Будем жить! Сиделка

Леонид Иванов Тюмень
Оптимизму больных раком посвящается.
 Глава 15
СИДЕЛКА
- Леночка, надо бы найти телефон той сиделки, что у нас время от времени за больными ухаживает, - попросил Дьяконов дежурную сестру.
- А Вам зачем, Владимир Борисович?
- Да шеф хочет её нанять для графа. – Дьяконов не любил особенных пациентов. Он дружил с людьми, которые ворочали миллионами, если эти люди были в его понятии нормальными, без, как говорит молодёжь, распальцовки, но терпеть не мог протекции начальства в отношении того или иного пациента. Как пациенты они для хирурга были равны. Он не мог  брать для них какой-то особенный скальпель, и шов он делал всем одинаковый – не косметический, но и не абы как. Это было дело чести.
- Для кого? Для какого графа? – не поняла Леночка.
- Да для редактора, - досадливо отмахнулся хирург. – Чтобы как только его к нам в отделение  переведут, она ночами возне дежурила. Собственно, и вам проще. Тем более, что специально для него под палату оборудуют кабинет Дмитрия Семёновича.
- Дмитрия Семёновича? – ахнула Леночка. – А он что, уходит от нас?
- Не пори ерунды! – начал горячиться Дьяконов. – Дмитрий Семёнович пока с нами будет. Просто стол и книжный шкаф перенесут, а потом, после выписки нашего графа, обратно поставят. Главный распорядился.
- Ну, дела-а-а! – покачала головой Леночка. – А сиделку эту я найду. Не волнуйтесь, Владимир Борисович. Её как раз для деда Коли наняли, когда ему хуже стало. Если она до конца моего дежурства не появится, я Маринку предупрежу, чтобы тётя Люда утром Вас дождалась. Хорошо?
- Хорошо-хорошо, Леночка.
С Людмилой Васильевной договорились без проблем.
- Сколько Вам платят за ночь? – поинтересовался Быков.
- Обычно – пятьсот, Дмитрий Семёнович, - ответила та.
Быков, конечно же знал, что персонал подрабатывает такими частными дежурствами по ночам у тяжёлых больных, но не имел ни малейшего понятия, сколько они за эту работу получают. Оказывается, совсем немного.
- С учётом того, что пациент у нас особый, как говорят, высокопоставленный, я буду Вам платить по тысяче. Но и требовательность, сами понимаете, возрастает. Из реанимации мы переведём его в этот кабинет, диван останется здесь, так что на нём можете и прикорнуть.
- Не беспокойтесь, всё будет  хорошо. А диван мне и ни к чему, я привыкла ночами не спать. Я же медсестрой  всю жизнь проработала.
- Ну, уж прямо таки всю жизнь! У Вас она еще и до половины не прожита, - сделал Быков комплимент женщине, к которой почему-то сразу проникся симпатией.
- Ваши бы слова, Дмитрий Семёнович, да богу в уши. Пожить-то действительно ещё хочется. А что, он очень плох?
- Кто?
- Раевский.
- Нормальный. Состояние стабильное, как у всех после такой тяжёлой операции. Просто Вы же знаете, что у нас тут за последнее время произошло, вот и перестраховываемся. Семья у него в Тюмени, так что ухаживать некому.
- Его же вчера оперировали, - то ли спросила, то ли констатировала женщина.
- А Вы откуда знаете?
- Так я же в  шестой палате с дедом Колей дежурила. А Вадим Альбертович тоже в той палате лежал.
- Ну да, вчера, вчера, - задумчиво пробормотал Быков. – Ещё пару дней подержим, и – сюда. Так договорились?
- Договорились, договорились, - суетливо, будто боясь, что Быков передумает, закивала головой сиделка.
- Вот и отлично! Хорошо бы Вы сразу перед обедом послезавтра и заступили. Примете, так сказать, пациента, а потом можете и домой сходить, семью покормить.
- Да одна я живу, так что мне всё равно, где быть. Дочка уже взрослая, замуж выскочила, отдельно живут.
- Значит – договорились. Вот Вам аванс за первые сутки.
Быков протянул женщине тысячу и встал, давая понять, что разговор на этом окончен.

(продолжение следует)