Сергей.
Сергей радостно взлетел по лестнице. В душе всё ликовало и пело от счастья: Эдик ждёт его дома! В их доме. В их собственном, одном на двоих мире! Его синеглазое любимое счастье!
Он вошёл в квартиру и повёл носом. Сегодня ничем особенным не пахло – ни горелым, ни кислятиной, ни ещё чем-нибудь неудобоваримым. Эдик не особо умел готовить и после неудачных попыток, бросил это гиблое дело, боясь, ненароком отравить Сергея. Они старались делать это вместе, но иногда, парень не выдерживал и что-нибудь да стряпал для него. Почему-то десерты ему удавались больше всего. И обычно, если в доме пахло ванилью, то это был знак Сергею, что его ждёт вкусный сюрприз.
Но сегодня ничего его не ждало. Быстро стащив кроссовки Сергей прошёл в зал.
Эдик, поджав под себя ноги, сидел на диване и тихо разговаривал по телефону. Сергей уловил что-то о «КТ», а потом, увидев его, тот быстро нажал на отбой и отключился.
Это незнакомое Сергею слово царапнуло, где-то в глубине мозга и тут же было смыто тревогой.
Парень выглядел бледным и больным, под глазами темнели почти чёрные круги.
"Ё-моё, совсем я заездил пацана!" - мелькнуло в мозгу.
Он опустился перед Эдиком на колени и обнял его за ноги.
- Добрый вечер, счастье моё. Почему грустишь? - Эдик провёл рукой ему по щеке, зарылся в волосы, нежно улыбнулся.
- Привет. Люблю тебя, - он увидел в синих глазах боль, грусть и отчаяние. Нежная ласка не возбуждала, а скорее пугала. Псина, что жила внутри Сергея, тревожно втянула носом воздух и недовольно заворчала. Что-то было не то с парнем, с ним явно что-то случилось, как будто внутри Эдика пронеслось цунами и смыло часть его души.
- У тебя что-то случилось? У тебя неприятности? Расскажи мне, - попросил. И опять, в до боли любимых глазах мелькнуло отчаяние. Тёмное, безнадёжное, страшное.
Эдик потянулся к нему, поцеловал так нежно, так сладко, будто в первый раз. Сергей ответил на поцелуй, удивляясь, откуда вдруг взялась горечь между ними? Это отчаянная нежность и рвущая душу тоска?
Эдик оторвался от его губ и посмотрел на него так, словно не мог насмотреться. Так, словно хотел навсегда запомнить. Он ласкал его лицо, волосы, руки. И этот его взгляд, и эти ласки, пугали, холодили что-то внутри, заставляя нервничать.
- Эдик, не пугай меня, солнце моё, расскажи, - почти требовал Сергей, заглядывая в синеву родных глаз.
- Случилось? Да, наверное ты прав, случилось. Но ты не волнуйся, всё будет хорошо, это просто пустяк. У меня опять сильно болела голова, я поспал и всё прошло. А произошло, то, что давно должно было случиться - мои родители разводятся, - тихо ответил парень.
За всё время их знакомства, тот никогда не лгал Сергею и поэтому, он не распознал ложь в любимых глазах. Просто не смог это сделать, не с чем было сравнивать. Сергей не знал, как парень умеет лгать, как виртуозно это делал. И поверив, он заметно расслабился.
Тугую пружину страха, что сжималась внутри, резко отпустило. Облегчение было настолько сильное и острое, что Сергей пропустил грусть и боль в смотрящих глазах.
Он сел рядом с любимым, обнял, стал шептать всякий бред, утешал, как мог. А Эдик вдруг заплакал, тихо, почти беззвучно, как-то обречённо. Парня трясло и он отчаянно, до боли в пальцах, цеплялся за Сергея, жался к нему и шептал, разрывая его душу в клочья:
- Прости меня...
- Глупый, за что ты просишь прощение? За то, что твои родные причинили тебе боль? За то, что плачешь?.. так это ничего, бывает. Если тебе больно, лучше поплачь. Я всегда готов подставить плечо. Я люблю тебя и всегда помогу.
Сергей отстранил от себя парня, поцеловал, чувствуя на губах горько-солёный вкус, и слизал его слёзы. Ему хотелось забрать себе ту боль, что сейчас терзала Эдика. Но он не знал как. Меж ними вдруг выросла тонкая стена странной, ни на что не похожей изморози. Она была хрупка и ломалась под руками, но неприятна и леденяща. Это не нравилось Сергею, злило и сбивало с толку.
А потом парень тяжко вздохнул и стал почти прежним. Улыбнулся, стал ласкаться, целоваться и увёл его в спальню.
Эту ночь Сергей не забудет никогда в жизни. И собираясь утром на собеседование, он улыбался от уха и до уха улыбкой новоиспечённого идиота.
В то утро ничто не дрогнуло в душе, ничто не предупредило. Интуиция молчала. Пёс довольный и умиротворённый спал внутри и не собирался просыпаться. Эдик, уставший и обессиленный сладко сопел в кровати. Жизнь явно удалась, всё было замечательно и прекрасно. И наверняка пробудет ещё не один десяток лет. Впереди его с Эдиком ждало только счастье и любовь.
На такой радостной ноте Сергей и покинул квартиру.
Собеседование прошло удачно, и он получил работу. Пока оформил документы в отделе кадров, пока то, да сё и домой он должен был вернуться часа в два. Эдик, к тому времени должен быть на занятиях, поэтому, особо, Сергей не спешил. По пути к дому он ещё прогулялся в прекрасном по-осеннему парке. Заглянул в супермаркет, купил белого вина, креветок, плесневого сыра, который нравился парню. Никуда не торопясь и наслаждаясь жизнью, пришёл домой.
А дома, прямо на полочке под зеркалом белел листок, исписанный мелким буквами. И как только Сергей увидел этот листок, сердце тревожно сжалось. Предчувствие беды стеснило грудь, стало трудно дышать. Он взял листок и стал читать:
"Прости меня, Сергей. Ты был для меня всем. Я болен, у меня опухоль мозга, рак. Я не знаю, сколько мне отмерено, врачи предлагают делать «КТ», а после операцию, но не гарантируют успех (ха-ха, после неё я могу стать овощем). Я не собираюсь тебя мучить, да и сам не хочу страдать. Прости мне мою трусость, я не могу больше бороться. У меня нет сил. Отпусти меня и ни о чём не жалей.
ВСЕГДА твой, Эдик".
Сергей выронил листок и, торопясь, путаясь в цифрах, стал звонить. Но бездушный голос сообщил, что абонент находится вне зоны сети. На миг он задумался, а потом набрал другой номер.
- Сергей? Привет, что-то случилось? – удивлённо спросил голос Андрея.
- Ты знаешь номер родителей Эдика? Пожалуйста, дай мне их телефон, - в трубке помолчали.
- Что-то случилось?..
- Андрей, пожалуйста, - сдерживаясь чтобы не закричать, попросил Сергей. Мужчина помолчал и наконец, выдал номер. Не прощаясь, Сергей нажал на отбой и набрал незнакомые цифры. Но на его звонок не ответили.
Пришлось снова звонить снова Андрею, но у того оказалось занято.
Сергей прошёл в зал и сел на диван, зажал руки между коленей.
"Только не натвори глупостей, Эдичка, солнце моё ясное, ты только держись, подожди немножко!.." - мысленно уговаривал любимого. Сергей, который никогда в жизни не обращался к богу, сейчас молился всем богам, какие только были, и просил оставить любимому жизнь.
Он вновь хотел позвонить Андрею, когда тот позвонил сам.
- Сергей, ты дома? Можно приехать к тебе? – осторожно поинтересовался тот. После этого вопроса тоска навалилась на него и придавила страшной, неотвратимой силой. Он понял, с его любимым произошло что-то страшное. Что-то такое, о чём не говорят по телефону.
- Андрей, ты ведь уже всё знаешь, скажи мне, что с Эдиком? С ним ... он жив?.. – в телефоне надолго замолчали. И наконец, тяжело вздохнув, мужчина ответил:
- Ты только крепись. Идёт? В общем… Эдик разбился, спрыгнул с крыши…
Он ещё что-то говорил, но Сергей выпал из реальности. Горе чёрное, беспросветное накрыло с головой. И всё стало совершенно безразлично. Даже если бы сейчас наступил конец света, Сергей не пошевелился бы, не стал спасаться. Мир, вся вселенная, разом оголились, и он дивился этой страшной пустоте. Этой новой ужасной реальности. Теперь всё было без Эдика.
И не было ни одной силы на земле, ни одного бога, что смогли бы вернуть ему любимого.
Он так и просидел на диване до вечера. И когда в дверь стали звонить, до него не сразу это дошло. В дверь стали стучать.
Сергей провёл рукой по лицу, чуть очнулся и удивлённым взглядом осмотрелся. Боль прошила насквозь, словно десяток раскалённых добела стрел пронзили.
«Эдика больше нет. Никогда он больше не войдёт сюда, не присядет рядом, не обнимет», - поражался кто-то в нём.
В дверь бились ногами, заливался мелодией телефон и моргнув, он пошёл открывать.
На пороге стояли Жанна с Андреем. Девушка с плачем бросилась ему на шею, а Сергей не понял, почему она плачет? Сейчас всё проходило мимо его восприятия. Только в голове бился как пойманная в паутину муха, один вопрос:
"Зачем, Эдичка? Счастье моё ненаглядное, зачем?"
- Сергей, идём, - взял его за руку Андрей и, приведя в спальню, стал раздевать. А он вдруг стал вырываться, ударил того по рукам, оттолкнул. Мужчина обхватил его за плечи, не давая двигаться, прижал к себе.
- Серый, я просто хочу помочь, ложись спать, уже поздно. Слышишь меня? - он кивнул.
Спать? Зачем спать? Он не хотел спать. Наверное, он что-то сказал об этом вслух. Потому что Андрей, как маленькому стал объяснять:
- Тебе надо поспать ты устал, завтра похороны... - эти слова обожгли нестерпимой болью, Сергей рванулся и вырвался, закричал:
- Похороны!? Спать!? Я не хочу спать! Оставь меня в покое! Пошёл вон! – показал пальцем на дверь. Мужчина стоял напротив него бледный и злой. Хотел что-то сказать, но только махнул рукой и вышел. А Сергей уселся на кровать и невидяще уставился в окно.
Так он просидел очень долго и просидел бы до утра, но вновь вернулся Андрей, сел рядом обнял, что-то шептал, гладил по спине.
Сергей не отталкивал его. Пёс вновь оказался бродячим и не важно, что на его шее так и остался ошейник надетый Эдиком. Больше у него нет хозяина.
Чужой запах щекотал ноздри, чужие руки гладили его. Незнакомые. Нелюбимые. Они влекли его куда-то в тепло и уют, подальше от грязной улицы. Туда, где можно будет стащить с него вросший глубоко в кожу ошейник, от предыдущего хозяина и надеть новый.
Только вот ему теперь было всё равно.
Так они просидели с Андреем до утра.
- Тебе сделать что-нибудь на завтрак? – поинтересовался у него мужчина, тёмные его глаза смотрели на него с участием и теплом. Но Сергею сейчас не нужно было ни тепло, ни участие. Ему было не нужно абсолютно ничего, кроме любимого... А любимого больше не было.
- Кофе. Чёрный, крепкий. Без сахара.
- Ты умойся, сходи, ладно? – осторожно подбирая слова, будто уговаривал мужчина. Он механически кивнул. Конечно, он всё сделает.
И он делал как робот, бездушно и спокойно.
Андрей отвёз его на похороны. И стоя у закрытого гроба, он спросил себя: " что я тут делаю? Теперь-то, зачем вся эта возня? Эдика больше нет, и уже никогда не будет. В этом гробу пустая разбитая вдребезги скорлупа".
Он ушёл вместе с Андреем. Тоска его была безмерна и безгранична, как вселенная.
Вечером, когда мужчина усадил его ужинать, Сергей вдруг задумчиво выдал ему:
- Знаешь, теперь я знаю, почему собаки потерявшие хозяина, отказываются есть и предпочитают умереть от голода.
- Серый... Это пройдёт. Ты молодой, красивый. У тебя всё ещё будет, всё впереди. Всё что захочешь.
- Конечно, - согласился. Ему не хотелось спорить с Андреем, он просто знал, что такой любви, которая была у них с Эдиком, больше в его жизни никогда не будет. Возможно, будет что-то другое, но не это всеобъемлющее счастье…
Ночью Сергея вдруг разбудил запах Эдика и он, чтобы не закричать - до боли, как пёс, вгрызся себе в руку.
Подушка пахла любимым, одеяло, кровать, всё вокруг – несло отпечаток ушедшего парня. Навсегда потерянного.
Он стал задыхаться.
«Я умру тут. Подохну без тебя. Я не смогу тут жить», - метались дикие мысли в голове.
Сергей тихо оделся, чтобы ненароком не разбудить, пробрался мимо спящего на диване Андрея и ушёл в холодную осеннюю ночь. Растворился в ней без следа.
Он уедет подальше отсюда. Подальше от воспоминаний и мучительной, нечеловеческой боли.
Только от непереносимой отчаянной тоски по ушедшему любимому, он никогда и никуда не сможет деться. Они навсегда будут с ним. Навсегда останутся в его сердце.