Мать погибала от неизлечимой болезни, а ее крошка-сын играл коробочками и пузырьками из-под лекарств: у бедного мальчика не было других игрушек. Он не выходил из комнаты, боясь оставить маму одну даже на недолгое время. Бледный, печальный, худенький - и такой любящий!
В конце недели приезжала сестра матери - тоже бледная и худенькая. Наводила порядок, стирала, готовила обед на следующую неделю.
Уговаривала больную отдать ей малыша.
Та плакала, говорила, что скоро начнет выздоравливать, - и сын тоже начинал плакать и кричать сквозь рыдания, что он никуда не уедет от мамы.
Пять раз в неделю на два часа приходила женщина-помощница, приносила продукты из магазина, готовила обед, кормила больную и мальчика, в квартирке прибирала. Она жалела ребенка, все больше к нему привязывалась.
Одинокая и бездетная, потерявшая в далеких горах мужа, женщина, наконец, решилась и попросила отпускать к ней малыша хотя бы на три дня в неделю.
И не рада стала просьбе своей: столько она вызвала слез, упреков и от матери, и от сына.
Иногда приходил доктор и прописывал новые лекарства. Он знал, что больная скоро умрет, но подбадривал ее так жарко, что подчас и сам начинал верить в скорое выздоровление бедняжки.
Доктор был одинок: несколько лет назад единственный сын уехал в далекую страну за счастьем и попал в авиакатастрофу, жена доктора не вынесла горя, начала таять, никакие лекарства и процедуры ей не помогали, и безутешная женщина скончалась. Вдовец посвятил всего себя больным.
Мальчик нравился доктору, он напоминал ему немного его сына, поэтому добряк решил усыновить сироту сразу же после смерти несчастной матери.
Она умерла рано утром.
Малыш все пытался разбудить ее, потом понял, что произошло, - и застыл без слез надолго. Окаменел будто.
Наконец, он захотел есть и попытался открыть дверцу холодильника. Он умел это делать, но дверца почему-то никак не открывалась в то злополучное утро.
Вошедшая женщина-работница увидела, как голодный ребенок доедает последние мамины таблетки, ужаснулась, вызвала скорую помощь, но было уже поздно.
Мать и сына хоронили вместе. Лица ушедших из жизни были спокойны: люди так и не сумели разлучить их.