Я шла, и размышляла о том, что что вот сейчас идёт время межсезонья, единоправное время Морены, целиком принадлежащее ей. Но, за этой серостью деревьев, и погоды, и луж -- угадыватся ОЧЕНЬ ХРУПКОЕ, и очаровательное в своей ПЕРЕХОДНОСТИ ПОЛУТОНОВ состояние.
Красивы голые, тёмные от сырости (и очень графичные) ветви кустарника и деревьев. Красив этот полустаявший, потемневший снег, усыпанный золотистой охрой семян. И ещё -- красива взрытая, влажная земля. И -- прозрачные, оттаявшие лужи, подёрнутые, в глубине, льдом.
И вот, возле одной такой обширной лужи, среди взрытой земли и снега, среди склонившихся графичных деревьев, я увидела стайку зимних птичек.Это были не воробьи. Названия этих птичек я не знаю, но они прямо совсем крошечные!, серебристо-серые, с длинными тонкими клювиками, кругленькие, как маленькие комочки меха!... Птичек было много, целая стайка. Они -- ну прямо по-настоящему! -- резвились, игрались в полузамёрзшей, отстоявшейся и чистой этой лужице!))) Я смогла подойти очень близко, и увидеть, что они в этой лужице купались. При этом писк и щебетание было такое, как от стайки резвящихся на речке ребятишек!
О, нет! В зимнем лесу МНОГО жизни! Потому что жизнь, как процесс, НЕ прекращается. Никогда.
И вот теперь я вернулась домой, и пью чай.
О, боже мой, я желаю всем, я желаю милсдарю сэру Вилленту -- возвращаться ВОТ ТАК домой со всех своих перекрёстков!, и в тёплом семейном окружении пить чай. В то время, как за окном сумерки, и шумит верхушками сосен ветер... А на столе -- пузатый и смешной чайник, с божьими коровками, широкие, удобные для чая чашки, и сладкие кексы. Просто хоббитонская нора, у самых корней сосен! ))) Ахххх!...
У всех, у всех должна быть такая нора. С удобным креслом-качалкой, и любимой книжкой, и этим ти-о-о-плым пледом... Чтобы... возвращаться в неё... после... всех... этих... перекрёстков....................