Я спас этого безымянного друга, который даже не отблагодарил и не видел в этом необходимости, но всё равно зову я его другом? Чем он заслужил этого звания, если на то не было причин?
Как только мне удалось выбрать единицу из множества, точку из троеточия,его из его собратьев, что жизни были, в конечном счете, лишены, он был положен мною в сосуд, являющийся темницей со всеми условиями для житья. Но почему жизни лишённые на самом деле так прекрасны, когда умирают, кипят, горят в мучениях? С людьми всё не так. Либо они полностью исчезают, либо походят на разлагающийся материал. А эти создания они другие, словно бронза, золото, медь! Смерть их увековечивает, но жалость моя по отношению к гибели безымянного друга взяла вверх над почтенной смертью рыцаря, который с честью отслужил и отжил своё, тем самым пришлось оставить его в простых доспехах, что может быть и оскверняли его истинную сущность!
Однако, задело меня другое, спустя пару минут, как началось наблюдение за безымянным сожителем. Я заметил кое-что, что запало в самое сердце, и было криком души, прошедшим через щель воспроизведения духовной близости и звания, что как бы не было иронично, на самом деле было мясным колоколом, позволяющим предупредить, предостеречь или отблагодарить и увековечить, да этим переданным сигналом было слово « Друг».
Его движения напоминали « человека оркестра» или секретаря природы, который с каждым разом убеждал, что он верен должности, которую ему дали с особым почётом и доверием, летописец своего народа, неовековечанный золотом и медью.