Нина прыгнула с подножки вагона на хрустнувший под ногами гравий, поставила потрёпанный коричневый чемоданчик и приняла из рук проводницы свёрток – розовое байковое одеяло, перевязанное поперек вафельным полотенцем.
Поезд лязгнул вагонами и беззвучно покатился дальше, а Нина осталась стоять, глядя вслед удаляющемуся составу. Переждав немного, она прижала покрепче левой рукой ребёнка к груди, правой подхватила чемодан за железную скобку и медленно пошла в сторону вокзала.
Вот и долгожданная свобода! А радости не было – пустота в душе и безысходность…
- Куда теперь? – думала Нина.
Пока она отбывала срок, муж завёл себе другую – сошёлся с Зинкой-буфетчицей и поселился у неё в бараке. Идти к свекрови, где они счастливо жили с Иваном, не хотелось, но больше податься было некуда, а ребёнка надо было покормить, не прогонит же она её с внучкой.
Раздумывая о своей нелёгкой доле, Нина добрела до знакомой калитки. Не останавливаясь, поднялась на скрипучее крыльцо, поставила чемодан и толкнула крашеную коричневой краской дверь. В сенях пахло берёзовыми вениками, висевшими вдоль стены. Видно, что недавно навязали – листочки ещё не повяли. Она с замиранием сердца потянулась к дверной ручке, но дверь распахнулась и на пороге возникла свекровь. Увидев Нину, она всплеснула руками и попятилась назад, зашептала:
- Заходи, Ниночка, заходи. Выпустили?
Нина отдала свекрови свёрток со словами:
- Вот внучка Ваша, Галя. Покормить бы…
Быстрым шагом свекровь прошла с девочкой в горницу, положила её на красиво заправленную кровать, развернула, проверила пелёнки – сухие. Галя потянулась, почуяв свободу, открыла глаза и улыбнулась незнакомой женщине. Голубоглазая белокурая девочка, похожая на ангелочка, переводила взгляд то на цветастые занавески, то на фотографии, висевшие в рамках на стане – всё для неё было ярко и непривычно после казённых стен.
Свекровь засуетилась, быстро собрала на стол. В комнате вкусно запахло щами, томлёнными в русской печи. После обеда вместе перемыли посуду и свекровь спросила робко:
- Ты куда теперь?
- К маме в деревню, куда же ещё…
- Может быть отдохнёшь с дороги-то, переночуешь у меня?
- Нет, пойду, чтобы засветло успеть, только чемодан у Вас оставлю пока, возьму только пелёнки.
Свекровь запеленала девочку и подала Нине. Попрощавшись, Нина заторопилась к выходу.
Долго старая женщина смотрела в окно вслед удаляющейся фигуре невестки и шептала что-то, и крестила оконное стекло, и слёзы катились по щекам. Она любила Нину и сердце изболелось за её поломанную жизнь.
До деревни было недалеко – всего-то пять километров. Просёлочная дорога тянулась через лес. День в леспромхозе был выходной, машин, поднимающих клубы пыли, не было. Дышалось легко и так сладостно: скоро она увидит маму. Эта встреча, такая долгожданная, скоро произойдёт и она расскажет самому близкому человеку, как брела беременной по этапу в строю таких же несчастных, как она, баб, как работала на рубке леса, как тяжело рожала Галю в лагерной больничке и как узнала из письма свекрови, что Иван нашёл ей замену. Мама всё поймёт и пожалеет.
На душе от ожидания встречи потеплело и потекли более приятные воспоминания. Вспомнила, как она – деревенская красавица, за которой табуном ходили ребята, выбрала себе в мужья ладного парня со станции – не чета деревенским, как жили с ним душа-в-душу, не ожидая беды. А беда нагрянула неожиданно. За не отработанные в колхозе трудодни ей дали пять лет лагерей, да вот выпустили по амнистии раньше срока.
За раздумьями Нина и не заметила, как миновала лес и с пригорка увидела перед собой родное село.
- Хорошо бы никого не встретить из односельчан, - думала она.
Улицы были пустынны. В выходной, обычно, кто в лес за ягодами, кто на рыбалку, кто в огороде копается…
Нина прибавила шаг. Когда подошла к калитке, ей навстречу выбежал старый пёс Верный, завилял хвостом.
-Узнал, - буркнула себе под нос Нина и почти взбежала на крылечко.
Дома никого не было. Если дверь открыта, значит мама где-то во дворе. Прошла в комнату, огляделась. Вроде бы всё на старых местах, ничего не изменилось за время отсутствия. Положила спящего ребёнка на кровать и пошла искать маму. Мама шла её навстречу с пучком укропа. Увидела Нину и остановилась. Нина, было метнулась ей навстречу, но колючий взгляд остановил этот порыв.
Нина прошептала:
- Мама…
Мать отвела взгляд и спросила:
- А почему не к мужу?
Нина растерянно теребила подол серенького платья и не находила слов, только шептала со слезами:
- Мама, мама…
В ответ услышала:
- У тебя есть муж, иди к нему, ребёнок его и не позорь свою мать.
Нина брела по дороге к лесу. Свёрток казался теперь непосильной ношей, ноги подкашивались, душили слёзы. Она свернула с дороги и побрела по тропинке в глубь леса. Остановилась у старой берёзы, положила ребёнка под дерево и стала развязывать узелок и лихорадочно связывать цветные ситцевые пелёнки между собой, сооружая верёвку. В висках стучало:
- Сначала ребёнка, потом сама…
Вдруг по непонятной причине она повернула голову вправо и увидела белобородого старичка, который молча стоял в сторонке. Он поднял руку и погрозив пальцем сказал:
- Ишь что удумала, не смей!
Слёзы высохли в одно мгновение, страх пронизал всё её тело. Нина опустила руки и рухнула на землю в оцепенении.
Проснулась от детского плача, когда занимался над верхушками деревьев рассвет, а в лесу ещё было темновато. Нащупала в узелке бутылочку с соской, сунула ребёнку и встала. Утренняя свежесть окончательно прогнала сон. Нина долго не могла понять: что было сном, а что явью?
Вспомнила старичка, быстро схватила дочь, прижала к груди и, кое-как собрав пелёнки, побежала к дороге. Стало уже совсем светло, но солнце ещё не взошло над горизонтом.
По дороге пастух гнал стадо, издалека доносились гудки паровозов, взвизгнула пилорама и полились звуки нового дня, заглушая колдовской шелест листвы.
Нина поспешила к станционному посёлку.
Когда она рассказала свекрови о происшествии в лесу, та по обыкновению всплеснула руками и таинственно прошептала:
- Да это же Николай Чудотворец был…
Прожила Нина долгую жизнь. Были в ней и радости, и тяжкие потери – двух взрослых сыновей потеряла и младшую доченьку, от которых остались внуки, вот уже и правнуки подрастают, да из рождённых ею детей осталась рядом только старшенькая – Галя.
Бывая в Храме, Нина с особым трепетом подходит к иконе Николая Чудотворца и подолгу стоит, вспоминая встречу в лесу…