Ехала на днях в маршрутке. Все как обычно — за окнами плыл город в поздней осени, в салоне уставшие лица и отсутствующие взгляды. Вдруг мое внимание привлекла одна дама. Возраст...про таких можно сказать, что возраст не имеет значения, такие женщины вне возраста. Хороша собой ухожена. Взгляд острый и проницательный. А голос...о, голос меня-то и привлек больше всего — мягкий, глуховатый, гибкий с обертонами. И смех, то заливистый, то тихий — задушевный. Потом я стала вслушиваться в то, о чем она говорит. Как оказалось, это тоже было интересно.
Вероятно, она говорила с мужчиной. Она называла его, то «солнце мое», то просто, без имени, то называла его ласкательно-уменьшительным именем производным от его имени. И разговор касался его детей. Как я поняла, у него от первого брака есть дочь-подросток, а у кого-то еще, близкого ему, тоже есть дочь-подросток.
И вот дама стала говорить важные вещи, которые касались молодых девочек-девушек. О том, чтобы он поговорил со своей дочерью о способах контрацепции, потому что девушка стала выходить в «свет». Вероятно, он отвечал, что это должна делать мать. И тут дама напомнила ему, что он как папа и мужчина может и должен предостеречь свою дочь о возможных опасностях со стороны мужчин. Тем более, что он живет не с ними и должен больше оказывать внимания дочери, чтобы она не искала этого внимания у других мужчин. Девочкам-девушкам в таком возрасте так не хватает отцовского внимания потому, разведенная мама за всех и на всех должна успевать. У мамы и работа, и семья, и родня и всем она должна помогать и всегда успевать иначе....ай-ай! она будет плохой матерью и будет порицаться теми же близкими и обществом.
Потом дама стала говорить о ком-то другом, вероятно о его близкой знакомой, очень близкой. И тут дама дала волю чувствам, и стал слышаться матерок, но он звучал изыскано и даже игриво. Дама предложила ему тоже поговорить со своей подругой, но уже как с мамой, тем более, если он считает, что такими вопросами должны заниматься матери. Да и девочка уже давно в курсе, где и с кем пропадает ее мама, если она не на работе. У девочки нет отца, а теперь и мама слишком занята своей личной жизнью и получением сексуального удовольствия. И вот, дама стала рассуждать от лица девочки, что если маме так хорошо, мама получает удовольствие и чувствует свою значимость, то почему бы и девочке не найти того, кто будет ее любить и так часто с ней бывать, развлекать ее, ходить с ней в кино, болтать, заботиться о ней и будет только ее.
И говорить с девочками-девушками о чести уже поздно, дети стали очень смышленые и все сами знают и родители знают, что их дети все знают. Но по-прежнему девочки-девушки хотят, чтобы с ними говорили и общались их родители...хотя бы о контрацепции и подсовывали в кармашек презики. Потому что мальчики, воспитанные без отцов, а только замученной матерью, совсем не думают о здоровье своей подружки, не думают, сколько заразы они могут занести в юный женский организм и стать причиной всевозможных проблем. И теперь вся забота ложится на плечи самой девушки и конечно ее родителей.
Такой разговор не понравился ее визави. И он повесил трубку. Дама улыбнулась и скользнула взглядом по окну. Потом опять позвонила, что-то проворковала, засмеялась и выдала:
— Если ты не можешь поговорить со своими, — она сделала паузу, а затем продолжила, — женщинами, то я могу сама с ними поговорить! Расскажу твоему курятнику всю правду жизни. А теперь пока-пока, солнце мое.
Откинулась на спинку сидения, улыбнулась своим мыслям, провела по запотевшему стеклу красивой рукой с необычным маникюром и прикрыла глаза. Она сказала все.
Мне надо было выходить и я стала пробираться к выходу. Выходя, бросила последний взгляд на даму. Она тоже посмотрела на меня, и я ей кивнула. Мы понимающе улыбнулись друг другу как старые знакомые.