Клинок чародея. Глава 17

Александр Быков Ольга Кузьмина
Глава 17.

Чей хлеб ешь, того и обычай тешь.
Народная мудрость.


Алена проснулась через пару часов от холода. Костер погас, солнце еще только показалось над горизонтом и вдобавок дул пронизывающий ветер. Неподалеку слышался спор богатырей с рыцарями, переходящий в перебранку.
- Да как смеешь ты, сын презренного торговца, указывать, когда мне идти за дровами?
Это сказал, кажется, сэр Гавейн
«Неужели сон в руку?» - со страхом подумала Алена и, вскочив, увидела, как Добрыня встал со своего места и, перешагнув через едва тлеющие угли, подошел вплотную к Гавейну. Ивейн, сидевший рядом, попытался вскочить, но Илья Муромец положил руку рыцарю на плечо. Потянувшегося к мечу Персиваля схватил за руку Алеша Попович. А Добрыня, взяв Гавейна одной рукой за ворот рубахи, тихо спросил его, внимательно глядя при этом рыцарю в глаза:
- Что тебе я сделал обидного, чтоб ты хаял ремесло моего батюшки?.. Может солнцем ты нагрел себе головушку? Свежим ветром ее проветрить надобно. Как проветришь, придешь просить прощения. Да другой раз будь со мной повежливей, - и богатырь резким движением швырнул Гавейна с холма.
Тот, размахивая руками и испуганно вопя, перелетел через заросли кустарника и хряпнулся оземь на сухую степную траву шагах в ста от Добрыни.
- Право, что с головой у друга вашего? - обернулся богатырь и, искренне удивляясь, пожал плечами. - Что нашел он в купечестве презренного? Или, может, я задел его чем-нибудь?
- Как ты смел так с ним разговаривать? Он же племянник короля Артура! - возмущенно сверкнул глазами Ивейн.
- А я сын честной вдовы Омелфы Тимофеевны! - с вызовом ответил Добрыня. - А ежели кто из вас в моей удали сомневается, то пусть выходит. Силушкой померимся.
- Недостойно для рыцаря биться на поединке с простолюдином, а вы все незнатного рода, - ответил Ивейн.
«Ой-ой-ой! - с досады прикусила губу Алена. - Зачем же я ему вчера все рассказала?! Ведь знала же, что рыцари помешаны на своей знатности. А впрочем, пусть... Нам стыдится нечего».
- Я сам - сын короля Уриена, а сэр Персиваль - сын короля Гамурета. И мы все - рыцари Круглого стола. А вас в рыцари никто не посвящал.
- А мы и не рыцари, - с достоинством ответил Алеша Попович и приосанился. - Мы - богатыри. В богатыри не посвящают.
- Отчего же? - добродушно усмехнулся в бороду Илья Муромец. - Можно и посвятить. Может кто желает? Так я его быстро посвящу булавой по темечку.
Рыцари неуверенно переглянулись. И тут на холм, покряхтывая и хромая на обе ноги забрался Гавейн.
- Ну что? Выйдешь ты супротив меня на поединок?.. Али извиняться пришел?
- Не в чем мне перед тобой извиняться, - посмотрел на него исподлобья Гавейн.
- Отчего же не в чем? - нехорошо прищурился Добрыня. - Мне тут обсказали все в подробности. Вы, мол, все - потомки королевские, ну а мы будто голи перекатные. За обиду мне стало за великую. Ваша знатность лучше вас не делает. Отчего ж вы перед нами чванитесь? Либо просите вы все у нас прощения, либо буду биться с вами до смерти.
Еще раз переглянувшись, все рыцари поднялись на ноги и положили руки на рукояти мечей. Илья и Алеша молча подошли к Добрыне и встали с ним рядом.
- Да что ж вы делаете! - метнулась к богатырям Алена. - То-то Кощей обрадуется, когда узнает, что вы перебили друг друга!
- Погоди, - отстранил ее Илья. - Тут дело серьезное. Коль они нас не признают равными, коль не извинятся за невежество, так какие же они нам товарищи? Нам чванливых товарищей не надобно.
Персиваль неуверенно посмотрел на Ивейна. Старший из рыцарей задумчиво провел рукой по черным с проседью усам, оценивающе оглядел богатырей и произнес:
- Хотя я и узнал про вас, что происхождения вы не знатного, но вижу, что ведете вы себя как настоящие рыцари, и даже готовы отстаивать свою честь в смертельном поединке... Доблесть вашу и воинское умение мы видели... Мы понимаем, что вы уроженцы иной земли, и не знакомы с рыцарскими обычаями, поэтому в рыцари вас никто не посвящал. Но мы готовы проявить уважение к иноземным обычаям и нравам. Мы готовы признать, что вы ничем не хуже нас. И ежели прежде я говорил иное, или произносил что-либо еще, для вас обидное, то прошу меня простить... Я думаю, что и мои товарищи согласятся со мной и присоединяться к моему слову.
- Да. Я согласен с Ивейном и присоединяюсь к его словам, - кивнул Персиваль и радостно улыбнулся.
- Присоединяюсь, - горько усмехнулся Гавейн и глянул в глаза Добрыне. - Прости, если я обидел тебя, воин. Я сказал сгоряча, не подумав.
- Бог простит, - Добрыня, усмехнувшись, пошел навстречу к Гавейну и легонько обнял его. Похлопал по спине:
- Кости-то целы?
- Да целы, вроде, - ответил Гавейн, слегка поморщившись.
«Ну, кажется, обошлось, - облегченно вздохнула Алена. - Что-то будет, когда они встретятся со Змеем?..»


На скорую руку позавтракав, они снова отправились в путь. Вскоре Черные горы окончательно исчезли за горизонтом. А через некоторое время на севере появилась темно-синяя полоска.
- Наверное, это тот самый Черный лес, - предположил Добрыня Никитич.
Алена решила вызвать Горыныча. Через некоторое время ей это удалось.
- Привет, Аленушка! Какие у вас новости?
- Едем вот. Богатыри с рыцарями чуть не передрались.
Алена вкратце рассказала Змею об инциденте.
- Да... Гонора у рыцарей предостаточно. Уж сколько я их перевидел. Достойных среди них очень немного.
- Ты уж с ними, пожалуйста, поаккуратнее, - попросила Алена.
- Вот еще, - фыркнул Горыныч. - Буду я со всякой шелупонью церемонится.
- Ой смотри, Змей, не ошибись... У тебя-то как дела?
- У меня - порядок. Спускался я в ту дыру, что на юге, в горах, где живут черные карлики. Это и правда вход в Подземный мир. Внизу, вокруг входа, безлюдно. Черная речка течет. На ней мельница. Там мельник работает и несколько его слуг. Вот и все население мира.
- Это оно! Подземный мир, как его описывали в сказках! - обрадовалась Алена. - А муку мельник делает для Иляны-Косынзяны.
- Не знаю уж, для кого... Говорит, для волшебницы какой-то. Он называет ее - девица-красавица. Говорит, волшебные птицы приносят ему в мешках зерно. Он мелет муку, и один из пяти мешков берет себе, а остальное птицы уносят обратно.
- Это что же за птицы такие, что могут мешки с зерном носить? - удивилась Алена. - Кстати о птичках. Тут на нас по дороге напали птицы Рух.
- Те, что в Черных горах живут? - уточнил Горыныч.
- Они самые... Ну, наши стали отбиваться. Одну из птиц подстрелили.
- Подстрелили? - судя по тону Змей расстроился. - А просто так мимо проехать вы не пробовали?
- Она первая напала на нас!
- Жаль, жаль. Рух, птица редкая. Их, может, во всем мире не больше дюжины осталось. И нрав у них вовсе не агрессивный. Вы, может, чем разозлили ее, что она на вас кинулась?.. Ну, да ладно. Что сделано, того не воротишь... Видно совсем птички оголодали. Им ведь для прокорма надо очень много пищи. Слонов там, коров, на крайний случай лошадей или баранов... А что, никаких кочевников у Черных гор вы не встретили?
- Не встретили. Местность совершенно безлюдная. Только эти птицы, да порой дикие джейраны по степи бегают.
- Ну, тогда понятно, почему птица Рух на вас набросилась, - Горыныч, похоже, вздохнул. - Раньше они крали лошадей и овец у многочисленных степных племен. А теперь Кощей, видно, прижал кочевников холодными зимами, да и погнал их куда-нибудь на войну, в более теплые края. Вот они и ушли из-под Черных гор со всеми стадами... Теперь птицам голодно. Они и бросаются на всякого проезжего.
- Это что же получается? - забеспокоилась Алена. - Они ведь так и вымрут...
- Не вымрут, - успокоил ее Змей. - Они еще и по другую сторону Черных гор за добычей летают, в Индию. Там сейчас сынок мой, Вольга, правит. Раньше в Индии жертву птицам специально привязывали в определенном месте - коров, лошадей, иногда даже слонов. Правда, я с тех пор в Индии не был. Может Вольга отменил эти жертвоприношения? Надо слетать как-нибудь, проверить. А то и правда, совсем птицы Рух переведутся... Вот, прямо сейчас и слетаю, это почти по пути.
- К Вольге? – удивилась Алена. – А разве он тебя не… убивал?
- Песню что ли слышала? – недовольно ответил Змей. -  Ты больше Бояна слушай, он тебе напоет… Песня эта по заказу Владимира написана. Мать-то Вольги княгиней была, второй женой отца нынешнего князя Владимира. А Вольга весь в меня пошел – природный колдун да еще и оборотень. Не потерпел Владимир такого братца, подучил мальчишку, дескать Змей мать твою обесчестил, да и указал дорогу к моей пещере. Верно думал, я своего сына убью, - Змей зло и коротко хохотнул. – Ну, лю-юди… Я Вольгу назад в Киев не отпустил. Научил, чему смог, а он потом набрал себе дружинушку да и отправился себе царство завоевывать. Ну да про то тебе, все известно.
После разговора со Змеем Алена загрустила. «Это получается, Змей не только к девицам да вдовам летает, но и к мужним женам наведывается? Мать-то Вольги не зачахла от любви Горыныча, сына ему родила. А сама в то время замужем была за князем… Вот уж и верно говорят: влюбилась, как в омут свалилась».


На обеденную передышку путешественники остановились у опушки Черного леса. Лес этот, непролазная хвойная чаща, раскинулся теперь к северу от них, словно огромное темно-синее море. Солнце, стоявшее почти в зените, согревало и безо всякого костра. Дав лошадям воды и зерна, товарищи расстелили скатерть самобранку и принялись за обед. Добрыня подсел к Алене и тихонько спросил:
- Не со Змеем ли ты говорила, Аленушка? Ты смотри уж с ним, поосторожнее...
- Ты со своей-то личной жизнью разберись, Добрынюшка, - вздохнула Алена. - Смотри, доведешь Настасью. Меня Змеем пугаешь, а сам-то не боишься, что к жене твоей брошенной Змей летать начнет?
- Начнет летать, убью... - буркнул Добрыня. И Алене как-то не захотелось уточнять, кого именно он обещает убить.
После сытного обеда путников сморил сон. Гавейн вызвался дежурить, а Ивейн, глянув на друга, заявил, что будет сторожить с ним на пару. Никто не стал им возражать. Двух часов утреннего сна всем явно не хватило, и путники один за другим заснули, растянувшись на солнышке. В этот раз Алена проснулась от гневного крика Ильи Муромца.
- Почему не разбудили меня, или кого угодно другого?!
Открыв глаза, Алена огляделась. Перед подбоченившимся Ильей стоял, виновато потупившись, Ивейн.
- Да мы... Да, я виноват. Задремал на посту. Не спал долго...
- А почему не разбудил никого?
- Да вы ж никто еще не выспались! А мы с Гавейном приноровились, вроде. Как один задремлет - другой его будит. Он все хотел в лес сходить - чудилось ему там что-то... А тут я просыпаюсь... Где Гавейн? - Нету. Ну, я и стал будить всех...
Остальные рыцари и богатыри уже вскочили, похватали оружие и принялись нервно оглядываться в поисках неведомой опасности. Но вокруг стояла подозрительная тишина. Вдруг из леса выскочил, размахивая мечом и вопя боевой клич, Гавейн.
- Что случилось? Кто на тебя напал? - кинулись к нему богатыри.
- Никто, - опешил рыцарь. - Я думал, на вас напали... А что - нет?.. Чего ж вы тогда переполошились?
- Тебя ищем! - хмуро посмотрел на него Илья. - Пошто с поста ушел?
- Так я на минутку. Там в лесу кто-то есть. Они следят за нами. Вот, я и пошел разведать. Я ж тебя предупредил, Ивейн!
Ивейн удивленно моргнул. Честно попытался вспомнить. И покачал головой:
- Не предупреждал.
- Да ты же сам мне кивнул!
- Не кивал я тебе, - возмущенно всплеснул руками Ивейн. - Ты ушел, а я и задремал, потому что ты не разбудил меня.
- Да я же сказал тебе, что хочу сходить в лес, разведать...
- А я тебе не велел, - прервал его Ивейн.
- Да я потом снова сказал, а ты кивнул!
- Да не кивал я! - выдохнул Ивейн с отчаянием в голосе.
Алене стало его жалко.
- Это он, наверное носом клевал, - сказала она Гавейну. - А ты подумал...
- Ну вот что, - прекратил спор Илья. - Вы сами вызвались нас сторожить. И оставили пост без охраны. Один уснул, другой ушел... Нас тут всех, как сонных котят могли передушить, - таким разгневанным Алена Илью еще не видела. - Если еще хоть раз такое повторится, - Муромец гневно сжал кулаки, -  не посмотрю, что благородные рыцари и сэры - сорву розгу, и выпорю, как мальчишек! Можете на меня обижаться потом, на эти ваши поединки вызывать. Это все потом. Сперва поймаю и выпорю, чтоб сидеть не могли! Понятно?!

Виноватые рыцари стояли потупившись, надув обиженно губы.
- Ты кого там нашел-то в лесу? - уже более миролюбиво спросил Илья у Гавейна.
- Уж и не знаю, как их назвать... Какие-то карлики. Сами мохнатые, глаза красные. Лопочут непонятно... Следили они за нами. Я хотел потихоньку подобраться к ним, захватить одного в плен. Да уж больно они верткие, бестии. Может вы что-нибудь знаете про таких? - обратился он к богатырям и Алене.
Но никто ничего толком не знал.


Основательно подкрепившись, путники снова вскочили на коней и двинулись дальше. В пути Алена попыталась связаться с Лебедью. Царевна откликнулась удивительно быстро, словно ждала. С интересом выслушала рассказ Алены про их дорожные приключения.
- Зря вы решили устроить ночевку возле леса, - укоризненно заметила Лебедь. - Местные запросто могли вам навредить. Эти красноглазые карлики вообще-то довольно мирный народ. Но они - людоеды. Спокойно могли сожрать кого-нибудь из вас в ритуальных целях.
- Да мы же ничего им плохого не сделали! - удивилась Алена. - За что им нападать-то на нас?
- Они и не стали бы нападать. А вот сонного вполне могли уволочь. У них обычай такой - съедать, по возможности, вражеского вождя или просто гостя. Этим они, якобы, оказывают гостю особую честь. Дикие нравы.
- Да-а.. Хорошо, что все обошлось. Расскажу потом рыцарям, чтобы другой раз внимательнее были... Слушай, Лебедь. А можешь ты узнать у Черномора, что это за вход в Подземный мир где-то на юге, в горах? Там еще, близко от входа, черная речка и мельница.
- Другой вход в Подземный мир? - удивленно переспросила Лебедь. - Что же дядя, сволочь, врал, будто его вход - единственный?
На следующей стоянке Алена рассказала своим спутникам про жителей Черного леса и их людоедские обычаи.
- Жаль, что я ни одного не поймал, - сокрушенно вздохнул Гавейн.
- Хорошо, что они тебя самого не поймали, - похлопал по его Ивейн по плечу.
- Вот что, братцы, - подытожил Илья. - Никаких больше ночевок, пока этот Черный лес не проедем. Не хватало еще нам тут кого-нибудь потерять.
Но лошадям, все-таки, необходим был роздых. Да и подкрепиться не мешало. Заодно, чтобы не терять времени даром, Алена предложила выйти на связь с Черномором.
Добрыня достал из мешка надраенный до зеркального блеска медный поднос и три раза постучал по нему.
- Кто там? - на дне блюда появилось изображение Черномора - встрепанного, с воспаленными от бессонницы глазами. - А, это вы?.. Наконец-то додумались. А я уж думал, не случилось ли с вами чего в пути.
- Не случилось, и не надейся, - ответил ему Добрыня. Но Черномору, похоже было некогда реагировать на колкости богатыря. Он сразу приступил к инструктажу.
- Я тут много думал о том, как вам до... - он нервно огляделся, - искомого места добраться... И вот что могу посоветовать. Земли, где вам предстоит идти, необычные. Тут, наверху, вы привыкли считать зверей и птиц тварями неразумным, а там они могут оказаться разумными. И даже злопамятными. Поэтому соблюдайте крайнюю осторожность. Проявляйте всяческое уважение ко всему, что будет вас там окружать, даже к растениям. Зайчику поклонитесь, не разломитесь. А он потом, глядишь, пригодится. На зверей и птиц вообще не охотьтесь. Если какой страж вас куда не пускает - не надо на него с оружием кидаться. Попробуйте договориться по хорошему... Только учтите - взяток золотом они не берут. Этого добра у них навалом. Да, вот еще что. Там волшебников много. Там вообще все волшебное... А где, кстати, Горыныч? Что-то я не вижу его. Я слышал, он в Африку мотался?.. Он что, с вами не поедет?
- Поедет. Я говорила с ним, - ответила Алена. - А в Африку он летал, наверное, из-за птицы Рух.
Черномор недоверчиво покачал головой.
- Ты мне голову не морочь. Птица Рух живет в Азии.
- Знаю.  Он говорил, что птицы эти вымирают, и что нужно им помочь. Может, он их в Африку переселить хочет? Там слонов много. Как раз птичкам на прокорм.
Черномор только рассмеялся в ответ.
- Что-то совсем вы с Горынычем заврались. Индия-то ближе, и там свои слоны есть. Размером крупнее, и все ручные.
- Ну тогда не знаю, - развела руками Алена. - Я за Зме.. - девушка нервно оглянулась на рыцарей, - за Горыныча не отвечаю. Но мне он сказал, что хочет присоединиться к нам у входа. Ты лучше еще что-нибудь про Подземный мир расскажи.
Карлик нахмурился и покачал головой.
- Больше ни слова, пока я сам с Горынычем не поговорю.
- А если он вообще не пойдет с нами? - предположил Добрыня.
- Тогда ваш поход лишен всякого смысла, так что и рассказывать нечего, - отрезал Черномор и разорвал связь.
- Вона как, - покачал головой Илья Муромец. - Ох, что-то темнит Черномор.
- Да кто такой этот Горыныч, и почему без него поход, вдруг, не имеет смысла? - возмущенно вскинул голову Ивейн.
- Богатырь он, - хмыкнул Алеша Попович и хитро переглянулся с Аленой. - Такой богатырь, что вам и не снилось.
- Да что сейчас-то рассказывать, - махнула Алена рукой. - Скоро вы сами его увидите.


Лошади, тем временем, отдохнули, и товарищи снова отправились в путь. Скакали почти до самой ночи. Во время скачки Алена несколько раз пыталась вызвать Змея Горыныча, но тот не откликался.
«Ох, чую, не зря Черномор так усиленно пытается втравить Змея в этот поход. Что если в Подземном мире есть кто-то или что-то, представляющее для Горыныча реальную опасность? Он собирался спуститься в тот вход, к которому мы едем. Если он под землей, то понятно, почему я не могу до него докричаться. Но что же он там так долго делает? Может, с ним уже что-то случилось?»
К вечеру лес отступил еще дальше на север и чернел теперь еле заметной полоской у горизонта. Лошади снова устали, и путники решили расположиться на ночлег. Горыныч все не отзывался, и Алена уже не находила себе места от беспокойства. Поужинав, путники развели костер - ночью в пустыне резко холодало - и улеглись вокруг него спать. На первые полночи, посовещавшись, решили оставить Персиваля. А потом, под утро, его должен был сменить Илья.


Среди ночи Алену разбудил душераздирающий вой. Богатыри и рыцари, вскочив, похватали оружие и стали оглядываться. Вой доносился справа. Там, в кустах, шевелился и трещал сучьями темный силуэт. Илья бросил в костер охапку сухой травы и огонь, ярко вспыхнув, осветил округу. В сотне шагов от костра Персиваль рубил мечом истошно завывающий колючий кустарник. Мужчины, выхватив мечи, бросились ему на помощь. Илья и Добрыня подоспели на место последними, но с горящими головнями в руках. В кустах никого не было. Вой прекратился. Персиваль стоял, исцарапанный, растрепанный, сжимая в руке меч.
- Что стряслось? - спросил Илья.
- Да вот, - развел рыцарь руками. - Решил я сходить за дровами к кустам. Мало мы что-то дров запасли. До утра могло не хватить. Начал рубить кусты. И тут на меня напали две огромных старухи, стали хватать когтями, царапать. Ну, я стал мечом отбиваться. А они завыли.
- Какие старухи? - удивленно посмотрел на Персиваля Ивейн. - Никого же нет.
- Были, - уверенно кивнул Персиваль. - Были две старухи. Большие, толстые. Раза в три меня выше.
- Да у тебя и крови нет на мече, - заметил Гавейн. - Может это не чудища были, а призраки?
- И оцарапали меня призраки? - спросил Персиваль, проведя ладонью по кровоточащей щеке.
- Ладно. Пойдем отсюда, - скомандовал Добрыня. - Сейчас я все объясню.
Рыцари, а следом и богатыри отправились обратно к костру.
- А что это ты вдруг среди ночи за дровами наладился? - поинтересовался у Персиваля Добрыня. - Ты у Хозяев спрашивал разрешения дров там нарубить?
- У каких хозяев? - удивился юноша. - Тут же нет никого.
- А кто же тебе тогда лицо оцарапал?
- Кусты... - попробовал ответить за Персиваля Гавейн.
Но Добрыня покачал головой.
- Албасты его драли, я думаю. Здесь живут они, в зарослях кустарника. Эти духи обитают в диких зарослях у озер и рек... Собирали для костра дрова мы вечером. Так сухие только брали ветки, старые. Да еще поклонились духам хлебушком и спросили у них разрешения. Ты ж рубить стал без спросу и зеленое... Вот они на тебя и набросились, - Добрыня озабоченно нахмурился. - Ты теперь проси у них прощения. Поднеси подарок им какой-нибудь. Хоть оставь у кустов ты им хлебушка.
- Так эти старухи тут, в кустах где-то живут? - удивился Персиваль.
- Да не старухи это, а демоны, - пояснил Гавейн. - Добрыня же ясно сказал - местные духи.
- И мне у них прощения просить? - Персиваль удивленно захлопал глазами. - То есть сейчас я, христианин, рыцарь Круглого стола, я, видевший Монсальват и Грааль, буду приносить жертвы местным демонам?
- Скажите мне честно, витязи, - вмешался Ивейн. - Вы, вообще, христиане или как? Вроде креститесь, бога поминаете. Ну а жертвы демонам приносите. Да эти старухи первые напали на него! Их изничтожить надо! Вот спалим тут все кусты и...
- Я те спалю! - погрозил ему кулаком Илья Муромец. - Наша вера православная. Мы стоим всегда за дело правое, да на бога не привыкли сваливать. Пусть ка сам ответит он, - Илья махнул рукой в сторону Персиваля, - по совести. Где, в каких писаниях написано, чтобы гость хозяевам пакостил?
- Да эти старухи настоящие демоницы! - горячо взмахнул руками Персиваль. - Ни за что ни про что на меня набросились! Вцепились когтями в одежду, чуть с собой не уволокли.
- А ты представь себе, юноша, - вмешалась Алена, - что пришли к тебе гости. Ночевать устроились, а среди ночи взяли, да и порубили стол и лавку на дрова, чтобы печь топить. Ты для этих старух - такой вот гость.
Персиваль прикусил язык и задумался. Но Ивейн, покачав головой, возразил:
- Мы имеем дело с демонами, порождениями ада. Уважать этих духов и поклоняться им могут только темные язычники. И как язык-то у вас поворачивается предлагать Персивалю принести им жертву?
- Солнце всем равно светит. И язычникам и христианам, - покачала головой Алена. - Не различает оно. И эти, местные, не различают, язычники вы или христиане... - Алена, сделав выразительную паузу, окинула рыцарей взглядом. - Вы идете в поход по чужедальним странам с совершенно иными, чем у вас обычаями и порядками. И уверяю вас - такого «порядка», как у вас в Британии, вы не встретите больше нигде. Так что даже и не пытайтесь мерить все, что вы увидите своей меркой.
- Но ведь в Писании сказано, что Господь всю землю отдал во власть человеку! - возмущенно всплеснул руками Ивейн. - И если мы действуем по воле Господа, то вправе распоряжаться этой землей! А те духи и силы, что смеют нам помешать, противятся воле Господа! Так что должно искоренить их... Или, хотя бы, наказать, для острастки.
- Только теологических диспутов нам не хватало... - вздохнула Алена. – По вашему, и меня в демоны записать надо? И деву-Лебедь? Ведь она тоже хозяйка многих мест. И тоже требует к себе уважения.
- Да ее-то за что? Она же полезная! - удивился Ивэйнн. - И ты тоже. А эти сами на Персиваля напали.
- Коли бы вы в ее владениях безобразие учинили, так и Лебедь бы с вами церемонится не стала, - парировала Алена.
- Это точно - кивнул Алеша Попович. - Попробуйте чем-нибудь оскорбить мою милую... Живо превратит вас в лягушку или еще какую-нибудь болотную мелочь. Не посмотрит, что вы рыцари.
- И вот еще, - поддержала Алена. - Волшебник Мерлин есть у вас при дворе?
- Да, - кивнул Ивейн. - Он добрый волшебник. Первый советник славного короля Артура.
- И Мерлин что же, в церковь ходит, Христу поклоняется? - язвительно продолжила мысль Алена.
Рыцари встали в тупик.
- Ну, не знаю, - развел руками Ивейн. -  Но он полезный. Как можно сравнивать Великого Мерлина и этих старух?
- Двойные стандарты, - горько усмехнулась Алена. - Бесполезно спорить с теми, у кого совсем совести нет.
Ивейн замолк. Лишь обиженно пробурчал себе под нос:
- Ишь ты... Совести у меня нет. Всю жизнь защищал вдов и сирот, и вот, дождался на старости лет...
На этом спор заглох. Илья Муромец заявил, что все могут отдыхать, а он до утра подежурит. Алена тут же снова улеглась у костра и уснула.