Сказ о мудром царе Панкрате, былинном богатыре Селиване
и чудодейственной Встань – траве. Часть 17
Царь, дивясь, вошёл в палаты.
Всюду бархат и парча,
Всё готово для разврата:
В спаленке горит свеча,
На столе закуски, вина,
Фрукты, сладости, икра.
И пуховая перина
Ждёт его. Пора, пора!
Царь разделся, лёг на ложе:
- Боже правый, пронеси!
Будь чертовка помоложе,
Вот тогда б я гой еси!
Ну а ведьма на Панкрата
Как заправская блудница
Села сверху. Ох, ребята!
Здесь бы нам остановиться,
Да поставить много точек,
Честь ведь дамская задета.
Но тогда, без этих строчек,
Мы упустим нить сюжета.
Возвратимся в тоже место:
Ведьма сверху, царь под ней.
Словом, как жених с невестой,
Всё быстрей и всё сильней…
Ведьма вскрикнула. О, чудо!
В спальне грянула гроза,
Взвился вихрь ниоткуда,
Яркий свет слепит глаза.
Глядь, в объятьях у Панкрата
Дева юная ногая…
Ведьма ж сгинула куда-то.
- Это я, хоть и другая, -
Дева молвила смеясь, -
Ты теперь мой господин,
И герой, и царь, и князь.
Спас меня лишь ты один!
Я – княжна, зовусь я Настя.
Триста лет тому назад
Сам Кощей, пылая страстью,
На меня польстился, гад!
Не далась ему ни разу,
Чем он только не стращал.
Осерчал, навёл проказу
И в сердцах пообещал:
- Будешь ты страшнее жабы,
Раз не гож я как мужчина.
И, пока не станешь бабой,
Жить тебе с такой личиной!
- Ты, Панкрат, разрушил чары
И теперь я как в огне:
Сердце девичье пожаром
Занимается во мне.
А Панкрат не верит чуду.
Зрит на деву. Хороша!
- И во мне, шутить не буду,
Разрывается душа.
Может мы, княжна Настасья,
Обвенчаемся тогда?!
Я искал такого счастья
Ты согласна?
- Да, да, да!