***
Всевоин Флайг тяжёлой поступью поднимался по огромной дворцовой лестнице. Повелитель не знал о его приезде, Флайг впервые с начала нового похода на Рурару был в Норгии и самом дворце. До этого дня он постоянно находился со своими войсками в Рураре, Балфе или Чоре. За это время, прошедшее в беспрерывных походах и битвах, он успел настолько отвыкнуть от Норгии, от её жизни, что смотрел на всё по-новому, как если бы видел всё это впервые. Он вглядывался в лица стражников, охраняющих дворец, и находил, что они очень сильно отличаются от лиц тех воинов, что сражаются сейчас в Рураре. На этих лицах и в этих глазах всё ещё можно было увидеть безграничную уверенность в силе Норгии и ожидание скорой победы. О том же он слышал и от норогской знати встреченной им здесь. Все без устали хвалили и его самого и его победы. О нём говорили, им гордились, его превозносили. Кто-то полушутя требовал назвать точный день, когда будет захвачен рурарский дворец. Иные хотели увидеть всё собственными глазами и желали отправиться вместе с ним в Рурару. Глупцы! Если бы они знали, зачем он здесь, для чего он вернулся. Если бы кто-нибудь из норогов узнал о том, что он хочет сказать повелителю – он непременно ужаснулся бы. Всевоин и сам пребывал в смятении и страхе. Но его пугало не принятое им решение, а причина, побудившая принять это решение. Но в нём и только в нём он видел теперь единственную надежду одолеть Рурару. В том, что оно будет принято, всевоин не сомневался. Повелитель всегда прислушивался к его советам. Прислушается и в этот раз. Он знал это, он добьётся у повелителя того, чего хочет. В этом всевоин был твёрдо убеждён. А потому, каждый его шаг приближал Норгию к тому неотвратимому, что ввергнет её в страх и смятение ещё большие, чем те, которые угнетали сейчас самого всевоина.
… – Флайг! Я рад вас видеть! – повелитель встал со своего трона и пошёл навстречу всевоину. Он обнял его и заботливо поправил пыльный плащ на его плечах. – Но почему вы приехали тайно? Почему не известили о своём приезде? Почему не послали вперёд гонца? Вас надлежало встретить как героя. Вся Норгия говорит о ваших блестящих победах. Расскажите же мне теперь о ваших новых победах. Взяты уже все мосты?
– Нет, мой повелитель. Осталось взять ещё два самых дальних моста. Но это уже не имеет значения. Наши воины перешли реку, и это главное.
– Тогда почему у вас такой мрачный вид, Флайг? Вы ведь утверждали, что эти мосты последняя преграда на пути наших войск. Как скоро нам ждать полного разгрома Рурары?
– Мой повелитель! Мосты действительно были последней преградой на нашем пути. Теперь перед нашими воинами открыта дорога к захвату всей Рурары…
– Так чего же вы ждёте, Флайг? Вы ведь знаете мой приказ.
– Мой повелитель. Можете не сомневаться – Ваш приказ выполняется. Но я должен Вам сообщить…
Всевоин замолчал.
– Что же вы молчите, Флайг? – спросил повелитель. – Что вы хотели мне сообщить?
– Мой повелитель. Битва за мосты… Рурары стояли там насмерть… Мой повелитель, наших войск в Рураре осталось слишком мало. Я приказал остановиться.
– Что?! – благодушие исчезло с лица повелителя. Последние слова всевоина почти взбесили его. – Как так остановиться? Вопреки моей воле?
– Мой повелитель. Смею Вас заверить – это было необходимо.
– Необходимо захватить Рурару, Флайг! Вот, что необходимо! Всё должно быть подчинено только этой цели!
– Именно поэтому я покинул войска и нахожусь теперь перед Вами, мой повелитель.
– Говорите яснее, Флайг!
– Я твёрдо верю в нашу победу, мой повелитель. Но для этого необходимо…
– О, Сила! Что ещё вам необходимо?
– Необходимо восполнить наши потери.
– Так восполните их, Флайг! Что вам в этом мешает?
– Я хочу, чтоб Вы знали, мой повелитель. Потери очень тяжёлые. Победа на мостах далась нам огромной ценой. Погибло очень много перерожденных. Пришлось бросать в бой даже наши тысячесилы.
– Неужели вам не хватает перерожденных чор и балфов?
– Мой повелитель! Чора уже не может предоставить нам большого числа перерожденных. Чоры попрятались в лесах и их совсем не просто выловить. Они даже осмеливаются нападать по ночам на наших воинов. Балфы же, по-видимому, почти все ушли в Рурару. Пленённых балфов не так и много.
– Где же нам отыскать людей для перерождения? Признайтесь, Флайг, вы ведь уже что-то придумали.
– Это так, мой повелитель. Во-первых, надо вернуть чёрное войско из Рурары. Мои воины займутся поимкой мятежников во всех землях империи.
– Это хорошая идея. Но перерожденные нужны нам как можно быстрее. Флайг, а может, стоит переродить таймогов? Лишь немногие из их вождей продолжают поход против рурар вместе с нами. Остальные же остались на захваченных землях Балфы. Зачем они теперь нам?
– Мой повелитель. Всё, что Вы сказали – верно. Но перерождать таймогов было бы большой ошибкой.
– Почему, Флайг? Переродив их, мы получили бы войско гораздо большее, чем у нас было.
– Мы не сможем переродить их всех сразу, мой повелитель. Когда они догадаются обо всём, то непременно восстанут против нас. И мы получим нового опасного врага. Переродить их можно будет позже. Сейчас их можно заманить в поход, только пообещав большую добычу в Рураре.
– Где же нам взять перерожденных?
– Мой повелитель. Для продолжения похода нам необходимо большое число перерожденных и за короткое время. Мы не можем надеяться, что мои воины сразу же схватят всех мятежников и приведут их для перерождения. Сделать это не так-то просто. На это уйдёт какое-то время. А мы не можем ждать.
– Но выход есть. Не так ли, Флайг?
– Да, мой повелитель. Наш единственный выход – это переродить наших воинов…
– Переродить наших воинов? – воскликнул повелитель. – И это вы называете выходом, Флайг?
– Только так нам удастся получить нужное для победы войско перерожденных.
– Но ведь это нороги, Флайг!
– Поймите, мой повелитель. Это совершенно необходимо для нашей победы. Нам нельзя медлить – это опасно. К рурарам наверняка спешат мирнийцы и каосы. Надо успеть разгромить Рурару прежде, чем они успеют подойти.
– Но мои воины… Нет, Флайг. Должен быть другой способ сломить рурар.
– Его нет, мой повелитель. Эта жертва необходима. Во имя Норгии.
– Неужели надо переродить всех моих воинов?
– Вовсе нет, мой повелитель. Только часть. Опытные воины нужны нам. Но молодые… Их польза будет гораздо больше в войске перерожденных.
– И этого хватит для разгрома Рурары?
– Да, мой повелитель. Сейчас важно продолжить поход. Для этого будет вполне достаточно переродить двадцать-тридцать тысячесил.
– А чем будут заняты ваши воины, Флайг?
– Поимкой мятежников и охраной Вашего покоя, мой повелитель.
– Охраной моего покоя? А что ему угрожает?
– Мой повелитель. Не все нороги понимают, как сейчас тяжело нашим войскам в Рураре. Если станет известно о перерождении наших воинов, кто-то может не принять нашего решения. Могут начаться волнения.
– Нороги восстанут против меня, своего повелителя? Что за вздор вы говорите, Флайг?
– Этот вздор я видел собственными глазами, мой повелитель.
– Вот как? Когда же?
– В битве за мосты, мой повелитель. Не все с честью выполнили свой долг воина. Многие с позором бежали. К сожалению, были и те, кто ослушивался и не выполнял приказов, данных мною от Вашего имени.
– Неужели это правда?.. Мои воины… Как же это стало возможным?..
Повелитель в волнении ходил по тронному залу. Для каждого норога, тем более воина, приказ «Именем повелителя» всегда означал полное повиновение. Он вдруг остановился.
– Этого нельзя прощать. Всех, кто ослушивается приказов, должна ждать казнь. Нельзя прощать…
– Мой повелитель. Казнь можно заменить перерождением. Это будет лучшим наказанием.
– Вы правы, Флайг. Всех, кто идёт против моей воли, надо перерождать. Вы знаете имена изменников?
– Да, мой повелитель. Тысячевоины Квилад, Глир, Фильц и Сваг и их воины.
– Что ж. Они сами выбрали себе судьбу. Нельзя идти против Норгии. А я и есть Норгия. Переродить их, Флайг. Впредь поступать так с каждым трусом и изменником. Идите, Флайг. Делайте всё нужное и необходимое для победы.
…Уже на следующий день тысячи чёрных воинов с приказом «Именем повелителя» стучали в дома норогов. Из каждой семьи отбирался старший или даже единственный сын, если он уже был годен стать воином. Кто-то отпускал их с лёгким сердцем, считая это почётом. Другие, предчувствуя беду, со слезами на глазах. Но никто и не подозревал, какая участь ждёт их сыновей. Иначе те, кто считал служение повелителю высшим почётом, предпочли бы позор своим сыновьям. А те, кто хотел спасти их от возможной гибели, сочли бы её за благо.
***
Сильный ветер хлёстко и зло бил по доспехам пятнадцати всадников. От его жёстких ударов лицо не спасало даже опущенное забрало. Внезапные порывы норовили сбросить всадников с сёдел. За третий день, что отряд лорда Карога находился в Норгии, ветер не стихал, а только усиливался. Но, несмотря на ненастье, отряд продолжал путь. Любое промедление могло стоить очень дорого. Это понимали и нороги. Навстречу им то и дело попадались пешие и конные колонны воинов повелителя. Повсюду сновали многочисленные отряды чёрных воинов. Очень часто их можно было видеть ведущих связанных людей из различных народов, покорённых Норгией, которым вскоре предстояло стать слепыми слугами повелителя. Но была и одна странность, на которую лорд, занятый мыслями о жезле, поначалу не обратил внимания.
– Проклятье. Ещё одна колонна, – недовольно проворчал Гралаг.
Отряд лорда вынужден был сойти с дороги, пропуская вперёд большую, быстро шедшую вперёд пешую колонну воинов. За этот день это была уже вторая колонна. Вчера их обогнала конница. И вот теперь эти две колонны. И каждый раз им приходилось уступать дорогу. Всех в отряде эти задержки начинали понемногу злить.
– Почему они идут в одну с нами сторону? – негромко спросил Шегар.
– Что? – Рассеяно спросил лорд.
– Я говорю: зачем они идут в ту же сторону, что и мы?
– Верно, – задумчиво произнёс лорд. – Они идут в ту же сторону, что и мы.
– Вот и я говорю…
– Наверное, где-то мятеж, – предположил Семиур.
– И немаленький. Раз понадобилось столько воинов, – добавил Гралаг.
– Нет. Это вовсе не мятеж. Мятежи подавляют чёрные воины. А это обычные тысячесилы.
Лорд внимательно вгляделся в проходящих мимо воинов. Почти все они, как и сам лорд, шли с опущенными забралами, спасаясь от встречного ветра. Но лица тех, кому ему всё же удалось разглядеть, были молоды. Некоторые даже слишком молоды.
– Эй, воин! Куда вы идёте? – громко, стараясь перекричать ветер, спросил лорд.
– Во дворец повелителя, мой сотневоин! – послышался из-под забрала бодрый и весёлый голос.
– Зачем?
– С нами будет говорить повелитель.
– А куда вы потом?
– В Рурару. Победа близка, мой сотневоин. Уже взяты их мосты. Осталось только добить рурар.
– И это доверят вам? Как давно ты стал воином? Где ты сражался?
– Мне ещё не довелось сражаться, мой сотневоин. Но я и все воины нашей тысячесилы хотим этого. Мы захватим рурарский дворец!
– Что?! Вам сказали, что вы будете захватывать дворец рурар?
– Да, мой сотневоин! Для этого мы и идём в Рурару!
Воин ушёл, оставив позади поражённого страшной догадкой лорда.
– О, Сила, – только и смог произнести он.
– Что случилось, Карог? – спросил Гралаг. Его встревожила внезапная растерянность лорда. – Куда идут эти воины?
– Они идут во дворец повелителя.
– Зачем?
– Они думают, что там с ними будет говорить повелитель. Перед тем, как они пойдут в Рурару. Но там их всех переродят. Мы опоздали. Это уже началось.
– Это можно остановить. Для этого мы здесь.
– Сколько тысячесил мы уже встретили?.. Неужели они все перерожденные?..
– Очнись, Карог. Сейчас всё зависит только от тебя. Ты должен провести нас во дворец. Должен. Слышишь.
Лорд проводил взглядом ушедшую тысячесилу, посмотрел вдаль, потом наверх – на плотно затянутое облаками небо и произнёс:
– Надо укрыться. Будет дождь. Остановимся в ближайшей деревне.
– Разве мы не должны спешить? – возразил Семиур.
– Двинемся с рассветом. А сейчас нам нужен отдых.
– Плохие новости, мой сотневоин? – с издёвкой спросил лорда подъехавший Ваяр.
– Да, – ответил лорд, будто и не заметив его насмешки. – Для всех нас.
– Кажется, воинам повелителя приходится очень тяжело на мостах?
– Мосты взяты…
– Но у вас почти не осталось воинов. И теперь вы будете уничтожать самих себя. Каждый день вашего пребывания в Рураре будет требовать от вас всё новых неистовых. Эти воины только первые из них. Скоро Норгия опустеет.
– Чему ты так радуешься, Ваяр? – вмешался Гралаг. – Если Норгия опустеет, то и Рурара опустеет вслед за ней.
– Я рад, потому что вижу – врага постигает наказание.
– Неистовые принесут с собой смерть. Тебе ли этого не знать.
– Пусть так. Но нороги уже мертвы. Их всех ждёт или смерть или перерождение.
– Ваяр прав. Норгия наказала сама себя. И это только начало, – вдруг сказал задумчиво лорд. И тут же уже другим бесстрастным голосом отдал приказ. – Воины повелителя. Всем опустить забрала. Никаких разговоров. Останавливаемся в первой же деревне. С рассветом выступаем.
Лорд был немногословен весь оставшийся путь до самого дворца. Остальные также были сосредоточены. Даже Ваяр не вымещал больше свою злость на лорде. Лишь Драд с каждым днём приходил во всё большее волнение. Они приближались к дворцу повелителя Норгии, где он однажды уже был перерождён. И хоть он мало что помнил из той тёмной ночи, страх перед тем местом всё же рос в нём день ото дня. Драду требовалось всё его мужество, чтобы бороться с ним, не слабеть от его крепнувшей хватки.
***
Громада дворца повелителя Норгии выросла из ночной мглы словно зловещее видение. Неожиданно явившись взорам пятнадцати всадников, он казался им порождением самой ночи. Даже цепочка факельных огней на его зубчатых стенах не могла оживить его мрачный вид. Всадники одновременно, не сговариваясь, остановились невдалеке от моста, ведущего к главным воротам. Вороные кони под ними тяжело водили мокрыми от пота боками, и устало храпели. В полном молчании всадники смотрели на неясные очертания дворца, поглощённые каждый своими мыслями. Наконец, один из них нарушил молчание.
– Это и есть дворец вашего повелителя, Карог?
– Да, Семиур, – ответил лорд.
– Здесь и перерождают людей?
– Я этого не знаю, Семиур.
– Я был обращён в неистового здесь, – послышался голос стоявшего позади всадника. – Ночь была такая же тёмная, как и эта.
– Чего мы ждём? Надо ехать, – нетерпеливо сказал Бокар.
– Главные ворота открываются только днём. Ночью во дворец могут попасть только чрезвычайные гонцы. Надо ждать утра…
– Тише! – вдруг прервал лорда один из всадников. – Вы слышите?
– Что, Шегар? – спросил Семиур.
– Вот сейчас опять.
Со стороны дворца действительно слышались какие-то приглушённые звуки. Как будто множество голосов разом что-то произносили.
– А там не спят. Что это может быть? – поинтересовался Паверк.
– Мне кажется, мы скоро это узнаем, – сказал Гралаг.
Гралаг не ошибся. Через некоторое время главные ворота тяжело и медленно открылись, обнажив пустое чрево дворца, из глубины которого угрожающе вырывался всё возрастающий грохот. И вскоре дворец исторгнул чёрную массу. Нарушившие тишину ночи бряцаньем доспехов и оружия, на мост вышли воины. Их нескончаемые, шедшие в полном молчании, ряды всё выходили и выходили из дворца. Очень быстро первые из них миновали мост, и вышли на дорогу. Широкая у моста она вскоре разветвлялась на более узкие, которых было больше десятка. Но воины свернули именно на ту, где стоял отряд лорда, наблюдавший за ними, – они шли в Рурару.
Лорд в волнении смотрел на проходивших мимо воинов. …Сотня, вторая, третья, …тысяча, а воины всё шли и шли, не обращая никакого внимания на стоявших рядом всадников.
– Это неистовые? – тихо спросил Гралаг.
– Да, – также тихо ответил лорд. – Это они.
– Значит, жезл во дворце.
– О, Сила! Как же их много, – глядя на воинов, произнёс лорд.
– Мы это остановим, Карог. Уже скоро…
…В эту ночь повелитель переродил пять тысячесил норогских воинов. Пришедшие услышать своего повелителя, они, затаив дыхание, ждали. Но увидели лишь свет, ослепивший их разум. Послушные и покорные, жестокие и беспощадные с потухшими взглядами слепые слуги повелителя покидали дворец. В спину им беспристрастно смотрели глаза человека предавшего их жизни забвению. А утром пятнадцать всадников въехали во дворец, чтобы из него уже никогда не выходили люди с пустыми взорами.
***
Дворец повелителя Норгии поразил рурар своим видом ещё издали. Но только сейчас, оказавшись на обширной дворцовой площади, они поняли насколько же он огромен. Дворец словно состязался с самим небом, стремясь закрыть его собой. Его серые стены настолько далеко убегали ввысь, что, находясь вблизи дворца, невозможно было разглядеть, где же они заканчиваются.
– Для чего понадобилось строить это? – спросил поражённый Семиур. Он, как и другие, задрав голову, разглядывал дворец.
– Этот дворец должен показывать всё величие Норгии, – ответил лорд. – Таким его завещал возвести первый повелитель Норгии.
– Как мы найдём здесь жезл?
– Я не знаю.
Лорд действительно не знал, где именно следует искать жезл. Но всё же его больше волновал другой вопрос: как его выкрасть. Ведь жезл наверняка надёжно охраняется. Выкрасть его будет не так-то легко. А ведь им ещё надо будет успеть покинуть дворец до того, как обнаружится его пропажа. Сейчас, находясь всего в одном шаге от цели, лорд был растерян, не зная, как им быть дальше.
– Что же нам делать? – вновь спросил Семиур.
– Сейчас мы окажемся во дворце повелителя Норгии, – приостанавливая своего коня, сказал лорд. Вслед за ним остановились и другие. – Все помнят, как себя вести и что надо делать?
– Да. Помним. – Послышались ответы.
– Если окажетесь одни – выбирайтесь из дворца и ждите за стенами на том же месте, где мы стояли сегодня ночью.
– Если выбраться не получится – что тогда? – хмуро спросил Гралаг.
– Живым им меня не взять, – с горячностью сказал Ильяр.
– Вы не должны себя выдавать, – сказал лорд. – Если кого-нибудь из вас заподозрят – скрывайтесь и выбирайтесь из дворца, но не выдавайте себя. Этим вы навредите остальным и погубите себя.
–Мы поняли, Карог, – сказал за всех Семиур.
– Да поможет нам Сила!
Спешившись, они направились к дворцу. Впереди шёл лорд. За ним – все остальные. Развевающиеся на ветру плащи за их спинами походили на крылья, которые, казалось, сами несли их навстречу неизвестности. Стоявшие на страже чёрные воины, взглянув на вайрад лорда, открыли перед ними высокие двери.
Изнутри дворец впечатлял не меньше, чем снаружи. Если издали его можно было принять за огромную скалу, то внутри он походил на пещеру. Полумрак его высоких залов, скупо освещаемый факелами, как будто предупреждал входивших сюда об опасности подстерегающей их где-то в глубине. Стены с многочисленными колоннами казались изрезанными водой. А солнечный свет, прорывавшийся сквозь узкие окна, лишь указывал на власть мрака и холода, царивших здесь. Ваяр, как и остальные рурары, оглядывался по сторонам. Дворец норогов хоть и был без сомнения величественен, вызывал у него всё же отвращение и возмущение из-за того угнетения, которое он почувствовал как только вошёл сюда. А ещё, конечно, ненависть, вдруг вспыхнувшую в нём с новой силой и непримиримую злобу, укротить которую ему стоило немалых усилий. Он находился в самом логове зверя, напавшего на его страну, среди заклятых врагов, терзавших его землю. Ему всё труднее и труднее было сдерживать себя, чтоб не наброситься на норогов и рубить их до тех пор, пока силы не оставят его или он сам не упадёт бездыханным от их ударов. Наверняка те же чувства испытывали и остальные. Ваяр видел это по их напряжённым лицам. Надо быстрее разыскать этот жезл и убираться отсюда. О чём только думает этот норог, куда ведёт их и знает ли сам, что нужно делать?
Они поднимались всё выше, перед ними открывались двери и они шли дальше. Ваяр старался больше не смотреть по сторонам. На многих норогах, попадавшихся им навстречу, висели отрезанные языки убитых ими рурар. Час расплаты обязательно придёт, но не сейчас. И Ваяр, стиснув зубы, глядя прямо перед собой, шёл вперёд.
Проведя свой отряд длинными коридорами, поднявшись по высокой лестнице и вновь оказавшись в коридоре, соединяющим залы, лорд остановился. До сих пор он молчал. Теперь, обернувшись к своим воинам, он быстро заговорил.
– Сейчас мы пойдём к покоям повелителя. Их несколько. Сейчас будет первый. Если понадобится – мы обойдём их все.
– Думаешь, жезл там? – взволновано спросил Гралаг.
– Не знаю. Но больше ничего не остаётся. Будем надеяться, что жезл в одном из покоев.
– Что если нет? – испуганно спросил Шегар. – Что тогда?
– Мы его найдём. Обязательно.
– Как мы пройдём в покои, Карог?
– Мой вайрад не позволяет мне проходить в покои. Придётся что-нибудь придумать.
– Если тебя кто-нибудь узнает? Что делать нам?
– Если меня схватят – не пытайтесь меня выручать. Продолжайте искать жезл. Идём. Да поможет нам Сила!
Но, ещё не дойдя до первых покоев, они повстречались в полутёмном коридоре с воинами, шедшими им навстречу. Их было пятеро – высокие, крепкие. Впереди шёл сотневоин, что-то держа в руке. Лорд уже собирался высказать воинское приветствие, как вдруг сотневоин, опередив его, почти выкрикнул:
– Дорогу охране жезла повелителя!
От полной неожиданности лорд замер на месте. Он никогда раньше не слышал о подобной охране. Если она появилась сейчас, значит, должны охранять очень важный жезл. Сомнений быть не могло – они несут «Покорителя Рурары». Но почему охрана так мала – всего пять воинов? И почему повелитель вообще доверил его кому-то? Наверное, он не мог и подумать, что в его собственном дворце может что-то произойти. Мысли бешено закрутились в голове лорда. Он оглянулся назад – за ними никого не было, позади воинов – тоже. Лорд не верил в это невероятное везение. Он повернулся спиной к стене, пропуская воинов и приготовившись отбирать жезл. Объяснять что-то рурарам было уже поздно. Но лорд надеялся, что они не подведут, вовремя сумеют прийти ему на помощь. Охрана жезла поравнялась с ними. Мимо лорда, даже не взглянув на него, прошёл сотневоин, потом ещё два воина и ещё. Как только они прошли, лорд, выхватив меч, вонзил его в спину одного из воинов и тут же закричал:
– Рурары! К оружию!
Этот крик и нападение на воина привёл в замешательство и рурар и охрану жезла. В короткое мгновение, когда он расправлялся со вторым воином, лорд успел заметить и изумлённые лица рурар и испуганные и удивлённые чёрных воинов. Но первыми опомнились всё же рурары. Они набросились на норогов и в последовавшей короткой схватке были убиты так ничего и не успевшие понять ещё двое воинов. Сопротивление оказал лишь сотневоин. Ему удалось выхватить меч, и он отчаянно отбивался им. Но недолго. Прижатый к стене, он получил сразу несколько смертельных ударов. С тихим стоном он повалился навзничь, прижимая к груди жезл, который ему так и не удалось сберечь.
– Хороший воин, – отдавая должное поверженному врагу, сказал Семиур.
– Да, бился он хорошо, – согласился с ним Ильяр. Он рассматривал свои доспехи только что спасшие ему жизнь – на них виднелись следы от двух ударов сотневоина.
Лорд подошёл к лежавшему сотневоину. Окинув его быстрым взглядом, он взял жезл. Но рука сотневоина по-прежнему крепко сжимала его, словно он и после смерти выполнял свой долг. С немалыми усилиями лорд разжал его мёртвую хватку. В большом волнении он осветил жезл факелом. Затаив дыхание и следя за каждым его движением, вокруг стояли рурары.
– Это он, Карог? – не выдержав, спросил Драд.
– Где Ваяр? – вместо ответа спросил лорд. Он узнал жезл. Это был «Покоритель Рурары» не раз видимый им в руках у повелителя. Но он решил, что первым его должен узнать Ваяр. Ведь именно для этого он и отправился с ними в Норгию, чтоб подтвердить, что он – лорд – не ошибся.
– Я здесь, – откликнулся Ваяр.
– Это тот жезл?
– Я не видел жезла. Я видел только шар.
– Но это он?
Взяв жезл в руки, Ваяр смотрел на него застывшим взглядом. Он сразу же узнал этот шар, хоть теперь его и сжимала когтистая орлиная лапа. Ему никогда не забыть те дни заточения в замке, как и всё, что потом последовало за ними. Да, это он. Тот самый шар, которым нороги хотят уничтожить Рурару. Из-за него все беды. Только из-за него. Если бы только он мог, то уничтожил бы весь этот дворец со всеми, кто находился в нём. Он похоронил бы под его развалинами этот проклятый жезл, проклятого повелителя Норгии и даже самого себя проклятого Небесами. Тогда бы всё закончилось. Он не мог этого сделать. Но шар он всё же уничтожит. Прямо сейчас.
Ничего не ответив, Ваяр с размаху ударил мечом по шару. Он готовился увидеть разлетающийся мелкими осколками шар, но вместо этого вдребезги разбился его меч, а по руке пробежала боль. Жезл словно защищался, не хотел умирать.
– Его просто так не уничтожить, Ваяр, – сказал лорд Ваяру, скорчившемуся от боли. – Уничтожим его потом. Сейчас надо выбираться.
– Надо убрать воинов, – сказал Гралаг. – Могут поднять тревогу.
– Ты прав. Их надо убрать.
Но было уже поздно. Откуда-то из многочисленных поворотов в коридор вышла большая группа воинов. Шедший впереди высокий воин, заметив сгрудившихся воинов лорда, хрипло выкрикнул:
– Эй, воины! Что здесь происходит?
В ответ в него полетели стрелы. Шегар, Паверк и Лемол не выдержали и выстрелили из арбалетов. Рядом с высоким воином раздался крик раненого. Но тот даже не обратил на это никакого внимания. Быстро надев шлем, который он держал в правой руке, и выхватив меч, он прокричал:
– Кто бы вы ни были – сложите оружие! Я сохраню вам жизни!
– Кто стрелял? Зачем? Сейчас же уходим. Нам не победить, – быстро заговорил лорд.
Подобрав жезл, брошенный Ваяром, лорд побежал прочь от быстро надвигавшихся на них воинов повелителя. За ним бежали остальные, не отставая от него ни на шаг. Лорд резко свернул в сторону. Чуть пробежал и вновь свернул.
– Нам надо скрыться! Быстро сюда! – лорд толкнул плечом первую попавшуюся дверь – она поддалась.
Как только последний воин ввалился во внутрь – дверь тут же захлопнули. Только потом они огляделись вокруг. Это была оружейная комната. Очень большая – она была загромождена оружием и доспехами чёрных воинов. Повсюду на стенах висели щиты и всевозможное оружие – от мечей и различных копий до ножей и колчанов со стрелами к лукам и арбалетам. Не останавливаясь, они быстро прошли её. Следом находился огромный зал – здесь чёрные воины обучались владеть оружием. Как и в большинстве мест во дворце, в этом зале был полумрак.
– Закройте двери, – приказал лорд, направляясь в дальний конец зала – там виднелись ещё одни двери.
Пройдя почти половину зала, лорд вдруг заметил, как из тени возле тех самых дверей, к которым он шёл, отделилась массивная фигура и двинулась к ним навстречу. Лорд знал: в это время здесь никого не должно было быть. Поэтому он слегка удивился, увидев этого одинокого воина. Он положил руку на меч, приготовившись к схватке. Рурары, шедшие сзади, также были готовы расчистить себе путь. Многие уже обнажили мечи.
– Эй, воин! Что ты здесь делаешь? Здесь никого не должно быть! – властно спросил лорд, как только подошёл достаточно близко, чтоб воин мог его услышать.
– И всё же я здесь, лорд, – внезапно прогудел воин.
Лорд остановился, как вкопанный.
– Кто ты такой? – пораженный тем, что его узнали, спросил лорд.
– Карог, мне стоит сказать одно только слово по-рурарски и он будет повержен. Мы же здесь одни, – горячо зашептал Гралаг, сжимая в руке меч. Он был готов смести всякого, кто встанет у них на пути.
– Не надо, Гралаг. Я сам, – ответил лорд, смотря на приближающегося воина. Только теперь, внимательней приглядевшись, он уловил что-то знакомое в этой широкоплечей фигуре.
– Неужели вы меня не узнали, лорд, – продолжил тем временем воин, остановившись в нескольких шагах от них. – Значит, мой голос сильно изменился. А вот ваш я узнал сразу.
Воин тяжело снял шлем, и лорд тотчас же узнал его – Лагоб. Но как же он изменился! Он сильно похудел. На усталом лице казалось, прибавилось морщин, а шрамы стали отчётливей. Взгляд тусклых глаз был равнодушен. Поседевшую голову он уже не держал как когда-то высоко и гордо. Плечи осунулись – они как будто несли на себе непосильную ношу. С тех пор, как они расстались той ночью в рурарской крепости, Лагоб казалось, прожил целую жизнь – так сильно он состарился.
– Лагоб? Ты – пёс?
– Только так можно спастись от перерождения. Псов не трогают. А вы как стали им?
– Только так можно спасти Норгию и Рурару.
– Так вы здесь за этим?.. Разве их ещё может что-то спасти?
– Ещё не поздно, Лагоб. Видишь этот жезл – это им повелитель перерождает людей.
– Так это он? – равнодушие исчезло из глаз Лагоба, теперь в них была боль и ненависть. – Из-за него мой сын…
– Дарг? Что с ним случилось?
– Его переродили.
– Нет… Мне жаль, Лагоб.
– Вы оказались правы, лорд. Вы пытались меня предупредить. Я же вас не слышал. Считал эту войну важной для нас. Я был уверен, что нам нужна победа в ней любой ценой. Но нет ничего важнее и нужнее для нас, чем наши дети, лорд. А мы теперь их предаём.
– Это не твоя вина, Лагоб. Ты ничего не мог сделать.
– Нет, лорд. Мы все виноваты. Эта война бессмысленна. Но не все нороги это ещё понимают. Я сам понял это только на мостах.
– Ты дрался на мостах?
– Да, лорд. Только тогда я понял бессмысленность всего, что происходит. И только там я разглядел собственное лицо. И знаете, лорд, мне стало страшно. Я был зверем. Во мне бушевала такая ярость, какая не может быть у человека… Не должна быть. Мы все были зверьми. Все – кто был там, на том мосту. Мы не просто пытались убить друг друга. Мы стремились разорвать друг друга в клочья. Даже мёртвым не было покоя. Это было сумасшествие. Мы все сошли там с ума – нороги, рурары… Никогда не было и не будет подобного. Мы даже не хотели выжить, мы хотели только одного – убить как можно больше перед тем, как убьют нас самих. Исчез даже страх. Он пришёл потом. Когда я увидел, сколько нас вернулось назад. И когда я вдруг понял, что наша жизнь и даже смерть были пусты. Да, лорд. Рурары, как и мы, были зверьми. Но их смерть была полна смысла. Они умирали, защищая свою землю, свои дома и всех, кто остался в них. Наша же смерть была бессмысленна. Мы ненавидели рурар. Но это не то, ради чего стоит умирать. И даже не то, ради чего стоит жить. И это страшнее всего, лорд. Понять бессмысленность всей своей жизни. Я завидовал рурарам, даже мёртвым, – им был неведом этот страх. …Воином Норгии я себя уже не чувствовал. Не хотел им быть. И не хотел, чтоб и мой сын прошёл через всё это. Тогда я впервые нарушил клятву воина: просто ушёл из тысячесилы, в которую меня приняли, бросил воинов, с которыми бился плечом к плечу. Я хотел уберечь сына. Я сделал бы всё, чтобы он не пошёл на эту войну. Но я не успел. Уже в Норгии я случайно увидел его в одной из колонн перерожденных. Они сделали моего сына, моего Дарга одним из этих проклятых воинов. …Он смотрел на меня и не видел, вообще не замечал ничего вокруг. Всё твердил: «Я – слепой слуга повелителя». Будь он проклят Великой Силой! Тогда-то я и решил стать псом, чтобы подобраться к нему, отомстить за Дарга, за всех… Я вижу, как отсюда почти каждую ночь выходят новые тысячи перерожденных норогов. Мы посылаем своих детей на смерть, уже отобрав у них жизни, оставляем им только её тень. Это же предательство, лорд! Что же мы делаем? Как мы стали такими?
– Не знаю, Лагоб, – угрюмо сказал лорд. – Но пришло время меняться.
– А вы, лорд, ещё не изменились? – осторожно спросил Лагоб.
– Что?! Лагоб, всё, что мы думали о рурарском языке – всё это ложь. От неё вся наша ненависть и все наши беды. Рурарский язык не меняет людей. Я норог и останусь им. Сейчас я помогаю рурарам и этим помогаю Норгии. И рурары нам не враги и никогда не были ими. Мы сами сделали их своими врагами.
– Кто эти воины с вами, лорд?
– Почти все рурары.
– Вот как… И среди них есть меченосцы?
– Есть, Лагоб.
– Всегда хотел увидеть кого-нибудь из них.
– Что ж. Вот они. – Лорд указал на Гралага и Семиура.
Лагоб оценивающе посмотрел на внушительных воинов, стоящих перед ним. Потом сказал:
– Передайте им, что они хорошие воины. Я всегда уважал их.
– Они нас понимают, Лагоб, – ответил лорд. И помолчав, вдруг сказал. – Лагоб. Хочешь услышать рурарский язык? Ты не пожалеешь. Не бойся его, и он не причинит тебе зла.
– Нет, лорд, – Лагоб невольно отшатнулся. Но тут же взял себя в руки. – Не могу ничего с собой поделать. Не могу… Скажите, что с вами было в Рураре? Признаться – я думал, вас сразу же убьют.
– Меня хотели убить. Но меня спасла моя рурара.
– Та, с которой вы сбежали?! Так вы всё же вместе?
– Да. И у нас будет ребёнок.
– Ребёнок… Это продолжение вашей жизни, лорд. А моя уже закончена. Я всё потерял.
Внезапный, оглушительный стук в дверь заставил всех выйти из тяжёлых раздумий.
– Это ищут нас, – дёрнул головой на стук лорд. – Мы должны уходить. Лагоб, идём с нами.
– Нет, лорд. – Лагоб покачал головой. – Мне уже незачем жить. Но клянусь Силой – ещё есть за что умереть!
Новый, ещё более сильный толчок заставил содрогнуться массивные двери.
– Идите, лорд, идите. Я остановлю их. Уничтожьте этот жезл. Спасите тех, кого ещё можно спасти.
– Прощай, Лагоб.
– Прощайте, лорд. Теперь мы уже не увидимся. Но вы всё-таки помните обо мне.
– Я буду помнить, Лагоб. Всегда. Тебя и твой подвиг.
Лорд в последний раз посмотрел на Лагоба. Обняв своего верного друга, он резко развернулся и твёрдым шагом вышел прочь. В руке он сжимал жезл повелителя. За лордом вышли и все остальные. Рурарские воины по достоинству оценили жертвенный поступок Лагоба. Проходя мимо, они приподнимали в его честь свои мечи. Даже Ваяр, шедший последним, замедлил шаг, чтобы разглядеть и запомнить лицо человека без раздумий и колебаний готовившегося принять за них смерть. Он ничего не знал о нём, но ему почему-то тяжело было оставлять этого старого воина, совсем, как тогда тяжело было оставлять на гибель Пилола и весь его отряд. Ваяр молча поднял свой меч. Он запомнил его лицо и его имя. И если ему самому суждено будет выжить, то о нём и его подвиге узнают и в Рураре. Впервые он не испытывал к норогу ни злости, ни ненависти.
Едва он вышел, как Лагоб развернулся, готовый принять последнюю и самую важную схватку в своей жизни.