Андрюша лежал на диване с закрытыми глазами.
Бросив у дверей сумку, не сняв туфли, Нина бросилась к сынишке.
-Андрюшенька, как ты себя чувствуешь?
Сын открыл глаза. Их лихорадочный блеск означал, что температура у него достаточно высокая.
-Хорошо,- сказал Андрюша и снова закрыл глаза
С кухни раздался смех. Нина поспешила туда. Олег и Любаша курили у окошка. На окне стояла полная пепельница.
- Вызвала врача с работы . Что тебе сказали в детском саду? Привет, Любаш.
-Привет, Нин, я забежала к Вам ненадолго.
-Я же тебе уже сказал. Что заболел, что температура. Да не очень похоже было, что заболел, домой бежал впереди меня.
-А лоб ты ему трогал?
-А что трогать-то, пожал плечами муж,- поставь градусник.
Нина поискала градусник в коробке с лекарствами, стоящей в кухонном шкафу и, найдя, ушла в комнату к сыну. И без градусника было понятно, что температура высокая.
- Андрюш, подними ручку, я тебе градусник поставлю , давай температурку померяем.
Андрейка молчал, не реагируя на слова матери, и Нина поняла, что что-то изменилось к худшему.
Наконец, ей удалось уговорить его открыть глазки. Но малыш смотрел отстраненно, как будто не видел матери.
-Боже мой, Андрюша. Тебе что-нибудь хочется? Ты пить хочешь? Давай попьем водички,- уговаривала она малыша.
-Ну что ты молчишь, солнышко? У тебя болит что-нибудь? Cейчас доктор придет, посмотрит тебя, назначит лекарства, и Андрюша выздоровеет.
Нина говорила и говорила, как будто от этого сынишке могло стать лучше.
Звонок ударил по нервам.
Нина вскочила и бросилась открывать дверь.
Дежурным врачом из поликлиники оказался здоровенный мужчина. У него было красное лицо, как у выпившего человека. Пока он мыл руки, Нина с подозрением разглядывала его. А потом начала быстро рассказывать:
- Муж забрал ребенка в четыре часа из садика. Воспитательница сказала, что он заболел. Я ему пять минут назад поставила градусник. Андрюша, подними ручку. Мама дорогая, доктор, у него почти сорок.
-Спокойно, мамаша,- разденьте ребенка, - я его послушаю.
Доктор сел на диван и стал слушать дыхание. Малыш в его руках был как тряпичная кукла. От прикосновения стетоскопа по его телу побежали мурашки, и он тихо заплакал. У Нины сжалось сердце от жалости и страха .
-ОРЗ, но я назначу антибиотик. Вот рецепт, сходите в аптеку, а я позвоню, к Вам зайдет медсестра, сделает укол. Я выпишу Вам больничный.
Когда врач попрощался, Нина, укрыв сына, выскочила на кухню.
Муж с подругой, по-прежнему, о чем-то болтали. Любаша после окончания института осталась работать в Москве, и последние два месяца снимала комнату недалеко от их дома.
Они с Ниной учились в одном институте, в одной группе. И были очень разные - во всем. Нина- высокая, черноглазая шатенка со спокойным, мягким нравом, Любаша блондинка среднего роста с авантюрными наклонностями. Но, видно, противоположности и вправду дополняют друг друга. Они крепко подружились. Любаша часто оставалась ночевать дома у родителей Нины, когда у них поздно заканчивались занятия. Олег был старше их на пару лет, и они ходили все вместе в кино, на выставки, на пляж. Когда Олег сделал предложение Нине, их родители решили купить им однокомнатную кооперативную квартиру. Квартира удобная, с большой кухней. После замужества Нина стала реже видеться с Любашей. Только когда она заглядывала на огонек. Вначале Нина была очень рада приходам Любаши, но постепенно ее стали тяготить кухонные посиделки. У нее были обязанности - приготовить, накормить, поиграть с сыном, умыть, постирать, да мало ли их рутинно-каждодневных, а с приходом Любаши ритм жизни ломался. Андрюшка крутился около взрослых, хотя Нина прогоняла его играть в комнату - дышать дымом для пятилетнего ребенка не самое лучшее занятие, а без этого у Олега с Любашей не обходилось. Нина бросила курить, как только узнала, о том, что беременна, и запах дыма у нее самой вызывал легкую тошноту, поэтому она не засиживалась на кухне, а старалась поиграть в это время с сынишкой в комнате. Вот и сейчас, хотя и было открыто окно, на кухне было накурено. Работал телевизор.
-Ну что там?- спросил Олег.
-Температура высокая, врач назначил антибиотик, надо сходить купить. Медсестра придет, сделает укол. Сходи в аптеку, купи? И перестаньте курить, в конце концов. Ребенок же болеет!
- Да окно же открыто, сейчас проветрится. Слушай, Нин, сходи сама, аптека рядом, может, еще что-нибудь купишь. Витамины какие-нибудь, больным надо витамины давать.
Нина посмотрела на мужа долгим взглядом, во взгляде просматривался упрек, но Олег сделал вид, что не понял ее взгляда. Спорить времени не было, медсестра могла прийти быстро, поликлиника была на соседней улице.
- Ладно, посмотри за Андрюшей, я его перенесла на кровать. Но, он в таком состоянии, что может упасть, побудь с ним?
Убедившись, что Олег пошел в комнату к Андрюше, Нина выскочила из дома.
Аптека было действительно недалеко, но она бежала бегом. Сердце тревожно билось. Ей казалось, что именно в ее отсутствии сынишке станет хуже. И хотя в аптеке было всего пару человек, она ощутила те десять минут, что пробыла там, как вечность.
Уходя, Нина не заперла дверь. Влетев в квартиру, она тут же бросилась в комнату к Андрюше.
Не успела она потрогать головку малыша, как раздался звонок. Это пришла медсестра. Она сделала укол антибиотика и посоветовала обтереть малыша влажным полотенцем и дать ему парацетамол для снижения температуры.
-Зайду завтра днем. Сегодня столько вызовов, да еще мой участковый заболел, придется завтра с утра прием вести с другим врачом, не знаю точно, когда зайду.
-А я решила, что он пьяный, - виновато сказала Нина,- а что с ним, тревожно спросила она.
-Давление, - пожала плечами медсестра,- не молодой уже, по домам-то бегать в любую погоду.
-Ну да, - уже отстраненно подтвердила Нина,- а как же нам дальше?
-Если температура не спадет, вызывайте завтра врача. Давайте пить побольше жидкости.
Медсестра собрала свой чемоданчик и попрощалась.
Нина села рядом с Андрюшей. Она гладила его головку. Руками пыталась охладить его щечки. Принесла мокрое полотенце и попыталась обтереть вздрагивающее тельце. Такая щемящая жалость наполняла ее душу, что она заплакала, и слезы закапали прямо на малыша. Наконец, она взяла себя в руки и начала действовать уже более рационально.
Парацетамол подействовал уже через час, малыш открыл глаза. Они были уже не такими бессмысленными, как это было недавно, но все еще лихорадочно блестели.
-Андрюш, выпей сок,- попросила Нина, и он послушно выпил весь стакан.
У Нины немного отлегло от сердца. Каждый раз, когда Андрюшка заболевал, у нее было ощущение, что случилось что-то страшное, что именно эта болезнь несет в себе ужасную опасность для ее малыша. Недаром считается, что легче самому переболеть, чем пережить болезнь ребенка. Именно так она это и чувствовала.
Все время, пока Нина занималась с Андрюшкой, Олег с Любашей пили чай, смотрели телевизор и, как ни в чем не бывало, помогали Нине советами. Наконец, Любаша собралась уходить. Нина вздохнула с облегчением.
-Олег! Разве можно курить при больном ребенке в помещении? Это и для здорового вредно, а уж для больного, вдвойне. И вообще, мне обидно, у тебя сын заболел, а ты развлекаешься.
-Это, между прочим, твоя подружка. Она к тебе пришла, а я ее еще развлекать должен,- возмутился Олег, -я лягу спать на кухне, на диванчике, а то завтра рано вставать.
Нине не хотелось спорить. Ни о чем разговаривать. Она ужасно устала. Впереди еще была бессонная ночь. А Олегу ,и вправду, надо рано вставать.
Она молча смотрела, как Олег готовится ко сну. На то, что Олег с Любашей проводят много времени вместе, она внимания не обращала. Была уверена - Олег ее любит, а Любаша - лучшая подруга. Но краем глаза успела заметить, как Олег и Любаша отпрянули друг от друга, когда она неожиданно вернулась из аптеки.
Она стояла и смотрела, и, вдруг, поняла - что-то изменилось в их жизни, что-то сломалось, и восстановить прежние теплые доверительные отношения, может быть, не удастся уже никогда. Трудный день заканчивался. Впереди была нелегкая ночь.