На фотографии - моя однокурсница Ира Иванова (в девичестве). 2008 г. Канада. Светлая ей память...
26 сентября я в одиночестве помянула безвременно ушедшую из жизни мою подругу и однокурсницу Иру Иванову – это был день её рождения. Она ушла после долгой и бесплодной борьбы с раком. Прервалась её многотрудная жизнь…
На мою страничку в «Одноклассниках» пришло сообщение: Ирин сын Петя откликнулся из далёкой Канады. Он просил электронный адрес. Я обрадовалась: буду переписываться с Ирой! Вместо этого пришло сообщение: «Вы были одной из очень немногих подруг, кого мама
попросила меня оповестить, когда её не станет. Ваша подруга Ира скончалась 23 мая 2011 года, в 10:56 утра,при прекрасной погоде и полном цветении природы, на койке Киевской больницы №12, на 11-м этаже, где провела последние 7 месяцев,в итоге многолетней борьбы с раком.
Всем знакомым людям в своей жизни она желает всего самого доброго,и надеется что это её пожелание искренне поймут и примут.Её прах будет погребён на восточном побережье Канады этим летом».
Мы всю жизнь помнили друг о друге, изредка перезванивались и даже переписывались. И всю жизнь были связаны непостижимым, мистическим образом…
Она была младше меня на полгода, но всю жизнь казалась мне старше. Она и была душевно мудрее, глубже. Она умела заглянуть в суть проблемы, утешить, ободрить. С нею хорошо было помолчать и послушать, как она поёт – голос был небольшой, но великолепного тембра, слух абсолютный и звучание – какое-то трагическое, тревожное… Когда Ира, на перерыве между лекциями, садилась за пианино в актовом зале, слушать сбегался весь курс…
И звучала необычная песня:
Я не хочу, чтоб кто-то знал,
Чтоб кто-то видел, что грущу,
Чтоб кто-то что-то понимал,
Я не прошу, я не хочу.
Но грусть свою я схороню,
Над ней берёзку посажу,
А рядом речку разолью
И только другу расскажу…
К чему нам искать виноватых?
К чему нам вся эта печаль?
Не надо, пусть прячутся слёзы, ребята,
За белую снежную шаль.
Кто вам сказал, что нет тепла,
Что холод жизнь увёл на юг?
Всё так же шепчется луна
Со всей природою вокруг.
Кто вам сказал, что нет тепла,
Что нет любви, что всё – обман?
Любовь-то есть, но уплыла,
И потерял её ты сам…
А если где-то кто-то ждёт
И не смыкает ночью глаз,
Пускай кукушка пропоёт
Своё «ку-ку» мне десять раз,
А если в жизни всё не так
И только сердце зря стучит,
Сожми, дружище, свой кулак,
Сожми покрепче и молчи…
Их дом стоял на Овидиопольской дороге, по пути в аэропорт, напротив научно-исследовательского института сельского хозяйства. Папа – бывший военный, мама – настоящая жена военного – самоотверженная и всегда готовая прийти на помощь. Я любила у них бывать – здесь царила атмосфера образованности, интеллигентности, в те годы ещё недоступных мне.
Муж Иры был киносценарист, он писал сценарии, в частности, к документальным фильмам. Был старше её на 22 года. История их брака проста и трагична.
…Мама Иры болела – у неё были проблемы с сердцем. Однажды Ира пришла домой и обнаружила, что забыла ключ. Она не могла открыть дверь, а за дверью умирала мама – она, из последних сил, ползла, чтобы открыть дочери дверь. Ира слышала всё, пыталась выбить дверь… Вызванная ею скорая приехала хоть и вовремя, но всё же поздно… Всю оставшуюся жизнь Ира не могла себе простить смерть мамы, как я ни пыталась убедить, что её вины в этом не было – всё равно она мучилась: не смогла, не спасла…
Где-то через полгода отец женился – оказывается, у него давно была любимая женщина, много-много лет. В отчаянии, в протесте Ира сделала главный поступок своей жизни: вышла замуж.
Именно Ире самой первой я повезла показывать своего старшего сына, когда ему только-только исполнилось два месяца. Она купала его в небольшом круглом эмалированном тазу и приговаривала: «Вот, смотри, сейчас он весь сюда помещается, а вырастет, так и одна нога не войдёт». Как в воду смотрела: дети у меня высокие, действительно в таз даже ступня не поместится! И когда сын стал совсем взрослым, я опять повезла – знакомить его с Ирой. Мы много смеялись, вспоминая ту историю… И песню слушали...
Когда я приехала к ней со своим малышом,маленькому сыну Иры было года два с половиной. Деловитый, озабоченный, он сновал туда-сюда по коридору, натыкаясь на меня, пока Ира, рассердившись, не шлёпнула его. А он, подняв на нас огромные серо-голубые глаза, полные слёз, с упрёком сказал: «Мама, но я же – троллейбус!..» И нам стало так стыдно…
Петя, сын Иры, оказался удивительным мальчиком: в 12 лет он окончил школу. Его знания были основательны, талант – неоспорим. Именно поэтому его не взяли – по малолетству – ни в один вуз страны, тогда ещё Советского Союза! Мальчик с такими задатками оказался никому не нужен. Получалось, что для того, чтобы начать обучение, ему надо было пробездельничать как минимум четыре года. Родители – умные и образованные – уже не могли что-либо добавить к его знаниям: он давно знал больше их…
И тогда они решились на беспрецедентный шаг ради судьбы сына: муж Ирины взял сына и поехал в гости к своей сестре, которая жила в Канаде. И… остался там. Пять лет они мыкались там нелегально, а потом, пройдя всевозможные мытарства, всё-таки стали гражданами Канады. За это время мальчик окончил университет и поступил на работу в престижную компанию. Будь он здесь, судьба его сложилась бы куда плачевнее.
Ира заплатила за успешную судьбу сына непомерную цену: она не видела своего сына почти двадцать лет… За то, что муж и сын обманули власти Канады, пусть и бывший муж, формально они были в разводе, Ире из года в год отказывали в визе, а мужу и сыну – в визе для поездки в Украину. Её жизнь превратилась в череду долгих дней ожидания – телефонных звонков, писем, весточек… Чуть легче стало, когда появились компьютеры и Интернет: расстояния стали ближе. Но увидеть и обнять Петю Ира смогла только дважды: въезд в Канаду ей разрешили только на похороны мужа, три года назад, а сыну - перед её смертью…
Болезнь настигла Иру много лет назад. Она боролась с нею практически в одиночку – родные были за океаном, а друзьям и знакомым она об этом старалась не говорить.
В прошлом году в июле я приехала в Киев по служебным делам. Прямо из приёмной Гостелерадио, куда я ездила, я позвонила Ире и попросилась в гости. «Нет, Шура, - с тоской ответила моя подруга, - мы не увидимся. Я больна и так плохо выгляжу, что ты даже не представляешь. Я не хочу, чтобы ты видела меня такой…» Действительно, я навсегда запомнила её нежной, большеглазой, юной и вдохновенной. И всегда печальной – наверное, она предвидела свою горькую судьбу…
Я перезвонила ей с почтамта – мы разговаривали минут сорок. Вспомнили всех наших подруг, утраченных в суете жизни, прекрасные минуты студенческой жизни. Мои нечастые приезды и телефонные звонки поздно вечером, наших детей и несбывшиеся надежды. Я не поняла тогда, что Ира – прощалась со мной! Письмо на «Одноклассники» пришло через несколько месяцев - Ирин сын нашёл меня…
Если кто-то из моих однокурсников прочтет эти заметки, знайте: Ира Иванова всех вас помнила и любила всю свою жизнь. И вы – помните её…