерь: Теперь у нас и блюдо один к одному.
Взгляд камеры переполз на разложенный диван, дальше, на смастеренный на березках из полуторолитровых пластиковых бутылок умывальник с водой, мылом и полотенцем.
Мешаем блюдо.
Егерь: Чет мало тушенки
Я: Ну я уж и не знаю, сколько вам надо.
Егерь: Надо еще.
Я: Дык, вроде больше нету
Егерь: А у меня еще есть.
Я: Во как, какие все запасливые.
Дальше пленка хранила сцены не с нашего похода. Берег водоема с кучей рыбаков. За ними шли съемки водопадов. Работа водного потока в полной красе. Вот так выглядит превращение водой единого целого каменного массива в вездесущую пыль. Так то выходит вода тоже у камней в услужении? Трудится над размножением частей не покладая… «рук».
Иногда немного жаль, что наша память имеет свойство тускнеть. С другой стороны, если бы в нас не было этого свойства, смогли бы мы не утопить свое сознание в плотности своих воспоминаний? Говорят, что некоторым дана возможность в сто процентном варианте видеть любой прошлый момент своей жизни. Вытягивать его из памяти и прокручивать перед внутренним взором. Особо продвинутые в этих вопросах даже в состоянии разглядеть новые детали, что тогда, будучи там, не заметили. А кто и в состоянии решить какой либо тогда не решенный вопрос. В пользу этих возможностей говорит только тот факт, что мы всё же больше помним что-то хорошее, что с нами случилось. Значит есть механизм доступа к памяти и мы можем выбирать, какие моменты нам помнить. Или может, то всего лишь понимание, что те мелочные, нехорошие моменты, на которые мы порой тратим себя так яро и безрассудно, не стоят наших переживаний. Они по своему ценны опытом, они забрали себе честь нашей энергии. А может в том и ответ на эти вопросы «забрали себе часть нашей энергии»! Негатив забирает с нас энергию и мы не хотим помнить как мы себя «тратили», и нам хочется вспоминать как мы себя «наполняли». То есть, в радостные моменты жизни мы генерируем то самое нам и миру нужное. Душевный подъем!
Так то память наша тускнеющая, она нас оберегает от перегибов излишнего перемещения между уровнями или энергетическими состояниями души? И повышать или понижать наш потенциал мы решаем ежедневно, ежечасно, ежесекундно. Мы сами творим свою энергетику. Так где же начинается Ад? Да там же где и разруха, там же где и все. В нас. В самих нас. В зеркале. Причина всех наших взлетов и падений не где то в телевизоре или каком-то нехорошем человеке, она в нас самих.
Так вот хочется вытянуть из памяти ту поездку целиком, притянуть к себе не до взятые эмоции. Не до взятый душевный подъем.
Усталость отхлынула. Сытый народ предавался изучению окрестного, начинающегося сразу на границе нашего лагеря, обрыва. Выступающие проплешины каменного массива сквозь можжевеловые кусты. Сосны, вцепившиеся в край пропасти, своими корнями рвущие куски каменного целого, то можно сказать второе поколение или какое там по счету, что на службе у камней. Вода творит вездесущую пыль, сосны творят целые камни разного, но по большей части крупного размера. Тут же вода опять же растворяет часть камня, дабы деревья вобрали в себя эти крупицы целого. Деревья также как и мы, ныне живущие люди, отдают камню свой древесный опыт.
Андрей сидел на краю обрыва как рыбак на берегу водоема. Только вместо поклевки он ждал света, а вместо удочки у него был фотоаппарат, а вместо водоема глубокая балка за которой начиналась панорама горы «скирда». Охотник за мгновением. В его ремесле тоже нужно уметь ждать, а дичь у него, так то весь горный массив. Отловить и сделать срез горы в самых вкусных красках. Вот это трофей так трофей. Я сидел с ним и пытался делиться своими соображениями, что было бы неплохо наверное отловить оптикой. Андрей с чем-то соглашался, а про что-то говорил «не получится» и тут же приводил к своему «не получится», целую кучу энциклопедических причин, почему «не получится». Многие поражаются его умению помнить такое большое количество данных, мало того что он их помнит, так он умеет их использовать по назначению. Так спрашивается, читать, помнить, и понимать что прочитал, то есть работа? Несомненно, то труд, который перешел у него в творчество, которое дает ему его душевный подъем. Он увлечен тем, что он делает, он познает ремесло не по тому что надо, а потому что это его заряд энергией. Он питается этим.
Если в вашем окружении есть такой человек, считайте что вам очень крупно повезло. Такие люди порой безрассудно тратят набранный ими материал. И находясь рядом с ними, можно заразится их умением увлекать свое сознание. Жить тем , что дает энергию, а не отнимает. Ведь казалось бы, что силы только тратятся, но результат выталкивает к новым горизонтам. До которых многие и не дойдут никогда.
Стемнело. На небе проступили звезды. Радость пребывания там где мы пребывали была в полном разгаре. Отходили ко сну мелкими группами по мере желания.
Сквозь сон слышался шум ветра, что покачивал машину. В горах ночью есть некая закономерность, что как правило в определенный час начинается активное перемещение воздушных масс. С чего непонятно, заканчивается это так же быстро как и начинается.