Глава 8
Для Магды сколачивали высокую, очень высокую виселицу. Чтобы все видели! Того требовал закон. Подобного не случалось лет триста. Но буква закона должна соблюдаться, иначе может рухнуть уважение к ныне существующей, пусть и ущербной системе правосудия.
Согласно тому же закону, мужчинам в поединках запрещено убивать женщин. Зато разрешено насилие в случае победы. Того требовало продолжение человеческого рода, а поэтому насилие – неизбежность! И даже необходимость! Хотя, поговаривали, что в большинстве подобных случаев никакого насилия не было и в помине. Женщины же об этом предпочитали не распространяться.
Межевателей избирали раз в пятнадцать лет. Одного из сотни тысяч мужчин. Он был обязан проживать на пограничных землях. Благодаря уму и силе межевателей поддерживался мир, и кое-как, но все-таки росли дети. Мальчиков после шести лет женщины отдавали на воспитание мужчинам.
Убитый Магдой межеватель считался одним из лучших. Он честью и правдой служил мужскому населению шесть лет. А выборы нового – это всегда жестокая грызня, борьба за власть и страх того, что вновь избранный на своем законном месте будет решать только личные вопросы. Или еще хуже… развяжет войну! Поэтому убийство межевателя - это подрыв, провокация, неприкрытая агрессия. Виновник должен быть наказан!
Того требовал общий для всех закон, поэтому женщины-воины лишь тяжело вздохнули, узнав о предстоящей участи одной из лучших своих соплеменниц. Такова судьба!
Плюс к этому существовал непонятный никому подпункт закона. О нем знали только старейшины…
И именно поэтому Магда вплоть до собственной поимки пряталась в мегаполисе. Ее упорно разыскивали.
Встреча с Никитой заставила девушку раньше срока вернуться в пограничный форт за продуктами.
Магду схватили браконьеры. Те, кто вечно бродят по нейтральным землям в поисках приключений. А за голову девчонку сулили приличную награду. Ее участь уже была предрешена. Не сегодня, так завтра…
Никита знал теперь общую расстановку сил. Знал, во что придется вмешаться. И знал, что ему самому ничто не угрожало: золотой куб грел нагрудный карман рубашки. Можно было попытаться помочь той, чье лицо неотступно терзало разбуженное неестественно усиленными чувствами воображение.
***
Прыжок из звездолета, повисшего за холмом, за которым начинался мужской пограничный форт, - поступок вынужденный. Не стоило сразу выдавать все свои козыри.
- Сегодня она не должна умереть, - Знакомый трубный голос отвлек внимание Никиты, когда ноги только коснулись земли. – Ее судьба напрямую связана с Мирозданием.
Местное светило только выглянуло из-за горизонта. На пятки наступал золотистый рассвет.
Теперь звездолет, по неизвестным причинам, оставался там, где этого хотел пилот.
- Ну, вот и помоги ей! – Никита мрачно усмехнулся. – Яви людям свою силу.
- У меня нет рук, кроме твоих, - был спокойный ответ. – Я не имею право на чудо. Оно нарушит мною же поддерживаемые законы мироздания. Воцарится хаос. И в её жизни заинтересован не я…
Никита нетерпеливо махнул рукой, будто отгонял назойливую муху: ко всему привыкаешь, даже к такому собеседнику. Что от него толку, если он не может даже такой малости?!
А за высоким холмом тянулась вытоптанная тысячами ног, прямая, как стрела, дорога. По обеим ее сторонам шли низкие одноэтажные домишки, похожие на фермы для коров. Только вот те стороны домов, что были повернуты к нейтральным землям, почему-то не имели окон. Форт насчитывал не меньше сотни приземистых построек.
Перед домами – ни души. Все еще спят. Прямо посреди дороги, перед въездом в форт, – нехитрое недостроенное приспособление для хитроумного лишения людей жизни. Виселица!
Сколачивали её из всякой всячины. Деревьев у пограничников нет.
Постамент для Магды находился невысоко над землей. Зато после повешения ее собирались поднять повыше, чтобы видели издалека. Метров на пятнадцать над степью.
Уродливый деревянный «кран» навис над дорогой, будто опора для высоковольтной линии передач.
Никита облегченно вздохнул: девушка всё ещё была жива. Она дожидалась своей участи в одном из каменных сараев.
Въезд в форт, как ни странно, никто не охранял. Пограничники, похоже, не боялись набегов, поэтому Никита беспрепятственно взобрался на скрипучий деревянный постамент виселицы.
Недавно выстроенный «башенный кран» для мертвецов раздражал Никиту своим угрюмым видом.
- Но на него-то у меня рука поднимется? – Этот вопрос предназначался голосу. Но тот отвечал редко, исходя из собственных представлений о необходимости и полезности разговора.
Деревянная вышка с перекладиной весила не меньше пяти сотен килограммов. Никита слегка уперся в её основание спиной - послышался хруст и скрежет вырываемых из досок крепежей.
Удар! – облако пыли, как маленький ядерный взрыв, затянуло не меньше десятка домов.
Послышались громкие мужские крики и призывы к оружию.
Никита не думал, что виселица сразу упадет, он лишь хотел попробовать её на прочность.
Да! Куб давал столько сил, что вряд ли семеро крепышей сотворили то, что в одиночку, шутя, проделал пришелец.
Облако пыли окутало всё вокруг - Никита не видел даже собственных ног. Мимо пулей пронесся коренастый мужик в серых брюках и босиком. Его мускулистый загорелый торс исчез в пыльной занавесе за долю мгновения.
Никита скинул с себя рубашку и переложил куб в задний карман джинсов. Так можно сойти за своего!
Черные джинсы уже не были черными, а лицом Никита смахивал на трубочиста в самом разгаре работы. Едкая пыль за пару мгновений сделала всех одинаковыми!
Через минуту просветлело.
Толпа полуголых пограничников старательно рассматривала покореженные остатки «башенного крана». Кто-то даже пытался приподнять уцелевшие части.
- Нехороший знак! Предсказание сбывается! – здоровенный двухметрового роста бугай со взглядом голодного тигра стоял в трех метрах от Никиты и смотрел в сторону нейтральных земель. – У баб на такое сил бы не хватило! Да и нет здесь баб! Виселица будто сама завалилась. Охрана! – он крикнул небольшой группе беспрестанно чихавших и посеревших от пыли пограничников. – Тащите сюда девку! Больше нечего оттягивать! Иначе будет поздно!
Два плечистых здоровенных мужика отделились от толпы и пошли к ближайшим домам. Магде выделили достойную охрану!
Остальные с трудом ставили на шаткое основание трехметровую часть вышки, оставшуюся целой после падения. Длинная веревка болталась на своем законном месте в ожидании человеческой шеи.
Получалось, что Никита приблизил время казни.
- Большинство необдуманных людских поступков приносят именно такой эффект, - сподобился прокомментировать произошедшее голос. – Не надо продолжать в том же духе. Хотя я знаю, что не остановишься. Ты упрямец…
(Продолжение следует)