***
Дворец стоял на берегу Темзы в Королевском ботаническом саду. Несколько лет он был закрыт на реставрацию, открылся только год назад, поэтому поток посетителей все еще был нескончаем.
Дворец, может быть, и не был похож на те дворцы, которые у всех на слуху, - мал. Да и скромен, пожалуй, для такого титула. Его и называли раньше просто - Голландский домик за сходство с голландско-фламандскими домами того же времени: треугольная «корона» наверху и особая, «фламандская», кладка красного кирпича. Поначалу он служил всего лишь дачей части очень большой королевской семьи. Гораздо позже, когда дети выросли, а у главы семейства жизнь пошла невеселая - он заболел, и его болезнь была неизвестна эскулапам того времени, он купил его для постоянного проживания. Мал домик, да удал. Многих привечал, многое помнил.
Восемь человек помощников посетителей (так именовалась ее должность) и два менеджера - вот и вся их «семья». Многие с высшим образованием, двое девятнадцатилетних: естественная блондинка (по-доброму посмеивались между собой: не мог Хью, второй менеджер, устоять перед ее длинными в радикальном мини ногами) и мальчик, только что сдавший A-level* и, как это было здесь заведено, копивший деньги на поступление в университет. Темой его итогового курса по истории была гражданская война в России. Он сказал Марине, что уже одолел Пастернака и сейчас с трудом пробивался сквозь дебри русского характера, читая «Преступление и наказание» Достоевского. Ученым-руссистом он быть не хотел, а поведал Марине, что хочет служить в британской разведке, пойти по стопам деда и отца. Вот тебе и пресловутая скрытность! Еще один молодой мужчина - высокий, с ярко-синими глазами - решил взять time-out, уйдя с надоевшей работы в какой-то конторе и, работая во дворце, подумать о будущем. С первых дней Марине благоволила дама, иначе не назовешь: на работу приходила в шляпе, демонстрировала преувеличенно светские манеры и много говорила о муже, успешном архитекторе. Понравилась милая тоненькая моложавая женщина с севера Англии. Марина очень удивилась, узнав, что у нее было четверо уже взрослых детей, а пятый – подросток – учился в единственном в Англии бесплатном балетном училище, из-за чего мама и жила с ним в окрестностях Лондона.
Поначалу все были друзьями, к середине лета обстановка изменилась, но об этом позже...
Реставраторы Дворца сделали свою работу профессионально. Им удалось сделать почти невозможное: они избежали «стерильной» музеефикации и воссоздали атмосферу жизни в нем.
Дворец был говорящим.
Когда начинался рабочий день, один из visitor's assistances нажимал кнопку и... в приемной начинал свой рассказ король Георг III – хозяин дома - с гордостью, на которую имел полное право.
Счастлив ли он и его подданные? Он сам же и отвечал: «We are! We are!»
Королевство в его правление процветало, совершались открытия (именно тогда, к сожалению, «аборигены съели Кука», экспедицию которого поддерживал король), началась промышленная революция, было de facto отменено рабство. А сам он - ну такой обаятельный мужчина: играл на флейте и клавикордах, рисовал, наукой интересовался, грядки с овощами-фруктами вокруг Дворца разводил и ни разу в жизни даже заграницу не съездил! Первый из своей династии, кто был рожден в Англии, для кого английский язык был родным.
В витрине за стеклом стояла его восковая фигура в реальную величину: красив!
Одного только не могли простить ему современники и потомки - Америку потерял. До этого формально она была колонией Великобритании. «Да и как было ее удержать! Это было неизбежно!» - оправдывала любимого короля Марина, хотя с ней соглашались далеко не все.
В соседней комнате королева Шарлотта рассказывала о своем, ее голос звенел от счастья: она плыла по бурному морю из далекого немецкого княжества на встречу с молодым красавцем-королем, а через два дня уже была женой и королевой, а ведь было ей «всего семнадцать, всего семнадцать!» Женились они по любви и родили пятнадцать детей! (Король жене не изменял - известно доподлинно). Пятнадцать детей – и только одна законная внучка и та умерла родами.
На втором этаже уже выросшие дети обсуждали свои проблемы, а сильно постаревшая королева жаловалась на холод, детей и врачей, которые мучили ее мужа. Здесь, в гостиной королевы, стоял клавесин, на котором играл сам Гендель, а также король с королевой в четыре руки, когда были моложе.
Здесь за несколько месяцев до смерти королевы состоялось знаменательное событие – двойная свадьба.
Королева приняла решение срочно женить двоих своих сыновей: династии нужно было продолжение. Не дано было королеве знать, что родится у нее уж такая внучка – всем внучкам внучка! Королева Виктория. Она будет рулить Британией («Rule Britannia»)* за всех не очень везучих детей и не рожденных в законном браке внуков Георга Третьего и королевы Шарлотты – шестьдесят четыре года. Виктория будет очень фертильной, родит много детей, от которых в геометрической прогрессии произойдут внуки, правнуки, и «наградит» она своих потомков неизвестно откуда взявшейся у нее гемофилией. Одна из внучек станет русской царицей, родит наследника престола с этим неизлечимым тогда недугом, отчего в государстве российском усилится нестабильность, власть никудышная упадет, ее подхватят, и случится то, что случилось...
Остаться равнодушным во Дворце было невозможно. Посетители хотели знать еще и еще, а они - помощники посетителей - тем более. Все чувствовали себя причастными: любили короля и королеву, сочувствовали детям, терпеть не могли профана-лекаря, входили в тонкости болезни короля с точки зрения современной науки. Когда позволяло время, вели бурные дискуссии. К дискуссиям всегда присоединялись волонтеры – люди, которые работали во Дворце бесплатно, и как работали! Люди эти были удивительные. В основном пенсионеры, они приходили, неся с собой толстенные папки с информацией о дворце и его обитателях. Эти сведения были ими почерпнуты не из путеводителей - хотя они таскали с собой и путеводители - а из новых и старых книг, , из «сети», что означало: их добровольный труд не прекращался с концом рабочего дня. Штатные сотрудники были вооружены свеженькими знаниями, почерпнутыми только что из первых рук - от реставраторов, кураторов, архитекторов, авторов текстов, авторов проекта (подготовка была организована отлично), - но волонтеры интересовались дворцем давно. И некоторые мечтали бы оказаться на месте сотрудников.
Марина подружилась с некоторыми из них. С женой священника - ну ей, понятно, сам Бог велел заниматься благотворительностью; со всегда улыбавшейся бывшей учительницей, недавно перенесшей операцию на обоих коленях (учителя - особая, закаленная в боях порода людей). Восхищалась молодой красавицей родом из Уэльса с хорошо оплачиваемой и ответственной работой в Сити. Что заставляет ее по выходным дням не отлеживаться или наслаждаться своим садиком, а ехать за тридевять земель и, не закрывая рта, весь день посвящать посетителей в тайны дворца? Спросила. Та ответила:
- Я так устаю от своей важной работы, на которой не принадлежу сама себе, что здесь я отдыхаю, я делаю то, о чем всегда мечтала, но что не сбылось. А потом…знаете, наверное, это традиция этой страны. Я помню, как моя мама два раза в неделю работала в благотворительном магазине, а было нас у нее пятеро!
Марина удивилась еще больше, когда узнала, что у волонтеров была своя организация, свое начальство, которое распределяло их по разным объектам, и серьезная конкуренция: попасть именно в этот дворец было не просто. Поэтому они относились к работе очень серьезно. Все очень сочувствовали немолодой уже женщине, которая упала по пути с работы, получила травму лица и сотрясение мозга. Она, конечно, не могла ездить во дворец, но регулярно звонила Филу или Хью, чтобы напомнить, что она еще жива и скоро выйдет на работу.
Пустили шапку по кругу, собрали деньги на букет и большую красивую открытку с пожеланиями выздоровления - все поставили свои подписи.
Добрую половину посетителей составляли люди преклонного возраста. Марина училась у них жизни, говоря высоким «штилем», проникалась уважением к английским ценностям того поколения: никогда ни при каких обстоятельствах не падать духом, не просто нести свой крест, но нести его с радостью.
Однажды к дворцу подъехали два автобуса, из них посыпались они - «божьи одуванчики»: кто с палочкой, кто на костылях, а кто и в инвалидных колясках. Вот это была работа! Всех надо было каким-то образом доставлять с этажа на этаж, всем надо было рассказать и показать… Через пару часов Марина и ее коллеги еле передвигали ноги, еле говорили. Бодрыми и веселыми оставались только гости.
Марина все еще отвечала на вопросы, когда предводитель этих славных налетчиков бросил клич: «По машинам!», и уже дождавшаяся своей очереди к ней старушка - сто лет в обед - жизнерадостно помахала ей рукой: «Ничего, я спрошу вас в следующий раз!» И побежала в меру оставшихся еще у нее сил.
Если до этого и были у Марины моменты, когда хотелось жаловаться на жизнь, то эта женщина навсегда избавила ее от паданья духом, где попало!
На работе Марина уставала физически, но счастлива была безмерно: «Да, я нужна себе здесь! И именно в этом качестве - помощника посетителя музея! Много в музеях функций и должностей, я это «прошла», для меня это – прошлое, а сейчас важнее и интереснее работы мне не нужно».
***
Как было не чувствовать себя помолодевшей, если каждый рабочий день начинался со слов: «Итак, ребята…» - это Фил начинал ежедневный утренний брифинг. «Ребята» всех возрастов стояли, как цыплята, кружком перед высоким широкоплечим менеджером.
И как не помолодеть, если с первых же дней у Марины возникло чувство к молодому коллеге возраста ее старшего сына...