Дневник IV-29 Стихи слагаю, чтобы жить
15 января 1999 г. Молодёжь тянет на чувственное, на пустое времяпрепровождение, некоторые молодые люди не стремятся ни к знаниям, ни к искусству.
Наташа Ш. сказала, что если общаются два человека, и один из них совершает что-то нехорошее, а второй принимает его таким, каков он есть, то первый человек меняется к лучшему, то есть исправляется.
Мне необходима литературная среда.
16 января. Под утро снилось, что меня топят в чём-то чёрном. Я яростно выныриваю.
17 января. Снилась умершая мама, она купалась с какими-то детьми, была красивая, помолодевшая, весёлая, светлая лицом. Вокруг неё были нежнейшие краски пастельных тонов, очень красивые. Она даёт мне понять, что она любит только Лену, мою сестру.
Певчие в храме поют только ради денег, им нет дела до службы, до молитвы. У чтеца голос резкий, металлический, безблагодатный.
18 января. Читала Гёте, поэтессу Аделаиду Герцык, читала о Тютчеве, еврейский источник «Посох», посвящённого из Шамбалы Валерия. Читала Ахматову, стихи очень женские, но есть крылатые строчки, афористические. Не за что ругать её, она женщина - любила, страдала. Стиль стихов классический, есть изумительные по гармонии строчки. Певец А.Н. НЕ ПРАВ, когда ругает А.А.А.
Тютчев был самим собой, не играл в жизни, любил, мыслил и отпускал остроты.
Я вспомнила, как несколько лет назад я вела свою подругу Женю к монахине Алипии, это было под Киевом. Женя противилась этому. А мой внутренний голос вёл меня. Я сказала Жене: «Я отдаю свою волю Богу, а ты отдай свою мне», Женя послушалась меня и пошла со мной, и получила мир душе своей. Но она призналась мне, что через полчаса она его потеряла. Не умеем мы хранить благодать...
С Ларисой Чайкой побывали мы в бардовском месте - «Перекрёстке», там всё черно, на стенах намалёваны бараны или козлы. То, что там я слышала, чуждо мне. Душа не этим жива. Она жива гениальными мастерами и звуками.
23 января. В храме со слезами молилась о священниках.
О Пете Старчике у меня в дневнике написано: «Петя Старчик — мой гений, часть моей души».
Ничего в душе не шевелится, никакое чувство не вспыхивает, когда я читаю о прошлых своих любовях. Как будто я не переживала то, что было раньше. Куда ушли все чувства? Ничто не повторяется, как будто в некоторых своих частях душа сгорела.
Хорошо бы понять всё, что связано с влюблённостями, с чувством любви, с чувством пустоты в душе, когда любовь уходит, когда не влюблён. Человек, которого ЯКОБЫ любишь, очень сильно отпечатывается на душе любящего, но поскольку мы не боги, то, остыв, наши чувства не могут возгореться снова. Мы не можем пылать, как Бог – всё время. Мы остываем, перегораем. Бог не перегорает. Вот в чём разница между Им и нами.
Кто был мне ближе всех из тех, кого любила?
Никто, я думаю. Мир соткан из иллюзий.
Любовь людей бедна, недолговечна.
Попытки счастья обернулись плачем.
Тоска разлуки превратилась в мудрость.
Придёт ли время - я опять увижу
Любимых, незабвенных в горнем свете?
Узнаем ли друг друга и простим ли?
Нашла лист в дневнике, там об А.Н.: «Влияние его на учеников очевидно, они не будут любить Цветаеву, Ахматову, Бродского, Пастернака, он лепит их по своему подобию...»
Мои стихи об А.Н.
Обрывки слов невнятной речи.
Сплошной ожог и ужас встречи.
«Здесь притягательный металл», -
Безумный Гамлет бы сказал.
Разговор с А.Н. на улице 12 января. Я сказала ему: «Вы всё-таки необыкновенный человек. Я от Вас балдею». Он: «Вот и хорошо». Я: «Когда-нибудь я к Вам привыкну». Он: «Никогда не привыкнете». Я: «Какое же будущее Вы мне предвещаете?... Вы говорили о Духе Святом, что Он действует в нас...». Он: «Его действия многоразличны». Я: «Хотела бы я Вашими глазами увидеть мир». Он: «Он прекрасен». Я: «А трагедии в нём? Для развития, для зрелости?» Он: «Нет». Я: «Это те вечные вопросы, на которые пока нет ответов? Вы читали о Гёте «Разговоры с Эккерманом»? Он: «Читал». Я: «Помните: душа — энтелехия, бессмертие надо ещё заслужить». В конце разговора на улице он левой рукой взял мою правую руку в варежке и пожал её.
Мои стихи об А.Н.:
Ключ юности, ключ быстрый и мятежный
Кипит, бежит, сверкая и журча
Пушкин
Нас только музыка роднит, переплавляя и венчая,
Серебряным огнём бежит, звеня кастальскими ключами.
И красоты крылатый звук, лесов и нив благословенья
Соединяют нас, мой друг, неповторимо чистый гений.
И песнопения полна, душа разбуженная плачет.
"Вся жизнь – одна ли, две удачи", – твердит задумчиво она.
И город мой, и город твой, где мы затеряны во мраке,
Зимы приметы, лай собаки, и звёзд немыслимый прибой...
26 января. Была на дне рождения у одной из подруг. Интересны были только рассказы об Индии. Земное-тяжёлое-обывательское тяготит меня. Я ищу в людях небесное и не нахожу. Некоторые пили водку и растворялись в общем шуме и рассеянии. Я осталась ночевать.
27 января. Утром меня разбудил громкий магнитофон. Когда я в этом доме, меня всегда подминают под себя, мне не разрешают делать то, что не согласовано с волей хозяйки. Стихи мои не пожелала слушать моя подруга. Напрасно я везла с собой большую тетрадь.
Прочитала книгу проницательной Вики Швейцер о Цветаевой. Бедный гений, тебе не было места на земле, никто почти тебя не понял.
Мои стихи об А.Н.:
Стихи слагаю, чтобы жить,
Зажечь неторопливый пламень.
Судьба бездействует над нами.
Я только лишь учусь любить.
*
Я к Вам не стану привыкать.
Какой покой во мне опять.
Едва развившись, гаснет чувство.
Сколь замечательно искусство
Убить привязанность и плен.
Благодарю Вас. А взамен -
Храни судьба Вас от напасти,
От суеты и женской власти.
*
Когда-нибудь куда-то снова
Придём мы, свидимся опять,
Но всё перевернётся: скоро
Ты будешь окликать, робеть,
Писать возвышенные письма,
Творить стихи, рыдать и петь,
Не находя в том много смысла.
Ты, как Онегин, будешь пьян
Своей любовью неразлучной,
Обижен, уязвлён, измучен.
Но я - я буду холодна.
Иллюстрация: работа моего друга художника Олега Мстиславовича Кроткова "Портрет жены".