Холодный утренний туман начинал медленно рассеиваться. Уже проснулись безжалостные комары и завели свою нудную песню. Сергей сидел у изрядно прогоревшего костра, зажжённого ещё с вечера, и слушал тишину, нарушаемую лишь звоном комаров, да журчанием небольшой безымянной речушки, пробегавшей невдалеке.
Прямо над головой, буквально метрах в пятидесяти, висели чёрные, свинцовые северные тучи. Однообразная, по-осеннему притихшая тундра, тянулась во все стороны на сотни километров, и не за что было зацепиться взглядом.
Владик с мужиками, взявшие его на охоту, ещё с вечера ушли дальше, к озеру со странным названием «Собака», искать гусей, летевших на юг с берегов Ледовитого океана. Охотиться на этих крупных и умных птиц было не так уж сложно: по берегам озера расставлялись фанерные силуэты и резиновые муляжи гусей. Охотники прятались в шалашики и ждали, когда очередная стая спикирует вниз, приняв силуэты за пасущихся соплеменников, а тут их уже поджидали. Сергей сам напросился со взрослыми на охоту: уж очень красочно рассказывал Владик про это мероприятие. Ружья ему, конечно же, не дали, разве что дали пару раз пальнуть по пустым консервным банкам. Но он и этим был горд - ведь это его, десятилетнего мальчишку, взяли на настоящую охоту. Он уже представлял, как, при случае, можно будет прихвастнуть перед сверстниками, и с горящими глазами рассказать, как он подползал к стае гусей, сжимая в руках ружьё, а затем выстрелом сразу из двух стволов, самолично завалил пяток.
Серёжка ворошил обгоревшей палкой угли костра и размышлял:
-А вдруг за мной никто не вернётся?
Здесь, в тундре, за шестьдесят километров от города, могло произойти что угодно. Бывали случаи, когда охотники уходили в тундру и исчезали без следа. От этих мыслей на душе была такая тоска, хоть волком вой. Кстати, волки тут тоже водились. Эти огромные, полярные волки были не чета таёжным: такому ничего не стоило одним махом перекусить хребет оленя. Постепенно к Серёжке начинал подкрадываться страх, и он, ещё плотнее придвинувшись к костру, сидел, сжав в руке огромный охотничий нож, оставленный Владиком. Чтобы окончательно заглушить мрачные мысли, Сергей достал из кармана телогрейки припасённый с вечера кусок хлеба с вяленой воблой, и стал, не спеша, всё это пережёвывать. Но вот, сквозь журчание воды, послышались приглушённые расстоянием голоса, а затем из ложбины показались и сами охотники, увешанные тушками подстреленных гусей.
-Ну что, заждался? - спросил Владик - Не страшно было одному?.
-Я что, пацан? - с вызовом ответил Сергей и, выпятив нижнюю губу, цыкнул слюной себе под ноги.
-Ну, ладно, - сказал, улыбнувшись, Владик. - Все знают, что ты не трус.
-Давай сообразим что-нибудь поесть - и достал из рюкзака банки с консервами, а потом прокопчённый котелок.
Через пару часов, охотники отправились в обратную дорогу. Не спеша, пересекли мёртвую долину, бывшее болото, полностью заросшее высоким белёсым мхом. Когда нога ступала на этот мох, появлялось ощущение того, что ты идёшь по огромной, мягкой перине, и потому страшно хотелось спать. Прошли две речушки, глубиной с метр, где в совершенно прозрачной, ледяной воде сновали косяки хариусов, а там, вдоль горы Рудной, до города рукой подать, всего километров тридцать.
Сергей шёл за охотниками и думал: Пройдёт лет сто или двести, а тундра, с её комарами и тишиной нисколечко не изменится. Не по-детски странные мысли приходили ему в голову...