Над Куренятами медленно всходило тусклое осеннее солнце. Где-то незлобно протявкала собака, а немного погодя из-за соседнего лесочка, где уже неделю, как расположился участок мехколонны, вынырнул, урча мощным движком, Урал. Урал не спеша, подкатил к крайнему огороду и, скрипнув тормозами, остановился. Из кабины вывалились двое мужиков в серых рабочих телогрейках и стали вытаскивать из кузова, прикрытого брезентовым тентом, какое-то оборудование. Оттуда же соскочил ещё один мужик в длинном защитном плаще, и они уже втроём установили треногу с укреплённым на неё теодолитом.
Один из мужиков колдовал над теодолитом, почему-то повернув его по направлению огорода, а другой бегал вдоль забора с большой длинной линейкой и вбивал в землю какие-то колышки. Иногда мужики сходились в кучку у покосившегося забора, и издалека можно было услышать, как, матерясь и споря, они что-то оживлённо обсуждали, поглядывая на ближайшую избу. Неожиданно, дверь избы отворилась, и из неё бочком выкатился щуплый мужичонка в наброшенном на плечи мятом пиджаке. Добежав до ближних кустов и, справив малую нужду, он стал с интересом прислушиваться к выкрикам спорящих. По всему было видно, что его очень заинтересовало, чем это они там, возле его забора занимаются.
Постояв так минут десять, мужичонка направился напрямки через огород к спорящим, и, подойдя, спросил через забор:
-Мужики, а что это вы, извиняйте, тут меряете?
-Да вот, - ответил тот, что в плаще (видимо, он был среди них за старшего), - Здесь, прямо через этот огород, пройдёт трасса ЛЭП. Мы, конечно, понимаем, что часть огорода придётся изымать. Но проект делали не мы, а отступить от проекта никак нельзя. От услышанного у спросившего отвисла челюсть, и на какое-то время он просто потерял дар речи. Мужичонка полез в карман пиджака за пачкой сигарет, трясущимися руками закурил, и, наконец, выдавил, жалостливо глядя на собеседников:
-Дык, мужики, да как же это, ведь это же мой огород, мне же без огорода никак нельзя.
-Мы тебя прекрасно понимаем, - ответил тот, что в плаще, - Но и ты пойми нас, ведь это же проект, а его утверждали в самой Москве. Ну, что мы можем против Москвы. Вот видишь? - говорил он важно, развернув перед опешившим мужичком какую-то схему с непонятными значками и отметками красным карандашом.
Наступила долгая пауза. Мужик в плаще молча достал из кармана грязный платок.
смачно высморкался, подошёл к теодолиту, смотревшему на огород своим, безразличным ко всему происходящему, глазом и трёхэтажно выругался.
-Е..ти их мать, - сказал он, заканчивая витиеватую фразу, - понаделают проектов… Ну чем они там, в Москве думают, жо..й, что ли? Им там человек, что вошь.
Во время его содержательного монолога, владелец огорода с подобострастием смотрел в рот говорившему, чего-то ждал и, наконец, дождался.
Старший вздохнул и изрёк:
-Ну, ладно, мы с инженером вечерком над проектом посидим, а ты завтра жди нас в гости. Может, и отстоим твой огород.
Вечером было слышно, как в сараюшке, возле злополучного дома с огородом, истошно верещала свинья, не желавшая прощаться с жизнью.
На следующий день, где-то часов в одиннадцать утра, к уже знакомому дому подкатил всё тот же Урал, и из него вывалилась всё та же троица и с ними ещё несколько мужиков. Важно протопав во двор через висевшую на одной ржавой петле калитку, они вошли вовнутрь.
-Проходите, гости дорогие, - лебезил хозяин перед гостями, - почитай, с утра ждём.
-Ну, вот - с порога выдал тот, что в плаще, - Сергей Иваныч не даст соврать: дотемна сидели над схемой, думали, как обойти твой огород. И ведь, получилось, даже лучше и прямее, чем в проекте.
Слово «проект» он произносил с придыханием, и поэтому оно выглядело каким-то уж очень важным и значительным. Сергей Иваныч, пожалуй, единственный из присутствующих был одет соответственно обстоятельствам - в немятом пиджаке и галстуке, ну вылитый начальник. После первого стакана самогонки, присутствующие оживились и потянулись вилками к большой сковороде с жареной свининой.
Часа через четыре, после того, как присутствующие осилили пятую сковороду жареного мяса, и допили очередной литр самогона, гости засобирались и шумной компанией вышли во двор. Совершенно пьяный хозяин, решивший проводить дорогих гостей, покачиваясь, вышел со всеми на улицу, всё норовил втиснуться в кабину Урала и расцеловать Сергея Ивановича.
Потом, несколько месяцев спустя, эту операцию с «проектом», электролинейщики повторили снова, но уже в другой деревне.