Оптимизму больных раком посвящается
Глава 9
ЯБЛОКО С СЕВЕРА
Проснулся Ильдар рано. И не потому, что провёл свою первую ночь на диване в вестибюле хирургического отделения. Диван был хоть и коротковат, но значительно лучше вокзальных пластиковых стульчиков, скрепленных хомутиками в ровные ряды. К тому же санитарка принесла постельное бельё, одеяло, подушку, но стелить он ей не позволил. Сделал всё сам, зная, что персоналу и так достаётся немало с тяжёлыми больными. У него же никакой боли не чувствовалось, и он осознавал себя абсолютно здоровым человеком, по чистой случайности попавшим в это страшное заведение.
Ильдар тихонечко, стараясь не шаркать тапочками, прошёл в туалет, открыл окно и всей грудью вдохнул чистый бодрящий воздух. Ночью слегка подморозило, на лужах виднелся хрупкий ледок, цветы на клумбах, ещё вчера гордо выставлявшие напоказ свои яркие бутоны, враз почернели и опустили головы. И от этой за одну ночь утратившей красоту природы почему-то сделалось тоскливо.
Интересно, сколько его здесь продержат? Недели две или три? Если три, то к моменту выписки уже должны наступить морозы, и не придётся идти по болоту пешком. Да вряд ли он и сможет после операции пройти те десять километров. А может ещё и не будет никакой операции? Может что-то напутали районные доктора, и здешнее обследование на хорошей аппаратуре подтвердит, что он вполне здоров, и никакого рака у него нет?
От этой мысли сделалось чуть веселее.
-Куришь? – раздался за спиной голос мужчины, появление которого Ильдар даже не слышал.
-Нет, просто воздухом дышу.
-Это ты что ли на диване ночевал?
- Да, а что?
-Нет, ничего. Сегодня из нашей палаты одного на операцию кладут, место освобождается. Так что наверняка тебя к нам положат. Давай знакомиться! Юра.
-Очень приятно! Ильдар.
-И что у тебя?
-Да они темнят что-то, всё терминами своими по латыни называют, так что я ни фига и не понял. Отправили вот на обследование. Может ещё ничего и не найдут.
-Дай-то бог! Посмотри там, на подоконнике, баночку со своей фамилией. Не забудь анализ сдать.
-Ой, хорошо, что Вы вовремя подсказали.
-Да перестань ты выкать. Мы тут все на равных. Товарищи по несчастью, так сказать.
Мужчина взял пластиковую баночку с закручивающейся крышкой, зашёл в кабинку. Ильдар нашёл свою.
- Юра, а сколько надо для анализа?
- Граммов сто хватит.
Вскоре один за другим народ, разбуженный дежурной сестрой для уколов и измерения температуры, потянулся из палат по длинному коридору в сторону туалета и умывальника. Некоторые шли, еле-еле передвигая ноги и держась за бок (явно после недавней операции), другие шагали бодро и весело смотрели на соседей. Вот на костылях шустро проскакал мужчина с ампутированной почти до колена ногой. Его вчера Ильдар видел несколько раз. Он кокетничал с дежурной сестрой, задирал больных из соседних палат, беззлобно подшучивал над старушками. Сегодня он весело здоровался со всеми, называя по именам, шутил по поводу походки, пугал клизмой, которую якобы врач приказал делать всем, кто вчера ужинал, потому что макароны оказались просроченными, и может быть несварение желудка.
- Ну, значит, мне делать не будут, - заявил очень худой мужчина непонятного возраста.
- Это почему это ты такой у нас особенный, - встрепенулся безногий.
- А потому, Феденька, что желудок у меня еще в областной больнице два месяца назад удалили. Так что несварение желудка мне не грозит. – И расхохотался, обнажив неровные пожелтевшие зубы.
Вскоре, действительно, многих пациентов стали приглашать на клизму. Ильдар примерно знал, что это такое, но пока испытать не доводилось. Перед УЗИ-обследованием в районной больнице он накануне пил три литра воды с растворенным в ней порошком, за который пришлось уплатить больше пятисот рублей, и эта вода вычистила его внутренности так, что он всю ночь боялся уходить далеко от туалета.
Он больше всего стыдился того, что придётся не только снимать штаны перед молодой медсестрой, его ровесницей, но и подставлять ей свой зад, в который она будет вводить очистительную жидкость. На деле оказалось ещё хуже. Ильдар думал, что клизма – это та самая небольшая зеленого цвета резиновая груша, что стояла на подоконнике в туалете. На деле же ему предстояло принять в себя содержимое похожего на грелку резинового сосуда с длинным шлангом и белым пластмассовым закруглённым наконечником.
Густо покраснев, Ильдар по указанию медсестры спустил штаны, лег на бок, согнув в коленях ноги и подтянув их ближе к подбородку, и почувствовал, как в него легко втиснулся этот наконечник, и кишки стали наполняться жидкостью. Сразу же очень захотелось в туалет, но мучения только начинались.
- Я больше не могу… - еле слышно проговорил Ильдар.
- Да ты что! Еще и половины не принял. Терпи давай. Да не вздумай мне тут напакостить, а то сам подтирать будешь.
Ильдар терпел изо всех сил, и едва только сестра освободила его от шланга с наконечником, подтянул с поджилок спортивные штаны и почти бегом, не надевая шлёпанцы, метнулся в сторону туалета. На его счастье одна кабинка оказалась свободной.
Потом было еще два вливания, но эти парень перенёс как-то спокойнее.
В половине девятого сестра отправила его сдавать кровь из пальца и вены, потом пришлось сидеть в очереди на рентген, затем – на УЗИ. А когда вернулся к своему дивану, матраса и белья с подушкой на нём уже не оказалось. Не было и его пакета с бритвенными принадлежностями, мылом, зубной щеткой и остатками домашней еды.
- Да не бойся, ничего не пропало, - заулыбалась заступившая на дежурство другая медсестра. – Всё перенесли в шестую палату. Там койка освободилась, так что располагайся на новом месте.
Место Ильдара оказалось у стены. Пакет с вещами лежал на тумбочке. Парень аккуратно разложил всё на полочки, выглянул на улицу. Прямо под окнами располагалась парковка, на которой стояли дорогие машины. Ильдар не очень разбирался в марках, некоторые вообще видел впервые, но мерседес, БМВ и лексус от других отличил.
- Что, автопарком любуешься? – спросил уже знакомый Юра. – Да, брат, вот на таких машинах и ездят наши малооплачиваемые работники здравоохранения. Самая дешевая миллиона на полтора тянет.
- Ни фига-а-а с-е-е-ебе! - удивлённо протянул Ильдар. Это же моя зарплата лет за десять.
- А ты кем работаешь?
- Трактористом.
- Вот то-то и оно. Не ту профессию выбрал. Надо было на хирурга учиться.
Их разговор прервал скрип дверей. В палату вошёл хирург, на кармане халата которого было вышито Дьяконов В.Б.
- Как настроение? – спросил он после бодрого приветствия.
- Хорошее, Владимир Борисович.
- Ну, и прекрасно! Так, с тобой всё ясно, - сказал доктор лежавшему у самой двери мужчине. – Минут через тридцать будем оперировать. Не волнуйся, ничего страшного у тебя нет. Всё будет хорошо! Можешь позвонить жене, чтобы сегодня не приходила, после операции денёк побудешь в палате интенсивной терапии, потом обратно сюда. Ты, Фёдор, что скажешь?
- Да заживает вроде бы.
- Потом посмотрим на перевязке, как оно у тебя заживает. Думаю, что всё хорошо. Скоро домой, хватит тебе тут сестричек мурыжить. Цвигунов, Цвигунов. Кровь сдавал сегодня? Да? Как будут результаты, мы с тобой отдельно поговорим. Лаптев! - он нагнулся, пощупал живот, слегка надавил слева, справа, посерединке. – Не болит? Всё у тебя идёт хорошо, сегодня выпишем домой, хватит казённую кашу есть. Дед Коля! Ты, говорят, хандришь? Напрасно, напрасно! Операция у тебя прошла хорошо. Сделано всё чисто, я же сам оперировал, знаю. Больно, конечно! А что бы ты хотел после такой операции? Чай, не молодой уже! Помедленнее, чем у ребят, заживать будет. А то, что температура держится, не беда. Реакция организма такая. И если хочешь, пусть дочь приходит, сидит, сколько хочет. Это лучше, чем постоянно сюда по телефону звонить, сестру от дела отвлекать. Так и скажи, когда проведать придёт. Теперь ты, Шарапов. Анализы все сдал? Рентген? УЗИ? Так. Хорошо. В роду онкологических больных не было?
- Батя пять лет назад от рака умер. А у меня что, правда, рак?
- Да не бойся ты так! Пока ничего страшного не вижу. Вот будут готовы результаты анализов, посмотрим. Но если онкология и есть, то на начальной стадии. Так что попал к нам очень даже вовремя. Ещё сто лет жить будешь, да и потом умрёшь от гонореи из-за неразборчивости случайных связей.
Фёдор захохотал:
- Да уж, в сто тридцать лет от триппера помереть! Доктор, мне бы такой прогноз!
-Ладно, пересмешники! Вам только дай повод посмеяться… Ну, пока, мужики, мне на операцию пора.
Едва он ушёл, в коридоре раздалось приглашение:
- Северяне, второй завтрак! Подходите быстрее, а то какао стынет.
Поскольку Ильдар из-за анализов и обследований и первый завтрак пропустил, он не заставил себя упрашивать. Бодро встал, вышел в вестибюль, где ночевал на диване, и где за несколькими массивными столами из берёзы ходячие пациенты принимали пищу, робко пристроился с самого края. Посреди стола стояла ваза с румяными яблоками, расположились тарелка с вафлями и большой чайник, очевидно, с тем самым какао, про который громко возвещала сестра. Ильдар начал озираться в поисках кружки, но когда увидел, что каждый идёт со своей, подошёл к буфетчице:
- Извините, а где можно кружку взять?
- Кружку у нас, дорогой ты мой, каждый свою имеет. Можешь там внизу в магазинчике купить. Да сейчас она тебе к чему? Ты что, с Севера что ли?
- С какого Севера?
- Ну, я спрашиваю, ты с Ямала или с Югры что ли?
- Нет, я с Заозерья.
- Тогда второй завтрак не про твою честь. Это для тех, кто с Северов. А то ишь, яблочка ему на халяву захотелось!
- Да никакого яблочка мне не захотелось. У нас в этом году яблок столько уродилось, что скоту кормим. Девать некуда.
- Ну, тогда иди к себе в палату. А если проголодался, магазин уже почти час, как открылся. Там всё, что надо, есть. Кроме пива.
Ильдар покраснел от смущения, что его заподозрили в какой-то алчности, в попытке урвать чужое, повернулся и пошёл в свою палату.
- А ты чего это на второй завтрак-то попёрся, - спросил Федя. – Ты же вроде наш, с области? А второй завтрак не про нашу честь. Это за северян их автономные округа нашему центру да тюменскому деньги большие платят, вот им и рацион особый. И яблоки, и вафельки с печенюшками, да какавой запивать.
- Такова, брат, суровая действительность расслоения общества не только по социальному происхождению, но и по географической принадлежности к тому или иному суверенному субъекту федерации, - по-учёному выразился Юра. – Мы тут – низшая каста. И с этим надо мириться, а не обижаться.
И почему-то от этих вроде бы утешающих слов соседей по палате, на душе сделалось совсем паршиво. Не от того, что не досталось яблока, их действительно в этом году уродилось в небольшом саду возле дома необычайно много, а от того, как глупо он выглядел, незваным сев за стол, от того, что испытал унижение из-за какого-то паршивого яблока. Ильдар уткнулся лицом в подушку, и слёзы потекли из глаз крупными каплями, легко впитываясь в застиранную наволочку с незамысловатым рисунком и логотипом «Минздрав».
(продолжение следует)